Предположим, Москва – столица нашей Родины – появилась, согласно официальной истории, в 1147 году усилиями князя Юрия Долгорукого. Потом всяческие Донские и Калиты ее поднимали и обхаживали… кремли строили и пр.

Вопрос из истории городского хозяйства.

Когда в Москве появились улицы, шляхи, штрассе, дороги… короче, направления, обозначенные именами собственными, то есть названиями? Ибо улица – это артерия города, по которой течет городская жизнь.

Вы не поверите! Первое упоминание улиц Москвы датируется 1468 (!!!) годом, спустя почти век после знаменитого Куликовского сражения.

Улица Великая, или Большая.

Это часть дороги из Киева (Смоленска) в Суздаль, проходящей мимо Кремлевского холма.

Потом это место получило название Мокринского переулка по церкви Николы Мокрого. Потом это место снесли.

Что за переулок?

«Назван в XVII веке по находившейся на нём церкви Николы Мокрого, напоминая о том времени, когда не было Москворецкой набережной и река подходила к самым стенам Китай-города и в весенние паводки и осенние дожди проникала внутрь города, заливала ближайшие улицы и переулки. Прежнее название – Большая улица или Великая улица – произошло оттого, что это была главная улица Зарядья».

И когда же она возникла?

«Улица возникла в середине XV века при застройке торгового района Зарядье. Она была главной улицей района и вела от Константино-Еленинских ворот Кремля к пристани на берегу Москвы-реки. Шумная торговля велась по всему Зарядью и особенно на Большой или Великой улице, упоминаемой в летописях под этим названием в 1468-м и 1547 годах».

После постройки в 1535–1537 годах стены Китай-города улица была отрезана от Москвы-реки и стала оканчиваться около угла, образованного стенами, где находилась церковь Зачатия Анны. Значение улицы уменьшилось. С конца XVII века улица стала называться Мокринским переулком. Мокринский переулок снесли в конце 1950-х годов, а в 1964–1967 годах на месте Зарядья была построена гостиница «Россия».

В связи с новой застройкой после сноса в 2007 году гостиницы «Россия» планируется частичное восстановление переулка, в частности церкви Николы Мокрого.

Отметили. Это КОНЕЦ ПЯТНАДЦАТОГО ВЕКА!!! А город возник, по понятиям историков, в НАЧАЛЕ ДВЕНАДЦАТОГО!!! ТРИ ВЕКА БЕЗ УЛИЦ?!

Кстати, это та улица, что ведет от Константино-Еленинских ворот, и по ней выезжал на битву Дмитрий Донской, согласно «Сказанию о Мамаевом побоище». Но об этом позже.

Продолжим. После Великой появляются сразу несколько улиц веером от Кремля.

Перечислим.

Знаменка.

Названа она по находившейся в этой местности церкви середины XVII века иконы Божьей Матери «Знамение» (уничтожена в 1931 году). Как звалась до этого, никому не известно, но известно, что улица начиналась у самого Боровицкого моста через реку Неглинную, у которого, на месте современных домов № 2–4, в конце XV века стоял загородный двор князя И. Ю. Патрикеева, двоюродного брата Ивана III.

В 1493 году (!!!) Иван III, образуя площадь вокруг Кремля, снес и двор Патрикеева.

В 1925–1990 годах называлась улицей Фрунзе, в честь председателя РВС СССР М. В. Фрунзе, который работал в располагавшемся здесь здании Реввоенсовета.

От Боровицкой площади она шла до площади Арбатские Ворота.

Почему здесь? Историческая справка.

«В XII веке здесь пролегала торговая „волоцкая“ дорога из Великого Новгорода через Волоколамск в Рязань и другие приокские города. Но в XIII и в начале XIV века, когда московский посад перехватил транзитную торговлю через Москву и сам стал торговать со всеми окружающими городами, торговая дорога направилась к нему от нынешней Арбатской площади по новой, возникшей тогда части „волоцкой“ дороги, современной улице Калинина».

Опять ПЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК!!!!

Воздвиженка.

В XVIII веке улица стала называться по монастырю Воздвиженкой и сохранила это название до 1946 года.

Улица идет от Троицких ворот Кремля (от башни Кутафьи) до Суворовского бульвара.

Историческая справка.

«В XIII–XIV веках на месте этой улицы проходила „волоцкая“ дорога – из Великого Новгорода через Волоколамск в Кремль и на торговый посад Москвы. Предполагают, что в 1367 году на этой дороге был выстроен каменный мост через реку Неглинную к современным Троицким воротам Кремля. В это время улица была мало застроена: по западной ее стороне, за дворцовым селом Ваганьковым, на месте которого теперь высятся новые здания Библиотеки им В. И. Ленина, находился еще „остров“ – остаток леса между населенными местами.

Однако еще в XV–XVI веках и в первой половине XVII века именно эта улица носила название „Орбат“, что значит по-арабски предместье возле города, которым в то время был Кремль. На месте „острова“ стоял уже Крестовоздвиженский монастырь; рядом с ним и напротив – дворы знати: боярина Шереметева, князя Ф. И. Пожарского, деда полководца, и др.

Начиналась улица сейчас же за рекой Неглинной, протекавшей тогда в современных Александровских садах, у моста через нее. Хотя „волоцкая“ дорога из Великого Новгорода на посад в это время шла уже по современной улице Герцена, но улица Орбат стала частью торговой дороги в Москву из Смоленска, сохранив значение и старой „волоцкой“ дороги в Кремль.

В 1493 году здесь образовалась площадь, остатки которой ныне заметны перед Троицкими воротами, между Манежем и домом к западу от него.

В XVII веке по улице продолжала проходить Смоленская дорога, почему царь Алексей Михайлович указом 1658 года и переименовал улицу в Смоленскую. Здесь, кроме Крестовоздвиженского монастыря и церквей Николы Зарайского и Дмитрия Солунского (стоявшей на месте ворот современной Кремлевской больницы), были в XVII веке дворы первейшей знати, близкой по родству или службе к царскому семейству».

Итак, в 1367 году на волоцкой дороге был выстроен мост, и ВСЕ! А далее было село Ваганьково и лес!!! Это даже в официальной исторической справке.

Большая Никитская.

Это та, что носила название с 1920 года, в память философа и писателя A. И. Герцена, в связи с 50-летием со дня его смерти.

«Большая Никитская тянется от центра до площади Восстания. Разделяется Никитскими воротами на две улицы, которые до XIX века носили и разные названия.

Первая, от центра до Никитских ворот, называлась собственно Волоцкой и Новгородской – по дороге из Великого Новгорода через Волоколамск, которая проходила по ней со второй половины XIV века. Новгородцы и устюжане жили здесь целой слободой, и современная улица Станкевича до середины XVIII века называлась Новгородским переулком.

