Глава 13
Ледяная агония
Подразделение Виктора Ракитина вернулось вечером с очередного боевого задания. На этот раз потерь не было и все были веселы. Не придется за ужином отводить взгляд от пустующего места за столом и накрытого кусочком черного хлеба граненого стакана водки.
– Что-то морозец сегодня кусается, а – товарищ командир?
– Есть немного, – кивнул Виктор Ракитин, снимая добротный овчинный полушубок и валенки. – Только вот «гансов» он не кусает, а грызет, аки голодный волк!
Все дружно рассмеялись – шутка была весьма актуальная. Все подразделения Красной Армии тыловые службы до холодов переодели в теплое обмундирование. Каждый вечер выдавали усиленный паек: тушенку, сало и сгущенное молоко, а вместе с ними еще и по сто граммов «наркомовских» на человека.
– Сообрази нам поужинать и чайку, – обратился лейтенант Ракитин к дневальному.
– Так точно, сейчас дровишек в «буржуйке» подкину и мотнусь на кухню.
– Давай быстро, а мы пока ящики с «немецкими гостинцами» внутрь занесем, – распорядился командир.
* * *
Уставной рацион советских солдат теперь стал заметно разнообразнее за счет «подарков» от Люфтваффе. Герман Геринг перебросил в осажденный Сталинград «воздушный мост». Но на пути транспортные самолеты, в основном – трехмоторные тихоходные «Юнкерсы-52» и бомбардировщики «Хейнкель-111», несли огромные потери от советских зениток и истребителей.
К уничтожению транспортников привлекались даже бронированные штурмовики Ил-2! В принципе, такое решение вполне оправданно – Ил-2 имел достаточно высокую скорость и маневренность, чтобы зайти в атаку на немецкие «транспортники» и переделанные в них бомбардировщики. А залп из пушек и пулеметов, удар реактивными снарядами гарантированно уничтожал «воздушных извозчиков» Люфтваффе.
Всю трассу «Воздушного моста» в Сталинград отмечали на снегу обломки сбитых транспортных самолетов. А к совершившим вынужденную посадку немецким транспортным самолетам спешили на русских санях-розвальнях по глубокому снегу команды советских автоматчиков. В снежной пыли и лошадином ржании на морозном воздухе подлетали русские сани к подбитым транспортникам Люфтваффе, и начиналось «потрошение»! Пленных немецких летчиков отправляли в комендатуру или в Управление армейской контрразведки, а вот трофейный груз был весомой добавкой к армейскому рациону!
* * *
Вскоре был накрыт роскошный стол. Здесь и принесенный с кухни наваристый борщ, и макароны по-флотски с обжаренной с лучком тушенкой, черный хлеб, «ленд-лизовское» копченое сало и американские сосиски, кусковой сахар, галеты, несколько банок со сладким сгущенным молоком. Из «трофеев» – немецкий растворимый кофе, шоколад, галеты, шнапс, сардины и свиная тушенка.
После крепкого мороза аппетит у солдат разыгрался не на шутку. За столом весело перебрасывались репликами, делились сообщениями «солдатского телеграфа», беззлобно подшучивали над товарищами. Настроение приподнятое, еще бы – Шестая армия Паулюса окружена, и не сегодня-завтра ее придушат окончательно. А скоро – новый, 1943 год!
Все вокруг надеялись, что новый год станет переломным и победным для Красной Армии. И только один-единственный человек во всем мире знал это наверняка – лейтенант Виктор Ракитин.
– Интересно, а когда же все-таки союзники Второй фронт откроют?..
– А вот Паулюсу шею свернем, так «союзнички»-то и сподобятся!.. Сто немытых им в душу!..
– Давайте, мужики, за Победу! – привычно звякнули кружки. После обязательных «наркомовских» ста граммов «полирнули» трофейным шнапсом. Но в меру – завтра на боевые…
* * *
После первых дней боев, когда шло наступление подразделения НКВД, вновь вернулись к более привычной боевой работе. Если раньше приходилось вступать в стычки и ликвидировать вражеских диверсантов или парашютистов, то теперь «охотились» за подбитыми и севшими на вынужденную «транспортниками» Люфтваффе.
Также подразделения войск НКВД по охране тыла больше работали и по своему «прямому профилю». «Зачищали» развалины Сталинграда от оставшегося там гитлеровского сброда. Это были трудные и опасные боевые задания.
