Глава 11
Делая добро, да не унываем…
В Файролл Тём вернулся за полчаса до намеченной им встречи с Игором. В дом первого советника не пошёл, логично рассудив, что это не к спеху. Медальон у ведьмы уже отобрали, так что с этой стороны Стефания находится в безопасности.
Тём неспешно зашёл в «Весёлого поросенка», выбрал отдельно стоящий в дальнем углу обеденного зала небольшой, рассчитанный всего на шестерых едоков, дубовый стол, обычно резервируемый хозяином для особых гостей, и лёгким кивком головы поздоровался с молча наблюдающим за ним Мартеллино.
Тот так же не спеша, но и не мешкая, подошёл к норду.
– Доброго дня, господин Тём.
– И вам доброго, господин Мартеллино.
По тому, как спокойно трактирщик принял выбор стола, Тём похвалил себя за правильную оценку своего нового статуса в глазах хозяина трактира.
– Я жду друга и хотел бы заказать у тебя вино, которое мне очень хвалил инквизитор Клаус.
И через небольшую паузу, со значением.
– …Мой замечательный учитель. Вы же найдете бутылочку сухого красного вина для добрых гостей?
– Для добрых гостей говорите? Найдем, от чего же не найти, – и тоже через паузу: – господин ученик замечательного учителя.
Он подмигнул Тёму и собрался уйти.
– Марттелинно, постой. Ответь мне, почему ты не рассказал где Клаус, когда я тебя об этом спрашивал?
– А зачем?
– Мда. Справедливо. А если бы я тогда сказал тебе, что принят в ученики мессерэ инквизитора, это изменило бы твой ответ?
– А если бы я сказал тебе, что я приемный сын короля Федерика, ты бы поверил? – вопросом на вопрос ответил Мартеллино.
– А сейчас..?
– А сейчас я тебе поверил бы. Ещё до всего этого бедлама, поднятого первым советником нашего градоначальника в моей таверне, я имел разговор с мессерэ Клаусом.
– Как-то так я и думал. Что же, вопросов больше не имею. К вину закусочки соответствующей, на твое усмотрение. Клаус очень хвалил ваше умение вкусно готовить и правильно подавать к столу.
Лицо трактирщика расплылось в довольной улыбке. Видно было, что ему эта похвала чрезвычайно приятна.
– А вы случаем не мессерэ за столик ждете?
– Нет. Другого очень уважаемого на Севере господина.
– То-то я и подумал, что ещё рановато мессерэ Клаусу возвращаться в Троттир.
Мартеллино отошёл, ничего больше не добавив. Поди узнай, что он имел в виду. То ли инквизитор славно поработал в этом городке, вычистив его от заразы Тьмы, и она не скоро ещё снова пустит здесь корни, то ли нечто совсем другое. Тём усмехнулся своим воспоминаниям об обстоятельствах знакомства с учителем. А, скорее всего, за словами трактирщика стояли обе причины.
Игор зашёл в кабак как раз в момент, когда Мартеллино закончил расставлять тарелки на столе, присоединив к бутылке красного вина и двум небольшим винным чашкам зелень, пресные лепешки и выложенный кругами по блюду сыр различных сортов.
Игор широко улыбнулся Тёму и, окинув глазами стол, сказал:
– Неплохо живешь. Не богато, но изыскано.
– И тебе привет.
Тём крепко пожал протянутую ему руку, отметив про себя, что в своем отношении не делает разницы между человеком, с которым он позавчера общался в кабаке Иркутского аэропорта и его аватарой здесь, в виртуальном кабаке «Весёлый поросенок».
– Я бы сейчас с большим удовольствием принимал тебя у себя в домике на озере. Ну да проехали. Машинка понравилась?
– Не то слово! Прямо из рук выпускать не хотел.
– Вот и я о том же. Вот только ощущение защищенности штука обманчивая. Надумал оружие иметь – имей. Сам его люблю и имею, поэтому и тебя понял. По ерунде ствол не доставай, поменьше свети им и, вообще, не балуйся. Но уж если достал по какой-то причине, то будь готов нажать курок, не задумываясь. Впрочем, я уверен, ты и сам это прекрасно понимаешь. Ладно, предлагаю, по сырку куснуть и возвращаемся к делам нашим насущным.
Игор потянул лежащий с края тарелки твердый кусочек сыра. Тём подумал и достал из внутреннего круга более светлый и мягкий ломтик, пахнущий луговыми травами. Взятый им сыр оказался весьма пикантного пряного и резкого вкуса.
Усилив удовольствие от послевкусия сыра глотком действительно очень приятного вина, Тём впервые за все дни, что он провел вне игры, буквально физически ощутил, как радость и лёгкость жизни снова возвращаются к нему. Присутствующее в нем напряжение, коготками вцепившееся в него ещё в первое посещение им Радеона и достигшее своего пика во время «общения» с безопасниками корпорации, полностью ушло из него. Находясь здесь, в игре, Тём чувствовал себя свободным и защищенным. Этакий Одиссей, вернувшийся спустя много лет на свою родную Итаку. Думать о том, что этот мир ещё больше во власти Радеона, чем внешний, ему не хотелось. Не сейчас.
Тём уже решил принять совет Игора и не лезть нахрапом в Радеон. Надо бы ещё избавиться от торчащих в голове двух игл: упоминания о своем присутствии в списке какого-то Константина из корпорации и девочки Марины. Без этого вернуть себе состояние кайфа от драйва и новизны ощущений, которыми он жил в игре до посещения корпорации, не получалось.
Но он это сделает! Не навсегда, на время. А там, если судьба не хромая, то он ещё прогуляется по этой дорожке.
Игор тем временем, сдвинув тарелки на край стола, разложил на нём карту, включающую в себя область Раттермарка, от Троттира до Хольмстага.
– Показывай, стратег, в каких точках будем искать твоего инквизитора.
– Скорее – тактик. Ходит Клаус быстро. Говорил, что у него есть пару дел в предгорье Севера. Значит, область поиска примерна вот такая, – Тём накрыл ладонью карту так, что запястье легло на Троттир, а средний палец указывал на Хольмстаг.
– Смотрим, какие поселения попадают в обозначенную мной область. Деревни исключаем, берем в работу только небольшие городки. При мне учитель порталами не пользовался. Если он всё же ими пользуется для перемещения по Раттермарку, то задача плавно перетекает в разряд невыполнимых.
