2.12. Главный путь испытания
Экстрасенсы сильно преувеличивают, когда говорят, что их деятельность духовна. Она духовна настолько, насколько экстрасенс делает более свободным и более самостоятельным человека, своего подопечного. Если же он привязывает его к себе или к чему-нибудь ещё, хоть к гимнастике йогов, втихомолку объясняя себе смысл необходимости такой связи совершенствованием своей, а не его жизни, то о какой духовности идёт речь?
Иногда встречаешь человека и спрашиваешь себя: зачем произошла эта встреча? И мало кто может догадаться о такой миссии людей в отношении друг друга, как помочь друг другу хоть в чём-то стать Великим Человеком и Великой Личностью. О миссии одухотворить друг друга.
В чём величие? Далеко не каждый может разобраться в том, что он родился с Великим потенциалом. А такой потенциал корежит человека, не находя выхода. Сможет ли он понять и принять как руководство к действию знания о Великих Свершениях и Великих Посвященных, Вершителей Духа?
Не может мать быть Матерью, если она бесчувственна. Она не научит Любви.
А та, которая наделена сверхвысокой чувствительностью, лучше всех, лучше многих, осознаёт чужую боль.
Убежавшая от невежества в глубину знаний, она лучше других сформулирует призыв к человеку с тем, чтобы он приложил максимальные силы для преодоления своей слабости и своей болезни им самим, изнутри.
Послать Жизненную Энергию в больного, конечно же, можно, оно несложно, оно легко достижимо. Но это рождает эгоиста и паразита, презирающего своего спасителя. Это ничему не учит. Такое действие допустимо в отношении ребёнка или человека, находящегося без сознания.
Научить сознательно исполнять обязанности Любить — это главный путь испытаний и для врачующего, и для врачуемого.
Слышать Голос Бога в своем одиночестве — этого ещё недостаточно для того, чтобы Его услышали другие. Помочь открыть в другом человеке способность Его слышать — испытание для Посланника.
Те немногие, кто описал свой трансперсональный опыт как Духовное Учение, сделали это во многом лишь под влиянием своего литературного дара и под влиянием понимания своей жизненной задачи. Ибо и то, и другое есть проявление Вечного Источника Жизни в людях, открытых Богу.
Многие и многие так же, как и они, проходившие те же пути и получившие то же, не оставили после себя ничего в силу отсутствия литературного дара и непонимания своей жизненной задачи. Ибо закрыты оказались они для Божественного Источника.
Смотришь на человека и видишь колоссальные противоречия в его натуре и поведении. И вдруг осенит: он противоречив, потому что он нецелостен в своём поведении.
И отсутствует у него всего лишь одно — истинное понимание духовности и лично его великого пути. Он не понял свою высшую задачу и разменял себя на частности.
Любовь земная, плотская любовь мужчины и женщины никогда не заменит им Любовь Небесную. Более того, земное, даже любовь, ибо она плотская, может в человеке убить, и часто убивает, высокое.
Человек же в принципе способен без особого напряжения поддерживать в себе и земную любовь, и Любовь Небесную, ощущая от этого истинное счастье.
Но несчастье, когда человек всей душой стремится, но не может посвятить себя Высокому, Духовному Идеалу. Ибо привязан он плотской любовью, тягой к другому земному человеку, порвать которую нет сил.
Когда же он пытается это сделать, какие-то силы заставляют его страдать, издеваясь над его пониманием любви и приводя его в любовное состояние с дальнейшим удовлетворением без партнёра. Для некоторых людей это является причиной самоубийства, потому что они поняли, что служат дьяволу, а не Богу.
Иногда всё же происходит чудо: человек, искренне стремящийся быть истинно духовным, сумел освободиться от сжигающей его страсти к другому человеку. И сделал он это благодаря молитвам, чтению Евангелия и принятию Высших Духовных Критериев. Ушла страсть, безумие, пожар.