В 1565–1575 годах между современными улицами Моховой и переулком Романова (Грановского) стоял Опричный двор Ивана Грозного. За ним к северу более чем на 100 м тянулся Никитский женский монастырь, по которому и улица была переименована в Никитскую. Сюда, на Никитскую, выходили кельи первоначальной постройки, собор и колокольня.

Стоящая доныне на улице церковка Малое Вознесение, построенная в 1584 году и перестроенная в 1627 году, с приделом Прокопия Устюжского, находилась в слободе новгородцев.

В XVII веке на месте Опричного двора был двор князей Черкасских, а рядом – боярина Н. И. Романова, по которому улица Грановского называется Романовым переулком».

Странный результат.

ТРИ улицы появились из ОДНОГО волоцкого шляха. Знаменка, Орбат (Воздвиженка, Новый Арбат) и Большая Никитская.

Или это не так, или дорога на Волоколамск плавала по Москве, а это говорит, что до ПЯТНАДЦАТОГО века никакой застройки с этой стороны Москвы не было. Хотя и в этом случае дорога, торный шлях, плавать по местности на километр не могла.

Это направление мы изучили. Все улицы здесь – это шляхи. Дороги в другие города.

Но, может, город развивался в другом направлении?

Возвращаемся в Зарядье и к улицам между Кремлем и Лубянкой. Туда, где торговый посад, туда, где появилась первая улица.

Варварка.

Ее еще недавно называли улица Разина в память вождя крестьянской войны 1667–1671 годов Степана Тимофеевича Разина, казненного в Москве в 1671 году.

А вот с XIV по XVI век она называлась Всехсвятской и доходила до современной Солянки, и только с XVI века до 1933 года – Варваркой, по имени бывшей на ней церкви Святой Варвары. Она шла по гребню холма, круто обрывавшегося к Москве-реке, что и сейчас видно из Зарядья.

Известна улица с конца XIV века, когда по ней проехал Дмитрий Донской, то ли по пути на Куликово поле, то ли возвращаясь с него.

Но тогда это была дорога на Владимир и Коломну!!!

А догадайтесь, почему она называлась Всехсвятской?!

В 1434 году на улице стояла церковь Бориса и Глеба. В том же году на ее кладбище был похоронен юродивый Максим, и церковь стала называться по его имени. В 1699 году на ее месте было построено новое здание, сохранившееся до нашего времени (на углу Максимовского переулка).

В 1514 году на углу Зарядьевского переулка была построена Алевизом каменная церковь Варвары, перестроенная в 1796 году Р. Р. Казаковым.

В конце XV века по склонам от улицы к реке были поселены семьи купцов-псковичей, почему эта местность долго называлась Псковской горой. Об этом напоминал недавно ликвидированный Псковский переулок.

А еще на ней есть две замечательные церкви – Георгия Победоносца и Климента на Псковской горке.

Если убрать невнятный рассказ из «Сказания о Мамаевом побоище» про то, как Донской выезжал из несуществующих Константино-Еленинских ворот несуществующего на то время Кремля по несуществующей улице Всехсвятской в сторону непостроенной церкви Всех Святых на Кулишках, остается сухой остаток.

Здесь шла дорога в столицу Владимиро-Суздальской Руси аж до середины ПЯТНАДЦАТОГО века.

Смотрим дальше. Что там у нас веером параллельно Варварке?

Ильинка.

При Советах улица Куйбышева была названа так в 1935 году в память В. В. Куйбышева. А до этого улица называлась Ильинкой – по имени стоявшего на ней с 1518 года монастыря. В 1626 году монастырь был закрыт, а церковь пророка Илии, здание которой стоит и доныне (дом № 3), стала приходской.

А вот до XVI века улица называлась Дмитриевской – по церкви Дмитрия Солунского на углу Рыбного переулка. Эта церковь известна с 1472 года (!!!), снесена в 1790 году.

Улица начиналась у Спасских ворот Кремля, у моста через ров, пересекала современную Красную площадь и оканчивалась у современного Большого Черкасского переулка.

В «Степенной книге» середины XVI века упоминается находившаяся на ней церковь Николы Большой Крест, как стоящая «ВНЕ ГРАДА»!!!

Это только в 1534–1538 годах стену Китай-города построили за церковью Николы Большой Крест, по современной Новой площади.

А вот торг был издревле на месте современного Гостиного двора. Уже в духовной грамоте Ивана III 1504 года сказано: «А ставятца гости с товаром иноземцы и из Московской земли, и из их уделов на гостинных дворех».

После большого пожара 1547 года Иван Грозный построил на месте торга Гостиный двор с деревянными лавками и переселил в Китай-город купцов со всей Москвы. В 1595 году после пожара деревянные лавки в Гостином дворе были заменены каменными.

Отметим: так же как и Варварка (Всехсвятская), Ильинка имела изначально другое название – ДМИТРОВКА – и вела, как и ее соседка, к церкви НИКОЛЫ БОЛЬШОЙ КРЕСТ.

Это были дороги к памятным местам. И название они получили по этим местам. Притом оба места были ВНЕ ГРАДА.

Это были не улицы Москвы, а ЗАГОРОДНЫЕ ДОРОГИ!!!

Следующая улица между Кремлем и Лубянкой.

Никольская.

Названа она по известному в этой местности с середины XVI века Никольскому монастырю (уничтожен в 1935 году).

Старое название – Сретенская улица (конец XIV – середина XVI века), как часть улицы, идущей к Сретенскому монастырю.

В 1935–1990 годах называлась улицей Двадцать Пятого Октября, в память дня начала Октябрьской революции 1917 года (по старому стилю).

Никольская улица вот уже более шести веков носит имя одного из древнейших монастырей Москвы. В разное время Никольский монастырь именовали по-разному: Никола Старый у Большого Крестца, Никола Большая Глава, что у крестного целования, Николаевский, Никольский Греческий, Афоногорский.

Основан он в конце XIV века и впервые в летописи упоминается в 1390 году. Греческие монахи впервые появились в Никольском монастыре в 1556 году. Иван Грозный пожаловал его афонским монахам из Хиландарского монастыря для временного проживания, что было подтверждено царской грамотой от 7 марта 1556 года. Обитель к концу XVII века уже имела достойный ансамбль.

В конце этой улицы, практически на Лубянской площади, стояли до недавнего времени два собора: Владимирской Божией Матери и Гребневской Божией Матери.

Итак, это последняя улица между Кремлем и Лубянкой.

Как и две ее соседки, она была дорогой, имевшей название СРЕТЕНКА, и вела к памятным местам – Сретенскому монастырю и Соборам Богоматери Владимирской и Гребневской.

Это тоже до ПЯТНАДЦАТОГО ВЕКА не улицы, в понимании городского хозяйства. Отметим эти три дороги как мемориальные, проложенные к памятным местам.

Позволим себе подвести промежуточный итог.

1. Улицы Воздвиженка, Большая Никитская, Знаменка – это, по сути, Волоцкий тракт с дублерами, то есть дорога на Волоколамск и Новгород.