– Ладно, не кипишуй раньше времени. Говоришь, неделя прошла? Предлагаю начать свои прыжки вот с этих трёх городков. Потом, постепенно расширяя вектор, вот эти четыре. – Игор ногтем отчертил направление прыжков. Дальше сориентируемся по результатам.
Только сырок доедим и винцо допьем, оно зачетное. Я, пожалуй, ещё одну бутылочку с собой для Фроки прихвачу. А то, как к нему не зайдешь, он всё эль, да эль на стол ставит. Правда, целым бочонком. Пусть хоть так к западной цивилизации приобщается.
Тём засмеялся. Игор ему нравился именно этой своей нагловатой деловитостью.
– Тебе никому не надо в Ольхаре весточку передать? Могу занести.
Тём отрицательно помотал головой. Ясно на кого намекает Игор. Вот только порадовать принцессу харжитов нечем. Но он помнит, помнит! Даже захоти он про неё забыть, тут же администрация игры подсуетится с напоминанием. А он так и не удосужился залезть в договор и посмотреть, что же это за пункты «Соглашения администрации игры и игрока», которым его пугают. Да и фиг с ним. Не горит, в конце концов.
А ещё было желание заглянуть в Малые Клюквы и посмотреть, как там дела у Риты и Масимки. Погладить малыша по голове, подарить Рите какую-нибудь мелочь, ту же свистульку, которые в различном исполнении продавал у ворот Троттира какой-то крафтер из нубов. Тём в прошлый раз даже пожалел новичка, не представляя кто ж этакую ерунду у сердешного купит. А, пойди ж ты, сейчас бы и сам купил, не заморачиваясь на цену. Вот только не с руки им идти в Малые Клюквы. В списке только городки, в которые он ранее не заходил. Ему нужен был след костяных гончих! Не могла же нежить регулярно делать набеги на посёлок пифэри, пользуясь шапкой-невидимкой.
Расплатившись за еду и позавидовав умению Игора скупой похвалой заставить таять Мартеллино, Тём достал из сумки и вручил собрату сразу пять свитков портала. И угадал с количеством, как в воду глядел.
На след инквизитора они с Игором натолкнулись в четвёртом городке, который своим размером едва-едва перерос посёлок. И потому главенствовал над местными жителями не градоначальник, а староста, который, почесав голову, и ответил Игору, хоть вопрос ему задавал Тём.
– Да, приходил инквизитор. Расспросил меня, не было ли у нас в городке проявлений Тёмной стороны. Не замечал ли я порчи посевов, скота, а тем паче кого-нибудь из людей. Я честно сказал, что и скот, случается, болеет, и посевы весной градом побило. Но чтобы видеть за этим чей-то злой умысел, так нет такого. Ну, он водички попил, по посёлку задумчиво взглядом провел, покивал себе чего-то и пошёл дальше.
Тём только кривился, выслушивая этот «отчет» лица при исполнении.
– А когда всё это было.
– Так я разве не сказал? Третьего дня всё это было.
– Всего доброго.
Староста робко так помялся и спросил.
– У нас корова пропала. Вторая уже за неделю. Может странствующие рыцари помогут с поиском пропавшей скотинки бедным поселянам?
Дзынь!
Мда, можно не смотреть. Этот квест точно не мечта всей жизни. Тём серьезно посмотрел на сотоварища.
– Берешь в качестве оплаты за помощь?
Игор незлобно огрызнулся:
– Отвали, а то сейчас и вправду приму задание от почтенного и пойдешь дальше сам искать своего инквизитора. Пешие маршруты очень хороши с познавательной точки зрения. – И, повернувшись к напряженно вслушивающемуся в беседу старосте, ответил: – Извини, но мы, скорее, охотники за двуногими волками, так что тебе придется найти для спасения кого-нибудь другого.
– Вот и инквизитор сказал то же самое. Как будто тут часто бывает кто-нибудь другой.
Уже не слушая сетования старосты, Игор уверенно ткнул пальцем в один из ранее намеченных городов.
– Предлагаю сюда прыгнуть. По расстоянию как раз три дня пешего хода в нужном направлении. Должны угадать.
– Сам бы это предложил, если бы у меня была такая карта, как у тебя. А так, конечно, поддерживаю.
– Жук. По карте отдельно поговорим. Шагай скорее, – Игор подтолкнул Тёма в разгорающийся овал портала.
Они угадали.
Вышли из портала во дворе гостевого дома. Игор не изменял себе в точках привязки, а с другой стороны, к чему ещё и привязываться, если не к общепиту?
В городке со смутно знакомым Тёму по той жизни названием Бернацца, перед кабаком стояла небольшая толпа.
Двое горожан, размахивая руками и прибивая пыль под ногами каплями слюны, сопровождающих их джентельменский спор, пытались что-то доказать друг другу. Стоящий вокруг десяток исключительно крепеньких мужичков, неловко переминался с ноги и на ногу, с каждым шагом медленно отодвигаясь от спорящих.
Игор с ходу пошутил дежурной по ситуации фразой:
– Что за шум, а драки нет?
Тём, в криках и в брани, допустимой этикой игры, выделил ключевые слова «инквизитор», «жена», «ведьмы», «распутник», почувствовал, что у него случилось дежавю.
– Игор, я уверен, что знаю из-за кого весь этот сыр-бор. И если я прав, а я прав, то мы молодцы. Всё правильно просчитали. Логисты, ютить твою так!
Страсти в это время у спорящих накалились не по погоде.
Перекрывший собой вход в трактир мужчина, бывший с огромной вероятностью хозяином заведения, громко увещевал разъяренного и обиженного представительного горожанина.
– Я бы только радовался на твоем месте, Ринальдо. Теперь ты точно знаешь, что твоя жена не ведьма, и никакого сглазу или порчи ни тебе, ни товару в твоей лавке не будет.
– Мне лучше знать ведьма моя жена или нет, чем какому-то бродячему монаху. А если ты такой умный, пусть бы он проверял своими новомодными методами твою жену, а свою я сам проверять буду! Хотя, нет. Твоя жена такая страшная, что её и проверять не надо. Ты сам, наверное, уже десяток лет не проверяешь, потому что все и так видят, что она ведьма.
