Вместо послесловия

В начале фильма «Матрица», который мы так долго обсуждали с тобой в пятой главе, Нео, еще не подозревающий, что ему придется стать главным героем, встречает находящегося в розыске Морфеуса, главу сопротивления, который ставит его перед неизбежным выбором. Между героями разворачивается такой диалог.

Морфеус: Наконец-то. Добро пожаловать. Как ты уже понял, я – Морфеус.

Нео: Это честь для меня.

Морфеус: Нет, честь для меня. Пожалуйста, проходи, садись. Догадываюсь, сейчас ты чувствуешь себя Алисой, падающей в кроличью нору…

Нео: Вроде того.

Морфеус: Это читается в твоих глазах. Ты похож на человека, который ничему не удивляется, считая происходящее сном и веря, что вот-вот проснется… Ты веришь в Судьбу, Нео?

Нео: Нет.

Морфеус: Почему?

Нео: Неприятно думать, что тобой манипулируют.

Морфеус: Объясню, почему ты здесь. Потому, что ты что-то понял. Ты не можешь выразить это, но ощущаешь. Ты всю жизнь ощущал, что мир не в порядке – странная мысль, но ее не отогнать. Она – как заноза в мозгу. Она сводит с ума. Не дает покоя. Это и привело тебя ко мне. Понимаешь, о чем я говорю?

Нео: О Матрице?

Морфеус: Ты хочешь узнать, что это? Матрица повсюду. Она окружает нас. Даже сейчас она с нами рядом. Ты видишь ее, когда смотришь в окно или включаешь телевизор. Ты ощущаешь ее, когда работаешь, идешь в церковь, когда платишь налоги. Целый мирок, надвинутый на глаза, чтобы спрятать правду.

Нео: Какую?

Морфеус: Что ты только раб, Нео. Как и все, ты с рождения в цепях. С рождения в тюрьме, которой не почувствуешь и не коснешься. В темнице для разума. Увы, невозможно объяснить, что такое Матрица… Ты должен увидеть это сам. Не поздно отказаться. Потом пути назад не будет. (Морфеус достает две пилюли.) Примешь синюю пилюлю – и сказке конец. Ты проснешься в своей постели и поверишь, что это был сон. Примешь красную пилюлю – войдешь в страну чудес. Я покажу тебе, глубока ли кроличья нора. Помни, я лишь предлагаю узнать правду, больше ничего.

Нео, после некоторых колебаний, выпил красную пилюлю. И увидел лживость гладкой реальности, скрывающей горькую истину. Он выбрал жизнь трудную, опасную – но правдивую!

Я задумал эту книгу как бумажное издание красной пилюли. Уже в первой главе я задал вопрос:

«Как же удавалось властителям осуществлять власть вопреки воле большинства, распределяя излишки в свою пользу, а не в пользу других?»

И сразу же дал ответ:

«Очень просто: они разработали систему идей, которая убедила подвластных в законности их власти. Что они имеют право на излишки…»

Я рассказал тебе о жрецах, которые обслуживали эту систему идей. Система идей узаконивала центральную власть, убеждая эксплуатируемых, что на самом деле они по собственной воле и от чистого сердца чтут своих властителей, что им за это обещана награда свыше, а если они покушаются на власть, то они нарушают священный порядок.

До возникновения рыночных обществ в конце XVIII века такие идеи прикрывались религией. Можно было выдавать неравенство, произвол, насилие за естественное состояние мира, изначальное и данное свыше.

Но как только восторжествовала меновая стоимость, и господствовать стали рыночные общества, главенствующая идеология стала выдавать себя уже не за религию, а за науку. Появилась так называемая экономическая теория. Со временем эта якобы наука обзавелась учебниками, журналами, колонками в газетах. Экономисты стали ходить с важным видом и объяснять, что экономика устроена так сложно, что ею могут заниматься только такие специалисты, как они. Что простым людям нечего судить об экономике, что им лучше довериться банкирам, технократам и прочим успешным людям. Но вся эта экономическая теория, вся эта картина экономической жизни – та самая Матрица, о которой Морфеус говорил Нео: мнимая реальность, пленившая наш ум, затворившая его в тюрьме идей. Единственная цель Матрицы – скрыть от нас горькую правду.

