Мы, соавторы, всецело поддерживаем предпринимательство, но не потому, что считаем, что каждый может или должен создать собственную компанию. Мы «за» потому, что предпринимательство – это лучший способ создания рабочих мест и возможностей. По мере того как старые задачи автоматизируются, а спрос на связанные с ними человеческие навыки снижается, экономика должна изобретать новые рабочие места и отрасли. И лучше всего это удается амбициозным предпринимателям, а не правительственным чиновникам или проницательным ученым. Томас Эдисон, Генри Форд, Билл Гейтс и многие другие создали целые новые индустрии, которые более чем компенсировали исчезновение многих старых профессий – таких как многие профессии в сельском хозяйстве, постепенно становившиеся ненужными в течение десятилетий. Нынешняя трансформация экономики создает столь же большие возможности.

В учебниках по экономике предпринимательство провозглашалось важной частью развития экономики как минимум с середины XX века, когда экономист Йозеф Шумпетер написал важную научную работу о природе капитализма и инновационного процесса. Шумпетер сформулировал наше любимое определение инновации – «вывод технической или организационной новинки на рынок, а не просто ее изобретение» – и так же, как и мы, верил, что этот процесс носит рекомбинационный характер, представляет собой «вынашивание новых комбинаций».

Шумпетер также утверждал, что инновации реже появляются в устоявшихся компаниях и гораздо чаще – в новых компаниях, стремящихся занять их место. В своей книге «Теория экономического развития» (Theory of Economic Development) он писал: «Как правило, новые комбинации и воплощающие их фирмы… вначале не просто вытесняют старые, а сосуществуют наряду с ними… эти последние были бы просто не в состоянии сделать значительный шаг вперед… не почтмейстеры создали железные дороги». Таким образом, предпринимательство представляет собой двигатель инноваций. Кроме того, в Америке частный бизнес – это единственная сфера, где создаются рабочие места. В исследовании, опубликованном в 2010 году, Тим Кейн из Kauffman Foundation, используя данные Бюро переписи населения США, разделил все американские компании на две категории: совершенно новые стартапы и уже существующие фирмы (то есть такие, которые на рынке не менее года). Он обнаружил, что на протяжении всего периода с 1977 по 2005 год (за исключением всего семи лет) существующие фирмы совокупно сокращали рабочие места в среднем на миллион в год. Напротив, стартапы ежегодно создавали в среднем три миллиона рабочих мест.

Более поздняя работа Джона Хэлтивангера, Генри Хайятта и их коллег подтвердила, что именно в совсем молодых компаниях создается больше всего рабочих мест, пусть зарплаты там обычно и ниже. Это исследование также предполагает, что именно стартапы отвечают за непропорционально большую «текучесть кадров». Звучит как нечто неприятное, но это не так: просто работники горизонтально перемещаются с одной позиции на другую в поисках лучших возможностей. «Текучесть» очень важна для здоровой экономики, и она обычно резко снижается во времена рецессии, когда люди неохотно покидают свои рабочие места. При этом исследователи обнаружили, что доля стартапов в общем объеме текучести как раз выросла во время Великой рецессии и преодоления ее последствий. Иными словами, в сложные периоды именно стартапы предоставляют столь необходимую возможность сменить место работы.

Предпринимательская среда Америки остается объектом зависти всего остального мира, однако есть тревожное свидетельство того, что со временем она становится менее плодородной. Исследование Kauffman Foundation, проведенное экономистом Робертом Фэйрли, показало, что, несмотря на увеличение числа новых компаний в период с 1996 по 2011 год, в большинстве этих стартапов был единственный сотрудник – сам основатель. Такого рода стартапов стало особенно много в годы Великой рецессии, и это показывает, что среди предпринимателей в эту эпоху, вероятно, было много людей, потерявших работу и решивших заняться собственным бизнесом. В тот же самый период (1996–2011) «уровень рождаемости» компаний, в которых уже на старте было более одного наемного работника, сократился более чем на 20 %.

Не вполне понятно, чем именно объясняется это снижение, однако один из факторов, возможно, – это бизнес-климат, который ожидает потенциальных иммигрантов. В 2012 году предприниматель Вивек Вадва, политолог Анна-Ли Саксениан и стэнфордский экономист Фрэнсис Сисилиано снова обратились к своему старому исследованию, посвященному предпринимательству в среде новых иммигрантов. Они обнаружили, что «впервые за десятилетия темпы роста компаний, основанных иммигрантами, стагнируют, а в ряде случаев начали снижаться. По сравнению с предыдущими десятилетиями роста в последние семь лет наблюдается очевидное плато, выравнивание тренда». Такие изменения сильнее всего проявились в Кремниевой долине, где свыше половины компаний, основанных в период 1995–2005 годов, имели в составе учредителей как минимум одного иммигранта. В 2006–2012 годах эта доля сократилась почти на 10 процентных пунктов, до 43,9 %.

Другое обстоятельство, которое часто называют как причину снижения предпринимательской активности, – это излишнее регулирование. Исследователь инновационных процессов Майкл Мандел указал, что каждая новая регулирующая норма сама по себе вряд ли способна помешать развитию нового бизнеса, однако когда их много, их кумулятивный эффект может оказаться весьма разрушительным – особенно в условиях, когда найти работу и так трудно. Существует довольно много свидетельств того, что эти «дебри регулирования» в самом деле мешают созданию нового бизнеса. К примеру, экономисты Леора Клаппер, Люк Левен и Рагурам Раджан обнаружили, что более высокий уровень регулирования снижает активность стартапов. Их исследование базировалось на европейских данных, однако эти выводы наверняка хотя бы в какой-то степени справедливы и в отношении США.

Мы выступаем за уменьшение ненужного и избыточного регулирования, однако признаем, что это сложный процесс, который будет происходить медленно. Во-первых, регулирующие органы неохотно отказываются от власти, которая однажды оказалась в их руках. Во-вторых, компании и отрасли, защищенные существующими правилами, будут сражаться за сохранение своего привилегированного положения. Наконец, в-третьих, в Америке существует несколько уровней регулирования – федеральный, на уровне штата и муниципальный – и изменения на каком-то одном из них не дадут значительного положительного эффекта. Конституция США ясно говорит о том, что большей частью регулирующих полномочий, относящихся к коммерческой деятельности, обладают штаты, и потенциальному предпринимателю, по всей видимости, придется иметь дело с настоящим «лоскутным одеялом» разнообразных норм в различных частях страны. Тем не менее крайне важно хотя бы попробовать ослабить бремя регулирования и сделать бизнес-среду максимально комфортной для предпринимателей.

Мы не рассчитываем, что кому-то удастся создать вторую Кремниевую долину, однако думаем, что правительства, компании и отдельные люди вполне могут сделать больше, чтобы стимулировать развитие предпринимательства. Интересный пример подобной работы – деятельность венчурного капиталиста Стива Кейса и фонда Kauffman Foundation в рамках федеральной программы Startup America Partnership. Эта программа поддерживает стартапы более чем в тридцати инновационных регионах, и у нее имеется специальный «сайт знакомств», на котором молодые компании могут найти себе партнеров из списка Fortune 500, которые дополнят их инновации своими маркетинговыми ресурсами, производственными мощностями и сетями дистрибуции.