6
Мира

Корделлианские солдаты, сопровождавшие нас во дворец, и бровью не ведут, когда я выскакиваю из кабинета. Лишь два человека реагируют на мое появление, и их присутствие приятно успокаивает, охлаждая мой разгоряченный разум. Коналл, ничего не говоря, просто следует за мной, когда я поворачиваю направо, углубляясь во дворец. Гарриган так же молча идет за ним. На его напряженном лице читается вопрос, в то время как окаменевшее лицо Коналла выражает одну лишь твердую решимость. Наверное, они оба хотят узнать, что случилось, но не смеют меня спросить.

Я продолжаю путь с высоко поднятой головой и прямой спиной. Я королева и, как подобает королеве, веду закулисные политические игры. К счастью, в Дженьюрианском дворце поддерживать эту иллюзию легче всего. Тут все вокруг величественное и царственное. Если, конечно, представить, каким дворец был раньше.

Когда я еще не знала, что я королева Винтера, Ханна в одном из видений показала мне этот дворец. Я видела бальный зал, торжественный и величавый, и великолепную лестницу из белого мрамора. Я видела коридоры с отделкой цвета слоновой кости, совершенство которых подчеркивал золотистый отсвет свечей, а потолки с каждым поворотом становились все выше и выше. Все было белоснежным: резьба на стенах, скульптуры в альковах, лепные геометрические узоры на потолке. Все было прекрасным и идеальным.

Воспоминания о красоте дворца смешиваются с нынешней картиной полуразрухи. Мне становится тоскливо. Видение о Винтере — одно из самых приятных для меня. Вспоминать об этом сейчас… Я найду способ вернуть Ханну. Ведь я хочу ее вернуть.

Я распахиваю дверь, ведущую на цокольный этаж. Гарриган с Коналлом следуют за мной. Воздух становится холоднее, после белоснежных коридоров серый цвет пола и стен, выложенных большими камнями, режет глаза. Мы доходим до массивных железных дверей. Под Дженьюрианский дворцом, точно в рудниках Кларинских гор, проложен лабиринт из комнат. Каменный пол за множество лет приобрел идеальную гладкость, подсвечники увязли в пыли, но их еще можно оживить мерцающими язычками пламени. Раньше комнаты в этих коридорах служили хранилищами, кабинетами и даже темницей, но большинство из них сейчас закрыто и не используется. Кроме тех двух, что находятся в самом конце.

Я ускоряю шаг, тихо ступая по каменному полу. Направо, налево, снова направо, пока не дохожу до короткого коридора с тремя накрепко запертыми дверями. Или которые должны быть крепко заперты.

Одна из них — правая — открыта, и меня охватывает внезапная тревога. Мы только что вернулись из Гаоса, солдаты еще не закончили разбираться с добытыми в рудниках ресурсами. Наверное, это они. Но когда я останавливаюсь у двери, мое сердце начинает сильно биться.

— Мэзер?

Он не поднимается, продолжая сидеть на полу рядом с деревянным ящиком, с листом бумаги в одной руке и пером в другой. Самоцветы пока похожи на бесформенные и грязные куски камней, их еще предстоит отполировать и огранить до сверкающей красоты. Отсвет находящихся за моей спиной свечей танцует по комнате, то касаясь каждого камешка, то отступая.

Я не ожидала застать здесь Мэзера. Один взгляд на него, и по моему телу проходит дрожь, потому что мы с ним совершенно одни, не считая Коналла и Гарригана, стоящих в коридоре в нескольких шагах от меня.

Мэзер поднимает угрюмый взгляд. Его лицо судорожно дергается, когда он видит меня.

— Ты не корделлианец.

— А должна им быть? — хмурюсь я.

Овладев собой, он окидывает меня сверху донизу таким быстрым взглядом, что, моргни я в эту секунду, и не заметила бы этого.

— Я… почему ты здесь, моя королева?

— Почему ты здесь? — отвечаю я вопросом на вопрос.

— Помогаю. Тебе нельзя тут находиться… это опасно.

