Глава 12

Я проснулась в тишине с ощущением, что прошлая ночь осталась за тысячу километров отсюда. У меня возникла уверенность, что это мой разум выстроил стену из безрассудного желания, чтобы отгородить меня от крови и страха, который я испытала. В последний раз такое было, когда умер мой отец, и теперь я чувствую, что еще одно событие прячу в тот же ящик, который никогда не хочу открывать. Неважно, что сделал мой мозг, но это сработало, и я не хотела покидать свое состояние тихого умиротворения. В голове заметно прояснилось. Адреналин и напряжение вымылись из моих конечностей, и я ощущала себя обмякшей и безвольной. Некоторое время я плавала в полудреме, по-прежнему прижимаясь лицом к куртке Хоука.

Хоук.

Это была первая четкая мысль, возникшая в моей голове, когда я наконец-то открыла глаза.

Второй мыслью была: «Господи, чем ты думала, заставляя его так тебя трогать?»

Внезапно возникло смущение. Я не знала, почему сделала это или почему жаждала прикосновений сильнее, чем когда-либо. Забравшись с головой под одеяло, я застонала. Как мне теперь смотреть ему в глаза? От такого легко не отделаешься.

Какое-то время я лежала под одеялом — некая версия черной дыры, в которую мне можно залезть. А потом услышала звук распахнувшейся двери и приближающихся шагов. Тут же открыв глаза, я напряглась, гадая, уж не Хоук ли это?

— Сладкая, ты проснулась?

Напряжение рассеялось. Это был Джесс.

— М-м-м-м, — простонала я в ответ.

Кровать прогнулась, и он нырнул под одеяло рукой, нащупывая мое тело.

— Ты в порядке? — спросил он, поглаживая мою обнаженную руку.

— М-м-м-м, — промычала я, не в настроении разговаривать.

— Ты сегодня собираешься вставать?

— Зачем?

— Тебя ждет работа, — мягко объяснил он. — Но ты можешь взять выходной. Я пойму. Просто хотел узнать, потому что собираюсь туда…

— Я иду, — уже окрепшим голосом прервала его я.

Я почувствовала, как он немного замешкался, а потом стащил с меня одеяло. Его голубые глаза встретились с моими — Господи, они были грустнее обычного. Волосы растрепаны, словно он только что встал с постели и пришел в мою комнату, как будто важнее меня для него ничего не было. На нем были только короткие черные шорты, а накачанная татуированная грудь демонстрировала пирсинг в сосках в нескольких сантиметрах от моего лица. Это было возбуждающее зрелище, но не вызывало того тепла внизу живота, как рядом с Хоуком.

С выражением сомнения на лице Джесс взглянул на меня в упор.

— Ты уверена? — спросил он, прикусывая пирсинг в губе.

Я кивнула.

— Буду готова через полчаса.

Он кивнул.

— Тогда я собираюсь и жду тебя на улице.

Он встал и, медленно выходя из комнаты, оглянулся через плечо.

— Если тебе до этого что-то понадобится, дай знать, — добавил он, после чего исчез.

Обычное дело для Джесса — захотеть побыть здесь со мной, и мне стоило бы попросить его остаться, чтобы иметь возможность высказать всю тяжесть, осевшую в груди после прошлой ночи, но я не хотела грузить его этим. Он просто прикажет мне остаться, а клуб на данный момент — последнее место, где мне хотелось бы находиться.

Мне нужна работа.

Уйти в нее с головой и забыться.

От всех этих мыслей меня отвлек совершенно некстати зазвонивший телефон. Я снова застонала, схватила его с тумбочки и открыла глаза, чтобы прочесть высветившееся на экране имя.

Я нахмурилась и сбросила звонок. Через пять секунд телефон снова зазвонил. Господи, она не отвяжется. В этот раз я уже несколько дней уклонялась от нашего ежемесячного телефонного разговора, и, на самом деле, лучше покончить с этим сейчас. Злобно зыркнув на экран, я, наконец, ответила.