А ведь этот пожар и это безумие часто бывает готово разрушить две семьи, работу и общее дело. Последнее, как правило, становится разрушаемо уже с самого начала.
И все это происходило потому, что страстью руководило общеклеточное сознание. Оно полностью подчинило себе высокочувствительного человека. Оно заставило его потерять голову от любви, а когда любовь вовремя не была удовлетворена ответной любовью другим человеком, то в один миг и возненавидеть своего любимого.
Что же происходит в результате усилий самого человека? Оказывается, что с помощью Евангелия мы можем переподчинить души Высокому Духовному.
Я спрашиваю: «Ты жалуешься на то, что ушло ощущение счастья?» И показываю, что это не так. Ушло чувство телесного удовольствия? И это не так.
Ибо любое ничтожное и низкое теперь живёт в подчинении высокого. Значит, оно уже не низкое и не ничтожное. Оно теперь — элементарное и закономерное. Оно теперь на своём месте.
Ничто не ушло от этих людей. Все осталось, но на новом уровне ощущений. Была понята миссия высшего и принята на себя.
Как прекрасно и легко жить и работать в окружении прекрасных людей! Мы же оказываемся в числе тех, кто несказанно страдает. Кто-то за свои и чужие грехи, а кто-то из-за несовершенства Человека вообще.
Просто мы с вами осознали себя в то время, когда эволюция сознания человека в его проявленном виде только началась. И тем не менее, наш разум уже сейчас способен подсказать нам, в какую сторону двигаться и что взять себе на этом пути.
Человек произносит молитвы и как бы самостоятельно отходит от порабощения его общеклеточным сознанием. Это ли не чудо.
У него пропадает или сильно падает интенсивность болезненной страсти, но от этого у него происходит и нечто большее — снижается его сверхвысокая чувствительность. Он во многом становится нормальным человеком.
Общеклеточное сознание бездуховно. И потому человек, восходящий в духе, будет всё менее и менее досягаем для него. В этом состоит лучшая защита и главный путь.
Но не переусердствуй в чтении молитв! Не стань фанатиком! Ибо так ты можешь лишить себя человеческой любви, здоровья и счастья, оторвавшись от мира. Чем тогда ты будешь ему полезен?
А я постоянно хожу по краю обрыва, по кругу, который объят пламенем Огня и снова участвую в процессе возвращения человеку его сознания, разума, воли. Происходит нечто, что снова меняет чью-то жизнь. Я — как участник грандиозного спектакля. И опять в процессе исцеления человека, захваченного дьяволом, мне достаётся чужоё страдание. Но я привык к этому. И пока выдерживаю физически. Это — пища для моих теорий.
И часто я говорю, обращаясь к Небу: «Слава Богу, что случившееся не посадило меня в тюрьму, как уже было, и не ударило тяжелой болезнью, которую я пережил неоднажды. Хотя и сделало больно, очень больно».
Когда я отойду от потрясения, переживаемого мною в очередной раз с очередным моим подопечным, не знаю. Видимо, я не исправлюсь никогда. Ибо нужно нечто особенное, чтобы отвратило меня от моих занятий. Пока что мне необходимо хорошенько запомнить случившееся и не потерять его.
Одно за другим происходит интересное, и я принимаю опыт для будущего, для других. Оно, повторяясь раз за разом, разрешило многие мои сомнения, и я теперь исправляю свою оплошность, заключающуюся в том, что в более ранних своих книгах недостаточно концентрировал взгляд читателя на влиянии со стороны общеклеточного сознания.
Главный путь требует, прежде всего, понимания сути, осмысления происходящего. Потом — доверия тому, кто помогает. Принимаю, что доверия может и не быть, но путь осознания и восхождения по Смыслам Жизни сам приведет человека разумного к тем же выводам.
Когда-то мне резала слух фраза моего какого-нибудь подопечного о том, что я тоже имею своё учение. Моё недовольство этим проистекало из того, что после сказанного не добавлялась фразы об отсутствии у меня учеников. Мои подопечные почему-то долгое время не задумывались над моим нежеланием иметь учеников.