До этого громкий, но сдержанный защитник дверей, взревел раненым лосем и рванул с кулаками на своего обидчика.
Казалось, кровавую драку уже не остановить, но…
– Брейк.
Игор успел встать между резво отпускающими тумаки друг другу горожанами. Появление между дерущимися сильного и хорошо вооруженного норда отрезвило обоих. Тут же к Игору плечом к плечу встал Тём.
– А в чём спор, уважаемые? Мне, как ученику мастера инквизитора коллегии инквизиторов Раттермарка известны все методы и способы, допустимые в определении ведьм и колдунов. Так, что я могу вас рассудить.
Первым, как ни странно, успокоился обиженный на инквизитора лавочник.
– Так это, мессере воин-ученик, приходит два часа назад моя жена и говорит, что была на исповеди у инквизитора и теперь полностью очищена и защищена от воздействия Тёмной стороны. А у самой глаза блестят, и дышит вся так неровно, как и в период моего к ней сватовства редко дышала. Но я и смекнул, что не всё так благостно, как она рассказывает. Я ей тот же час вчинил жесткий допрос с осмотром. Она в слёзы, а ссадины на локтях и коленях не спрячешь! И вот я с помощниками, – он оглянулся на стоящих уже почти у ворот трактира парней, – пришёл к монаху за правдой. А этот змей, – он, обличая, ткнул пальцем в трактирщика, – меня к тому змею не пускает.
– Прежде чем мы перейдем к пониманию того, справедливо ли обвинение в адрес мастера инквизитора, ответь мне на один вопрос, уважаемый: принадлежала ли тебе жена всецело, всякий раз и сколько бы раз тебе не желалось, или нет?
Лавочник, помявшись, ответил:
– Принадлежала каждый раз и без отказа?
– То есть если ты всегда брал с неё всё, в чем тебе была надобность и что тебе нравилось, что ей оставалось делать с тем, что у неё оставалось в излишке? Дождаться пока оно испортится и станет приманкой для тёмной стороны или дать вовремя снять излишек тому, кто всю свою жизнь посвятил борьбе со злом во имя добра?
Пока лавочник переваривал услышанное, трактирщик первым сообразил, о чем сказал Тём и радостно хлопнул истца по плечу.
– Вот видишь Ринальдо, я тебе говорил о том же, только не столь мудреными словами, как мессере ученик инквизитора. Так что ты теперь лет пять можешь быть уверенным в своей жене, как в святой.
Ринальдо почесал затылок, но всё же сказал:
– Да, получается, что напрасно я гневался на уважаемого человека. Да и жена моя тоже вроде как безвинно от меня пострадала. Пойду ей пару серебрушек дам, пусть сходит по соседним лавкам и купит себе чего-нибудь, чтобы купить. И перестанет на меня обижаться.
Толпившаяся у ворот группа поддержки лавочника с облегчением выдохнула и быстро рассосалась в разные стороны.
Дождавшись пока и Ринальдо выйдет за ворота, Игор с каким-то новым любопытством в голосе спросил у Тёма:
– Ты хоть сам понял, что сейчас сделал?
– А что? – Тём непонимающе посмотрел на товарища.
– Ты сейчас выполнил квест не получив на него задания.
– Я как-то не заметил. Если у кого есть по этому поводу претензии, то это не ко мне, а к старому декамеронщику Боккаччо.
Игор не стал уточнять кто такой Боккаччо, так как его интерес был направлен на другое.
– Нет никаких претензий. Зато есть огромное желание разобраться с тем, почему понятный алгоритм игры дал сбой на тебе. Понять, это случайность или всё же тому есть объективная причина? Да нет, я уверен, что это не случайность!
Тём равнодушно пожал плечами. С одной стороны, к словам такого старожила Игры как Игор надо бы прислушаться. С другой, всё что он может сказать, кроме несколько пафосного «потому что я живу Игрой» не более, чем его фантазии. В конце концов Тём отмазался неопределённым ответом:
– Может ты и прав в том, что это не случайность. А прав ты сейчас, или ошибаешься, будет видно по дальнейшей игре, – и, пресекая тему тут же обратился к услужливо замершему рядом с ними трактирщику: – Уважаемый подскажи, а инквизитору имя, чай, не Клаус будет?
– Как есть, Клаус.
– Я так и думал, что ваш инквизитор это и есть мой учитель. Я обещал его догнать в пути, но вот сделать это получилось только в вашем славном городе Бернацце. Так в каком номере он остановился?
У местного трактирщика Тём сразу получил полный кредит доверия.
– Второй этаж, вторая дверь направо.
– Благодарю.
И весело добавил, повернувшись к товарищу: «Пошли, навестим моего славного учителя. Познакомлю, останешься в удовольствии».
На вежливый стук по ту сторону двери никто не отозвался. Тём постучал настойчивее.
Из-за двери раздался сонный, но такой знакомый голос:
– И кому понадобились услуги смиренного инквизитора коллегии Раттермарка?
– Его ученику, норду Тёму.
Дверь стремительно распахнулась и на Тёма надвинулась знакомая фигура в фиолетовой сутане, дружески хлопнувшая его ладонью по плечу.
Тём окинул быстрым взглядом комнату за спиной Клауса. Кровать расстелена, но и окно во внутренний двор широко раскрыто. Так что, если учитель действительно спал и не слышал шум внизу, то врасплох его всё равно бы не застали.
– Ученик, куда ты так надолго запропастился? Я уже подумал, уж не показалась ли тебе неподъёмной ноша борца с Тьмой.
– Что вы, учитель. Вместе и до конца.
– Хороший ответ. Но такой ответ больше подходит воину, стоящему рядом с тобой, а не тебе. Ведь ты уже не просто воин, ты – мой ученик. Потому не будем торопиться с таким ответом, а доверимся путям, которыми Он нас ведет.
Клаус перевел свой цепкий, оценивающий взгляд на Игора. Тот ответил таким же. Молчаливая игра в гляделки продолжалась с полминуты. Увидев всё, что хотел увидеть, Клаус кивнул ученику на Игора.
– Представь своего спутника.
– Игор, мой друг и ярл Морских королей. Мы с ним из Ольхара. Можно без ошибки сказать, что он был моим первым учителем. Я ему всегда могу доверить спину. И только что он помог разобраться с намечающимися неприятностями во дворе гостиницы. Если бы Игор вовремя не встал перед рвущимся внутрь весьма злым типом, в дверь к вам стучался бы не я, а толпа, жаждущих с вами разобраться, горожан.