— Алло?

— Тайлер, это мама, — сказала она. Ее язык уже заплетался, хотя было… что, уже в восемь утра?

— Да, мам, я так и поняла. Не знаю, зачем ты каждый раз озвучиваешь мне это.

— На тот случай, если ты забудешь мой голос.

— Поверь, твой голос невозможно забыть.

Она не обратила внимания на мою резкость.

— Ты не отвечала на мои звонки.

— Я была занята.

— Ну, я просто интересуюсь, когда ты сможешь приехать и познакомиться с Полом?

— С кем?

— С моей второй половинкой. Я познакомилась с ним в церкви. Тайлер, это тот единственный.

— Ты ходишь в церковь?

— У них бывают мероприятия с бесплатной выпечкой, а я обожаю кексы этой религиозной сучки из соседнего квартала. Здорово, что туда пускают всех подряд, правда? Нужно всего-навсего перекреститься, и они прощают мне все мои грехи.

— Ты понимаешь, что это безнравственно?

— На хрен нравственность. Ты лучше, чем кто-нибудь другой, знаешь, как мы жили.

— Папа никогда не поперся бы в церковь и не крестился бы ради бесплатной булки.

— Дорогуша, ради таких кексов сам Ганди пошел бы на убийство. Кстати, на самом деле, это твой гребаный папаша испортил мне репутацию.

— Мам, когда вы познакомились, ты была стриптизершей.

— А потом перебралась в Хайгейт, чтобы начать все сначала и зажить достойной жизнью.

— На его деньги, заработанные для клуба.

— Слушай, я не жалуюсь. В этом нет ничего плохого. Красть всегда легче, когда люди делают вид, что не замечают этого, верно? — она закудахтала в трубку, а я просто… не сказала ни слова. Вроде как… и сказать тут нечего. Люди постоянно называли моего отца развратником и донором спермы, но я слышала, что есть похожий термин для матерей, которым на все плевать.

— «Матка напрокат»? — пробубнила я себе под нос, вспоминая подходящие слова. — Или… «Прокат яйцеклеток»? «Бесплатные трубы»?

— Что? — переспросила она в замешательстве. — Ты напилась?

— Уф-ф, нет, иначе меня сочли бы алкоголиком, если уже в восемь утра я была бы пьяной, не так ли, мама? — сказала я. — Просто пытаюсь придумать универсальное слово, характеризующее тебя как родителя. Обдумываю, как бы тебя назвать. Например, заочная мама, которую заботит только текила и которая звонит мне, чтобы похвастаться своими радостями, но никогда не интересуется моей жизнью. Что-то в этом роде. У тебя есть какие-нибудь предложения, мам?

— Пошла ты на хер, Тайлер Уилсон, ты такая же, как твой папаша.

Я кивнула.

— Твои комплименты, как всегда, очень приятны.

— Это не комплимент. Он был гулящей скотиной.

— Ты трахалась с моим инструктором по каратэ.

— Откуда, черт возьми, ты это знаешь?

— Потому что в помещении для занятий ты заставляла меня смотреть гребаного Мори, когда уходила с ним в соседнюю комнату! (Примеч.: скандальное ток-шоу на американском ТВ).

— Почему ты так со мной разговариваешь? — она резко решила разыграть из себя жертву, понимая, что оказалась загнанной в угол и ответить ей нечего. — Я была матерью-одиночкой. У меня не было крепкого плеча, на которое можно опереться. Как ты смеешь? Ты превратилась в животное, как и все остальные обезьяны в этом клубе.

— Ну и прекрасно. Что ж, мы отлично пообщались. С нетерпением буду ждать нашего разговора в следующем месяце, когда вместо Патрика появится Кристофер.

— Пол! — выкрикнула она.

— Хорошего дня, дорогая мамочка.