2. Улица Великая – дорога из Киева (Смоленска) во Владимир, то есть ее часть у Боровицкого холма.

3. Улицы Варварка (Всехсвятская), Ильинка (Дмитровка), Никольская (Сретенка) – это дороги к памятным местам, отмеченным церквами и монастырями. Притом места эти ВНЕ ГОРОДА!!!

Все они не известны ранее конца XIV–XV века.

Таким образом, до XV века мы улиц в Москве не видим.

Рассмотрим еще одно направление. Может, город развивался за рекой Неглинкой, в так называемое Занеглинье?

Самая главная улица Занеглинья – Тверская.

Тверская.

Недавно называлась именем писателя А. М. Горького, названа была так в 1935 году, за год до его смерти. Еще называлась Тверской улицей Белого города – от современной площади Революции до Пушкинской площади, Тверской улицей Земляного города – от Пушкинской площади до площади Маяковского, – и 1-й Тверской-Ямской улицей – от площади Маяковского до Тверской заставы.

«В древности здесь проходила дорога в Москву из Твери, в конце XV века слившаяся с дорогой из Великого Новгорода. Выходцы из этих городов поставили на дороге свои дворы, лавки, кузницы и пр., уже в XIV веке образовав здесь слободку. Но в XIV и XV веках улица южнее современного Брюсова переулка шла к мосту через реку Неглинную, находившемуся в современных Александровских садах против Средней Арсенальной башни Кремля. Лишь в конце XV века, когда был построен деревянный мост против современного Исторического проезда, улица пошла прямо на этот мост.

В XVI веке слободские дворы были почти вытеснены с улицы дворами знати, церквами и монастырями. Только между современными Столешниковым переулком и Пушкинской площадью оставались еще дворы и лавки Новгородской сотни (слободы). В конце века на месте, занимаемом гостиницей „Москва“, стояли лавки Мучного, Житного и Солодовенного рядов, а на месте Манежной площади – дворики стрелецкого Стремянного полка.

Между современными Охотным рядом и Советской площадью улица с 1504 года запиралась на ночь „решетками“. „Решетка“ у Охотного ряда называлась Житной, у Советской площади – Золотой.

Боярские палаты на улице в XVII веке в большинстве были уже каменные, но они не выходили на линию улицы, а стояли в глубине обширных дворов, за которыми шли сады. На саму улицу же выходили заборы с воротами и разные службы. Заборы располагались по улице не по прямой, а по ломаной линии, с той и другой стороны, почему улица в XVII веке имела в разных местах разную ширину – от 8,5 до 14,9 м. Проезжая часть улицы была устлана бревнами.

Тверская улица считалась в XVII веке и в следующие века главной в городе. По ней проезжали на Посольский двор в Китай-городе иностранные посольства, проезжал царь.

На ней стояло два монастыря: Моисеевский – на современной Манежной площади, и Воскресенский – против Брюсова переулка. А также четыре церкви: Илии Пророка, Спаса Преображения, Василия Кесарийского и Дмитрия Солунского».

Итак, до конца XIV века это была ДОРОГА, и потом только в ПЯТНАДЦАТОМ, после слияния с дорогой на Новгород и выпрямления, вроде бы стала называться улицей, хотя дома стояли в палисадах и вокруг нее были СЛОБОДЫ!!!

Большая Дмитровка.

Не менее известна Большая Дмитровка, или в недавнем прошлом Пушкинская.

Пушкинской улица названа в 1937 году в ознаменование столетия со дня смерти А. С. Пушкина. А вот прежнее ее название – Большая Дмитровка, из-за того, что Дмитровка – это нынешняя Ильинка, Малая Дмитровка (бывшая Чехова) – ее продолжение.

«Это одна из древнейших улиц Москвы. В XIV веке здесь проходила большая торговая дорога в город Дмитров – ближайший к Волге московский порт на ее притоке, реке Яхроме. В конце XIV – начале XV века возле дороги находилась слобода дмитровцев, переселившихся на постоянное жительство в Москву.

В XVI веке слобода выделила от себя Малую Дмитровскую слободу (улица Чехова), а в XVII веке еще Новую Дмитровскую слободу (Каляевская и Новослободская улицы). Это произошло не только вследствие роста населения слободы, но и в результате оттеснения ее из центра знатью.

В XVI веке старая Дмитровская слобода, между центром и Столешниковым переулком, была заселена исключительно придворными чинами, среди дворов которых выделялся обширный двор дяди царицы Анастасии Романовны – Юрия Захарьевича Кошкина-Кобылина. После его смерти тетка царицы – девица Феодосия Юрьевна Романова устроила здесь Георгиевский девичий монастырь (на месте современных домов № 3 и 5), сгоревший в 1812 году. По монастырю улица в XVI веке называлась Юрьевской».

На юго-западном углу Пушкинской улицы и Столешникова переулка в XV–XVIII веках. стояла церковь Воскресения в Скоморошках (это там, где сейчас жалкое подобие часовни), что указывает на проживание здесь в XVI–XVII веках скоморохов, якобы полностью истребленных еще при монголах. И это рядом со стольниками!!! В 1815 году церковь была снесена.

Опять замечательная дата – ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ век.

А до этого ДВА века из Москвы в Дмитров никто не ездил?! Потому и дорога была не нужна. А в ШЕСТНАДЦАТОМ веке это была дорога (улица) к монастырю, по нему и называемая…

И, пожалуй, последняя из древних улиц Москвы.

Петровка.

«Петровка – одна из древнейших улиц Москвы. Названа она по Петровскому монастырю, „что на Высоком“ (месте), основанному у Петровских ворот в середине XIV века. Петровка первоначально представляла собой пустынную дорогу из этого монастыря в Кремль по правому берегу реки Неглинной и шла параллельно этой реке не только, как сейчас, до площади Свердлова (Театральной), но и по этой площади, и по Охотному ряду, и по Манежной площади – до Троицких ворот Кремля.

Во второй половине XVI века она оканчивалась у современной Манежной площади, в 1793 году от нее отделилась площадь Охотного ряда, а в 1817 году и Петровская площадь (нынешняя площадь Свердлова).

До середины XVIII века улица в современных границах была сплошь застроена лишь по западной стороне. Восточная ее сторона, к реке Неглинной, была застроена редко и беспорядочно. Виною этому были разливы реки Неглинной, затоплявшие почти всю восточную часть современной Петровки. На плане 1739 года, кроме Крапивенского переулка, между Петровкой и современной Неглинной улицей не видно ни одного переулка. Но на западной стороне улицы уже можно различить современные: Кузнецкий мост, Копьевский, Дмитровский, Столешников и Петровский переулки; кроме того, еще один переулок между Столешниковым и Петровским (колено Важенского переулка), шедший с севера параллельно Петровке.