Инквизитор одним вопросом показал, что он в теме.
– Ринальдо?
– Он. Я с ним поговорил, и он ушёл покупать своей жене подарок.
– Да? Пожалуй, нам стоит к нашим занятиям добавить и беседы на духовные темы. Это будет и правильно, и полезно и тебе и, похоже, мне тоже. Ты же готов продолжить наш совместный путь?
– Для этого я и искал вас, учитель.
– Тогда мы отправляемся в дорогу, не мешкая.
Инквизитор повернулся к Игору.
– Воин, тебе я тоже благодарен за помощь моему ученику. Я узнал о времени и месте сбора местных ведьм. К моему сожалению, таких мест целых два, и нам надо быть в них одновременно. А сорняк, щедро политый чертовкой Гретхен, очень быстро идет в рост и должен быть прополот обязательно. Если ты готов сразить ведьм в одном из этих мест, ты будешь достойно вознагражден.
Игор повернулся к Тёму и одними губами прошептал:
– Хорошенькое название для задания – «Прополка сорняка». Хотя с монетами и опытом не пожадничали. Амулет Инквизитора ещё в награду. У меня такого не было.
– Так ты взял задание?
– Взял, чего не взять? А ещё, по выполнению, увеличение дружелюбия с инквизицией Раттермарка. Редкий, репутационный. Я уже говорил, что с тобой мне приятно иметь дело. Всё, брат, пока! У меня ограничение по времени выполнения квеста стоит два часа. И твой Клаус благословением инквизитора меня бафнул. Плюс десять процентов сразу к нескольким статам на те же два часа. Блин, хочу этого бафера в команду. Шучу. У меня пока уважение с инквизиторами до должного уровня не прокачано. И это, не пропадай, держи меня в курсе.
– Постараюсь.
* * *
Западная Марка осталась за спиной.
Учитель и ученик второй день шли по предгорьям Севера. С ведьмами гнезда городка Бернацца всё прошло так же, как и с ведьмами Троттира. За двоих всё сделал Клаус. Тём даже высказал учителю свое недовольство отведенной в схватке ролью. Но тот лишь отмахнулся и, успокаивая норда, сказал что-то в духе «не спеши, твое от тебя не уйдет».
Случившийся следующим бой совсем не принёс Тёму драйва, лишь добавил опыта в копилку и дал возможность один раз ткнуть глевией в бок в три удара сраженного Клаусом оборотня. К удивлению Тёма, система засчитала его старание в зачет деяния по геноциду хвостатых (итого осталось всего 98).
Однако Клаус нашёл, чем утолить жажду схватки своего ученика. После каждых двух часов в дороге, инквизитор делал привал на полчаса, превращая их для Тёма в кошмар. Он доставал из-за спины крепкую палку, подобранную им ещё в Бернацце, и гонял ею Тёма, заставляя того до изнеможения отрабатывать элементы защиты и нападения Змеёй крови. Или заставлял танцевать до упаду выполняя тот или иной элемент хайланд флинга.
Глотая очередной эликсир и почесывая синяки на кистях рук и ребрах, Тём даже заподозрил инквизитора в желании не просто натаскать ученика, а создать в пику главе коллегии инквизиторов Флоренсу Мартину, отлучившему мастера от инквизиции, свою собственную организацию. Какую-нибудь конгрегацию веры.
Если Тём угадал, то у Клауса была своя, далекая от милосердия, система подготовки учеников. Ибо рвение, с которым он взялся за обучение Тёма больше походило на армейскую учебку, чем на занятие богословского факультета. Каждая тренировка шла под девизом «И не из таких поленьев буратин строгали!».
Но и этот нежданный жесткач не мешал Тём получать удовольствие от совместной дороги с Клаусом. Гринд не гринд, паровоз не паровоз, а лут и очки добавлялись в его копилку регулярно. И время, когда тренировки инквизитора очень пригодились его ученику, наступило быстрее, чем они этого ждали.
* * *
Встреча вышла настолько неожиданной, насколько это возможно на лесной дороге, просматриваемой вперед не более чем на два десятка метров. Именно на таком расстоянии Тём и заметил двух вампиров. Те тоже увидели фиолетовую сутану инквизитора и остановились. При этом более крепкий с виду сбросил с плеч на землю какой-то длинный и узкий тюк, по виду похожий на обычный рулон материи.
Два существа весьма характерной для своего вида внешности настороженно прощупывали взглядами приближающихся к ним людей. Тём встрече обрадовался. Он только недавно заглядывал в свой дневник и прикидывал, сколько надо экспы до следующего уровня. А вампиры выглядели жирно. С них не только недостающие до следующего уровня очки опыта упадут, а, наверняка, и на половину следующего уровня набежит.
– Учитель, там два вампира.
Клаус на секунду вынырнул из своих раздумий и, бросив на вампиров короткий взгляд, лишь рассеянно протянул:
– А, исчадия.
– И мы просто так пройдем мимо этих ночных убийц?
Инквизитор всё так же равнодушно скользнул по вампирам отсутствующим взглядом.
– Если они пройдут просто так мимо нас, то и нам ничто не мешает поступить так же.
– Учитель, но они кого-то тащат с собой.
– Пусть их. Исчадий много, а борцов с исчадиями мало. Негоже рисковать собой по каждому пустяку.
Из тюка за спиной, стоящих в боевой позе, вампиров раздался полузадушенный стон, в котором при изрядной доле фантазии можно было разобрать что-то сходное со словом «помогите».
Получалась какая-то фигня. Тём уже настроился на бой, а Клаус его мягко садит на попу. Тём прикинул шансы. Одному безнадежно, а вот на пару с Клаусом – это будет замечательный бой. И поскольку вампиры не вызвали у учителя никаких опасений, то и, наверняка, выигрышный. Как бы ещё прорваться сквозь это непонятное миролюбие учителя? Как бы правильно его мотивировать? Но события шли своим чередом и в следующую минуту правильная мотивация обозначила себя тихим стоном.
– Учитель, я уверен, что вампиры украли девушку, я только что слышал её стон о помощи. Я не могу оставить её на поживу этим врагам рода людского. С вами, без вас, но я прямо сейчас иду её спасать.