— Опасно?

— Тебя тут может раздавить. — Мэзер указывает на стопки ящиков вокруг себя. Ни одна из них не выше моего бедра.

Опустив взгляд на лист бумаги, он делает неразборчивые записи слегка дрожащей рукой.

— Опасно, — повторяю я, стиснув зубы.

Мэзер молчит и делает вид, будто не обращает на меня внимания. Это притворное спокойствие последней каплей падает в чашу моего терпения.

— Так ты волнуешься за меня?! — срываюсь я. — Ну уж прости, не знала. Ведь за последние три месяца мы встречались с тобой только на общих собраниях в окружении десятка других людей. Я, видишь ли, немного подрастерялась оттого, что ты, оказывается, озабочен охраной жизни королевы Винтера. Хотя последние месяцы ведешь себя так, будто тебе и вовсе на нее плевать. Но не волнуйся, в моей жизни теперь достаточно людей, которые превосходно умеют делать вид, что им есть до меня какое-то дело. От тебя мне подобных одолжений не нужно, премного благодарна.

Этим я сразу возвращаю внимание Мэзера к себе.

— Я не… и… что?! — Он потрясенно обводит взглядом комнату, словно пытается найти объяснение сказанному в стопках деревянных ящиков. — Я просто сидел тут, составлял список всего добытого для твоего королевства, а ты вдруг приходишь и набрасываешься на меня. Что я такого сказал? Снег небесный, тебе нужно на кого-то наорать?

— Да!

Мэзер вздрагивает, и я стою, раскрыв рот. Вся моя ярость пала под натиском более сильных эмоций. Я скучаю по нему до боли в сердце. Мне хочется поговорить с ним, хочется услышать его смех и пошутить над тем, как они с Генералом сцепились. Мне хочется, чтобы мы снова почувствовали себя детьми, стоящими спиной к спине, готовыми защищать друг друга. Вот только я уже не ребенок.

— Я не должна была… — запинаюсь я.

Мэзер хмурится, опускает перо и поднимается на ноги. Он встает так, словно готовится к драке.

— Ладно, — говорит он, скрестив руки и сминая в кулаке лист бумаги. — Кричи на меня.

— Кричать на тебя? — Я недоуменно прищуриваюсь.

— Да, — кивает Мэзер. — Кричи. Я… — Он умолкает, сжав челюсти. Затем отодвигается, скривив губы. — Самое малое, что я могу сделать, — позволить тебе на меня накричать. Мы оба знаем, что я этого заслуживаю. Поэтому, — он машет рукой, — кричи.

Я расправляю плечи, открываю рот и… не могу произнести ни слова. Да, он заслуживает этого. Но никакой крик не сотрет в памяти те мгновения, когда я искала с ним встречи на собраниях и пыталась заговорить. Он участвовал в обсуждениях ровно столько, сколько было бы достаточно для титулованного лорда Винтера, но не как для моего друга. Не думаю, что мне станет легче. Не хочу, чтобы у Мэзера был такой же несчастный вид, как у Терона.

Мэзер выгибает бровь.

— Можешь не кричать, если не хочешь. Будет достаточно и громкого шепота.

Я вздыхаю.

— Ты не тот, на кого я должна кричать.

— Кто-то заслуживает этого больше меня?

Он пытается шутить, но лишь растравляет мои переживания.

— Как ты это делаешь? — тихо спрашиваю я. Лицо Мэзера каменеет, но, кажется, вопрос его не смутил.

— Я выполняю свои обязанности — это главное. Я ставлю Винтер превыше всего остального. — Внезапная тоска в его глазах сводит на нет только что ненароком данный мне совет. — Но, похоже, когда я был королем, то сильно ошибся. Если бы я мог, то сейчас бы вел себя иначе.

— Что? Как?

Он пожимает плечами и спешит высказаться:

— Я бы не сосредотачивался всецело на одном только Винтере. Я бы позволил себе уделять время и внимание другим вещам. Винтер — это еще не все.

