Женщина сетовала на то, что сделала, как ей кажется, грубую ошибку и теперь вот уже несколько ночей не может нормально спать. Ошибка заключалась в том, что она прервала очень важный разговор двух людей, одним из которых являлся близкий ей человек, когда они решали чрезвычайно серьёзный вопрос. В результате её близкий человек не получил ожидаемой поддержки.

Я посоветовал ей подумать о том, что ещё, наверное, не поздно исправить положение. Не надо мучиться, если можно исправить. Во всяком случае надо попытаться это сделать.

Она согласилась, подтвердив, что ещё время не вышло и она сама могла бы позвонить и помочь разрешить проблему положительным образом.

Я напомнил ей восточную мудрость, которую любил повторять В. Ленин, говоря, что умный отличается от дурака тем, что умный человек быстро исправляет свои ошибки. И от себя добавил: чем умнее человек, тем он быстрее исправляет ошибки.

У неё был домашний телефон того второго человека, важного чиновника, от которого зависело решение вопроса. Он при расставании дал свою визитку. Но… Время шло, а её огорчение быстро забывалось. Телефонный звонок не состоялся.

Считаю, что вопрос об исправлении своих ошибок на самом деле чрезвычайно важен для человечества в целом, и для отдельного человека тоже. Ошибка — это информация, которая раскрывает действие, смысл и следующее будущее действие. Если она не исправляется, рвётся отрицательная обратная связь в системе самоорганизации. Система разрушается.

Женщине, беседующей со мной, я пояснил следующее.

Парадокс морали. Мораль современного общества всё ещё такова, что человеку, в чём-то нарушающему нормы нравственности, легче жить в обществе, чем человеку нравственному, духовные ограничения отсутствуют. Близко к пределу он даже может себе позволить обманывать, грабить, убивать, но при этом соблюдать видимость морали, и мораль это перенесёт спокойно, ибо мораль — это, в основном, то, что думает сам человек о себе по отношению к другим людям, и совсем мало того, что думают о нём другие люди. Ибо мораль всегда есть нечто навязанное нам ханжеское начало нетворчества.

Пока мораль не является духовной, общество всегда будет обречено на ошибочные действия. Действия, не являющиеся ошибочными, — это действия, обусловленные нравственными, Духовными Критериями.

Парадокс же заключается в том, что программа будущих действий не столько зависит от морали, пока что имеющей перед духовностью значительно превосходящую силу, сколько всё-таки от духовности. Ибо всё равно действия контролируются с позиций Духовной Этики.

Поэтому, совершенно не осознавая последствий, для снятия ответственности с себя люди часто тянутся к тому, чтобы сделать так называемую ошибку даже сознательно. Алгоритм действия ошибок таков: меньше берёшь на себя — меньше ответственность — больше спокойствия — меньше спрос и наказание.

Парадокс человеческой психики как отражения существующей в обществе морали в том и состоит, что мораль раз от разу толкает людей на ошибки с тем, чтобы они их не исправляли, а накапливали. Такое накопление ошибок ведёт к особому состоянию сознания, в котором человек оказывается надолго, иногда на всю жизнь.

Это особое состояние сознание с большой скорость приближает старость. Старость сама по себе характеризуется большим количеством ошибок смысла, влияющих, естественным образом, на ухудшение степени самоорганизации. Смысл всегда передаётся через аурные поля организмов.

Кроме того, что ошибки оправдывают негативные поступки, они, накапливаясь, создают пространство ошибочных действий, постепенно заполняющее собой жизненное пространство. А поскольку смыслы есть отражение критериев, которые человек принял для руководства в жизни, то и, естественно, старость всегда явно отражает войну критериев личностных и природных, в которой поражение терпит человек: он начинает упрощать свою жизнь, низводя её до примитивного существования одноклеточных.

От этого качество жизни падает, снижается интерес, ибо существует обратная связь результата действий и желания жить. Ошибочный плод, появляющийся раз от раза, рано или поздно всё равно даёт о себе знать, и человек устаёт также и психически. Результат любых действий врача всё равно приведёт пациента к смерти — вот что заложено в общественной психической картине медицины.

Усталость психическая вызывает в организме человека соответствующие дополнительные изменения, приводящие к усилению разрушительности процессов метаболизма. Так, следуя по цепочке кибернетических и логических рассуждений, мы совершенно естественно приходим к выводу о том, что вокруг такого человека образуется и соответствующее его усталой психике поле.

Индивидуальные поля людей подобного типа объединяются между собой в одно результирующее негативное жизненное пространство, определяющее на много лет вперёд внешнее угнетение приходящих в этот мир, и в мир медицины особенно.

Создаётся порочный, разрушительный, круг в кибернетической системе «человек-общество». Как система с обратной связью, такой парабиосимбиоз может существовать очень долго, ибо устойчивость природных сообществ определяется, прежде всего, мощностью Потока Жизни, которой исходит из Бесконечного Источника Жизни.