Я нажала «отбой» и сердито швырнула телефон на тумбочку. Он проехался по ней и упал на пол. Тьфу! Собравшись с силами, я, наконец, сбросила с себя одеяло и встала с постели. Быстро залезла под душ и, намыливаясь, с ужасом обнаружила, что между ног все еще пульсирует. Я почти поддалась искушению позаботиться о себе самостоятельно, но, стоило моим пальцам коснуться клитора, как удовольствие сменилось тошнотворным чувством. Я не могу этого сделать. Не могу мастурбировать, когда мое тело все еще дрожит после вчерашнего. Немного всплакнув в попытке избавиться от этого парализующего страха, я сделала воду погорячее, чтобы расслабить напряженные мышцы. Закончив, я откопала свой серый рабочий комбинезон и оделась. Стараясь не смотреть на розовое полотенце возле раковины, я взглянула на себя в зеркало и съежилась при виде темных кругов под глазами. Теперь я не только ощущала себя жалкой, но и выглядела так.

Жалкое зрелище.

А все из-за Юрия. Если бы он не вытащил пистолет, то не умер бы, а я не чувствовала бы себя такой измученной. Эгоистичный ублюдок. При воспоминании о нем волосы зашевелились на затылке. Его настойчивое требование заполучить меня не имело смысла, и, я знаю, Хоук это понимал.

И снова мой разум напомнил мне о его отказе. Очень, очень унизительно.

Эта вдохновляющая речь помогла, и мне немного полегчало. Я попыталась спасти лицо при помощи тонального крема, но через пару секунд бросила это бесполезное занятие. Чего уж тут притворяться — насрать мне, как я выгляжу. Поэтому, пропустив этот этап, я не спеша смыла розовый лак и подстригла ногти практически под корень. Это всегда было самым отстойным — после окончания теоретической части в классе возвращаться в грязь авторемонтной мастерской. Обычно я не появлялась там достаточно долго, чтобы руки успевали снова стать гладкими и шелковистыми. Я накрасилась, завязала волосы и потом еще долго сидела на унитазе, пытаясь примириться с болью, от которой сжималось сердце и сбивалось дыхание.

Я вышла из спальни. В клубе царила тишина. Единственное время, когда здесь нет адского шума. Двери всех спален, мимо которых я проходила, были закрыты. Остановившись перед комнатой Гектора, я постучала. Не получив ответа, открыла дверь и заглянула внутрь. От увиденного я закатила глаза. Гектор с голой задницей лежал на животе, а на его спине растянулось обнаженное тело Шей, которая прижималась к нему так, словно он был ее спасательным кругом. Похоже, ему очень сильно нужно было пристроить свои яйца, потому что он знал, какая Шей прилипчивая, и неоднократно говорил, что она мало его возбуждает. Как бы то ни было, мне была прекрасно знакома вся процедура: он вышвырнет ее из комнаты, едва откроет глаза, но она по-прежнему будет продолжать хотеть от него детей и выжидать, когда для его члена опять наступит безвыходная ситуация. Временами это напоминало заезженную запись.

— Гектор, — прошептала я, стоя в дверях.

Он не шелохнулся. Я на цыпочках вошла в комнату, перешагивая через беспорядочно разбросанную одежду. Я старалась не слишком присматриваться, но, реально, довольно трудно не заметить валяющиеся тут и там использованные презервативы, и у меня не было желания наступить на один из них. Мне давно пора завести защитный костюм.

— Гектор, — шепнула я снова и потрясла его за плечо. — Ты сказал мне прийти за мазью.

Я потрясла его чуть сильнее, но он не то что не просыпался, но даже не шевелился. Господи, сколько же он выпил? Вздохнув, я пошла в его ванную (она выглядела, как после чертовой бомбежки) и обыскала шкафчики. Найдя контейнер с мазью под раковиной, я засунула его в карман, пытаясь понять, как сама себе смогу намазать спину. Это сможет сделать Джесс. Не прошло и секунды, как я выбежала и пошла по коридору.