— Винтер — это все, — возражаю я. — Ты был прав, что ставил во главу угла свои обязанности. То же самое пытаюсь делать сейчас я, но у меня такое ощущение, что все того и гляди рассыплется.

— Что-то случилось?

Знакомое выражение лица, но не такое, какое я ожидала. Нет ни страха. Ни сокрушения. Только сила. Я так ждала, когда он душевно исцелится. Надеялась, желала, чтобы он разобрался в себе, принял наше новое положение и снова смог стать моим другом. Он сделал это? Или же, как и все остальные, просто прячет свою боль?

— Мы нашли магический источник, — говорю я, испытывая каждым словом его вновь обретенную силу духа. — И Ноум отправляет нас искать способ, как открыть к нему доступ. Мы едем в Саммер, Яким и Вентралли, и я подумала, что…

— Что? — выдыхает Мэзер. — Вы нашли его? Где?

— В Тадильском руднике. Несколько дней назад.

Он задумчиво отстраняется, размышляя о чем-то своем.

— Ноума не было в Винтере, когда вы нашли источник.

Я качаю головой.

— Тогда, во имя холодов, зачем ты ему рассказала об этом?!

— Я не хотела ему говорить, — резко отвечаю я. — Терон…

— Нет, — хрипло выдыхает Мэзер. — Терон рассказал Ноуму?

Я ничего не говорю и лишь подтверждаю его догадку. Через долгое мгновение Мэзер наконец смотрит на меня, и я внутренне напрягаюсь, готовая к возмущенной тираде. Настал миг, когда я увижу, как он относится ко мне и Терону.

Но Мэзер лишь вздыхает:

— Нехорошо это было с его стороны.

У меня перехватывает дыхание. Я чувствую утешение от его слов.

— Однако я не за этим спустилась сюда. Мне нужны драгоценные камни. Часть тех, что мы должны отдать Отему и Корделлу.

— Драгоценные камни, — искоса смотрит на меня Мэзер. — Зачем?

— Вентралли и Яким пригласили меня в свои королевства еще до запланированного нами путешествия, и я хочу подогреть их интерес. Преподнести им драгоценные камни в качестве жеста доброй воли, символизирующего передачу в их пользование пары-тройки наших рудников в обмен на… поддержку.

Лицо Мэзера освещается одной из тех ослепительных, сражающих наповал улыбок, которыми он осыпал меня в детстве.

— Ты хочешь забрать немного камней из тех запасов, что мы собрали для Корделла, — уточняет он.

Я киваю.

— Не немного, а больше, чем ты можешь себе представить.

Мэзер весело фыркает.

— Да нет, я прекрасно себе это представляю. — Шагнув ко мне, он поднимает измятый лист со своими записями. — Я тот, кто занимается сортировкой природных богатств, добытых в рудниках. И то, что мы добыли, должно сегодня прямиком отправиться в Корделл и Отем, но… — он делает паузу, и в его глазах вспыхивают озорные огоньки, — отдать им абсолютно все показалось мне не лучшим вложением в будущее Винтера.

Я склоняю голову набок.

— Что ты имеешь в виду?

— Я откладывал часть драгоценных камней из каждой новой партии, чтобы восстановить и нашу собственную казну.

Меня охватывает сильнейшее потрясение.

— Сколько… сколько ты отложил?

Мэзер бросает взгляд на бумагу.

— Пять ящиков. Это мало, я знаю, но мне не хотелось, чтобы корделлианцы обнаружили, что часть их оплаты испарилась.

Он помогает мне, помогает Винтеру, помогает таким образом, о каком я даже и подумать не могла. Я бросаюсь к нему и хватаю его за руку.

— Спасибо…

От моего прикосновения Мэзер напрягается и смотрит на мою ладонь, но я не отстраняюсь, и его взгляд скользит вверх по моей руке. Другая рука скрыта узким белым рукавом, но эта обнажена до самых ключиц. Я и не осознавала, насколько мои нынешние одежды отличаются от тех, что я носила прежде.