В XVII века на Петровке против монастыря находилась слободка его работных людей. На месте нынешнего сквера стояла церковь Воскресения Словущего с домиками причта».

Опять та же картина. Это дорога, известная с ЧЕТЫРНАДЦАТОГО века, ведущая к монастырю, и все… Притом шла она не так, как сейчас, а вдоль реки Неглинной.

Рождественка.

С нею роднится улица Рождественка.

«Это древняя дорога к центру от построенного в конце XIV века Рождественского девичьего монастыря.

В XV веке, так же как на Петровке, была застроена лишь восточная сторона улицы; западная же, представлявшая собой склон к реке Неглинной, была занята монастырскими огородами, которые сохранялись здесь очень долго.

В конце XV века между Рождественкой и рекой Неглинной был построен Пушечный двор. Севернее возникла слободка кузнецов и конюхов Пушечного двора.

К северу от этой слободки поселили звонарей и сторожей кремлевских соборов и церквей, поставив по улице церковь Николы Божедомского, позже называвшуюся „Никола в Звонарях“.

Против слободки звонарей, по восточной стороне улицы, был построен в том же веке Варсонофьевский „убогий“ монастырь, в котором хоронили тела неизвестных людей, поднятые на улицах. Во время польской интервенции по приказу Лжедмитрия I здесь были похоронены тела царя Бориса Годунова, его жены и сына, позже вывезенные в Троицко-Сергиевский монастырь».

Вот теперь ВСЕ!!!

Итог.

За исключением легендарной Всехсвятской улицы, по которой Донской ехал на Куликовскую битву, ВСЕ остальные дороги, улицы, шляхи, штрассе появились в Москве в конце ЧЕТЫРНАДЦАТОГО века.

Отсюда вывод.

До этого времени их просто НЕ БЫЛО!!!

ВСЕ дороги или федерального значения (Киев – Владимир, Новгород – Владимир), или памятного (Всехсвятская, Ильинка…), или к монастырям.

Вывод второй.

Или Москвы как города тогда не было и она как город не строилась, или Москва в это время была конгломератом.

Но чего?

Итак. Улиц не было практически до XVI века.

Мне могут возразить: а вот это что на карте?

Алексеевская, Петровская, Савинская, Симоновская, Новинская…

А это слободы! Вся Москва состояла из СЛОБОД с XIV до XVI века и позже.

А что такое слободы? И с чем их едят?!

Действительно, а что такое слобода?

Смотрим словарь Ушакова.

«СЛОБОДА: 1. СЛОБО́ДА, слободы, жен. (обл.). неправ. вместо свобода. 2. СЛОБОДА́, слободы, вин. также слободу, мн. слободы, слобод, слободам, жен. 1. Большое село с некрепостным населением (ист.). || Вообще большое село, селение. 2. Поселок у самого города (или, прежде, у монастыря), пригород. Заречная слобода. Ямская слобода. Торговая слобода. Монастырская слобода».

Ну, почти понятно. Может Большая Советская энциклопедия дополнит.

«СЛОБОДА – название различных поселений в Русском государстве XI–XVII веков, население которых временно освобождалось от государственных повинностей. Известны слободы стрелецкие, монастырские, ямские, иноземные, в городах – слободы ремесленников».

Посмотрим в словаре Ожегова.

«СЛОБОДА́, -ы, мн. слободы, – од, -дам, жен.

1. В России до отмены крепостного права: большое село с некрепостным населением, а также торговый или ремесленный посёлок (до XVII века поселение, освобождённое от княжеских повинностей). Стрелецкая, ямская с. Торговая, ремесленная с.

2. Посёлок около города, пригорода (устар.).

| уменьш. слободка, – и, жен. (ко 2 знач.).

| прил. слободской, – ая, -ое.»

В результате имеем: слобода – это ПОСЕЛОК, ОСВОБОЖДЕННЫЙ ОТ ПОВИННОСТЕЙ. СВОБОДНЫЙ!!!

Вот из таких поселков и состоит Москва с конца XIV до XVI века. Такая интересная штука. Москва – конгломерат свободных от повинностей поселений. Почему?!

Попробуем постараться понять внутреннюю структуру этих самых слобод.

Заглянем опять же в историческую справку.

Начнем с устройства «большого села с не крепостным населением».

Центром ЛЮБОЙ слободы была СЪЕЗЖАЯ ИЗБА, во главе которой стоял ВЫБОРНЫЙ староста.

Все дела решались на сходе, который назывался БРАТСКИМ ДВОРОМ, или БРАТЧИНОЙ, или ОБЩИНОЙ, или ССЫПЩИНОЙ.

Корни ее уходят к ЯЗЫЧЕСКИМ временам.

Братчина имела свою БРАТСКУЮ церковь или СОБОР, являвшийся слободским. Он же был местом братского суда, не подсудного никому, для членов слободы. «А братщина судить как судьи!» – так сказано в Правдах.

Другое название слобод было СОТНИ, но не от термина СТО, а от термина СОТЫ, как у пчел.

Удивительное образование.

Следует напомнить, что символом Святого Бернарда Клервоского наравне со скованным драконом и тремя митрами был улей. Его даже звали «Медоточивый доктор». А он был, между прочим, идеологом Орденского движения. Его, так сказать, основателем. У него и его бернардинцев, чаще именуемых цистерцианцами, девиз был «Страданьями купим успокоение». Символом братских общин, чей девиз «Наслаждение через боль», по древним правилам являются медведь и пчелы. Древние ессеи именовали членов своей общины «пчелами Божьими». История с общим ульем и нектаром на общественное благо имеет много символов и толкований. Но мы договорились разбираться без фантазий.

Без фантазий ищем аналоги данной общественной структуре. Не у сказочных язычников и не в крепостном праве, коего тогда просто не было, о чем историки спокойно забыли, описывая устройство «большого села с некрепостным населением», а где-то в исторически сопоставимом времени.

Есть такой аналог.

«Комтурство (командорство) – минимальная административная единица в составе рыцарского ордена. Обычно употребляется по отношению к Ордену Святого Иоанна Иерусалимского (где впервые были введены комтурства) или к Немецкому (Тевтонскому) ордену. В Ордене Рыцарей Храма комтурствам соответствовали прециптории. К 1300 году в Тевтонском ордене насчитывалось около 300 комтурств, расположенных по всей Европе, от Сицилии до Прибалтики. Как правило, комтурство состояло из одного замка и непосредственно прилегающих к нему территорий. Во главе каждого комтурства стоял комтур. Самые маленькие и бедные комтурства могли выставить лишь по десятку вооружённых воинов, наиболее крупные и влиятельные – более тысячи. Комтурства объединялись в баллеи (провинции)».

А вот еще один.

