Глава 26. Охота начинается
Я удивленно уставился на кинжал. Такого раньше точно не было! Прикрыв дверь кельи, я пощелкал рукоятью, оказавшейся не в прежнем положении. Ага, на стартовой позиции кинжал выглядит так, как в тот день, когда я его забрал – затемненное лезвие, становящееся размытым в тени. В среднем – добавляет тень, как было сегодня.
Вздохнув, я щелкнул еще раз и оказался в кромешной темноте. Быстро вернув рукоять на место, я с облегчением увидел, как темнота рассеивается. Лезвие у кинжала сначала исчезло, но тоже стало постепенно проявляться.
Почесав затылок, я сунул кинжал в сапог, пошел за вторым. Он выглядел вполне обычно. Что ж, забрав и его, я вышел в коридор и, проходя мимо другой кельи, столкнулся с выбегающим Монте.
Чуть не упав, сосед покачнулся и дыхнул на меня перегаром. Затем поспешил извиняться:
– Простите, Евпи… А? Ох, я не знал, что у него есть старший брат! Будем знакомы, я Монте!
– Ты совсем упился, что-ли, это я.
Недоверчиво взглянув на меня, Монте неуверенно произнес:
– В таком случае, хреново выглядишь.
– Э? На себя глянь.
Не желая больше выслушивать пьяный бред, я пошел по коридору. О чем вообще речь? Души нет, Пустой.
На выходе из тюремного крыла, я увидел Игниса, дающего распоряжения нескольким церковникам. Сам охотник уже вновь нацепил свою знаменитую колометную систему на плечи, также, как и арбалеты на руки. Псинка нетерпеливо царапала пол коготками.
Заметив меня, Игнис повернулся и поморщился.
– Ты чего все еще грязный такой? Иди переоденься, да бегом! Не позорь образ Церкви!
Я хотел было спросить, где ж мне все это делать, но охотник уже махнул послушнику, и тот проводил меня в небольшую комнатку. Лавочка с лежащим на ней комплектом одежды, ведерко с водой, пустое ведро, зеркало.
Подойдя к зеркалу, я невольно отшатнулся: мешки под глазами, осунувшееся лицо и… много-много седых волос. Это Монте мне еще польстил, что отцом не назвал!
Быстро начав умываться, так остервенело, будто это поможет все исправить, я судорожно пытался собрать все произошедшее до этого в цельную картину. Вещи не активировались, Пустой. Неужели действительно что-то с душевной энергией? Кроме Призрака, мне валить не на кого, больше ничего странного не происходило, теперь уж можно не отбрыкиваться. И получается, из-за того, что моя энергия не в порядке, Лилит высосала мою жизнь вместо нее…
Переодевшись, я было уже твердо решил найти этого выродка со странным клинком, но потом пришла мысль – а смысл? Это как если тебя кто резанет, а ты будешь бегать за ним и просить зашить. Надо же к целителю идти, а не к убийце.
Теперь я был одет в стандартную форму послушника. Ни хрена не удобно. Мантия болтыхается, мешает движениям. Плюнув, я снял ее и вернул предыдущий плащ. Все равно с символикой Четверобожия, им хватит.
Вернувшись к Игнису, я увидел, что народу немного прибавилось. Похоже, все уже готовы.
Два церковника с длинными мечами на боку, три послушника с арбалетами за спиной и кинжалами на поясе. Монте обливается потом, держа на спине колчан с болтами.
Игнис подошел ко мне и вручил два здоровенных тубуса с крышками. Видя мое недоумение, охотник подмигнул и сказал, возвращаясь во главу отряда:
– Колья понесешь.
Ох ничего себе, это он столько раз стрелять собрался? А оружие отщепенцам, видимо, не полагается. Хотя да, я бы тоже не хотел от осужденных в спину кинжал схлопотать.
Дойдя все вместе до главного зала, мы снова остановились. Игнис отправился к алтарю и преклонил перед ним колени, скромно наклонив голову.
Церковники тихо обсуждали предстоящую вылазку, но вдруг все замолкли. От входа к нам приближались ребята из Алхимической Безопасности.
Все в стандартном прикиде своей странной службы. Двое – в простой форме; я невольно поежился, вспоминая, как такие молодцы отхаживали меня жезлами. Но у этих были мечи на боку.
