Глава 13
Эмма
Я находилась в состоянии абсолютного ужаса, когда появившаяся из ниоткуда официантка проводила меня к его столику, расположенному в укромном закутке на втором этаже. В ожидании я остановилась недалеко от уже сидящего там Бордена. Поглядывая на свой мобильник, он разговаривал с сидящим напротив него мужчиной. Он выглядел таким равнодушным. Его не волновало, что он только что избил человека и устроил это представление?
Я понимала, что Джоэл, возможно, заслуживал дерьмового отношения к себе за то, что сделал, но сорвать с него рубашку и избить? Это слишком. Простого «убирайся из моего ресторана» вполне хватило бы.
Собеседник Бордена обедал и, казалось, был единственным, кто говорил, Борден же отвечал отрывистыми фразами, которые я едва могла расслышать.
— Это будет очень выгодно для вас, мистер Борден, — говорил он.
— Я так не думаю.
— Вы могли бы заработать много денег.
— У меня уже они есть.
— Их никогда не бывает достаточно.
— Я не соглашусь.
— Что я могу сделать, чтобы убедить вас инвестировать?
— Если вы не убедили меня до этого, вряд ли что-то поможет.
Несколько минут спустя мужчина встал, разочарованно бросил на стол салфетку и ушел. Не прошло и секунды, как официантка подбежала, быстро убрала со стола и кивнула мне.
Пока я шла к его столу, практический каждый человек в зале смотрел на меня. Борден, ни разу не взглянувший на мужчину, с которым обедал минуту назад, внезапно посмотрел на меня, и головы всех окружающих в мгновение ока отвернулись. Как и тогда в закусочной, его власть витала в воздухе. Я ощутила угрожающее чувство беспомощности, как только приблизилась к нему.
Усаживаясь на место, я изо всех сил старалась не дрожать.
— Твой заказ приготовили еще раз, — небрежно сказал он.
— Я не голодна, — спокойно ответила я, теперь уже избегая его взгляда. Теребя салфетку, сложенную передо мной на столе, я услышала, как он поерзал в своем кресле.
— Ты почти ничего не съела. Ты бедная, худая и явно голодна.
— После вашего уличного представления, это последнее, на что вы должны обратить внимание.
— Мое уличное представление не было таким зверским, как могло бы, если бы ты не остановила меня.
Мельком взглянув на него, я резко ответила:
— Джоэл не заслужил, чтобы его так избили, мистер Борден.
— В присутствии всех посетителей он оскорбил моего сотрудника и назвал меня психом в моем ресторане. Такое никому не пройдет даром. Я должен соответствовать своей репутации, Эмма. Если я спущу с рук такую мелочь, это создаст эффект снежного кома. Дерьмо быстро накапливается. Только так это и работает, куколка. Кроме того, — добавил он с промелькнувшей на лице брезгливостью, — этот доктор скрывает много опасного. Мании, которые… трудно понять, мягко говоря. Ты должна благодарить меня за избавление от этого извращенца. Ты же не хочешь, чтобы однажды твои туфли нашли на обочине шоссе, верно?
И это вызывает беспокойство, хотя после моего разговора с Джоэлом я бы этому не удивилась.
— Откуда ты знаешь? — вслух поинтересовалась я, внимательно изучая его.
Он помолчал.
— Потому что я хотел это знать.
Мои брови сдвинулись.
— Но ты знал раньше? Или… — или ты выяснил, что я собираюсь на чертов обед с парнем, и его проверили?
Казалось, он понял мой вопрос и решил ответить легкой ухмылкой, которая могла означать что угодно.
— Хорошо, — прошептала я себе, посмотрев в сторону и снова на салфетку — это не ослепляет и не пугает и, что более важно, не возбуждает меня.