Что за правда?

Что мы, люди, стали рабами машин, хотя создали их как своих слуг.

Что рынки не обслуживают нас, а мы сами стали рабами безличных и бесчеловечных рынков.

Что мы так построили наше общество, что многие из нас напоминают «Фауста без Мефистофеля», а некоторые – доктора Франкенштейна, придумавшего чудовище себе на погибель.

Что мы суетимся весь день, чтобы купить вещи, которые нам на самом деле не нужны, и мы бы без них обошлись, но Матрица рекламой и маркетингом вложила их в наш ум.

Что мы ведем себя как безумные вирусы, разрушающие свой же организм, населяемую нами планету.

Что наши общества не просто несправедливы, но ужасаще неэффективны: они заставляют нас тратить все силы на производство богатства, от которого нам достаются только крохи и множество проблем.

Наконец, что, если кто-то скажет всю эту правду, общество его возненавидит и начнет преследовать: оно не любит смотреть на себя в зеркало логики и критического мышления.

Ксения, ты как Нео стоишь перед жестким выбором между синей и красной пилюлей.

Если ты примешь синюю пилюлю, будешь жить в лживой иллюзии, веря всему, что говорят нашему обществу учебники по экономике, «ведущие экономические аналитики», Европейская Комиссия, сытые газетчики.

Если примешь синюю пилюлю, ты не заметишь жестокого всевластия господствующей идеологии, тоталитарного господства иллюзии. Жизнь твоя будет беззаботной, ты не будешь задаваться сложными вопросами, и будешь в мире и согласии с правящим классом.

А если ты примешь красную пилюлю, то сразу увидишь все, что я показал тебе в этой книге. Твои глаза откроются, твой ум заработает. И тогда тебя ждет тяжелая и опасная жизнь. Как сказал Морфеус Нео, единственное что я тебе обещаю – правду, и ничего больше.

Многие будут говорить тебе, что твой отец не знает что говорит. Что экономика, экономическая теория – это наука. Что как физики анализируют математическими средствами законы природы, так и экономисты широко используют математику, статистику и логику для анализа законов экономики, которые, как и законы природы, общие для всех. Это чепуха!

Конечно, экономисты употребляют математические формулы и статистические методы. Но они напоминают в этом скорее астрологов, чем астрономов – астрологи тоже могут составить сколько угодно таблиц и схем с цифрами. А астрономия основана на физике, физика же имеет надежный критерий истины – законы природы, проверяемые экспериментально. В экономике нельзя ставить эксперименты и проверять, например, что было бы с греческой экономикой, если бы в 2010 году не был взят международный кредит, а наоборот, были бы приостановлены все выплаты.

Итак, в экономике нет экспериментальной проверки данных. Поэтому экономика – это образ мысли, не имеющий никакого отношения к настоящим наукам. Итак, если мы занимаемся экономикой, мы либо должны продолжать ложно выдавать себя за ученых, либо согласиться, что мы, скорее, ближе к философам или богословам: мы можем как и они рассуждать очень умно, логично, взвешенно, но никогда не убедим никого с точной определенностью, что смысл жизни в этом, а не в том.

К сожалению, подавляющее большинство моих коллег-экономистов предпочитают притворяться, что они ученые, хотя на самом деле они, скорее, астрологи или в лучшем случае средневековые богословы, которые доказывали математическими средствами бытие Божие. И как все гадатели, они паразитируют на страхе и предубеждениях людей, которым только бы выжить и которые боятся перемен в своей жизни.