Клаус всё ещё с сомнением смотрел на вампиров, и Тём добавил пафоса:
– Лучше умереть за светлое дело, чем слышать потом всё время, как этот крик приводит в мои сны Тьму!
– Девушка, говоришь, – Клаус вышел из личного пространства и с новым интересом посмотрел на кровососов.
Полузадушенный крик-стон повторился.
– Похоже ты прав, и в тюке действительно девушка, а не барашек.
Инквизитор ловким движением выдернув из ножен меч, грациозно и мягко качнулся навстречу вампирам.
– Девушка это уже не пустяк, а если девушка там, ещё и красивая девушка, то это совсем, совсем не пустяк. Стой за спиной, вперед не высовывайся. Тот, что справа матерый кровосос, ты ему на пару минут боя. Слева – Патриарх младшей Семьи. Подвернешься под руку, перекусит в мгновение и не заметит.
Патриарх вампиров был неимоверно быстр; смазанным, на грани восприятия, движением он метнулся к перекрывшему ему дорогу инквизитору. Встречного движения учителя Тём вообще не успел отследить, услышав только, как сталь звякнула о сталь, и противники замерли друг против друга с обнаженными клинками. Тём сделал шаг ближе к месту схватки и тут же был остановлен окриком учителя:
– Я же сказал, не высовывайся. Просто не дай им зайти ко мне со спины. Остальные три стороны я беру на себя.
Всё это Клаус говорил, не поворачиваясь к Тёму. Мгновенно проведя первую сшибку и оценив силу друг друга, противники выжидали, продумывая как сделать свой следующий удар смертельным для врага.
– Тём, работай защитный блок и ни в коем случае не допусти, чтобы тебя поранили. Твари, что стоят против нас, быстрее акул впадают в ярость от запаха крови. А глоток крови во время боя усиливает их регенерацию.
Тём кивнул, подтверждая, что всё услышал и принял к сведению. Хоть этот кивок был для себя, так как Клаус всё равно не видел, что норд делает у него за спиной.
Возможно, то, что сейчас говорил Клаус, это прописные истины. Но где сейчас тот форум, на котором они прописаны? А вампиры – вот они, с обнаженными клинками медленными текучими шагами расходятся в разные стороны, чтобы иметь возможность атаковать с двух сторон.
Вперёд вампиры бросились одновременно, без раздумий определив целью атаки главного врага и решив покончить с инквизитором одним сдвоенным ударом.
Для успеха задуманного, им не хватило всего лишь одной малой крупицы удачи на двоих. Инквизитор успел сказать свое Слово на секунду раньше.
Атаковавший слева Патриарх мгновенно утратил скорость, зависнув в воздухе, как муха, увязшая в ложке мёда. Палаш в его руке засверкал обжигающим серебром, заставив вампира с рычанием выпустить его из рук. Клаус тоже не стоял на месте, а, ещё не закончив произносить Слово, сделал рывок навстречу правому бойцу. Чтобы, приняв палаш атакующего на зажатый в левой руке кинжал, вонзить второй клинок в открывшееся сердце вампира. Рана, в месте проникновения клинка, вспыхнула холодным, синим пламенем, на возникновение которого вампир отозвался высоким однотонным, полным боли воем.
Тём едва успел порадоваться убойной связке стали и святого слова в действии, как второй вампир под рвущий перепонки вой сородича, неимоверным усилием вырвался из вязкого кокона. Лишившись оружия в руках он одним прыжком врезался в Клауса, сбив того на землю. Пальцы одной руки Патриарха мертвой хваткой вцепились в горло инквизитора, не давая тому говорить и дышать. Когти второй руки оставили глубокие борозды на груди инквизитора. Кровь из-под когтей брызнула в лицо вампира, доведя жажду боя Патриарха до безумия.
Осознав, что через мгновение он может потерять уникального наставника, ввязавшегося в схватку его усилиями, Тём без раздумий метнул глевию в спину вампира. И попал!
Патриарх, взревев, отбросил от себя безвольное тело Клауса и прыгнул навстречу Тёму. Отправляться на перерождение Тёму было не впервой, но прежде надо было продержаться как можно дольше, давая инквизитору шанс прийти в себя.
Вампир коротко, без замаха хлестанул норда рукой по груди, тем не менее, не только сбив того с ног, но и отбросив этим ударом далеко в сторону.
Тём, жизнь которого от одного удара сразу сползла в красный сектор, лежал не шевелясь, только сильнее сжимая рукоятку кинжала. За оружие, когда-то подаренное Мизуки, он в момент падения схватился инстинктивно. В горячке боя он и не вспомнил про квестовое оружие, обещавшее ему шанс остаться в живых под ударом убийцы. Оружие само напомнило о себе.
В момент, когда Тём схватился за кинжал, едва теплая рукоятка, по мере приближения вампира холоднела всё сильнее и сильнее, буквально примораживая пальцы норда к костяной рукоятке.
Убийца остановился над Тёмом, вырвал из спины и отбросил в сторону терзающую его Змею крови, но непонятно медлил с ударом. Тёму так и не довелось узнать, наслаждался ли вампир в это мгновение предвкушением мести доставившему ему боль человечку или раздумывал о гастрономических особенностях своей жертвы. Ударивший сверху в Патриарха столб белого света, развернул вампира к приподнявшемуся на одно колено Клаусу и подарил Тёму полсекунды времени и тот самый непонятный шанс.
Даже в эти полсекунды вампир что-то почувствовал, вывернул голову в сторону норда, но полностью развернуться уже не успел.
Тём, отчаянно молившийся о подобном шансе, своего не упустил. Коротко и немного неловко, но со всей возможной силой он ткнул острием кинжала в ногу Патриарха.
Кинжал, казалось, и не требовал силы от владевшей им руки, так легко, без сопротивления прошёл сквозь кожаные штаны, рассекая твердые, словно камень, мышцы бедра. И бой закончился.
Не было ни воя, ни корчей, ни агонии. Патриарх замер с перекошенным беззвучным криком боли и ужаса ртом. Тём, на грани сил продолжая удерживать кинжал, опустился в траву, безучастно всматриваясь в плывущие над головой по красному небу кровавые облака.
– И долго ты так лежать будешь? Отпусти кинжал и двигайся быстро ко мне, – хриплый от усталости, но вполне живой голос инквизитора вернул Тёма на землю.
