О запрете Грофом трактования результатов погружения знают все психологи, поэтому они иногда настороженно относятся к моим словам. С. Гроф ввел в обиход принципиально важное положение — запрет на толкование результатов погружения.

Обосновывает он это тем, что трактующий, якобы, может гипнотически повлиять на процессы, происходящие у холонавта после погружения, и тем самым нарушить мудрость организма.

Своим запретом Гроф блокирует внедрение каких-либо своих программ со стороны ведущего в сознание и подсознание подопечного — холонавта. Однако краткий отчет о происходящем с ним во время погружения холонавт может предложить вниманию всех, кто имел отношение к процессу. И это считается нормой, ибо тогда и происходит, якобы, интеграция.

К сожалению, в этом смысле парадоксально, если не противоречиво, звучит предложенная Грофом теория объяснения происходящего с холонавтом с точки зрения травмы рождения и прохождения человеком при рождении четырех так называемых матриц. Некоторая искусственность такого подхода была известна еще до Грофа, однако он придал ей более строгую форму, что, однако, не усилило теорию, а наоборот привело ее к противоречию с его запретами на толкование результатов.

Как мне кажется, этот запрет появился совсем от другого — от того, что провести объективную диагностику происходящему с человеком не представлялось возможным, а те объяснения, которые давались при этом, могли действительно оказаться противоположными реальным. Сам человек — холонавт — оказывается не способным к глубокому самоконтролю, а фасилитатор, ведущий, — к правильной оценке происходящего.

Гроф парадоксальным и, к сожалению, противоречивым образом свёл воедино принцип классической психологии и психотерапии — не мешать организму проявлять мудрость с принципом активного воздействия на человека со стороны его самого.

В его метод не были включены еще два необходимых принципа целостности, о которой и шла речь у Грофа. К сожалению, он во многом желаемое выдал за действительное.

Первый принцип: внутривидение. При погружении необходимо проведение более жёсткого самоконтроля и адекватного степени погружения контроля со стороны ведущего.

Адекватность контроля должна соответствовать глубине метода, то есть быть на уровне видения подсознания с его комплексами. Ничего другого, кроме ясновидения, пока не придумано. Мне, я считаю, как ведущему во многом удалось достичь успеха только благодаря такой своей способности.

Второй принцип: духовность критериев жизни. Как бы мы ни превозносили саму технику холотропного дыхания, но без осмысления духовных особенностей картин погружения с современных позиций она останется во многом всего лишь техникой, а значит, станет толкать на её повсеместное и бессмысленное механическое применение, что наносит, конечно же, в отдельных случаях заметный вред занимающимся.

К сожалению, даже Гроф не избежал механицизма в своем подходе. Современное же знание диктует необходимость осмысления с позиций не только провозглашения целостности, но и его обоснования с кибернетических позиций. Без включения упомянутых двух принципов в схему ведения погружения говорить о целостности метода не приходится.

В этом смысле показателен прием, предложенный Грофом, когда человек, прошедший холотропную терапию, вдруг оказывается при выходе из неё в негативном состоянии. Гроф в таком случае говорит о непроработке, о неполном интегрировании. Он рекомендует в таком случае как можно быстрее ввести человека во второе погружение. И действительно повторное погружение, как правило, облегчает состояние страдающего человека. Но не намного и не всегда.

На самом же деле чаще всего, как показали мои исследования, в подобных случаях негативного выхода из погружения играют определяющую роль болезненные привязанности, такие, которые принципиально не могут быть проработаны в погружении.

Например, в группах у меня неоднократно бывали случаи, когда человек после погружения испытывал негативный выход всего лишь потому, что вполне сознательно подчинялся в своей жизни другому, отчего не просто страдал он один, а в их симбиозе возникала гармония, построенная на страдании обоих. Каждому в отдельности в силу своего воспитания в жизни не хватало определённых свойств, которые они собственно и находили в таком болезненном соединении личностей их обоих.

Что же необходимо предпринять, чтобы облегчить жизнь человеку, оказавшемуся в подобной ситуации? Ведь констатация факта его болезненной привязанности к другому — к жене, к мужу, к матери, — а тем более осознанный от этого удар психики в погружении, ведут лишь к обострению осознаваемого им тяжелого состояния.