«Вольный город – 1) средневековый город, пользовавшийся в пределах своей территории правами и властью самостоятельного государства (истор.)…»

«Города нередко разрастались на месте оборонительных укреплений (замков, крепостей и т. п.) и вокруг них. Это отражает и этимология: „город“ (в церковнославянском „градъ“) дословно означает огороженное, защищённое место (сравните польское gród – крепость). Скандинавское название Руси „Гардарики“ составное и означает „государство городов“, где garđ – происходит от того же индоевропейского корня – „городить“, „огораживать“».

Мы как-то писали, что «Гардарика» – не «Государство городов», как его переводят повсеместно, а «Под защитой государя». Так как «гард» – не «городить», а «защищать». Отсюда «огород», – защищенное поле и «гарда» – защитная рукоять на холодном оружии. А «рик» – не страна, а Рик, Рекс – владыка, государь.

Отсюда понятие «город» – «защищенный». Следовательно, вольный город – защищенная свобода, слобода…

Итак, Москва до XVI века практически улиц не имела и представляла собой конгломерат из слобод. Свободных поселений, вольных городков, независимых селищ, братских обществ.

Вернемся к их названиям.

Алексеевская, Петровская, Савинская, Симоновская, Новинская…

Это первые из известных. Что за названия?

Да по монастырям. Алексеевский, Петровский, Савинский.

Это МОНАСТЫРСКИЕ слободы. С конца XIV века Москва была конгломератом МОНАСТЫРСКИХ слобод, то есть ОГРОМНЫМ МОНАСТЫРЕМ…

Приходим к выводу, что до конца XIV века, то есть до Куликовской битвы, Москвы как города не было. Однако, может, под городом подразумевался Кремль, из которого на битву выезжало войско Дмитрия Донского?..

Изучим Кремль. А чтобы нас не обвинили в неугодных фантазиях, разговор наш будет с той же Татьяной Дмитриевной Пановой, доктором исторических наук, заведующей историческим отделом музея-заповедника «Московский Кремль».

Разговор заочный, при помощи ряда интервью, которые она дала СМИ, статьи «История укреплений Москвы XII–XIV веков» и ряда ее публикаций в прессе.

Предыдущее интервью, которое мы приводили, давала уже умудренная опытом дама, а это – в начале ее карьеры.

Орфография, стиль и названия даны в том виде, в каком они напечатаны в официальных изданиях.

Действительно ли Москва известна со времен Юрия Долгорукого как город, хотели бы мы спросить уважаемую Татьяну Дмитриевну.

Вот ее ответ.

«…Слабая археологическая изученность культурного слоя Кремля в 1960–1970-х годах и не всегда верная интерпретация артефактов, приведшая к представлениям о зарождении Москвы как города в XI столетии, а иногда назывался и X век (М. Г. Рабинович и Г. П. Латышева, Н. С. Шеляпина, В. И. Федоров, А. Г. Векслер), всегда мешали обоснованной датировке обнаруженных фрагментов древних укреплений и выявлению этапов их строительства…»

В.: Но все-таки что-то известно о поселениях в этом районе?

«…Следы славянских укреплений на валах археологически не зафиксированы… однако люди всегда селились там, где существовала возможность удобных проездов – по торговым ли, военным ли делам. Вот и первую крепость на Боровицком холме построили рядом с такой сухопутной дорогой и недалеко от крупной водной артерии среднерусской равнины – Москвы-реки. Остатки первой крепости – укрепления из дерева и мощные валы высотой 7 и шириной в основании до 14 метров – археологи обнаружили в 1959–1960-е годы в котловане, который тогда рыли под здание Кремлевского дворца съездов. Эта постройка из бетона и стекла практически накрыла собою место, на котором в 1156 году возвели древнейшую московскую крепость. Проходя через Кутафью башню и поднимаясь по крутому Троицкому мосту на высокий Боровицкий холм (на 25 метров вверх), мы повторяем маршрут людей XII века, спешивших попасть из южных или западных городов во Владимир и в Суздаль. Их путь пролегал вдоль современных нам ориентиров – мимо входа в Государственный Кремлевский дворец (бывший Кремлевский дворец съездов), вниз по ступенькам к Патриаршему дворцу и далее через арку выводил на Соборную площадь, затем по южной оконечности (бровке) Ивановской площади вниз к Константино-Еленинским воротам, на Васильевский спуск и к Москве-реке. Археологические раскопки свидетельствуют, что рядом с крепостью (в северной части Соборной площади) во второй половине XII века активно начали селиться люди. И уже в конце XII столетия они замостили проходившую мимо грунтовую дорогу деревом. Так на Боровицком холме появилась первая улица Москвы».

В.: То есть весь город как раз и умещался на Боровицком холме?

«Кстати, в то время город был еще очень мал и весь умещался на верхней террасе холма. Остатки настилов этой первой, скорее всего безымянной улицы археологи увидели в середине 1960-х годов, когда копали в районе Патриаршего дворца – тогда шла работа по замене пришедшего в негодность фундамента этого здания XVII века. И вот в восточной проездной арке, под церковью Двенадцати апостолов, на глубине чуть более 5 метров, глазам археологов открылась мощенная деревом улица, по которой люди ходили и ездили более восьми веков назад. А по ее правой стороне (если двигаться от Троицких ворот) стояли жилые дома и хозяйственные постройки москвичей (археологи, естественно, увидели лишь то, что от них осталось). Улица была более 4 метров в ширину, раскопать же в длину удалось участок лишь в 15 метров. Основу улицы составляли круглые бревна-лаги, на которые вплотную были уложены толстые (10 см) и широкие (10–15 см) плахи – так называемый настил.

Когда первый настил поизносился и зарос грязью, на него уложили следующий. (Как установили археологи, работавшие в древнем Новгороде, поновление уличного мощения происходило, как правило, через 20–25 лет.) Исследуя участок древнейшей московской улицы, ученые обратили внимание на то, что местами между плахами мостовой попадаются плоские кости домашних животных. Затем выяснилось, что часть настила вообще лежит на вымостке из костей – то были ребра, зубы и расколотые пополам челюсти коров и лошадей. Последующие археологические наблюдения в северной части Соборной площади, проведенные в конце 1960-х и в 1970–1980-е годы, прояснили, что отмостка из костей домашних животных в конце XII столетия занимала значительную площадь, не менее тысячи квадратных метров. Это мощение тянулось от алтарной части церкви Двенадцати апостолов и уходило под здание Звонницы. Пласт костей достигал толщины 20–25 см, а на одном из участков даже полуметра! Появилась такая костная площадка, вероятнее всего, в связи с необходимостью замостить влажный участок территории раннего города. В исходном рельефе здесь просматривается впадина, в которой и скапливалась вода».

В.: Мы тут обсуждали, что в Москве не было улиц как таковых до конца XIV века. А вы говорите об улице.