На несколько минут между нами возникла тишина. Я продолжала размышлять о том, как сильно я хочу убраться отсюда и вернуться домой. Никогда больше не появлюсь в этой части города. Черт, я подозреваю, что не покину территорию моего жилого комплекса в ближайшие полгода, исключая поездки на работу.
Передо мной поставили новую тарелку с моим заказом, все было приготовлено заново и пахло божественно. Я украдкой еще раз взглянула на Бордена, а потом быстро опустила глаза в тарелку. Он тяжело и пристально смотрел на меня, изучая так глубоко, как никто раньше. Это совсем не было похоже на жуткий взгляд Джоэла.
Нет, это было нечто большее.
У него в руках что-то было, и маленький проблеск подсказал мне, что это та же обычная зажигалка Zippo, которой он поигрывал раньше. Он вертел ее в руках, и я задалась вопросом, курит ли он. Я, конечно, не почувствовала запаха, когда он целовал меня… и, тьфу, почему я снова об этом подумала. Вспомнив тот момент, когда была рядом с ним, я смутилась и покраснела. И предположение, что он может знать, о чем я думаю, делает меня еще большим параноиком.
— Забавно, что мы оказались в одном ресторане после того, что случилось, — наконец, заметил он. — Мне кажется это немного странным.
Да, это было странно, но теперь я уже с подозрением смотрела на него.
— Где еще я обнаружу тебя в следующий раз? — спросил он. — Там, где я завтракаю? У меня на работе? Я бы предпочел, чтобы ты озвучила мне сейчас, чтобы избежать сюрпризов в дальнейшем.
Я удивленно приподняла бровь.
— О чем ты говоришь?
— Я не удивлюсь, если ты не только официантка. Что скажешь?
О, черт. Он думает, что я из полиции?
— Скажу, что ты параноик. Снова.
Он опять поерзал в кресле, из его горла вырвался нервный смешок. Я не смогла сдержаться и еще раз взглянула на него. Его бездонные голубые глаза были все еще сосредоточены на мне, словно он подшучивал надо мной, и это придавало ему обманчиво дружелюбный вид.
В плане внешности у него потрясающие гены. Как жаль, что он был психом! Мне требовалось напоминать себе об этом снова и снова. Я задалась вопросом, что случилось с тем мужчиной на старых фотографиях. Что превратило его в этого страшного парня, сидящего сейчас передо мной?
Попытавшись подавить раздражение, я покачала головой.
— Кстати, будь я полицейским, с какой стати мне работать официанткой в другом конце города в заведении, которое вам даже не принадлежит? В этом нет никакого смысла.
— Я сталкивался с этим раньше. Сексапильные женщины, увешанные жучками для прослушки, постоянно подкатывали ко мне в надежде разговорить…
— Хотите меня обыскать? На мне нет ничего, кроме этого маленького платья, под которым, могу вас заверить, нет места для жучков.
— Ты мне разрешаешь?
Я заставила себя сердито на него взглянуть. Пусть думает, что я обиделась на это жалкое подозрение. Но увидев его лукавый взгляд и ухмылку в уголках рта, я просто взбесилась.
Он играл со мной.
Конечно же, я не была полицейским.
Конечно же, на мне не было жучков, и я не преследовала его.
Сейчас он не был устрашающим, в данный момент он был полным мудаком.
— Вы пригласили меня за ваш столик с определенной целью, мистер Борден, или я просто ваше развлечение на сегодняшний вечер? — прямо спросила я.
Он наклонился вперед, его большое тело закрыло весь мой обзор, а огромные руки были сцеплены. Его лицо зависло в районе середины стола, он впился в меня этим взглядом, будто долгое время был лишен права видеть меня.
Понизив голос, он хрипло сказал:
— Если бы ты была моим развлечением на вечер, то с трудом бы смогла уйти отсюда — и это не потому, что тебя бы избили, как ты, вероятно, подумала.
От подобного заявления, сказанного так искушающе, мое дыхание стало прерывистым, щеки вспыхнули, но не от лести, а от шока. Пока малюсенькая, крохотная, незаметная часть меня гадала, как бы это было, я сосредоточилась на своем возмущении.
