Глава 7. Миссия невыполнима?
Можно ли зайти слишком далеко в финансовом благоразумии
Должно быть, большинство из тех, кто смотрел блокбастер «Миссия невыполнима-3», были очень впечатлены урбанистическим великолепием Шанхая, центра китайского «экономического чуда». Наверное, они вспомнят и неистовую финальную погоню в оригинальном, но довольно убогом районе у канала, который, казалось, застрял в 1920-х. Контраст между этим районом и небоскребами в центре города символизирует проблемы Китая, которые возникают из-за роста неравенства и увеличения недовольства этим.
Те, кто смотрел предыдущие фильмы франшизы «Миссия невыполнима», возможно, удовлетворили свое любопытство в одном отношении. Впервые нам раскрыли значение аббревиатуры IMF — мощного разведывательного агентства, на которое работает главный герой фильма Итан Хант в исполнении Тома Круза. Полное название — Impossible Mission Force (Служба невыполнимых миссий).
Настоящий IMF — Международный валютный фонд (МВФ) — не посылает, конечно, секретных агентов взрывать здания или убивать нежелательных лиц, но этой организации очень боятся в развивающихся странах, поскольку она играет по отношению к ним роль вахтера, контролируя доступ к международным финансам.
Когда развивающиеся страны начинают испытывать кризис платежей, а это случается часто, подписание соглашения с МВФ необходимо. Деньги, которые ссужает валютный фонд, — это лишь вершина айсберга, поскольку средств у него не так уж и много. Более важную роль играет само соглашение. Оно рассматривается как гарантия того, что страна откажется от своих «безрассудных» методов ведения дел и примет на вооружение ряд «хороших» принципов, которые обеспечат выплату ее долгов в будущем. Только когда такое соглашение подписано, другие потенциальные кредиторы — Всемирный банк, правительства богатых стран и частные инвесторы — соглашаются продолжить финансирование этой страны. Договор с МВФ — это принятие целого ряда (который, как я показал в главе 1, только увеличивается) условий экономической политики — от либерализации торговли до принятия нового корпоративного законодательства. Но самые важные и страшные условия связаны с макроэкономической политикой.
Макроэкономическая политика — монетарная и фискальная — призвана изменить поведение всей экономики (которое отличается от суммы поведений индивидуальных экономических субъектов, которые ее формируют). Противоречащая интуиции идея о том, что вся экономика может вести себя иначе, чем простая сумма ее составляющих, принадлежит знаменитому кембриджскому экономисту Джону Мейнарду Кейнсу.
Кейнс утверждал, что то, что является рациональным для экономических субъектов, не всегда рационально для всей экономики. Например, во время экономического кризиса падает спрос на продукцию, повышаются шансы работников быть уволенными или столкнуться со снижением зарплаты. В этой ситуации для компаний и рабочих благоразумно сократить траты. Но если все субъекты экономической деятельности урежут расходы, им всем станет хуже, потому что итоговым результатом таких действий будет общее снижение спроса, которое, в свою очередь, только увеличит шансы на банкротство и безработицу. Поэтому, по мнению Кейнса, правительство, которое должно управлять всей экономикой, не может просто взять на вооружение более масштабный вариант плана действий, считающегося рациональным для индивидуальных экономических субъектов. Оно должно постоянно и сознательно поступать вразрез с тем, как действуют отдельные экономические субъекты. Таким образом, во время экономического кризиса правительство обязано увеличивать потребление, чтобы противостоять фирмам частного сектора и отдельным людям в их стремлении к сокращению расходов. Напротив, во время экономического подъема оно должно сокращать расходы и повышать налоги, чтобы предложение не начало обгонять спрос.
Именно таков интеллектуальный источник основной цели макроэкономической политики до 1970-х годов, которая заключалась в сокращении амплитуды колебаний уровня экономической деятельности, известных под названием экономических циклов. Однако после подъема неолиберализма и его «монетаристского» подхода в 1980-е годы цели макроэкономической политики радикально изменились. «Монетаристы» называются так, потому что считают, что цены поднимаются, если слишком много денег уходит на определенное количество товаров и услуг. Они также полагают, что стабильность цен (то есть низкая инфляция) — основа процветания, а следовательно, денежная дисциплина, которая требуется для этого, должна стать главной целью макроэкономической политики. Для развивающихся стран необходимость в денежной дисциплине еще сильнее подчеркивается злыми самаритянами. Они считают, что большинству недоступна самодисциплина и они «живут не по средствам», намекая, что развивающиеся страны печатают деньги и берут кредиты, не думая о завтрашнем дне. Доминго Кавальо (печально известный после финансового кризиса 2002 года), бывший министр финансов Аргентины, однажды назвал свою страну «бунтующим подростком», который не может контролировать свое поведение и должен просто «повзрослеть». Таким образом, твердая направляющая рука МВФ, по мнению злых самаритян, необходима для обеспечения макроэкономической стабильности и роста. К сожалению, методы, предлагаемые этой организацией, вызывают практически прямо противоположный эффект.