* * *
Снова – спецгруппа уходит на «зачистку». Солдаты привычно рассовывают по кармашкам разгрузочных жилетов запасные магазины к пистолетам-пулеметам Судаева, гранаты, бутылки с зажигательной смесью. Пулеметчики укладывают круглые «тарелки» на сорок семь патронов в брезентовые сумки, придирчиво осматривают свои «ручники» ДП-27. Огнеметчик в кожаном летном реглане поправляет «очки-консервы» на лбу. Гранатометчик заряжает трофейный 26-миллиметровый пистолет «Кампфпистоле» с коротким толстым стволом и плечевым упором.
Лейтенант Ракитин оценил полезность такого оружия и его огневую мощь. Конечно, не «Муха» и не «Шмель» из его «прошлого-будущего», но все же выстрел 26-миллиметровой гранатой, особенно в замкнутом пространстве, может понаделать бед в стане врага! К тому же имеет значение – то ли бросать ручную гранату, то ли выстрелить за полсотни метров из «Кампфпистоле» – практически с тем же эффектом. Виктор старался не подставлять людей под выстрелы, не рисковать жизнями подчиненных понапрасну.
– Товарищ командир, не люблю я зачистки! Одно дело – пулю поймать, на войне как на войне. А вот вшей от пленных «фрицев» точно наберешься! – под общие смешки изгалялся один из бойцов.
– Так, Сидоренко, оставить мне тут смехуечки!.. Раз такой брезгливый – сортиры будешь чистить до тех пор, пока союзники второй фронт не откроют! – прикрикнул лейтенант Ракитин.
До места тряслись по ухабам на бронированном грузовике, по команде спешились. Пулеметчик развернул крупнокалиберный ДШК за щитком – прикрытие не помешает. Радист приготовился слушать эфир, в группе была и переносная рация, так легче наладить взаимодействие. Каждый прекрасно знает свои задачи.
Лейтенант Ракитин подошел к пехотному капитану, командиру роты. Вокруг стояли бойцы, чуть дальше в развалинах раздалась короткая очередь, потом еще одна.
– Здравия желаю, капитан Стрельников, – офицер пожал руку лейтенанту Ракитину.
– Что случилось, товарищ капитан?
– Немцы засели в развалинах и отстреливаются. У меня только за полчаса – трое раненых. А эти гады забаррикадировались и лупят! У них там, похоже, пулемет.
– Пулемет – это плохо, – согласился Ракитин. – Ничего, сейчас мы их, в прямом смысле, «выкурим»!
Дальше бойцы НКВД лейтенанта Ракитина действовали по заранее отработанному плану. Понятно, что в этом случае никаких «Хенде хох!» и «Гитлер капут!» не получится. Тогда и жалеть «фрицев» нечего.
Пулеметчики с «Дегтярев-пехотными» взяли на прицел баррикаду в развалинах и били короткими очередями на любое шевеление. Нужно было дать понять, что окруженному врагу деваться некуда, пусть понервничают напоследок… По баррикаде работали и снайперы с самозарядными винтовками Токарева. Судя по всему, парочку «гансов» им подстрелить все же удалось. Но вот переть на немецкий пулемет было совсем не по-людски.
– Дымовые шашки давай! – приказал лейтенант Ракитин.
За непроницаемой серой пеленой двум стрелкам с «Кампфпистоле» удалось подобраться на полсотни метров. При этом «родные» пулеметчики НКВД огня не прекращали, стремясь все же додавить вражеских стрелков. Но из дымовой завесы то и дело вырывались бледно-малиновые и белые немецкие трассеры.
Виктор тоже взял «Кампфпистоле» и самодельный патронташ с 26-миллиметровыми гранатами. Подполз и устроился за большим каменным обломком. Ракитин откинул вниз ствол, вставил латунную гильзу с зарядом, привел массивный пистолет в боевое положение, прицелился и нажал на спуск. Отдача ощутимо лягнула в плечо, будто бы он стрелял из охотничьего ружья двенадцатого калибра. Метрах в пятидесяти громыхнул взрыв. Это послужило сигналом к обстрелу. Двое гранатометчиков, тоже с «Кампфпистоле», ударили разом. Новые взрывы раздались слитно. Виктор перезарядил массивный пистолет и вновь нажал на спусковой крючок.
Под прикрытием гранатометчиков к развалинам сумели подобраться стрелки с компактными пистолетами-пулеметами. Под стволами были закреплены электрические фонари.
К этому времени дымовые шашки уже отгорели и завеса начала рассеиваться, но взрывы 26-миллиметровых гранат подняли тучи мелкой кирпичной пыли.
– Огонь! – Виктор отложил трофейный пистолет-гранатомет и взялся за более привычный пистолет-пулемет Судаева.
Короткие очереди ударили в развалины дома, где прятались гитлеровские недобитки. Воины НКВД садили часто, патронов не жалели. Как только у кого-то пустел магазин, он тут же криком предупреждал, стрелка прикрывали во время перезарядки.