Я тоже подалась вперед, наслаждаясь гневным адреналином, который он разжег во мне, и спокойно ответила:
— Я никогда бы добровольно не согласилась на то, что вы находите столь занятным, мистер Борден.
Его ухмылка сделалась шире, когда он взглянул на мои губы.
— Увидим, мисс Уорн.
Это был вызов?
— Нет, не увидим, — я чуть отклонилась. — Мы договорились больше не встречаться, помните?
— Я помню все, о чем мы договорились, куколка.
— Ничего не изменилось, правда?
Он склонил голову, сканируя мое лицо, будто пытался что-то просчитать. Я была слишком поглощена попытками контролировать свои нервы, чтобы не превратиться в ходячее землетрясение. Буквально врывшись ногтями в кожу ладоней, я сжимала их в кулаки под столом, чтобы унять дрожь.
— Ты всегда была сильной, не так ли? — ни с того, ни с сего спросил он. — С детства и до сегодняшнего дня. Ты толстокожая. Мне нравится это в тебе. Тебя стоит держать поблизости.
Я удивленно моргнула.
— Если это попытка опрокинуть меня на ваш стол, я не вижу в этом ничего хорошего.
Он снова усмехнулся.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, если именно это тебя беспокоит.
— Просто угрожаете мне?
— Зачем мне угрожать, если ты так хорошо бьешь меня за это? Определенно, со мной такое было впервые, мисс Уорн.
Пытаясь спрятать улыбку, я отвернулась и вцепилась в салфетку. Мне хотелось воспользоваться случаем и спросить, почему он поцеловал меня за это, но тогда пришлось бы, в первую очередь, признать, что я ответила на поцелуй этого самоуверенного мудака.
Легкая улыбка скользнула по его губам.
— Почему ты не смотришь на меня?
— Вы пугаете.
— Однако это не мешает тебе спорить со мной.
— Во всем виноваты годы непокорности.
— Мне нравится твоя непокорность, — еще тише сказал он, возвращая сексуальный голос.
Достаточно, чтобы ты завелся? Хотела бы я спросить.
— Вы такой властный, не так ли, мистер Борден? У вас все должно быть под контролем.
Он рассеянно пожал плечами.
— На самом деле, мне это не нравится.
Я нахмурила брови. Что он этим хотел сказать?
— То, что вы сделали с Джоэлом, — начала я, ища на его лице хоть какие-то эмоции, — вам не нравится? Вы об этом говорите?
Его взгляд вернулся ко мне, и, полностью игнорируя мой вопрос, он сказал:
— Почему ты ничего не рассказала полиции?
К чему он ведет?
— Потому что, — пробормотала я.
— Потому что, что?
— Потому что… — я остановилась, уже поняв, к чему он клонит. — Я испугалась.
— И теперь, когда ты знаешь, что я не причиняю боли женщинам, побежишь?
— Нет.
— Почему?
— Потому что я… все еще боюсь вас.
Он кивнул.
— Правильно. Как только страх проникает под кожу и оседает внутри, ты не можешь уже его неожиданно отключить. Ты научилась бояться слухов, распространяемых по всему городу, и ты испытала это той ночью, когда заметила моих людей, молотящих мужчину, который должен был мне денег. Теперь ты принадлежишь мне.
Моя челюсть отвисла, и я в растерянности посмотрела на него.
— Я принадлежу вам?
— Да. Так я всех контролирую. Ты сделаешь все, что я скажу, потому что боишься.
— Это действительно срабатывает? Вы собираетесь заставить меня сделать то, чего я не захочу? — блядь, он хочет мое тело? Так вот почему он творит все это, я поняла.
Он раздраженно нахмурился.