«Древнейшая улица Москвы не меняла свою трассу более трех столетий и прекратила существование лишь в конце XV века, когда в кирпичной крепости города сделали новые ворота, а планировка застройки и система улиц Кремля изменились. Одной из новых мощеных улиц в XVI веке стала Никольская. Участки ее археологи обнаружили в 1994–1995 годах возле Кремлевского дворца конца XVIII века, построенного архитектором М. Казаковым (ныне – резиденция президента РФ). Ранние составлявшие ее настилы первой половины – середины XVI века были довольно простыми – доски на лагах. А в конце XVI – середине XVII века конструкция мощения усложнилась. И хотя дерево сохранилось не везде хорошо, удалось проследить и понять конструкцию мостовой. На продольных лагах (в площадь археологической траншеи попали две линии лаг-подкладок) вплотную друг к другу лежали поперечные бревна, поверх которых набиты доски, уложенные продольно (как и лаги). Лаги из еловых стволов с остатками сучков сохранились плохо: в полусгнившем виде их диаметр не превышает 12–15 см. Доски верхнего настила имели ширину 13–14 см при толщине 6 см. Их прибивали к бревнам наката железными костылями длиной 12–15 см, загибая частично на доску. Длина досок, набитых продольно на поперечные бревна, не превышала 1,5–1,6 метра. В 1994 году впервые удалось обнаружить деревянную мостовую, конструкция которой частично представлена на одном из древнейших планов Московского Кремля – первых лет XVII столетия. На нем показана улица, замощенная продольно положенными досками. И археологические работы подтвердили: этот план Кремля правильно отражает характер улиц центра Москвы в XVII веке. Обнаружены в Кремле и уличные настилы, сооруженные лишь из бревен, – накат, или накатник. Такое мощение, как считают археологи, использовалось в основном в конце XV и в XVI веке, хотя в некоторых русских городах этот тип настилов применяли и в более ранние времена – во Пскове, например, в XIII–XIV веках. К редким для городского благоустройства древностям относятся гати. На территории Кремля гать зафиксировали лишь в одном месте. Она появилась во второй половине XIV века, видимо, из-за необходимости замостить сырой участок, образовавшийся после сооружения деревоземляных укреплений 1339 года. По всей видимости, эти укрепления нарушили естественный сток влаги с верхней террасы Боровицкого холма в районе Арсенала. Гать представляла собою мощение из тонких веток и сучьев, ее пласт достигал толщины 15–20 см».

В.: Значит, первая улица даже в Кремле появилась только во второй половине XIV века. Ясно.

Дальше приведем выдержки из интервью той же Пановой.

«К. Ларина: А какое место в Кремле самое древнее?

Т. Панова: Самое древнее место, к сожалению, застроено Кремлевским Дворцом съездов.

К. Ларина: Да что вы!

Т. Панова: Там размещалась как раз первая крепость. Московская. На этой территории. Когда строили Дворец съездов, вот, ее остатки удалось тогда найти и зафиксировать археологам.

К. Ларина: А дубовый Кремль, вы мне объясните, что это такое? Это одна из, один из вариантов, да?

Т. Панова: Это постройка 1339 года. Да, это одно из возобновлений деревянного кремля. Последняя деревянная крепость у нас в Москве, 1339 год. Ну, археологи не натыкались на остатки этой крепости, потому что, ну, по тем участкам, где мы копали. А на некоторых участках, на место вот этого, линий вот этих деревянных стен встали уже постройки каменные. Сначала белокаменный Кремль, а потом и кирпичный, вдоль Неглинки, например. И вот в 1894 году, когда князь Щербатов искал библиотеку в Кремле и копал как раз вот в некоторых башнях и рядом со стенами вдоль Неглинки, она натолкнулся на деревянные остатки деревянных стен, скорее всего, вот именно, как раз Кремля Ивана Калиты 1339 года. Но не смогли они тогда определить, что это такое, их это не заинтересовало. Все-таки была великая идея найти библиотеку, на остальное как-то внимания меньше обращалось. И эта находка так и осталась.

Где-то с середины XII до 1339 года где-то 4 или 5 раз возобновлялся Кремль.

К. Ларина: Деревянный…

Т. Панова: Постепенно расширялась, да, территория. Это была деревоземляная крепость. Вал высокий, на ней деревянные стены. А потом идет, вот, первый белокаменный Кремль 1367–1368 годов.

К. Ларина: Так, дальше поехали. Где находился великокняжеский дворец Дмитрия Донского, на набережной или у Спасских ворот, из которого княгиня Евдокия провожала Дмитрия Донского на Куликово поле?

Т. Панова: Нет, дворцовый комплекс, вот уже с конца XIII века, то есть со времен Даниила Александровича уже располагался там, где стоит большой Кремлевский дворец, вот этот вот.

К. Ларина: То, о чем вы и говорили.

Т. Панова: Да, да, да. Вот такие институты власти, они у нас с конца XIII века размещались здесь.

К. Ларина: Ну, где-нибудь зафиксирован, вообще, образ этого храма, этого собора?

Т. Панова: Нет, это вот дворец, и храмы.

К. Ларина: То есть даже не знаем, как это выглядело?

Т. Панова: Нет, абсолютно.

К. Ларина: Ни рисунков, ничего не сохранилось?

Т. Панова: Ну, какие рисунки, у нас первый план Москвы появляется в начале XVII века.

К. Ларина: Ну, подождите, ну они же эскизы все-таки делали или нет?

Т. Панова: Возможно, делали, но ничего не сохранилось.

К. Ларина: Даже в то время…

Т. Панова: Ну, пожары уничтожали все. А пожары случались иногда по два раза на дню в Кремле.

К. Ларина: То есть это наша бурная фантазия, когда мы пытаемся себе историческую какую-то реконструкцию сотворить.

Т. Панова: Да, да, да. Москва была. Деревянный город, деревянный город восстановить очень сложно, только вот когда большие масштабные раскопки, если находят какие-то остатки, которые позволяют такие реконструкции сделать, тогда мы можем что-то представить. Ну, это вот в Новгороде. Оно реально, где раскапывают огромными площадями и целые усадьбы, можно представить, что там стояло на каждой усадьбе, как она была огорожена. У нас этого нет, в Кремле и в Москве в частности.

К. Ларина: Как долго Кремль был белокаменным? И сразу же следующий вопрос, видимо, уже последний. Как Кремль из белокаменного преобразовался в кирпичный, неужели стены разбирались полностью?