И один – седой, в маске, закрывающей половину лица. Из-за спины видно рукоять меча, думаю, снова катана, которые они так любят. На одной руке закреплен арбалет, на второй – наруч. Знакомая конструкция, неужели флагеллум, как у меня был? Практичная черная одежка с кучей карманов и подсумков, темный плащ. Опять чертова элита.
Наверняка заметив пришедших, Игнис все равно не прервал свою молитву. Закончив, он медленно подошел к седому и, скривившись, сказал:
– Маску сними, ты в Церкви.
Агент прищурился, но ничего не ответил.
– Ты не расслышал? Снимай маску. – Казалось, Игнис начинает злиться.
Седой демонстративно сложил руки на груди. Его спутники напряглись, но церковники выглядели спокойными. Игнис продолжил, немного понизив голос и включив нагнетатели давления колометов.
– Знаешь, бывает, что вампиры забегают даже в Церковь.
Нахмурившись, агент нехотя стащил маску с лица, открывая взору всех желающих не самое приятное зрелище. Обезображенная рубцами, полупрозрачная кожа подбородка и щек туго обтягивала челюсти. Кривые зарубцевавшиеся ошметки, оставшиеся от губ, не полностью закрывали зубы, придавая лицу жуткое выражение постоянной уродливой улыбки. Это выражение лица стало еще неприятнее, когда алхимик заговорил:
– Не переоценивай свою значимость, церковник. Чем выше поднялся, тем больнее падать.
Игнис улыбнулся уголком рта и выключил нагнетатель. В тишине спускаемый пар показался слишком неуместным.
– Какие громкие слова, алхимик. Надеюсь, на охоте вы не только языком чесать будете.
– Уж поверь.
Мужчины сверлили друг друга взглядом, но Игнис первым смягчился и хохотнул.
– Ясно. Скоро проверим. Кстати, а этикет у вас там не в чести? Или у вас голова настолько забита заученными фразами, что не помните имена?
Седой скривился и снова нацепил маску.
– Агент Фулгур. Этого достаточно, мои подчиненные тебя не касаются.
Сказав так, алхимики развернулись и вышли. Покачав головой, Игнис подал знак, и мы тоже отправились на улицу.
Было светло, совсем недавно рассвело, судя по положению солнца. Хотя, стоило бы все-таки глянуть на часы, только вот, похоже, что церковники, кроме Игниса, все счастливые и нигде их у себя в храме не поставили.
Псина Игниса побежала вперед, и нам всем тоже пришлось ускориться. Двое с мечами бежали впереди, Верданто чуть позади них. Затем послушники с арбалетами, мы с Монте. Позади нас агенты.
Не очень мне нравилось, что они сзади меня, но делать нечего. Войдя в трущобы, мы немного замедлились из-за тут и там наваленных куч хлама, затрудняющих продвижение по и без этого довольно узкой улочке.
Вскоре я начал замечать знакомую местность. Похоже, мы уже совсем рядом с тем домом, что был убежищем. Собака тихонько полязгала, подавая только Игнису понятный знак. Церковники, бегущие первыми, обернулись на лидера, и охотник подал знак, сложив пальцы в каком-то жесте. Похоже, эти двое уже участвовали в подобном. Послушники же явно нервничали. Монте вообще залился потом и мелко дрожал.
Все остановились. Переведя дух в течение пары минут, мы пошли вперед обычным шагом и вскоре вышли к той самой улице с убежищем.
Черт, где-то в глубине души я надеялся, что все не будет настолько просто для охотника. Я послужил приманкой, и что теперь предпринять?
Псина аккуратно подкралась к нужному дому и потыкала лапой в его стену. Умная скотина.
Игнис утвердительно кивнул. Церковники обнажили мечи и, прикоснувшись к ним руками, прошептали: «Quinque! Vade exiit daemonium». Я увидел, как загорелась точка в центре их ладоней, расползаясь пятью ровными линиями, по одной к пальцу. Свечение перешло на мечи, окутав их светлой аурой. Послушники взяли в руки арбалеты. Монте еще сильней затрясся.
Агенты в форме подошли к мечникам, обнажив и свои клинки. Церковники повторили наложение заклинания и с их оружием. Фулгур же достал катану и повернул рукоять: лезвие раздвинулось, и получившийся желоб вспыхнул огнем.
Игнис крикнул:
– Эксплор!
Псина с готовностью кинулась вперед и выломала дверь своим телом.