— Я не насилую женщин, если это то, о чем ты говоришь. По-любому, я в этом не нуждаюсь. Мне хватает тех, что липнут ко мне, а тело — это просто тело, в конце концов. Прости, если разочаровал.
Мои плечи облегченно опустились, но я все-таки вспыхнула от его эгоистичного замечания.
— Я не разочарована, мистер Борден.
— Конечно, да. После того представления в кабинете твоего босса я склонен думать, что ты способна на большее.
— Не я поцеловала вас первой, мистер Борден.
— Но ты определенно не остановила меня, не так ли? — снова ухмылка.
Я закипела.
— У меня не было выбора, и я действительно не хотела этого.
— Не ври. Часть тебя увлечена мной, уличная кошка. Часть тебя хотела узнать.
— Узнать что?
— Каково это будет, если я трахну тебя. Потому что если один поцелуй был так хорош, представь остальное. Я все еще удивлен, насколько быстро ты растаяла подо мной, как масло. Сладкое, растаявшее масло. Охуенно вкусное, если быть честным.
Господи, он хорош.
Он убивал меня.
Мое тело наполнилось позорным теплом. Оно охватило меня целиком, и я неубедительно пробормотала:
— Мне неинтересно узнать, и думаю, вы ничем не отличаетесь от остальных, так что вы неправильно все поняли.
Это была ложь.
Наглая ложь, и он это знал. Он читал меня, как раскрытую книгу. Но Борден не мог знать, как много ночей в последнее время я провела, узнавая все о нем, читая эти сплетни, разглядывая эти фотографии, эти губы, пытаясь проникнуть в тайну Маркуса Бордена. Но здесь и сейчас, казалось, будто бы он знал это.
Возможно ли это? Я вдруг заволновалась, мог ли он раздобыть эту информацию, или он просто мог читать меня досконально.
Секунду я была слишком напугана, чтобы взглянуть на него, а теперь не смогла бы оторваться от его голубых глаз, даже если бы попыталась. Он впился в меня этим завораживающим взглядом, проникая прямо в душу. Почему мой разум и тело неожиданно взревели от безразличия и, одновременно, интереса к этому мужчине? Наедине с собой я могла легко убедить себя, что он был безумен, но здесь, так близко ко мне, он был безумно притягателен. Я чувствовала себя соблазненной, наверное, как и все беспомощные женщины до меня, уязвимые и готовые броситься на него.
— Ты очарована мной, — медленно сказал он. — Я вижу это по твоим глазам. Ты жаждешь чего-то другого, нового. Возможно, как и я.
Я сглотнула, не желая соглашаться на его заявление.
— Зачем я здесь, мистер Борден? Давайте перейдем к делу.
— Ты другая, — спокойно заметил он.
— Другая в чем?
— Просто… другая. Я вижу цвета, когда ты рядом.
Цвета. Что это значит?
Моя грудь сжалась от ощущения той тоски, которая скрывалась внутри него.
Что-то не так. Наглый высокомерный мужчина пару секунд назад исчез, и мне хотелось разговаривать с тем, кто был передо мной сейчас, пока он снова не закрылся. Я открыла рот, чтобы ответить, когда его телефон зазвонил. Пузырь, в котором мы позволили себе спрятаться, лопнул. Он со вздохом нажал кнопку на телефоне и поднес его к уху.
— Что? — требовательно спросил он.
Борден слушал внимательно, и я уже чувствовала, как сгустился воздух. Он отдалялся, возвращаясь к своему прежнему облику.
— Выезжаю через несколько минут, — сказал он, прежде чем завершить вызов, и посмотрел на меня. — Я вынужден сократить наше собеседование, мисс Уорн.
Я замерла, дыхание перехватило. Собеседование?
— Что? О чем вы говорите?
— Вы мне нравитесь, и, думаю, станете удачным приобретением для моего бизнеса. Спасибо, что проявили заинтересованность...
— Я не выражала никакой дерьмовой заинтересованности. Блядь, я не понимаю, о чем вы сейчас говорите.