Т. Панова: Надо сказать, что белокаменный Кремль, построенный при великом князе Дмитрии Ивановиче, будущем Донском, в 1367–1368 годах, он просуществовал очень недолго для сооружения такого рода и такой вот мощности. Дело в том, что когда начали заготавливать камень белый для строительства Кремля, его не выдержали. Его нужно было года два-три подержать на воздухе, чтобы он покрылся защитной пленочкой такой и стал более стойким. Его сразу пустили в дело, потому что была очень сложная политическая ситуация. Ждали нападения Литвы, Твери. С Тверью было тут сложные отношения у московских князей, поэтому постоянна была угроза нападения. Что, собственно, и произошло в 1368-м, прямо сразу после окончания строительства Кремля. Тут же литовский князь Ольгерд пришел и осадил Кремль, но Кремль выдержал осаду. Вот и просуществовал Кремль недолго, до 1485 года. Ну, конечно, не сразу все сносили, прежде чем сооружать новую крепость. А все это шло постепенно. Нельзя же было оставить без обороны в центр города и вообще людей без надежного такого места укрытия. Поэтому сносилось постепенно: кусок стены снесли – начали строить новую. И так вот постепенно заменяли старую постройку на новую. Дело в том, что на многих участках для основания кирпичного Кремля использовали еще фундаменты белокаменного Кремля. Это тоже археологически прослежено, то есть использованы вот эти вот старые основания.

Но от крепости, построенной в годы правления великих князей Ивана Даниловича, Дмитрия Ивановича, археологических данных нет.

В ходе археологических исследований выяснилось, что трасса стен кирпичной крепости конца XV века в мысовой части холма (вдоль берега Неглинной) совпадает с линией древних укреплений второй половины XII–XIII веков. Интересно, что здесь не зафиксированы следы белокаменного строительства Кремля времени княжения Дмитрия Ивановича (XIV век). Археологические материалы свидетельствуют о том, что в середине XII – в XIII веке была освоена и укреплена территория всей верхней террасы Боровицкого холма (от современной нам Боровицкой башни до Спасских ворот).

К. Ларина. А далее?

Т. Панова: Ну, Кремль строили в течение десяти лет, вот, стены и башни сами, начиная с 1485-го и по 1495-й. Довольно короткое время. Ну, сама крепость была завершена только к 1520-м годам. Потому что огромный ров еще сооружали на Красной Площади, вот этот знаменитый.

К. Ларина: Вокруг стены?

Т. Панова: Нет, только по Красной Площади. Он от Неглинной, вот, до Москвы-реки. Протянули, ров был более 500 метров длиной, шириной 32 метра. Глубиной до 12 метров. Это было огромное сооружение. Его начали в 1508 году только делать, его закончили к 1520-м годам. Интересное очень сооружение, особенно в районе Константино-Еленинских ворот, где был закрытый мост через этот ров, башенка стояла, типа Кутафьей, такой же вот отводной. Вот, такая же башенка была. И мост был закрыт. Там, видимо, были какие-то сооружения, которые помогали воду подавать в этот ров. Вот, очень интересный объект, и он практически сохранился ведь под брусчаткой современного Васильевского спуска. То есть можно было бы раскопать и тоже как-то музеефицировать этот объект и сам ров. Он тоже сохранился, сохранились его стены. Они так и лежат под землей. Такое мощное интересное сооружение, которое тоже можно было бы сделать музеем интересным.

А, ну, крепость была построена при Иване III в конце XV века. Это великий князь, который наладил контакты с итальянцами и пригласил итальянских фортификаторов для создания современной мощной крепости в Москве.

К. Ларина: И что-то сохранилось?

Т. Панова: Ну, двадцать башен сейчас сохранилось вместе с отводной Кутафьей. Ну, некоторые башни получали названия по церквям, стоявшим рядом. Вот, например, Константино-Еленинская башня, она получила название по церкви, которая стояла недалеко от нее. Беклемишевская башня была, сейчас она Москворецкой называется, это угловая, круглая башенка, очень изящная.

К. Ларина: Беклемишевская – это тоже в честь..?

Т. Панова: Это рядом стоял двор бояр Беклимишевых. Которые служили еще и Василию II, и Ивану III, и при Василии III только были лишены своих владений в Кремле. И даже казнен был последний владелец двора кремлевского. Так что по-разному называли.

К. Ларина: Ну, давайте дальше пройдемся. Это же ведь интересно, вы так бросаете по дороге. Я не прошу все двадцать, но…

Т. Панова: (Смеется.) Ну, вот Фроловская башня, ныне Спасская, она тоже была сначала, называлась, вот, по церкви Флора и Лавра, которая стояла недалеко, а потом уже по образу Спаса, который разместили уже на самой башне. Интересна вот Троицкая башня, она довольно поздно получила это название, но рядом стояло подворье Троице-Сергиева монастыря нашего знаменитого, подмосковного. И по этому подворью как раз получила название эта башня. Боровицкая башня, ну, обычно выводят ее название от бора, который когда-то шумел. И это действительно так было. У нас тут все было в лесах, очень много хвойных было.

К. Ларина: Там, где Александровский сад сейчас?

Т. Панова: Да, да, да. Где вход в Оружейную Палату. Вот, возможно, что действительно, вот, в память об этих лесах непроходимых, вот, как раз эта башня и получила свое название. Тайницкая – предполагаю, что там был колодец-тайник, но не сохранился он, к сожалению, так что вот так точно сказать сложно. Петровская башня была в Кремле недалеко от Москворецкой. Просто в нее перенесли церковь Петра, которая стояла на подоле. Недалеко.

К. Ларина: Прямо в башне была церковь?

Т. Панова: Да, прямо в башне, у нас в нескольких башнях были церкви. Ну, например, в той же Боровицкой была церковь рождества Иоанна Предтечи в XIX веке, ее сломали и перенесли… Там, вот, в Боровицкой сохранился амвон и детали алтаря.

К. Ларина: Алтарь, и службы там проводились, то есть как церковь?

Т. Панова: Благовещенская башня тоже получила название по церкви, которая стояла прям вплотную к этой башне. Благовещение на житном дворе. И, кстати, один из служащих этой башни даже, по некоторым там документам, корову держал в башне. (Смеется.) Это, конечно, было нарушение, потом его заставили убрать это животное. Вот, ну, домашнее хозяйство завел, разместил в башне. Вот, такие названия.

К. Ларина: Скажите, а есть какие-нибудь секреты в кладке кремлевской стены, в составе материала, кирпичи и растворы?

Т. Панова: Ну, стены сложены достаточно, так, интересно. Дело в том, что кирпич – это наружная, как бы, обкладка, а внутри все забутовано белым камнем рваным, кусками белого камня, пролито известковым раствором, и в эту массу, вот этой белокаменной кладки, помещены, значит, еще какие-то участки кирпичных тоже, кирпичных кладок. То есть достаточно прочная такая конструкция, а снаружи несколько рядов кирпичей облицовывают эту вот, такой массив вот этот белокаменный.

К. Ларина: Это было чье-то конкретное изобретение или заимствование?

Т. Панова: Да нет, это, конечно, привезли с собой итальянцы…

К. Ларина: Итальянцы.

Т. Панова: Да, которые были лучшими фортификаторами в Европе в XV веке. Собственно, поэтому их и пригласили, и Северная Италия особенно. И они вот эти, у нас и кирпич стали более активно использовать как раз с приходом итальянцев. Ну, вот когда построили вот этот кирпичный Кремль, было шесть основных ворот: это вот Фроловские ворота, позже Спасские, Никольские, Троицкая башня, Боровицкие ворота, Тайницкая башня и Константино-Еленинская башня. Шесть ворот. Ну, одними пользовались более активно, другие, так сказать, были более закрытыми, как Константино-Еленинская башня.