Передача на генетический уровень подобного угнетения психики особей человеческого вида совсем не обязательна, так как функционирование генетических программ очень слабо зависит от последствий их разворачивания во времени, если зависит вообще. Однако, сбрасывать со счетов эту особенность Жизни не стоит.

Работа в Человеке генетического аппарата определяется, в основном, приоткрыванием тех дверей, которые соединяют Божественный Бесконечный Источник Жизни с видовой реализации, и управляется это приоткрывание совсем не по обратной связи с результатом процесса роста и вызревания плода.

Если бы это было бы так, то никаких форм Жизни в Природе вообще не существовало бы, ибо они, зарождаясь, очень быстро погибали бы в сурово неблагоприятных, разрушительных условиях.

Никакими гипотезами изменчивости и отбора нельзя спасти наблюдаемое явление разворачивания великого множества форм Жизни без того, чтобы не внести в схему её функционирования внешнее воздействие, не только создающее и поддерживающее саму генетическую программу, но и специально обособленное от любых обратных связей с результатом, видимого людям, для повышения своей степени совершенствования.

Парадокс Жизни как бы заключается именно в этом: обратной связи с результатом формообразования нет. Смириться с этим люди никак не могут и потому учёные ищут любые каналы воздействия на генетический код с тем, чтобы научиться менять его. Целью таких поисков является, якобы, желание борьбы с болезнями.

Абсурд подобного положения дел в науке обусловлен, прежде всего, полным отсутствием в научном знании человечества знаний о Замысле Бога в Человеке. Однако, частично Великий Замысел начинает раскрываться лишь в приближении нас к вершине сегодняшних знаний — к Критериальности Природы.

Замысел не просто упрятан глубоко, и он, конечно, не находится в генетическом аппарате, его отблеск едва-едва просвечивается в видовой, духовной и критериальной целесообразности Человека.

Поэтому любые — подчёркиваю: любые! — эксперименты с генетическим аппаратом Человека и животных к ожидаемым сенсациям перерождения Человека в его здоровье не приведут. Чисто априорно с позиций человеческого эгоизма, называемого в науке антропоцентризмом, бесспорно можно сказать, что глобальным критерием жизни Человека является его животное счастье.

Однако, с позиций общесистемных и природных такой взгляд на Человека будет примитивным и совершенно естественно ошибочным, ибо Человек является преобразователем Природы, наделённым особым качеством — критериальным умом, разумом — которое само по себе не является ни Замыслом, ни Целью.

Существование самой мощной защиты в монаде Человека от несанкционированного проникновения в «кухню» Бога относится на мой взгляд, к генетическому коду так же, как и существование мозга как биологического объекта относится к существованию целостного Человека. Изучение мозга с любых позиций не внесёт почти никакого знания в область изучения законов Сознания Природы и Человека.

Негативная психология ошибок не несёт прямых угроз существованию и эволюции Человека как вида. Однако, продолжительность жизни людей впрямую зависит от качества психики общества. Угнетая себя психическими негативами, человек снижает продолжительность своей жизни. Но, находясь в атмосфере всеобщего угнетения, люди вынуждены делать ошибки в силу естественного процесса общей коммуникации на уровне общих суггестивных смысловых категорий понимания.

Смыслы общества оказались искажёнными в силу причин полного отсутствия внимания и самого общества, и его передового класса — учёных — к критериальным основам Жизни, к Божественному Замыслу. А уподобляясь экспериментатору «от науки» безо всякого соображения в своих действиях, такая «наука» непременно приводит всё человечество в многочисленные до бесконечности тупики развития, в каждом из которых Природой установлены Активаторы Разрушения Дураков.

Привыкая делать ошибки, привыкая к оправданию ошибок, человек приходит к своему самому главному на пути познания критериальному парадоксу: к неадекватности поведения и мышления. Сегодня, анализируя укороченную продолжительность жизни врачей по сравнению со средней продолжительностью жизни в обществе, можно совершенно однозначно утверждать: врачебный корпус как идеальное Зеркало общества имеет чисто профессиональное заболевание общества, относящееся к психическим, в медицинских кругах проявляемое более резонансно.

Сама констатация болезней и их коллекционирование приводит к естественному росту в психике общества разрушительности. Кроме того, сегодня можно так же однозначно утверждать, что не только медицина всего мира больна тяжёлым психическим заболеванием, но и вся мировая наука отличается тоже этим самым.

Более того, автор вынужден констатировать под давлением обстоятельств, что его Родина Россия, имея выдающийся потенциал Разума, именно по этой причине является подобным резонансным Зеркалом Будущего всей планеты.

Вот такой диагноз современному обществу поставил автор этой книги, сам того не желая и заведя лишь свободный разговор о странной статистической закавыке цивилизованных государств. Но теперь, наконец-то, прозрев в главном, он надеется, что вслед за ним так же прозреют и многие другие. Правда, в эпиграфе к этой части автором предпослано его собственное саркастическое утверждение о самой болезненной привязанности общества к своим ошибкам.