Он спокойно посмотрел на меня.
— Вы бухгалтер, не так ли?
Я не ответила. Я была слишком растеряна, чтобы что-то понимать.
— Моему клубу требуется бухгалтер, и как можно скорее. Вы приняты. Будете работать рядом со мной…
— Нет, — оборвала я, повергнутая в шок его словами. — Я не буду ничего делать рядом с вами. Я даже не понимаю, о чем вы говорите!
Он засунул телефон в карман и откинулся на спинку стула.
— Это хорошо оплачиваемая должность, гораздо более оплачиваемая, чем твое нынешнее место работы. Ты должна быть мне благодарна. Не так часто кто-то мне нравится настолько, что я предоставляю ему место.
— Я не хочу наниматься к вам. Я счастлива и тем, что у меня есть.
— Ты счастлива жить в нищете? Почему-то мне кажется это маловероятным, и, в любом случае, вопрос решен. Ты занимаешь эту должность или становишься безработной, чего, я знаю, ты совершенно не хочешь. Это означало бы вернуться в домишко своей бабушки, показав себя маленькой и слабой после того, как она поверила, что ты сама хозяйка своей жизни. Было бы обидно, не так ли?
Мое сердце практически остановилось.
— Ты прошерстил всю мою жизнь?
— Каждый миллиметр.
— Зачем?
— Потому что могу.
Я застыла, пытаясь понять этого мужчину.
— Почему я?
— Ты уже знаешь, почему.
Ты другая. Так он сказал.
Несколько мгновений мы сверлили друг друга глазами, никто не хотел отводить взгляд первым. То, что зародилось как гнев, сейчас испарилось, и я с любопытством изучала его нереально красивое лицо, желая понять, что за идеи поселились в его сумасшедшей голове и оправдывают ли они то, что он делает со мной.
— Вы заблуждаетесь, — сказала я, покачав головой. — Что бы вы ни говорили, я не буду работать на вас, мистер Борден.
— Да брось ты, — шепнул он мне, и уголки его рта приподнялись. — Уверен, это будет весело.
Я почувствовала волну горячего трепета, ударившую меня в живот, мой клитор запульсировал. Черт, я пропала. Я не могу работать рядом с ним. Это чистое безумие, и очень опасно для возбужденной Эммы, которая снова вырвалась из той клетки, в которую я загнала ее.
— Вы сказали, что не хотите меня видеть даже близко со своими заведениями, — напомнила я ему.
Он наклонился вперед, облизал нижнюю губу и уставился на мой рот.
— Это было до того, как я попробовал на вкус твой язык.
Мои яичники словно взорвались.
Дыши, дыши, дыши.
Веселье мелькнуло в его глазах, когда он взглянул на меня. Затем он поднялся на ноги, и мое тело напряглось. Он уезжает? Возьмет ли он меня с собой? Могла ли я сказать «нет» этому опасному мужчине?
— Куда вы собираетесь? — спросила я, мой голос прозвучал по-идиотски жалко.
Он усмехнулся.
— Как бы мне ни было хорошо в твоей компании, есть еще и дела, требующие моего участия. Наслаждайся едой, уличная кошка. Я добавил еще одну порцию гребешков специально для тебя.
Я прерывисто вздохнула, ненавидя чувство разочарования, возникшее оттого, что он уезжает и оставляет меня здесь, заботливый мудак.
Он действительно насильно нанял тебя, Эмма!
В этот момент мне стало стыдно за то удовлетворение, появившееся от мысли, что я настолько ему понравилась, чтобы взять меня на работу.
Какого хрена со мной случилось? Как я могу испытывать две совершенно противоположные эмоции в одно и то же проклятое время?