Джонни уже не было в гостиной — аллилуйя! Но я заметила Мерси — черную дворнягу, прибившуюся к клубу несколько лет назад. У этого злобного ублюдка характер мало сочетался с кличкой. Если Мерси окружают чужаки и он чувствует угрозу, то милосердие — последнее, на что они могут рассчитывать. По пути на кухню я потрепала его по голове, и он лениво помахал в ответ хвостом. Наш беспощадный зверь питал ко мне слабость — возможно, потому что я втихаря подкармливала его чаще дозволенного.

— Куда собралась?

Я подскочила и оглянулась. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, откуда раздался голос Хоука. Скрестив руки, он сидел на углу разложенного дивана и выглядел таким чертовски усталым, словно со вчерашнего вечера так и не сомкнул глаз.

— Я не заметила тебя, — тихо сказала я, и мои щеки тут же вспыхнули при воспоминании о прошлой ночи. — Мог бы лечь на диване.

Он кивнул в сторону Мерси.

— Эта псина хотела обглодать мне лицо.

— Просто он не очень хорошо тебя знает.

— Да, согласен, но все равно он злобный ублюдок.

Я улыбнулась, и это получилось искренне. Боже, от одного его вида все мои страхи улетучились.

— Значит, он хорошо справляется со своей работой.

Уголки губ Хоука приподнялись. Ощущая себя неловко, я какое-то время топталась на месте и пыталась понять — разговор окончен или я должна как-то сама его завершить. Честно говоря, я была рада видеть его здесь. В глубине души я ожидала, как выйду и увижу, что его байк исчез вместе с ним. Однако, с другой стороны, для меня было бы лучше, если бы он уехал. Мысль о встрече с ним после того, как прошлой ночью я заставила его прикасаться ко мне, приводила меня в ужас.

Интересно, а он тоже думает об этом? О прошлой ночи. О его руке там. О том, как я задыхалась, как гребаная порнозвезда и твердила, что хочу его. Но он вел себя так, будто ничего не было, поэтому… я успокоилась…почти.

Внезапно вспомнив изначально заданный мне вопрос, я указала на свой комбинезон и ответила:

— А, это я собираюсь на работу. Возвращаюсь в мастерскую после курса теории.

Он кивнул.

— Правильно. Удачи на работе.

И вот теперь разговор был закончен. Я кивнула в ответ, слегка разочарованная его равнодушием. Да, он определенно хочет отвязаться от меня. И это совершенно точно из-за того, что он щупал мою промежность. Или, точнее, был вынужден щупать мою промежность — твою мать, я заставила его. Меня передернуло от отвращения к себе, и я прошла на кухню. Какое-то время я стояла, содрогаясь от собственной дурости, после чего схватила из кухонного шкафа коробку с батончиками мюсли и чуть не выругалась, увидев, что из двенадцати штук в коробке осталось только два. Хоть бы раз эти мудаки купили что-то взамен того, что сожрали.

Несколько секунд я таращилась в коробку, размышляя, как мне вести себя с ним. И пришла к выводу, что нужно вести себя, как обычно, чтобы еще больше не усложнять ситуацию. Мне просто нужно… расслабиться. Я кивнула сама себе и сделала глубокий вдох. Да, расслабься и просто… веди себя, как обычно.

Но, выйдя из кухни и едва увидев его сексуальное лицо, я поняла, что обречена.

Остановившись на полпути, я на секунду повернулась в его сторону. Он по-прежнему смотрел на меня и, положа руку на сердце, добавлю, что я с трудом могла сдерживаться. Я заставила себя отвернуться, но тут же остановилась и снова повернулась к нему. Блядь, я все только испорчу и…

— Тебе что-то нужно, Тай? — спросил Хоук.

Сердце заколотилось сильнее, когда до меня дошел смысл его вопроса. Нужно было просто сказать «нет» и уйти, но потом… что, если я вернусь, а он уже уедет. К тому же, можно воспользоваться этой возможностью и поговорить с ним, и… замявшись, я вытащила из кармана мазь и показала ему.