В 1930-е годы английский антрополог Эдвард Эван Эванс-Причард (1902–1973) исследовал народность азанде на севере Центральной Африки. Он жил среди племени и заметил, что все очень верят предсказаниям магов, испрашивая у них совета, как древние греки вопрошали дельфийского оракула.

Эванс-Причард поставил вопрос: если часто пророчества жрецов, гадателей и магов оказывались неверными, то как они сохраняли непоколебимой свою власть над всем племенем?

Эванс-Причард так объяснил, почему азанте слепо верили своим жрецам и волшебникам, всех их пророчествам, заклятьям, колдовству, и всегда их слушались:

«Азанте были убеждены, как и мы, что неудача пророчеств требует какого-то реального объяснения. Но они были настолько глубоко погружены в свои поверья, что прибегали опять же к поверьям, чтобы объяснить неудачу пророчеств своих гадателей. Противоречие между событиями и верой объяснялось ссылкой на другие поверья, которые и позволяют объяснить, что пророчество здесь и не должно было быть верным».

Именно так работает так называемая наука экономика! Когда профессиональные экономисты не могут объяснить, почему все они проглядели самое важное экономическое явление – никто из них не предвидел кризис 2008 года, который продолжается до сегодняшнего дня – они сразу начинают ссылаться на какие-то никому неведомые мистические факты и факторы, в которые они тоже заставляют нас поверить, принять на веру.

Приведу один пример. В 1980-е годы безработица росла вопреки предсказанием системных экономистов, работавших в больших банках, например, в Международном валютном фонде. И поэтому те просто решили, что на самом деле никакой безработицы нет, они стали отрицать безработицу вообще, что нам пришлось обсуждать в целой главе. За науку они выдали свою мистику. Они переименовали безработицу в отсутствие безработицы и тем самым решили проблему.

Затем, увидев, что на некоторых рынках безработица приняла чудовищный масштаб, они стали убеждать себя, что безработица – признак недостаточно конкурентного общества. Что нужно приватизировать предприятия, заставить их конкурировать, и тогда как по мановению волшебной палочки безработица исчезнет.

Но никакого чуда не произошло. Предприятия были приватизированы, но безработица только выросла. Тогда они решили, что нужно дальше проводить приватизацию, и приватизировать уже все, включая дома и транспорт. Дескать, тогда появится много мест, где пусть мало, но платят, а чтобы люди шли работать за малую плату, нужно сделать так, чтобы везде платили меньше.

Но и из этого ничего путного не вышло. Они тогда попытались исправить положение. Они решили, что теперь нужно создать побольше бирж труда и сделать их эффективными. А для этого нужно ввести социальное страхование и потребовать от всех работников платить часть дохода в фонд социального страхования, чтобы если они лишатся работы, выплачивать им пособие. Эта мера окончательно добила экономику, но профессиональные экономисты отчитались об эффективности и продолжили свою магию.

При этом они оставались все время уважаемыми людьми, получающими миллионы, совсем как гадатели племени азанде.

Теперь мы знаем, что за синюю пилюлю Морфеус предлагал Нео. Это речи экономистов, создающих наукообразные идеологемы, скрывающие под собой правду о действительной работе рыночного общества. Когда меновая стоимость восторжествовала над всей землей, над всем человеческим трудом, над всем живым от микроба до человека, тогда экономические теории мерцают как Матрица, не давая разглядеть, что происходит.

К сожалению, в реальности нет такой красной пилюли, которую можно было бы запить водой, как это сделал Нео.

Но у нас есть критическое мышление и умение ничего не принимать на веру, даже если это говорят руководители, большинство населения и каждый встречный.

На страницах этой книги я учил тебя, как добиваться правды критическим мышлением. Для этого нужно уметь видеть реальность вокруг себя, сколь бы печальной она ни была.

Может быть, ты еще не раз пожалеешь, что не приняла синюю пилюлю. Но все равно тебе не раз придется принять красную пилюлю горькой истины, чтобы разоблачить ложь сильных, их безобразие и безумие. Правда тебя вознаградит.