К. Ларина: А вот подземные были проходы в Кремль?

Т. Панова: Вы знаете, с подземными ходами, конечно, история сложная, хотя натыкались иногда на них. Вот, в частности, тоже, князь Щербатов в районе Никольской башни нашел подземный ход. Но, к сожалению, так зафиксировано все плохо, что не очень понятно, как этот ход работал. Вот, а так очень интересные были проходы в самих стенах сделаны для переброски незаметной войск. Вот, особенно, вот, в стенах, которые со стороны…

К. Ларина: Как звали уже, наконец, скажите, итальянских архитекторов и что они построили в Италии, и в каких городах?

Т. Панова: Эх, сейчас я, конечно, не вспомню, что они построили в Италии. Но тоже крепости строили, водопроводы строили. Занимались вот такими вот…

К. Ларина: Они что, тендер выиграли? (Смеется.) Каким образом, почему именно их пригласили-то сюда?

Т. Панова: (Смеется.) Ну, Иван III послал посольство, и наши русские послы отбирали, конечно, наиболее интересных мастеров и известных, того же Аристотеля Фиораванти, который очень известным был мастером. Он построил Успенский собор и некоторые другие храмы в Москве и в других городах. Вот. Итальянские архитекторы известные, но, правда, наверное, не все они попали в летописи, ну есть Алевиз Новый, Марко Фрязин, один из строителей Кремля. Ой, сейчас не вспомню уже имена. Ну, несколько имен всего называется, которые строили основные башни наиболее сложные. А так и русские мастера наверняка присутствовали и участвовали в работах по Кремлю».

Закончим диалог со специалистом и постараемся сделать первые выводы.

До Кремля ничего не было или что-то было?

На НЫНЕШНЕМ Боровицком холме, который тогда был ДВУМЯ холмами, Боровицким и Кремлевским, стоял двор ханши Тайдулы, который занимал правый и левый берега Неглинки, текущей по месту современной Соборной площади.

Рядом стояло капище Яра (Ярилы), потом названное собором святого Уара, потом собором Иоанна Предтечи на Бору с приделом святого Уара.

Это начало. Первые десятилетия XIV века.

Какие там племена индейцев или алеутов жили по холмам, не принципиально. Города еще нет.

Приведенные цитаты отражают конкретные факты, а трактовка фактов – конечно, неблагодарное дело, но отражает личные пристрастия. При этом точка зрения сотрудника музея отражает официальную историю, но и она говорит о слабой заселённости данного места.

Да, имеется поселение на Боровицком холме; но что заставило земледельцев прийти сюда?

Ясно одно: к началу XIV века на месте Москвы есть только ханский двор, капище, небольшая казна для хранения дани и гостевой дворец владимирских князей в Коломенском. Хотя это уже вряд ли Москва.

Все.

Делаем следующий шаг.

К концу первого – началу второго десятилетия XIV века казенный двор (казна) становится одним из центральных на Руси (условно) для сбора дани (Иван Калита и др.).

К этому времени вокруг него начинает разрастаться поселение мытарей и охранников (скорее всего, тот же ханский двор).

Ханский двор – это ханский двор. Это двор воеводы. В нашем случае воеводы – женщины (ханши). Двор воеводы – это военный стан. Укреппункт. Блокпост. Замо́к. Место для расположения силовой поддержки мытарей, сборщиков дани. Им все равно, кто здесь рядом. Земледельцы, стеклодувы, алеуты, рыбаки, охотники и др. Просто объекты сбора дани. Даже не здесь, а где-то в шаговой досягаемости.

Это у нас начало XIV века. Всякие там поселения сборщиков травы и пастухов коз нас не интересуют. Нас интересует появление города и Кремля.

Города никогда и нигде не появлялись на месте земледельческих деревень.

Смотрим далее. В расположении Московского Кремля не ищите никаких фортификационных предпосылок. С этой точки зрения блокпост (не форт, потому как защитных функций не нес совершенно) поставлен в очень неудачном месте. Не на слиянии рек, как города «персейного» типа, а по берегам маленькой реки, впадающей в большую.

Легенда нам говорит, что приехала слепая Тайдула на свой двор. Митрополит Алексий (духовник владимирского князя Дмитрия) ее вылечил. В награду получил кусок ханского двора (по правому берегу Неглинки). Построил Чудов монастырь (в честь чуда исцеления), состоящий из КАМЕННОЙ церкви и келий. Обнес его КАМЕННЫМ забором (стенкой).

Это было ПЕРВОЕ КАМЕННОЕ сооружение с КАМЕННЫМИ стенами в ЕВРОПЕ.

Это наша версия. Она основана на работах Фулканелли, на наших исследованиях алхимии, на работах Хумперта и Шенка и других исследованиях. Были единичные каменные сооружения в Залесской Руси, но без стен.

Ольгерд, когда пришел и увидел каменные стены, стоял три дня в растерянности и потом ушел.

Алексий строит первый каменный укрепрайон. Откуда технологии? Загадка. Сергий Радонежский (заметьте, духовное лицо без титула) строит второй укрепрайон.

Сестры Алексия начинают строить третий – первый женский монастырь (общежитский) на Руси.

Москва становится местом хранения казны под прикрытием серьезного оборонительного сооружения.

Однако до определенного времени (пока на казну нет претензий) она никому не нужна, хотя и служит несколько раз запасной базой для непокорного и много на себя берущего Дмитрия.

«Один из самых древних московских монастырей, Чудов, был основан св. Алексием, митрополитом Московским, в 1365 году в память о чудесном исцелении от слепоты Тайдулы (Тайболы), жены хана Золотой Орды Джанибека. Молитвами святителя Алексия Тайдула прозрела и в благодарность подарила Алексию двор ханских наместников, располагавшийся в Московском Кремле. На месте этого двора Алексий и основал монастырь. Начало ему положила каменная церковь во имя Чуда Архистратига Михаила, заложенная в сентябре 1365 года, – один из самых ранних каменных храмов в Москве (по другим данным, этот храм был деревянным, а первый каменный храм Чудова монастыря сооружен в 1404 году)».

Хотя я все-таки сделаю свой вывод об этой легенде.

Не исцелял святитель Алексий слепую ханшу. Ох уж этот наш материалистический мир!!! Совсем перестали понимать аллегории!!! Если гигант, то длинный, если возвыситься, то подняться по ступенькам…

Он дал ей ПРОЗРЕНИЕ!!! Она увидела СВЕТ!!! Он ее ПРОСВЕТИЛ!!!

А за это чудо она ему отплатила монастырем…

Но теперь нас интересуют ворота и окрестности, под стенами белокаменного Кремля.