Хлебнув зелья, он, прежде чем пойти к учителю, посмотрел на поверженного врага. К его удивлению Патриарх был ещё жив, хоть и абсолютно безопасен. Парализованное кинжалом тело, медленно, начиная от пробитой кинжалом ноги, высыхало, превращая вампира в мумию.
– Ох, и хапанул ты сейчас силищи, парень. Я о таком оружии, что ты держал в руках, только слышал.
– А оно не тёмное? Что-то я себя чувствую не очень хорошо.
– Любое оружие имеет цвет помыслов того, кто держит его в руках. А значит сейчас оно светлое. Всё, не болтай, у нас осталось всего несколько минут, пока кинжал дожрет вампира и в тебя ударит всплеск посмертной силы. Давай свою руку, и пой со мной псалом «Во славу Его». Он поможет тебе обуздать силу вампира и выжить.
Псалма хватило на пару минут, а затем Тёма буквально смяло и начало корежить потоком чужой силы. В голову хлынули вперемешку обрывки чужих воспоминаний.
Тело пробила крупная дрожь, и за ней в Тёма вонзились тысячи иголок, принесших с собой невероятную боль. Если это всплеск, то, что тогда взрыв? И разве может быть в игре так больно? Должны же быть какие-то датчики, фиксирующие его состояние и снижающие болевые воздействия. Почему этого нет? Где этот гребаный хвалёный контроль в навороченной капсуле!?
Как сквозь вату в ушах от накрывшей волны боли и панических мыслей о выходе к нему пробился далёкий крик Клауса:
– Крепко сожми рукоятку кинжала и упри его камнем в открытую ладонь второй руки. Ты должен это сделать! Да, молодец! А теперь мысленно направь туда наполнившую тебя силу. Умница. Потерпи, сейчас тебе станет легче.
И, видя, как постепенно дрожь отпускает Тёма, участливо спросил:
– Как себя чувствуешь, ученик?
– Л-лучше. Но всё ещё как кусок мяса на выходе из мясорубки.
– Сразу видно благонравного и кроткого человека, который умеет вежливыми словами описать любую ситуацию!
– Да уж, – Тём наконец разжал руки и сейчас внимательно рассматривал подарок Мизуки.
– Ну вот, а врали что у вампиров нет души. А она, вот она, – норд поднял над головой кинжал, в основании рукоятки которого до этого дымчато-прозрачный камень сейчас пылал бордовым цветом.
Тём подумал, что легко и счастливо отделался, заново переосмыслив слова, что ему шепнула принцесса, вручая кинжал: «Имя ему «Ловец» и камень, давший ему имя, сейчас пуст и очень голоден. Он ждет душу твоего врага. Чем сильнее враг, которого ты сразишь кинжалом, тем сильнее станешь сам, получив часть его знаний и умений. Но это произойдет, только если ты сумеешь разбудить камень и удержать чужую силу, не погибнув. И ещё помни: кинжал силён, но ты не всесилен, а «Ловец» берёт, но сам не держит. Поэтому в надежде на «Ловца» никогда не связывайся с теми, кто намного сильнее тебя».
Сейчас, чувствуя, как с ним что-то активно происходит, Тём пожалел, что не может воочию увидеть перечень вновь обретённых возможностей и навыков. Эх, придется разбираться с новыми способностями после прочтения сообщений в почте. И оттачивать навыки уже в игре. Как утверждал всё тот же куратор на военке, гоняя студентов по плацу, практика единственный критерий истины.
Клаус, пока Тём приходил в себя и привыкал к новой силе, тоже не сидел без дела, а мягко массировал свою шею, на которой всё ещё четко различались отпечатки жестких пальцев. Наконец, прокашлявшись, он решил, что голос достаточно восстановился для произношения торжественной речи.
– Тём, я рад, что не ошибся, приняв тебя в свои ученики. Ты оказался силён духом и полон сюрпризов. Спасибо, что использовал их так вовремя и спас мне жизнь. Теперь мой долг не просто научить тебя чему-то, но и передать часть своих знаний.
Тём мысленно расставил нужные акценты во фразе наставника, привычно для себя выделяя в сказанном ключевые слова.
Долг – это хорошо. А вот «часть знаний» хуже, чем могло быть, но намного лучше, чем ничего. В целом – годится. А если ещё повезет унаследовать от патриарха навык «рывок», который позволял вампиру делать пятиметровый прыжок с умопомрачительной скоростью… Патриарха кровососов, правда, это умение, не спасло. Не окажись у них с учителем козырей в рукаве, всё могло закончиться более печально.
Вообще же последний бой дал Тёму в понимании убойных возможностей инквизитора несравненно больше, чем все прочие их совместные сражения. Если и мелькали в голове какие-то сомнения в необходимости продолжать обучение у Клауса, то теперь они напрочь пропали. Аж зудит внутри, так хочется узнать, чем это Клаус сразу патриарха припечатал.
– Учитель, а чем вы патриарха остановили в начале боя?
– Святое слово, в которое было вплетено заклинание трансформации железа в серебро.
– А почему для меня Святое Слово прозвучало непонятно?
– Потому что это был тайный язык первосвященников, а самые действенные молитвы против нечисти и нежити произносятся именно на нем.
– Я о таком ничего раньше не слышал. А сложно ему научиться?
– Научиться не сложно. Сложно найти того, кто захочет научить.
Мда, если Клаус что-то не хочет говорить, то вытянуть это из него почти невозможно. Но, ключевое слово в этом случае «почти». А, значит, пытаем дальше.
– А ваш меч он же не просто посеребренный?
– Почему? Он как раз просто посеребренный. Под добрую молитву, – И Клаус с хитрецой глянул на потирающего в нетерпении руки ученика. – Хорош уже тебе кругами, как коту вокруг стола с рыбой, ходить. Хотя – да, – инквизитор кивнул на запястье Тёма, ты и есть боевой кот.
Только сейчас обратив внимание на ноющую руку, Тём увидел, что фигурка рысенка на руке заметно подросла и кроме кисточек на ушах, на лапах зверя явно обозначились когти. Ох, не мало в личное развитие норда влил экспы убитый им вампир, хорошо подкормил малыша. Надо будет вдумчиво прошерстить источники. Просто обязана быть более весомая практическая польза татуировки, чем простая наглядная демонстрация его развития.
