ЧАСТЬ X
ЗАГОВОР
28.
Как только величественная Азалия приблизилась к постели больной, та, открыв глаза, вдруг почувствовала облегчение: постоянная изнурительная головная боль куда-то ушла…
— Я была невнимательна к вам, тетушка Азалия, — прошептала Эстер. — Я искуплю свою вину…
— Ни о чем не беспокойся, моя девочка, — тихим, завораживающим голосом приказала Азалия. — Я помогу тебе.
Тогда Эстер открыла глаза и чистосердечно призналась:
— Но я попросила прийти вас, тетушка, не ради себя…
Посовещавшись минут десять, женщины торжественно пригласили Антуана, и Азалия чуть слышно — ведь сообщение не для чужих ушей — объявила ему, что они втроем составят заговор…
— … А тебя, Антуан, мы назначаем руководителем нашего заговора.
От такой чести Антуан, надо признаться, — опешил.
* * *
— Марианна — твоя, — уже не раз говорила Эдмону Азалия. — Ты знал ее гораздо раньше ее мужа. Марианна — твоя перед Небесами. И звезды показывают: быть вам вместе.
Сердце Эдмона замирало, когда он слышал эти сладостные речи матери, которая, как гласила молва, как никак — а была колдуньей.
* * *
Так в чем же состоял сей заговор?
Многомудрая Азалия и неглупая Эстер повернули дело так, что тщеславному как и все мужчины Антуану уже казалось, что этот хитроумный план зародился в его гениальной голове.
Перед каждым из участников заговора стояла своя задача. У Азалии — изготовить вкусное, но крепкое снотворное, у Эстер узнать все подробности жизни Марианны, у Антуана — арендовать и подготовить к пути спортивный самолет и яхту.
Все трое были движимы искренней любовью к Марианне и Эдмону, все трое чистосердечно хотели помочь, поэтому каждый удачно справился со своим участком работ по подготовке заговора.
— Дети заслуживают две-три недели покоя, — говорила Азалия. — Сами они не посмеют истребовать у Судьбы эти дни, так что в этом должны им помочь мы. Они вправе на покое разобраться в своих чувствах.
29.
Как и в любом более или менее удачном заговоре далее все делалось быстро и решительно.
Антуан предупредил одного из основных участников авантюры — Эдмона — за полчаса до событий, и Эдмон — была не была! — согласился использовать этот единственный для него шанс.
Празднуя выздоровление Эстер, Марианна, Эдмон, Антуан и Азалия собрались у ее постели и распили две бутылки великолепного “Бордо” начала девятнадцатого века. Причем, в бокал Марианны, как вы уже догадались, было подмешано снотворное Азалии.
Предложив Марианне прогулку на спортивном самолете, Антуан доставил ее и Эдмона на маленький аэродром, где серебристый “Чижик” уже поджидал путешественников.
— Жду вас часа через три! — крикнул сквозь шум винтов Антуан, зная, что лжет: по замыслу друзей, Марианна и Эдмон отправлялись в далекое путешествие…
* * *
Через пять часов Эдмон бережно перенес бесценную свою ношу — спящую Марианну — на яхту, которая ожидала их, по заказу Антуана, на морском побережье…
А через десять часов Эдмон уже умело вывел белоснежную яхту в открытый океан и взял курс на остров Благодарения.
* * *
Вечером следующего дня Антуан встретил в аэропорту прилетевшего из Мехико Луиса Альберто и со скорбной физиономией сообщил ему, что Марианна поскользнулась на лестнице, упала и разбила голову. В ответ на бурную реакцию Луиса Альберто он заверил мужа, что самое плохое — позади, Марианна уже пришла в себя и ждет его.
В тот миг, когда Луис Альберто бросился к постели Эстер с возгласами:
— Марианна? Как же это? Ну что ты? — а Эстер с ласковой улыбкой заверила его:
— Ничего, милый, все пройдет. Ты приехал! — настоящая Марианна, ничего не подозревая, мирно спала под тентом на палубе быстрой, легкой яхты…
* * *
…А через неделю, открыв глаза, Марианна — во сне? или наяву? — узрела остров из своего видения — дивный скалистый остров, по уступам которого катились искристые радужные потоки водопада, обрамленного свежей изумрудной зеленью пальм и плюща, дикой розы и папоротника.
Дивный скалистый остров с маленьким бежевым дворцом, по фасаду которого золотой змейкой вилась надпись: “Шоколадка”…
— Ой, что это? — воскликнула Марианна, чувствуя на своем лице соленые брызги чудесного волшебного сна. — Я проспала, наверное, часа три…
Эдмон улыбнулся. Как спящая красавица, Марианна почивала куда больше, чем три часа…
— Что это? — еще раз спросила любимая, весело указывая на остров своей мечты, который так легко и сказочно вырос перед ней.
И тогда Эдмон, устремив на принцессу любящий взгляд, в котором блаженство смешивалось с болью, тихо сказал:
— Это остров Благодарения. Я назвал эту виллу твоим детским прозвищем — Шоколадка…
— Шоколадка?! Остров Благодарения?
— Да, Благодарения Небесам за то счастье, которое наконец-то послано нам…