Гитлеровцы огрызались короткими очередями и разрозненными выстрелами из винтовок. Но чувствовалось, недобитки сломались морально, их воля к сопротивлению угасала, оставалась одна только истерия.
– Мужики, аккуратнее! Не подставляться, – прокричал лейтенант Ракитин, памятуя о загнанной в угол крысе.
Смерть таилась за каждым поворотом в хаосе битого кирпича и полуобвалившихся стен, за каждой грудой кирпича. Виктор вел группу, держа палец на спусковом крючке. Краем глаза заметил шевеление слева – разворот и короткая очередь располосовала гитлеровца. Тут же ударили пистолеты-пулеметы Судаева справа и слева. Бойцы прикрывали командира и друг друга. Из-за груды битого кирпича хлопнул одиночный винтовочный выстрел. Тут же «Судаевы» в руках опытных бойцов НКВД отозвались злым стрекотом. Вперед полетела «лимонка». Очередь пулеметчика с «ручником» ДП-27 прошла по разрушенному второму этажу здания, оттуда рухнули вниз двое недобитков.
– У меня пусто, перезаряжаюсь! – пока стрелок менял «тарелку» с патронами к пулемету, его страховал один из бойцов с ППС-42 на изготовку.
«Подметая» раскаленным свинцом все перед собой, пограничникам НКВД удалось продвинуться к проему в развалинах, откуда бил пулемет. Теперь уже «Дегтярев-пехотный» ударил в эту импровизированную амбразуру. Зеленовато-желтые трассеры подсвечивали непроницаемую мглу. Туда полетели бутылки с зажигательной смесью. А следом ворвался огромный факел всепожирающего пламени из трофейного огнемета!
Огнемет – в который раз – решил исход дальнейшего противостояния. Помирать живым факелом «фрицам» не хотелось. Сидящий где-то в подкорке мозга извечный животный страх перед огнем победил звериную истерию загнанных в угол крыс.
– Гитлер капут! Гитлер капут! – изможденные, в каких-то невообразимых обносках, заросшие и завшивевшие, гитлеровские солдаты выходили, подняв руки.
«Попаданец» и бывший студент-историк Виктор Ракитин глядел поверх ствола пистолета-пулемета в безумные, с голодным блеском, глаза врагов и вспоминал известный отрывок из военных мемуаров начальника штаба VIII армейского корпуса Шестой армии фельдмаршала Паулюса – Иоахима Видера:
«…В подземных убежищах тут и там среди больных и раненых прятались здоровые боеспособные солдаты. Участились случаи нетоварищеского поведения, кражи продуктов, неповиновения командирам, вплоть до открытого мятежа. По лабиринтам подземных развалин слонялись солдаты из различных дивизий, отбившиеся от своих частей или самовольно покинувшие их, мародеры и «заготовители», на собственный страх и риск отправившиеся на добычу чего-нибудь съестного и стремящиеся увильнуть от направления на передовую…
…В последнее время в Сталинграде было введено чрезвычайное военно-полевое законодательство, предусматривавшее самую тяжкую кару за любой проступок. Мародеров предписывалось расстреливать в 24 часа. Были введены офицерские патрули, и рыскавшие полевые жандармы с металлическими бляхами на груди имели приказ принимать самые беспощадные меры. В результате этого не одна сотня немецких солдат, не устоявшая перед обрушившимися на них бедствиями, погибла под немецкими же пулями…» .
Когда-то, еще в Донецке в начале XXI века, Виктор Ракитин практически выучил наизусть отдельные отрывки из этой страшной в своей правдивости книги. Теперь же он лично пережил и прочувствовал все это чудовищное напряжение, которое владело всем многомиллионным народом великого СССР все время Сталинградского сражения.
Он знал, что они, советские солдаты, дети многонациональной великой семьи СССР, выстояли сообща в величайшем в мировой истории сражении и сокрушили само олицетворение зла. Став «песчинкой в жерновах истории», Виктор Ракитин не только пытался изменить вектор событий, но и сам осознавал огромные масштабы тех исторических событий, о которых раньше он только читал в книгах.
Ракитин знал, что впереди у гитлеровцев – только ледяная агония в Сталинграде, что хребет всего Третьего рейха уже надломлен здесь – у Великой русской реки. А доломают этот хребет танковые армии под Курском летом 1943 года. Но он смотрел сквозь исторический горизонт событий еще дальше – туда, где в глухих карпатских лесах ворочался чудовищный дикий зверь – оборотень под названием «бандеровский фашизм». Уничтожить зверя в его логове и являлось предназначением «попаданца» из Донецка, столицы ДНР – Виктора Ракитина.