Клаус тем временем решил расщедриться на долгожданную плюшку.
– Тём, ты мой ученик, и я научу тебя правильной молитве и Слову трансформации металла, для серебрения оружия.
Понятно. А у моего папы подобное действие называлось гальваника. Интересно, слой серебра получается толще, чем в одну молекулу?
Эх, мысли, мысли, разные и много. И все немного не от мира сего. Какие молекулы? Всё проще. Философский камень в действии.
– А Слова трансформации хватит, чтобы посеребрить любое оружие?
– Мне хватает.
Ох уж эти религиозные деятели с их обтекаемыми ответами. Стоило бы спросить «а мне?», но вряд ли ответ Клауса будет полней предыдущего. Спросим о другом.
– Учитель, а как долго держится эффект от Слова на оружии?
– Всё узнаешь. Обещаю, что этих знаний ты полгода ждать не будешь. Только всё это не прямо сейчас. Прямо сейчас у меня другие планы.
Клаус с блеском в глазах посмотрел на лежащую мумию, ещё совсем недавно бывшую машиной смерти и Патриархом вампиров.
– Ученик, как думаешь, прихватить это с собой что ли? Отдам в коллегию, пусть они там локти себе погрызут, какого наказующего лишились по своей глупости. Хотя, всё это суета и тщеславие. Куда правильнее будет предложить оное чучело в какую-нибудь таверну или ресторацию побогаче. За такой экспонат мне пожизненный кредит на чашку вина любой трактирщик на Севере или в Предгорьях откроет. В западной Марке ещё и завтраком бесплатно кормить будут. Может ты возьмёшь мумию к себе, а то таскаться с этим – он кивнул в сторону сухого остатка от вампира, – совсем нет желания. Да и не ради этого чучела я пришёл на Север.
Брать мумию к себе Тёму тоже не улыбалось. Но момент был удобный, чтобы расспросить у Клауса, за что же он был отлучен.
Однако раздавшийся из крепко спеленатого свертка, небрежно сброшенного с плеча Патриархом вампиров перед началом боя, приглушенный стон, разрушил этот прекрасный план.
Клаус, картинно хлопнув себя по лбу ладонью, кивнул Тёму в сторону ноши вампиров.
– Ай-я-яй! Совсем забыли! Чего стоишь? Иди, освобождай пленницу. Ты первый за неё в схватку кинулся, тебе и благодарный поцелуй получать.
Тём подошёл к кокону из плотно намотанной материи и, отыскав край, начал аккуратно разматывать белое полотно.
Сначала показались маленькие босые стопы, затем тоненькие лодыжки и прелестные круглые коленки. Следующий снятый оборот ткани полностью явил Тёму и Клаусу прямые и длинные ножки, едва прикрытые сбившейся до середины бедра свободной юбкой.
– Разматывай быстрей, а то ты такой медлительный, что рискуешь свой поцелуй получить уже не от юной девы.
Совет был настолько с подвохом, что у Тёма даже копчик зачесался от явной подставы. Но инквизитор точно ждал от него вопроса. Вот и ладно, от заданного вопроса убытка не будет, а очки репутации очень может заработать.
– Учитель, почему это я не дождусь от девушки поцелуя?
Клаус довольно заулыбался и покровительственно хлопнул ученика по плечу.
– Потому, что ко времени, когда ты размотаешь всё полотно, она уже успеет стать бабушкой.
Ожидаемо. Изображать обиду Тём не стал, незачем переигрывать, посмеявшись шутке вместе с Клаусом, попросил того:
– Учитель, вы бы помогли, поддержали сверток на весу, неудобно же разворачивать пленницу. Тут материи на неё накрутили на полноценный контрабандный тюк.
– Ладно, чего не сделаешь ради ученика.
Клаус забрался в свою походную сумку, достал оттуда какой-то свиток и прочел короткое заклинание. Тело девушки плавно поднялось в воздух.
– Учитель, что это было?
– Заклятие малой левитации. Кстати, действует очень недолго, так что поторопись.
С остальным полотном Тём справился очень быстро и поддержал под спину спасенную, когда она плавно опускалась на скомканную кучу ткани. При этом он с огромным интересом, что называется «во все глаза» рассматривал хрупкую и миниатюрную девчонку, имеющую отчетливо оливкового цвета кожу, красивое, будто точеное, лицо и копну иссиня-чёрных коротких волос, из которой аккуратно торчали кончики остреньких ушек.
Девчонка первым делом размяла кисти рук, затекшие во время принудительной транспортировки, следующим движением сорвала закрывающую рот тонкую повязку, пропускавшую до этого наружу только слабый и невнятный стон.
И Тём восхищенно завис, рассматривая такие же необычные, как ушки, аккуратненькие и остренькие, маленькие клыки, едва виднеющиеся из-под верхней губы. Он уже видел такие у Мизуки, но девушка не была соплеменницей принцессы. Она была человечкой, или эльфой, или кем-то ещё, но точно не харжиткой. И при этом, выступающие хищные зубки ни коим образом не портили внешнюю невинность красотки.
На Тёма такая смесь непорочности и хищности подействовала убойно, разом воздействуя на множество не прописанных программой параметров, в итоге навесив на него затормаживающий дебаф: «А что это за девочка? А как её зовут?».
Полечили его, впрочем, быстро. Первым же вопросом:
– А кинжалом ткань разрезать было слабо? Или начать полотно разматывать с головы? Ноги у меня конечно достойны всякого внимания, но лучше бы ты оставил их осмотр на потом.
Тём невольно потянулся взглядом к ногам оливковой красотки, но, по пути поймав отблеск насмешки в её глазах, быстро отвел глаза за спину девчонки, сделав вид, что увидел там что-то ужасно интересное. Он уже понял, что жданный поцелуй пролетел мимо его губ, но заматывать наглую девицу обратно в сверток было уже поздно, а отвечать ей в том же тоне – глупо. Тем более, что с кинжалом и вправду затупил. Мог бы сразу сообразить, как можно быстро освободить пленницу.
Инквизитор, глядя на нахальную девицу, скривился, как будто ему в рот влетела оса и, не скрывая чувств, сплюнул:
– Ведьму спасли. Тьфу!! Бесовское отродье. И что с тобой теперь делать?
