Криста, слегка встревоженная состоянием Чарльза, ушла в ванную, оставив дверь приоткрытой. Кто-то постучал в дверь номера. Выглянув из ванной, женщина попросила профессора открыть. Оказалось, что это мальчик-посыльный принес фен. Он стоял на пороге в ожидании чаевых. Чарльз не сразу понял, почему тот не уходит. Он достал из кармана бумажник, но в нем были только крупные купюры, поэтому он двинулся к двери ванной комнаты, чтобы спросить у Кристы, нет ли у нее мелочи. Не удержавшись, он заглянул и увидел спину Кристы в зеркале. Вся она была покрыта шрамами от самой шеи, по крайней мере там, где он мог видеть: примерно до середины спины. Десятки шрамов, глубоких и поверхностных. Стало ясно, что эту женщину когда-то жестоко пытали. Криста повернула голову, Чарльз постучал в дверь и спросил, нет ли у нее мелочи.

Та отозвалась:

— Мой кошелек на прикроватном столике.

Чарльз взял его в руки. Открыв его, он заметил удостоверение сотрудницы Интерпола и узнал хорошо знакомое изображение: земной шар в окружении оливковых веток. Земной шар был пронзен мечом, а ниже были нарисованы весы. Он впервые видел этот логотип, но прекрасно его знал, поскольку вырос с ним рядом. Профессор помнил, что именно он был на северной стене винного погреба его деда, вместе с надписью Panis vitae est: «Хлеб — это жизнь». Стену также украшала зашифрованная часть того самого текста, вторую половину которого он нашел на фотокопии, лежавшей в коричневой папке, содержавшей, по всей вероятности, страницы утерянной библии Гутенберга.

Когда мальчик ушел, Чарльз принялся изучать эфес меча. Появилась Криста, уже одетая. Он собрался что-то сказать ей, но та заговорила первой:

— У меня сегодня маковой росинки во рту не было, и у вас, думаю, тоже.

— Я не голоден.

— Боюсь, вам грозит гипогликемия. Недавно у вас кружилась голова.

— Не кружилась.

— О, еще как! На вас сильно давят. Столько всего свалилось на ваши плечи, и, полагаю, встреча с комиссаром тоже прошла не в самой непринужденной обстановке.

— Почему же? Обычное криминальное танго.

— Вам обязательно нужно что-нибудь съесть.

— А что нам делать с мечом?

Взяв в руки мобильный телефон, Криста сфотографировала меч и ножны со всех сторон.

— Заверните его снова, — сказала она, — и положите в сейф отеля. Вы не можете носить его с собой повсюду, и сидеть здесь, постоянно охраняя его, тоже. Рано или поздно вам придется выйти.

— Да, придется выйти в аэропорт, причем чем скорее, тем лучше.

— А как вы собираетесь пронести меч в аэропорт? У вас нет никаких документов, подтверждающих право на него, и он явно представляет собой историческую ценность. И, раз уж вы задумались об этом, как вы собираетесь переправить этот меч в Соединенные Штаты?

Об этом Чарльз как раз и не думал. Криста была права. Тем более сейчас, когда за ним гонится Ледвина: любая попытка вывезти столь ценный объект из страны даст комиссару возможность, в которой он так нуждался, — арестовать Чарльза. Придется придумать выход, причем быстро, как только он поймет назначение этих странных механизмов на мече, и смысл надписи на испанском, и символику гербов. Столько всего нужно было выяснить! Пора остановиться и перевести дух. Он почувствовал, как в животе заурчало. И тут Криста была права. Они отправились вниз — ужинать.

Вернер приказал Беате убедиться, что Чарльз и его подруга не собираются покидать отель, поэтому ей пришлось засесть в «Инн Окс Баре». Оттуда она следила за Чарльзом при помощи программы, установленной на телефоне. Она улыбнулась при мысли о том, чем мог заниматься Чарльз в номере Кристы. Сперва Беата попыталась устроиться в холле, но здесь оказалось слишком много людей, пришедших посмотреть модное шоу, которое должно было состояться прямо в отеле. Поскольку все толпились в фойе, отель словно бы опустел. Увидев, что Чарльз двинулся с места, Беата встала из-за барной стойки и вышла в холл. Она позвонила Вернеру, который приказал ей удостовериться в том, что Криста последовала за профессором. Он сказал, что отправил сюда боксера, чтобы тот установил микрофон в номере Кристы. Беата заверила его, что обо всем позаботится, и именно в этот момент увидела два своих объекта. Она тут же сообщила начальнику, что Чарльз секунду назад передал какую-то вещь администратору — нечто вроде свернутого покрывала, — и что администратор эту вещь куда-то убрал. Вернер попросил Беату описать сверток. Ему нужны были детали.

Она выполнила его просьбу, и Вернер понял, что это не может быть библия, а значит, Чарльз нашел один из мечей. Но какой? И как? Он снова разозлился из-за того, что не мог следить за профессором на каждом шагу. Вернер спросил Беату, был ли предмет у Чарльза в руках, когда он входил в отель, и, получив отрицательный ответ, понял, что кто-то принес его сюда и лично вручил Чарльзу или оставил для него у администратора. Вернер осознал: сигнал ко встрече был дан именно потому, что Чарльз завладел первым предметом, необходимым для того, чтобы вернуть библию. Увидев на экране, что Чарльз вошел в ресторан изысканной кухни, Вернер догадался, что эти двое собираются поужинать. Прекрасно зная, что на это потребуется целая вечность, он взломал сервер, где хранились записи камер наблюдения отеля за последний день, и начал терпеливо просматривать их, надеясь найти человека, который доставил сверток.