Они не могли допустить, что это лишь маскировка будущей ситуации, ее провоцирование мною, чтобы человек, который захотел стать моим учеником, раскрепостился. Раскрепощенный, он не станет сдерживать себя ни в суждениях, ни в действиях. Мне нужны были плоды, чтобы узнать, кто же передо мной.
По критериям, по душе можно судить о духовности человека. Мне необходимо было посмотреть, а что будет насаждать этот человек, так рвущийся ко мне в ученики, если дать ему возможность влиять на других.
И вот произошёл случай, после которого я подумал: «А почему эта женщина не моя ученица?» Почему я не называю ее так? Почему она не может с гордостью назвать меня своим Учителем?
Я решил разобраться в случившемся и как-то ранним утром припомнил историю нашей встречи, нашего общения и по-новому оценил пройденный путь. Через несколько часов были получены ответы на эти вопросы.
Наше общение — это с её стороны попытка за попыткой понять, что же с нею такое происходит. Ибо жизнь её в течение нескольких лет была превращена в сплошную муку, в сраженье с монстрами сознания и болью, которая шла от её высокой чувствительности.
Начав общаться с ней, я стал постепенно подводить её к пониманию необходимости духовной защиты.
Общеклеточное сознание проявляло себя. Четыре раза оно провоцировало нас на разрыв в ситуациях, когда мы общались одни, без свидетелей.
Когда это произошло впервые, вскоре после нашего знакомства, и она хотела позвонить мне по телефону и в ярости бросить мне обвинение в том, что причиной её многолетнего психического срыва являюсь я, телефонный кабель между городами, в которых мы жили, вдруг был тут же поврежден. Именно в этот момент при проведении каких-то сантехнических работ в её городе экскаватор его порвал.
Провидение решило за нас. Зачем это было сделано, я ей объяснял так: чтобы наши отношения сохранились. Иначе, если бы ей удалось всю гадость, которую она собрала в своей душе, выплеснуть в меня, в человека, который ей начал искренне помогать всего два месяца назад, то она никогда бы больше меня уже не увидела.
Потом был срыв у неё на работе, когда я приехал к ней, после которого она совершенно ничего не помнила — ни то, что говорила, точнее, в гневе кричала на меня, ни то, как вела себя. В её памяти осталось лишь то, что она бежала за мной по улицам, когда я, не выдержав потока оскорблений, в темноте устремился к автобусу. А ведь не произошло ничего, что могло бы дать реальную почву этой истерике. Более того, разговор был очень спокойным.
Потом был новый срыв, и вновь с обвинениями в мой адрес, будто бы мной в отношении её руководит какая-то страсть к манипулированию. Она приписала мне нереализацию имперских претензий на владение всем миром. Я квалифицировал этот случай уже как грань шизофрении.
Потом требование полного разрыва, когда она со стороны одной из её знакомых ощутила ко мне симпатию, возникшую лишь как надежду на то, что я смогу помочь ее сыну-наркоману.
Неадекватность этих реакций подтверждалась тем, что она постоянно, день за днём, в разное время суток звонила мне по телефону и просила помочь. Ибо её донимали страдания и боли, психика разваливалась.
Так прошло почти полтора года. За это время удалось вернуть ей адекватное состояние, радость жизни, спокойствие. Лишь изредка общеклеточное сознание давало о себе знать. Оно не хотело так просто отпускать её.
И вот она вдруг принимает решение, которое просуществовало всего два дня — полностью порвать наши отношения. Однако, она не смогла этого сделать, потому что ощутила ледяной холод от своего будущего одиночества. Оказалось, что она далеко ещё не была самостоятельной, как ей казалось.
С ней случился очередной истерический срыв, в котором она вновь проявила ко мне откровенную агрессию и полное несогласие с моими методами и принципами жизни. Последнее было удивительным, ибо исходило от человека чужого.
