В годы перестройки в наш колхоз хлынул поток беженцев из Казахстана. В деревне нашей поселилась приезжая Раиса с двумя сыновьями — Сашей и Вовой. Прошу простить меня за то, что позволяю себе суждения, но они лишь для того, чтобы понять, как всех нас, грешных, любит Господь. Раиса грубовата, с прокуренным голосом, всегда готовая дать отпор и в то же время очень страдающая со своими мальчиками от безденежья: в колхозе уже долгое время не платили зарплату. И сельчане стали помогать этой семье кто чем мог; вскоре Раиса вместе с сыновьями окрестилась.

Однажды Раиса сидела за столом в моем доме и все время поглядывала на висящую на стене икону святых Гурия, Самона и Авива. И ее «прорвало» — она стала рассказывать о себе.

Раиса воспитывалась в детском доме, сорвиголова — никого и ничего в своей жизни никогда не боялась! И вот как-то вечером директор детского дома отправил ее на ферму за молоком для своей семьи. Возвращаться пришлось поздно, дорога пустынная. Идет она, а впереди — несколько корявых дубов. И вдруг такой ужас охватил девчонку! Когда она поравнялась с дубами, ноги ее от страха словно приросли к дороге. То ли ей привиделись мерзкие рожи, дразнящие ее из-за дубов, то ли это было явью, но она и двинуться с места не могла.

Вдруг кто-то легонько постучал по ее плечу. Обернулась — стоит старичок: «Иди, не бойся, никто тебя не тронет», — сказал он. И тут на душе у нее стало так легко и спокойно, что она вприпрыжку побежала к дому директора. И лишь позднее задумалась: откуда же взялся тот старичок на пустынной дороге и куда исчез? Почему его ноги не касались земли, а низ одежды сильно колыхался от ветра? Поначалу Раиса полагала, что это был святой Николушка, но, внимательно разглядев его иконы в церкви и в доме, она отрицательно закачала головой. Взгляд ее упорно останавливался на одной и той же иконе. Я сняла ее со стены: Гурий, Самон и Авив — на одного из них она указала: «Похож».