Оказывается, необходима решительность, воля, с которой бы этот человек разорвал болезненную связь. А на это не каждый пойдет, ведь за ним может стоять долг перед тем, другим, человеком.

Так всё-таки, можно ли каким-либо образом трактовать выходы из процесса погружения? На этот вопрос у меня однозначного ответа нет. Думаю, что во многих положительных выходах трактование не нужно, а при негативных, особенно очень тяжёлых, что случается очень редко, но всё же случается, такое трактование просто необходимо. Потому что любое участие другого человека в подобных ситуациях для страдающего является облегчением его страданий, своеобразной помощью.

Я не говорю, что подобное толкование есть простой или поверхностный процесс. Ни в коем случае. Ведь одним неосторожным словом можно сделать так, что человек навсегда получит новую психическую травму.

Иногда же в период обсуждения в случаях довольно тяжёло переживаемых я раскрываю причину негативного выхода из погружения, применяя ясновидение. Такая моя способность помогла и помогает многим, но я далёк от мысли, что любой другой может проделывать то же самое с тем же успехом. Подобному надо учиться и, как показала практика, погружения в подсознание очень способствуют этому.

Меня спрашивают: как часто я трактую негативные выходы, ищу причину? Это я делаю не всегда. Иногда, даже когда я вижу её, я не решаюсь сказать человеку, потому что подобное знание может не помочь ему, а навредить. Возможно, кто-то и возразит мне, кинется в спор, но я считаю, что не всем можно говорить обо всём, что их ждет.

С. Гроф вслед за другими психологами обращает наше внимание на так называемую травму рождения — травму физического и психического плана, получаемую нами при переходе из состояния комфорта в утробе матери в этот во многом враждебный новорождённому мир.

Однако известно, что трудности при рождении являются крайне необходимым звеном в тонком механизме функционирования организма рождающегося человека, чтобы обеспечить его «завод» — дать энергетический толчок некоторым жизненным, социальным процессам и механизмам.

Чего же больше получает человек при рождении — травмирующего его организм или наоборот энергии первотолчка? Как всё в жизни, это явление также носит характер парадокса, и отсюда проистекают многочисленные нарушения равновесия в состоянии как новорожденного, так и потом уже взрослого человека.

Гроф связывает проблемы, возникающие у рождающегося на каком-либо этапе при прохождении им родовых путей, с какими-либо психическими отклонениями, проявляющимися потом в его взрослой жизни.

Некоторые данные позволяют сделать вывод, что во многом такое объяснение не обосновано. Оно носит слишком жестко запрограммированный характер. Однако, Гроф говорит о том, что человек, вновь переживая в погружении свою травму рождения, может скорректировать этим программы своего подсознания в лучшую сторону.

Практика погружений как будто бы подтверждает это. Подобное положение очень сильно приближает человека к типичной кибернетической машине и дает шанс на перерождение даже самому закоренелому в своих пороках человеку. Или неизлечимому больному.

Может быть, сказанное Грофом и далеко от современных терминов кибернетики, но оно всё же подчеркивает гибкость человеческой организации, дающей гарантированную возможность любому человеку изменить себя в лучшую сторону на любом этапе своей жизни.

В этом небольшом разделе мне бы хотелось ещё раз затронуть очень важную особенность Потока Жизни, о которой не всегда принято говорить честно. Значительно чаще почему-то проводят параллель между человечеством и образом неживого потока, в котором капли — люди — являются пассивными. Но самой большой ошибкой при отождествлении этих двух потоков будет, конечно же, выключение из рассмотрения сознания.

Пассивность частиц потока, например, потока воды, приводит к тому, что управляет такими частицами только лишь слепая и несознательная стихия — стихия разрушения физического материального мира. Попадая в своем движении на препятствие, эти капли не станут искать способа избежать столкновения, а тем более, и гибели.