Произошло парадоксальное. Вместо того, чтобы оскорбиться и отойти от неё, я отступил от своего правила и предложил ей стать моей Ученицей. Я сказал при этом: «Вы же рвались к этому и мечтали об этом. Неужели же ваша мечта существовала лишь на словах, чтобы польстить мне»?
Наверное этот её очередной истерический срыв стал последней каплей, переполнившей чашу моего озарения. Теперь, я понял главное в её судьбе, все стало на свои места. Она созрела.
Что же сподвигло меня на такое? В присутствии третьего человека она позволила озлобиться на меня, на словах признаваемого ею за своего Учителя. Да так, что я не узнал её — настолько это было чуждо ей.
Казалось бы, причина и понятна и уважительна: несколько дней подряд, по несколько раз в день к нам в Центр, где мною проводились консультации, а она мне уже помогала, стала наведываться женщина, считающая себя целительницей, экстрасенс-контактер.
Мои доводы в том, что это больной человек, которому необходима помощь, не возымели действия на мою подопечную. Она разъярилась и стала кричать: «Если Вы хотите продолжать наши отношения, то ее необходимо прогнать! Вы о чем-то шепчетесь с ней по углам. А я ощущаю идущую от нее грязь».
Сработало общеклеточное сознание, которое захотело нас разъединить. Была включена самая высокая степень чувствительности моей подопечной, и все негативы от пришедшей к нам целительницы стали болью отзываться в ней.
Абсолютное непонимание шло от неё. Нежелание что-либо слушать. Другой человек, у которого были проблемы в психике, высветился в ней автоматически и такой болью, что она совсем потеряла голову.
В своей практике я встречался со случаями, когда подобная боль приводила к опухоли мозга, как констатировали врачи, и быстрой смерти. Или же, наоборот, опухоль мозга была причиной этой дикой, сводящей с ума боли.
Новообразование, возникающее в мозге у многих сильных экстрасенсов, квалифицировалось врачами при их вскрытии, как опухоль мозга. Я же так не считал.
И хотя, как следствие, такая опухоль приводила человека к преждевременной смерти, я был уверен, что в подобных случаях мы имеем дело не с опухолевым процессом, а с другим, эволюционным. Потому что опухоль в принципе не могла дать человеку сверхвозможности, каковыми являлись телепатия, сверхчувствительность, телекинез, ясновидение.
Передо мной была женщина, моя помощница, обладающая колоссальными возможностями и страдающая от них. Она как бы олицетворяла мой же тезис, который я озвучил раньше в своих книгах: если мы не реализуем свои способности, данные нам Природой, они нас будут убивать: и носителя способности и окружающих.
Чтобы жить достойно, ей необходимо было понять, что она не является такой же, как все. Она рождена быть Великой. Но для этого нужно учиться и на это необходимо было решиться.
Только роль Великой Женщины, восходящей по истинно Духовному Пути, спасала её. Если же она оставалась «маленькой», то её духовность уступала место общеклеточному сознанию с его бесчеловечным критериальным полем. Она полностью попадала под влияние этого вида сознания и становилась настоящим зомби.
Не Учитель делает подарки Ученику, а Ученик Учителю. Но это был особый случай.
Учитель Духа сначала занимается духом Ученика, а потом уже даёт техники, а не наоборот. Иначе взращивается монстр.
У меня нет учеников, потому что люди не хотят понять истину: чтобы помочь другому, мало энергии тела, нужна энергия души и духа. Экстрасенс, лечащий руками, взглядом, гипнозом, обманывает и себя, и пациента.
Можно и садизм назвать любовью и обмануться. Можно жертву назвать любимым и обмануть его. Можно назвать общеклеточное сознание богом, который подсказывает, что делать, и пойти на сознательное разрушение себя и других.
Есть Духовные Критерии. И только они определяют степень правильности нашей жизни.
