Послесловие

Один из наших друзей, А.А. Солодовников, прочитав рассказ про Колю, посвятил ему свое стихотворение. Приводим его ниже:

Он жил неполных двадцать лет, Но проложил огнистый след, Каким в потемках мы идем, Какой приводит в Отчий дом. В любых местах, в любой среде Христианин он был везде. Средь сонных душ и злых сердец Не забывал, как благ Отец. Кому он руку укрепил, Кого глазами осветил, Кому словечко смог сказать — На тех лежит его печать. И ту печать уже не снять, Лишь можно внукам передать. Так в этом мире шаг любой Увязан с жизнью мировой: Цветка задеть нам не дано, Звезду не тронув заодно.

* * *

Один юноша, прочитав повесть о Колюше, посвятил ему нижеследующее стихотворение. Оно сложилось под впечатлением яркой утренней звезды, которую он видел на рассвете и о которой он упоминает в стихотворении.

Прожил ты мало, друг мой Коля… Да, ты мне друг, моя душа С твоей сдружилась поневоле, Когда с волненьем, не дыша, Я узнавал о днях твоих, Поведанных в труде отца. Не отступал ты ни на миг И был кристальным до конца. Твой разум, совесть так чисты, Как разве свет звезды рассвета, И может, это с высоты Твоя душа летит к поэту… Прожить как ты, Колюша, — подвиг, Чтоб свет души горел, не гас, Чтоб помогал он многим, многим В счастливый и в тревожный час.

(На рассвете 4 декабря 1961 года)

* * *

Можно, казалось бы, думать, что наш Коля в военном училище и далее на военной службе был всегда окружен только неверующими людьми, поколением русской молодежи, воспитанным в атмосфере воинствующего атеизма. Однако, как говорилось выше о его товарище из офицерского батальона Володе, это поколение сохранило героические черты русского народа, воспитываемого веками Православной Церковью. Но не только полнота самопожертвования таится в наших новых поколениях. Как ни стараются атеисты закрывать все пути к вере, у русских людей при благоприятных условиях и в критические минуты жизни вера просыпается, или, точнее, даруется от Божией благодати и захватывает души.

Так, один из связистов, принимавших по радио боевые донесения русских военных летчиков во Вторую мировую войну, свидетельствовал о следующем. Когда летчики в подбитых самолетах видели для себя неминуемую гибель, их последними словами часто были: «Господи, приими мою душу». А в обычное время это были молодые люди, ничем не проявлявшие своей религиозности.

Свидетельством изложенного выше является и нижеприведенное письмо — стихи русского воина, убитого на фронте во Вторую мировую войну (найдено в кармане шинели на убитом):

Послушай, Бог… Еще ни разу в жизни С Тобой не говорил я, но сегодня Мне хочется приветствовать Тебя. Ты знаешь… с детских лет всегда мне говорили, Что нет Тебя… и я, дурак, поверил. Твоих я никогда не созерцал творений, И вот сегодня ночью я смотрел Из кратера, что выбила граната, На небо звездное, что было надо мной; Я понял вдруг, любуяся мерцаньем, Каким жестоким может быть обман. Не знаю, Боже, дашь ли Ты мне руку? Но я Тебе скажу, и Ты меня поймешь. Не странно ль, что среди ужаснейшего ада Мне вдруг открылся свет, и я узнал Тебя. А кроме этого, мне нечего сказать. Вот только, что я рад, что я Тебя узнал… На полночь мы назначены в атаку, Но мне не страшно: Ты на нас глядишь. Сигнал!.. Ну что ж, я должен отправляться… Мне было хорошо с Тобой… Еще хочу сказать, Что, как Ты знаешь, битва будет злая И, может, ночью же к Тебе я постучусь. И вот, хоть до сих пор я не был Твоим другом, Позволишь ли Ты мне войти, когда приду? Но… кажется, я плачу. Боже мой, Ты видишь, Со мной случилось то, что ныне я прозрел. Прощай, мой Бог… иду… и вряд ли уж вернусь. Как странно… но теперь я смерти не боюсь.

(Александр Зацепа, 1944)

Назад: Заключение

Дальше: Коля Пестов. Письма