Человек же как капля Потока Жизни обладает своим изолированным сознанием, определённой степенью самостоятельности и потому привносит в Поток такие черты, которых нет у пассивного потока и которые наделяют Поток Жизни способностью сверхтекучести, сверхпластичности и сверхустойчивости. Последнее реализовано на свойстве живого, которое называют Зеркалом — отражением себя в другом с усилением или ослаблением.

Сверхустойчивость Жизни позволяет реализовать в Природе связи, значительно более сильные, чем атомарное или молекулярное притяжение.

Жизненный Поток диктует каждому отдельному человеку требования, обеспечивающие, в первую очередь, не только выживание, но и экспансию Потоку во Вселенной. Эти требования даются человечеству в Духовных Учениях и в природных инстинктах.

Человек и человечество входят в Поток Жизни со своим багажом. Но Поток как среда, жизненное пространство человека, формирует многие свои параметры независимо от того, какими являются люди.

Наоборот, ему как бы уже известен будущий образ человека и человечества, под который каждый рождающийся на Земле человек заранее наделяется возможностями.

К сожалению, пока эти возможности не полностью востребуются как самим человеком, так и средой, в которой он проживает. И потому многое из этого дара человек готов был бы забыть, уничтожить, потому что любое особенное и невостребованное для него кажется лишним и тяготит, потому что оно требует работы по самосовершенствованию.

Более того, оно может прибавлять ему забот, ухудшая жизнь, нарабатывая негативные комплексы в психике из-за внутреннего, подсознательного стремления вступить в борьбу с другими, мешающими комплексами.

Подавляющее большинство желающих испытать погружение или самоисцелиться с его помощью стремятся делать это в одиночестве, сохраняя интимный характер действия. Однако, существует такая точка зрения на процессы психического характера, в которой обосновывается принципиальная невозможность освободиться от некоторых проблем без участия в группе. В этом случае в человеке совершенно неосознанно работает так называемое Зеркало отражения. В нём происходит автоматическое усиление некоторых особенностей характера, психики или поведения, такое, что это приводит к существенному перераспределению нагрузки на психику человека.

Иногда подобное довольно быстро снижает болезненный очаг, уменьшает активность некоторых негативных комплексов, но, главное, учит человека близко к реальности оценивать своё место в той среде проживания, которую он выбирает для себя.

Поэтому групповые занятия очень часто приносят колоссальный эффект. Индивидуальные же занятия не имеют подобного Зеркала и потому зачастую малоэффективны. Однако многие не понимают этой особенности и тянутся к индивидуальным занятиям.

Но существует довольно обширный класс занятий, в которых нельзя усердствовать, если человек занимается один. И не потому, что они мало что дают, а наоборот — они слишком эффективны, и процесс изменения в них сознания может идти так стремительно, что только организация специального Зеркала отражения позволяет регулировать не только адекватность сознания, но и не позволяет человеку оказаться в пугающем своим одиночеством огромном и страшном мире.

Последнее возникает очень часто, если у человека в нормальном состоянии присутствуют в психике голоса тоски, страха, опасности, других негативных проявлений.

Негатив, существующий постоянно, даже небольшой, усиливается отражением от Зеркала пустоты. Он же ослабляется в Зеркале другого человека.

В погружении последнее ощущается как внутренняя помощь со стороны другого, того, кто сидит или находится рядом. Вот зачем в погружении у Грофа все в группе делятся попарно на холонавтов и ситтеров — тех, кто погружается и сопровождает.

Методы медитации, практикуемые на Востоке, требуют настройки человека на положительное отношение ко всему, обеспечивая ему правильный контакт с Любовью мира. Поэтому стремление медитирующего оказаться своим сознанием в пустоте для него безопасно — пустота оборачивается ему блаженством. Иначе, при негативной настройке, дело может обернуться безумием.

Самым лучшим средством для страховки и являются открытые глаза медитирующего и, значит, безусловное состояние самоконтроля.

Исключительно поэтому я настраиваю каждого, кто изъявляет желание практиковать самостоятельно, чтобы он нашёл себе пару.

Я как сопровождающий больного человека несу при его погружении, конечно же, значительно больше нагрузки, чем тот, кто просто находится рядом. Но об этом на ближайших страницах.