Когда наши взгляды встречаются, его щеки вспыхивают так ярко, что пунцовый румянец заметен даже в приглушенном свете свечей. По моему телу разливается прохлада, кожу покалывает, словно я ухнула в огромный сугроб, каждая клеточка тела возбужденно трепещет. Меня обуревает странное ощущение, что я слишком обнажена и в то же время слишком одета. И чем дольше Мэзер вглядывается в мои глаза, тем холоднее становится в груди. Я резко отстраняюсь, сжимая пальцы в кулак. Мэзер сглатывает.

— Я рад, что чем-то могу помочь. Но… — он умолкает, — ты справляешься уже намного лучше, чем я тогда.

Я мотаю головой. Мэзер смотрит на меня так, будто заметил наконец, как мы близки и насколько ближе еще можем быть. Я хотела, чтобы он вернулся в мою жизнь и поддержал меня. Чтобы стал тем, кто поможет мне спасти наше королевство, а не тем, кто лишь все усложнит. Но мое сердце молит о другом, гулко и настойчиво стуча в груди. Мэзер помог Винтеру. Он не исчез при первых же трудностях.

— Пять ящиков, — эхом повторяю я. — Интересно, хватит ли этого…

— А сколько, думаешь, хватит?

Я улыбаюсь. И снова вижу румянец на щеках Мэзера.

— Больше, — отвечаю я. — Намного больше. Достаточно для того, чтобы Ноум уяснил наш последний намек.

Мэзер кивает:

— Если хочешь побесить Ноума, всегда можешь на меня рассчитывать.

Я смеюсь. Мой звонкий смех эхом отскакивает от стен, и я поспешно зажимаю рот ладонью.

— Ты можешь смеяться, не таясь, — тихо посмеивается Мэзер над моим смущением.

И все-таки как же я скучала по нему!

В коридоре раздаются шаги. Я поворачиваюсь в тот момент, когда ко мне подходит Генерал.

— Моя королева. — Он переводит взгляд на Мэзера, который вдруг вытягивается в струнку, расправив плечи. Однако Генерал, удостоив его лишь коротким взглядом, снова смотрит на меня. — Нам нужно обсудить предстоящее путешествие.

— Знаю. Но не сейчас.

Я снова разворачиваюсь к Мэзеру. Чувствую, как во мне просыпается безрассудство, присущее той дикой девчонке, какой я когда-то была. Пусть та девчонка наделала много ошибок, но именно благодаря ей у меня есть королевство. Я задолжала самой себе хотя бы попробовать стать ею снова.

— Где ты держишь эти пять ящиков? — спрашиваю я Мэзера.

Он расслабляется и взмахом руки зовет нас за собой.

Мэзер ведет нашу маленькую процессию в другой коридор, минуя две комнаты. Выуживает из кармана ключ, отпирает дверь и широко распахивает ее, открывая виду грязное помещение по размеру даже меньше тех, что мы только что прошли. Внутри стоят пять ящиков, и каждый из них доверху наполнен невзрачным на вид будущим Винтера.

Я поворачиваюсь к Генералу.

— На сегодняшнюю церемонию принесите только эти пять ящиков.

Генерал удивленно моргает.

— Моя королева, Корделл ожидает намного большего.

— Со временем они получат заслуженное, а пока… У нас есть нужды поважнее.

С лица Генерала слетает маска непроницаемости, я вижу, что он волнуется.

— Корделл наш единственный союзник, моя королева. Злить его неразумно.

Я знаю. И чуть не разбиваю свою хрупкую уверенность. То, что я делаю сейчас, сделала бы прежняя я. Та, что тайком убегала, чтобы отыскать свой шакрам. Та, что воет от ярости, когда использует магию и когда Ноум сжимает хватку на горле Винтера. Та, что хочет что-то значить для своего королевства.

— Поэтому я и собираюсь найти нам других союзников, — отвечаю я.

Моя затея опасна, но нам нужны драгоценные камни. Ноум придет в бешенство. И как же эта мысль меня радует!