— Гектора не добудиться, — пояснила я, избегая смотреть ему в глаза. — Ты не мог бы мне помочь?

— Ты хочешь, чтобы я намазал тебя? — спросил он, понижая голос.

Знаете ли, я каждый день нахожусь в обществе развратников и пошляков, но, блядь, когда дело дошло до Хоука, мое лицо непроизвольно вспыхнуло. А я даже не была уверена, что он намекал на что-то непристойное.

— Да, Хоук, — ответила я, пытаясь скрыть румянец, — разве не для этого нужна мазь?

— Я просто хотел уточнить, Тайлер.

Я просто смотрела на него и молчала, потому что в голове было пусто, и единственное, что могла бы выговорить, это кучу заикающихся «гм». Поэтому просто показала ему поднятый вверх большой палец.

Охренеть! Поднятый большой палец.

Какого хрена?

Он встал и громко зевнул, выпятив грудь — ей-Богу, он такой крепкий и мощный — а черная футболка еще больше подчеркнула ширину его плеч. Подойдя ближе, он взял из моей руки мазь. Слегка вздрогнув, я повернулась к нему спиной и расстегнула комбинезон, спустив его до бедер.

— Майку тоже, — сказал он непривычно низким голосом.

— Что? — переспросила я.

— Майку. Ее тоже снимай.

Я сняла майку и прикрыла ею грудь. Снова возникло ощущение полной беззащитности, но, как ни странно, стоя спиной и не видя его, я быстро успокоилась.

— Что-то подсказывает мне, что раздевать — это по твоей части, Хоук, — нахально сказала я, пытаясь разрядить обстановку.

Его пальцы коснулись моей спины, покрывая татуировку прохладной мазью.

— Только когда ты покрыта кровью или тебе нужно помазать татуировку, Тайлер, — ответил он.

— И это все? — настаивала я по большей части из любопытства. — Потому что я видела, как прошлой ночью ты пялился на мое тело, и это был не просто осмотр.

— Всегда приятно полюбоваться на красивую женщину.

— О, сейчас я уже женщина?

— Знаешь, ты на нее чертовски похожа.

Я прикусила губу, думая о прошлой ночи, и спросила:

— Но не настолько, чтобы к ней прикоснуться?

Движения его пальцев замедлились, и он негромко усмехнулся.

— Твою мать, а ты здесь отрастила себе яйца, да?

— Вокруг меня одни парни. В таком окружении яйца отрастают автоматически.

— Да, — пробормотал он. — Не знаю только, хорошо ли это.

На несколько секунд повисло молчание, и я поняла, что нет смысла дальше прятать шило в мешке, иначе мне никогда не избавиться от чувства неловкости.

— Хм, Хоук, — ну, понеслась! — к вопросу о прошлой ночи, когда я положила твою руку между…

— Не понимаю, о чем ты, — отрезал он, прерывая мои извинения, даже не дав им начаться.

Я мысленно улыбнулась, благодаря его за то, что он не хочет ворошить это.

— Сейчас давай-ка о твоей профессии. Механик мотоциклов? С какого хрена?

Я засмеялась.

— Это все Джесс. Думаю, все было не всерьез. Наверное, он хотел поприкалываться. После окончания старшей школы я оказалась в затруднительном положении, потому что не знала, чего хочу, и он в шутку пригласил меня в автомастерскую. А я взяла и согласилась, чтобы стереть с его лица эту дерьмовую ухмылку.

— И что потом?

— А потом я решила попробовать, потому что скучала, да и терять мне было нечего.

— Обычно девушки этим не занимаются.

— Чем?

— Ремонтом машин.

— Да, но, как мне кажется, мы уже выяснили, что я не похожа на других девушек.

Он задумчиво пробурчал:

— Да, не похожа.

Спустя еще несколько минут тишины, Хоук опустил руки и закрыл контейнер с мазью. Я быстро натянула майку и повернулась к нему, пытаясь понять его настроение.

— Ты не одобряешь того, что я там работаю? — полюбопытствовала я.