Я ожидала, что он просто уйдет, и отчаянно этого хотела, чтобы успокоиться и разобраться в своих мыслях. Но он просто стоял в течение нескольких секунд. Я смогла взглянуть на него, дрожа от смущения. И еще я ощутила трепет, природу которого определить не могла. Его глаза были сосредоточены на мне. Он засунул руку в карман и что-то достал. Я была слишком занята, разглядывая его, чтобы понять, что это было, пока холодный предмет не коснулся моей груди. Я вздрогнула от все еще знакомого ощущения моего складного ножа.
Я не шевелилась, когда он нежно провел им между моих грудей, при этом я зажала кончик своего языка между зубами, и он опустил нож мне в лифчик. Затем он наклонился, и я ощутила кончик его большого пальца на моих губах. Борден слегка погладил их — очень нежно — и мое дыхание сбилось, а сердце ускорило ритм. Без особых усилий он превратил меня в абсолютно растекшуюся лужу. Такое воздействие он оказывал на всех женщин, включая меня. Жестокая задница. Я снова утонула в его глазах, в которых сейчас было больше человечности, чем когда-либо раньше.
— Красный цвет тебе не идет, — сузив глаза, тихо сказал он. — Никогда больше не пользуйся красной помадой.
Затем его рука опустилась, и напряжение спало, когда он развернулся и вышел. Я наблюдала за ним, мое тело пульсировало от возбуждения, которого я раньше не испытывала. Голова высоко поднята, спина прямая, ноги движутся плавно — он шел так уверенно, будто был хозяином мира, он шел и…
Ох, дерьмо, кажется, он это сделал, да?
***
В ванной я разделась и уставилась в небольшое зеркало над раковиной. Яростно стирая красную помаду с губ, я пыталась убедить себя, что таким образом избавляюсь от его прикосновений. Только мое тело не соглашалось со мной.
Не смей ничего чувствовать к этому мужчине. Это сумасшествие. Это неправильно. Посмотри, что он сделал с Джоэлом.
Но он сказал, что должен поддерживать свою чертову репутацию. И что именно это значит? Это было просто шоу?
Плюс, он сказал, что Джоэл по полной облажался. Может, это была скрытая помощь? Я просто ищу повод для его оправдания.
Попыталась позвонить Джоэлу, но это не увенчалось успехом. Я сделала это только по пути домой, после того, как умяла полтарелки еды (потому что я реально была голодна, как черт, и просто не смогла удержаться). Он прислал мне сообщение с просьбой, чтобы я больше не звонила ему. Когда я спросила, в порядке ли он, ответа не последовало. Я не уверена, что ожидала его получить, но такое поведение меня разозлило. Мог хотя бы коротко ответить «спасибо» за то, что я для него сделала. Уверена, его травмы были бы намного серьезнее, не останови я следующий удар Бордена. Неизвестно, что могло бы прийти ему в голову. Я остановила Бордена. Я. Как?
Он сказал, что я другая. Что делает меня другой? Мой живот скрутило от стыда, когда я ощутила волну наслаждения, пробежавшую по моей спине. В действительности мне нравилось, что для него я другая, и, в то же время, я ненавидела себя за это.
Дерзкий.
Высокомерный.
Жестокий.
Злобный.
Я сосредоточилась на этих качествах Бордена. А не на его… нежности ко мне. Или на… вожделении в его взгляде. Или же на том факте, что он послушался меня, а значит, он был вменяем во время вспышки гнева.
Плюс ко всему, он потребовал, чтобы я работала на него. Проклятье, никто не говорил мне, что делать, черт побери!
Я шагнула в душевую кабину, убедившись, что вода горячая. Я безжалостно терла свое тело, пытаясь смыть воспоминания о сегодняшнем вечере и, что более важно, растущее нездоровое влечение к Бордену. Это было глупостью. Отмывая тело, я не изменю того, что чувствую внутри.
Мое лицо горело при воспоминании о том, что он сделал. С остервенением я оттирала свой рот в надежде избавиться от ощущения его прикосновений на моих губах.