– Сумеречная я.
Тём непонимающе уставился на девушку:
– И что?
– Ну, как же. Это обычные ведьмы из людей становятся ведьмами, пройдя ритуал и приняв зло в себя. А мы, сумеречные, – потомки дроу и людей. Здесь, на севере – потомки нордов. И Тёмную сторону мы не выбираем, потому что с рожденья уже выбраны ею.
Девчонка вроде старательно объясняла всё о себе Тёму, но и не упускала из виду то, как внимательно слушает её инквизитор.
– Я с рожденья могу пользоваться тёмной магией. Но пользуюсь только той, что не требует страданий и боли жертвы. Мне тяжелей, чем простому человеку, сделать шаг к свету. Но в отличие от ведьм, что приходят на Тёмную сторону по своему желанию, чтобы творить зло, я могу принять в себя и Свет. Я ещё не сделала ничего такого, чтобы Свет отринул меня. И я готова сделать к нему шаг.
– Странные речи ты говоришь, ведьма. Что-то в них кажется мне неправильным. Что скажешь, ученик?
– Не знаю, учитель, как на это посмотрите вы, но я верю, что так, как она сказала, может быть.
– Ученик, учитель? – Большие глаза ведьмы стали ещё больше, её внезапно вспыхнувший интерес даже заставил шевельнуться кончики небольших остреньких ушек.
– Святой воин, примите меня в ученицы. Ведь сумрак – это дитя света и тьмы. И мне нужен учитель, которому я могу безбоязненно вверить себя по дороге к Свету.
– Чудно говоришь, ведьма. Хотя про Святого воина это правильно.
И тут же сделал ладонью охранный знак.
– Изыди, искус.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
– Я готов неделю поститься, не пить вино и не вести богословских бесед с женщинами, если эта юная дева остынет в своем странном желании.
Он с надеждой посмотрел в голубое и безоблачное небо.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста-а…
Небо было глухо к мольбам инквизитора.
– Если недели мало, то месяц. Да! Пусть будет целый месяц поста! Февраль!
И без того огромные глаза девчонки наполнились слезами, и она, молитвенно сложив ладошки у груди, жалобно всхлипнула:
– Ну, пожалуйста…
– Если меня не проклянут небеса за намерение взять ведьму в ученицы…
Клаус замолчал, уже почти безнадежно ожидая нужного знака.
Небеса по-прежнему равнодушно молчали. И монах уже обреченно закончил:
– То я, инквизитор второго круга Клаус, будучи отставлен от коллегии инквизиторов Раттермарка, но непоколебимый в вере своей, совершу и это удивительное деяние, взяв девицу из наследников богомерзких дроу… Как твое имя, ведьма? – Он сурово посмотрел на девчонку.
– Эшшу.
– Веедь… э-э… Девицу Эшшу в ученицы. Да будет так! – И, легко стукнув себя в грудь, на уровне сердца, возложил ладонь на голову ведьмы.
И через мгновение попал в маленький мощный вихрь, оплетший его руками и ногами. Тём с удовольствием слушал раздающееся из центра вихря смущенное сопение инквизитора и радостный визг Эшшу.
– Первый раз вижу такую бурную радость неофита. Может, небеса и не ошиблись, промолчав.
– Даже не сомневайтесь, Учитель! Я буду самой лучшей, самой прилежной, самой трудолюбивой вашей ученицей!
По ходу радостного кружения, объятия достались и Тёму.
Обхватив руками за шею, Эшшу прижалась губами к его уху и шепнула чуть слышно:
– Ты не представляешь, как здорово! Я первая ведьма, ставшая ученицей инквизитора. Мне уже достижение дали. Тут такая сумасшедшая ветка умений открывается!
Тём по ходу знакомства со спасенной, уже не сомневался, что ведьма такой же игрок, как и он, странным образом попавшая в заложники к вампирам. Квест? Выверты игры? Теперь, при подтверждении своей догадки испытал внутри радостное и теплое чувство. Как будто он в далекой стране встретил свою землячку.
И настолько счастливым и довольным выглядело лицо девчонки, что Тём не удержался и, внезапно запустив широко растопыренные пальцы в копну волос Эшшу, не раздумывая, плотно накрыл её губы своими губами. Острые клычки ведьмы тут же по-хозяйски вонзились в его нижнюю губу. А сама девчонка, закаменевшая в первое мгновение, в следующий миг вся будто обмякла, вслушиваясь в новые для себя ощущения.
– Ну и зачем ты это сделал?
– Не знаю. Знаю – захотел. Всё что я сейчас отвечу на твой вопрос, это уже будет «после».
– Ой, у тебя кровь бежит по подбородку. На, прижми, – Эшшу достала из своего кармана чистенький кружевной платочек и протянула Тёму.
Тот машинально взял и, промокнув кровь, продолжил:
– Я даже сейчас точно не скажу, кто ты для меня была в тот момент. Ощутил за аватарой живую девчонку и захотел поцеловать. А дальше… вот так вот случилось, – Тём показал глазами на лежащий в ладони белоснежный платок с несколькими красными пятнышками.
– Да уж, случилось. С маньяками в игре я ещё не сталкивалась, – Эшшу изобразила испуг на своем лице и тут же стёрла его улыбкой. – Кровососы были, маньяков не было. Тебе повезло, я добрая к спасителям и иск за неподобающее поведение никуда подавать не буду. Да и, – она задумчиво вслушалась в себя, – этого не может быть, но, кажется, я действительно что-то такое необычное во время твоего поцелуя почувствовала. Хоть и не должна была. Хм, а сейчас мне уже кажется, что это «что-то» я себе придумала. Как бы там ни было, я тебя прошу, больше так не делай.
И пусть сказанное она закончила очень серьезным тоном, но тут же, смягчая его, добавила:
– Мы же теперь брат и сестра в ученичестве. А знаешь, как называется деяние, когда брат целует свою сестру не по-братски? Спроси у Учителя, если не знаешь.
И Эшшу, сдвинув брови и наморщив при этом лоб, придала лицу суровое выражение.
Клаус, всё-таки сделав ещё один охранный знак на себя, задумчиво протянул:
– Я верю, верю, что небеса не ошиблись, приняв мое решение, – при этом инквизитор, на всякий случай, осенил знаком защиты от нечисти и принятую ученицу.