Он снова взглянул на меня, на этот раз задерживаясь взглядом на моих пальцах, застегивающих кнопки комбинезона.

— Мне нравились розовые ногти.

Мои пальцы замерли, и я взглянула на свои коротко подстриженные ногти, сожалея о том, что стерла лак.

— Но и замасленный вид мне тоже нравится, — добавил он, и уголки его губ трогательно приподнялись, застыв в какой-то полуулыбке. — Меня заводят женщины, которые не боятся испачкать руки, дорогуша. Ты способна на такое, и это очень сексуально.

Жар прилил к моим щекам.

— Ты находишь меня сексуальной?

— Зачем ты делаешь вид, словно до тебя туго доходит? Разве я не ясно выразился?

Я поджала губы, чтобы не улыбнуться, и ответила его же фразой:

— Я просто хотела уточнить.

Он улыбнулся, и при виде этого мое сердце дрогнуло. Хоук знал, что делает со мной. Знал, каким красивым я его считаю — даже с этими чертовыми длинными волосами. Он шагнул ко мне, и я почувствовала его руку на своем бедре. Прикосновение было настолько неожиданным, что я практически остолбенела. Широко открытыми глазами я наблюдала, как он приближается, не отрывая от меня взгляда. Хоук встал ко мне вплотную, и я начала гадать, что же он собирается сделать, когда что-то твердое уперлось мне в бок. Он медленно засовывал контейнер с мазью обратно в мой карман. Подлый ублюдок. Приблизив губы к моему уху, он хрипло сказал:

— Да, ты охуенно сексуальна, Тайлер. К тому же, ты ребенок клуба, поэтому должна покинуть мою спальню.

Он бросил на меня последний взгляд — и я клянусь, далеко не равнодушный — и прошел мимо, слегка коснувшись моей руки. Покинув кухню, он двинулся по коридору, а я смотрела ему вслед. Внутри возникло желание пойти за ним, чтобы снова испытать ощущение его сопротивляющейся руки на моей промежности. Но я заставила себя остановиться — снаружи ждет Джесс, пока я соберусь на работу, и… вряд ли у меня найдутся силы пережить еще один унизительный отказ.

Я вышла из комнаты и остановилась в коридоре, заметив приоткрытую дверь своей спальни. Осторожно подкравшись, я заглянула внутрь. Хоук стоял спиной ко мне с прижатым к уху телефоном.

— Мне нужно связаться с Абрамом. Попроси, чтобы перезвонил мне, как только сможет, — после чего сбросил вызов, снял грязную футболку и, бросив ее на пол, направился в ванную.

Господи, он был таким мускулистым. У него это выглядело очень сексуально, в отличие от отвратительного вида парней, накачанных стероидами, у которых мускулы выглядели, как воздушные шары.

Твою мать, я снова почувствовала себя сексуально озабоченным подростком. Одного взгляда на это эротичное зрелище оказалось достаточно, чтобы меня охватило возбуждение и сводящий с ума жар.

— Если ты не планируешь присоединиться ко мне в душе, то даже не представляю, что еще тебе нужно, Тайлер! — выкрикнул Хоук.

Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Я развернулась и бросилась вон — быстрее, чем могла, но медленнее, чем хотела.

Когда я вышла, Джесс уже ждал. Увидев меня, он завел свой «Харлей» и ожидал, пока я усядусь. С трудом передвигая ноги, я приближалась к нему, увеличивая дистанцию между собой и Хоуком. Джесс протянул мне шлем, и я медленно надела его. Застегивая ремешки, я не отводила взгляда от мотоцикла Хоука, который стоял на своем персональном парковочном месте.

Вот единственный мотоцикл, на котором мне хотелось бы оказаться, обнимая мужчину — и совсем не Джесса.

— Ты в порядке? — спросил Джесс, обеспокоенно оглядываясь на меня.

Я кивнула и неохотно обняла его. Закрыв глаза, я на несколько секунд представила себе, что это Хоук.