Глава 44. Башня
Сначала Йен услышал глухие удары.
Они отдавались далекой, еще не осознанной до конца головной болью. Потом был скрежет, хруст и снова удары.
Будто били чем-то тяжелым в железную стену. Или в дверь.
И пол под ним ходил ходуном…
“Откуда подо мной пол?” — подумал Йен, не открывая глаз. Сначала нужно было прийти в себя и только потом собраться с силами и посмотреть, что натворил. Отвратительно чувство: будто пил вчера. И так же болит голова, и так же трудно собрать вместе мысли. И уже заранее тошно от того, что сделал, хотя еще толком не понял, что именно сделал.
Йен подождал, пока туман в голове рассеется, а боль станет ясной. Медленно разлепил веки и осторожно сел, уперевшись рукой в пол. Перед глазами плыло, рука дрожала, норовила подогнуться. Йен уперся второй, выпрямил спину, поморщившись от боли. Огляделся.
Небольшая комнатушка. Рядом — тела, но не разодранные, даже как будто не укушенные. Раз тело, два тело, три…
Взгляд, скользнувший вдоль стен, остановился в шаге от собственной ноги. Йен прыжком оказался рядом, перевернул. Мог и не переворачивать — что он, эльфа не узнает? Пусть даже на четверть.
— Эй! — сказал он и тряхнул Нивена за плечо, хоть сразу видел: бесполезно. Эльф не дышал, лицо было белым, почти приобрело человеческий оттенок, а губы — растянулись, то ли в кривой ухмылке, то ли в не доведенном до конца оскале.
Йен тряхнул его еще раз.
Казалось, что он спит. Раны кровоточили совсем недавно: кровь с плаща измазала руки. Он был тяжелым. И холодным.
С первого взгляда смертельную рану не определить. А может, ее и нет. Может, сбылось то, о чем ему говорили? Он умирал — и он умер, так?
Йен снова тряхнул, пробормотал:
— Давай, эльф, оживи. Я без тебя не пойму, что тут было. А мне же интересно… Ну, давай!
И принялся с силой трясти за плечи, будто сила сейчас могла что-то решить. Но чем сильнее тряс, тем больше эльф напоминал безжизненную тряпичную куклу. Голова моталась из стороны в сторону. И хлестали по белому лицу косы в черных спутанных волосах.
Йен рыкнул и с силой швырнул его обратно на пол.
Поднялся и, уже не глядя, сердито бросил:
— А я ведь тебе говорил!
И только сейчас обратил внимание: в дверь — все-таки в дверь — продолжали настойчиво бить. Меч, торчащий в замке вместо щеколды, понемногу прогибался.
— Вы тут без меня еще и меч в замок совали... — пробормотал Йен, все еще обращаясь к эльфу. — Или со мной совали… Я как здесь оказался?
Вздохнул, собираясь с мыслями. Для начала нужно прекратить говорить с мертвецами и попытаться самому не нагнать их в подземном царстве. Вопросов к ним было много, но еще больше — к ведьме.
А чтоб дойти до ведьмы, нужно как-то выбраться отсюда.
Йен шагнул к окну, выглянул, тихо выругался. Его занесло на самый верх башни. Далеко внизу были заросли, за ними — белым ровным блином Озеро Скорби.
И отвесная стена под окном — даже схватиться не за что.
Йен огляделся в поисках оружия. Заметил нож в груди человека у стены. Решительно подошел, вырвал его. Оглянулся на скрежет — меч прогнулся еще, и в щель между дверью и стеной можно было просунуть руку.
Так кто-то за дверью и поступил. Йен прыжком оказался у двери, с силой ударил по ней ногой. Рука хрустнула, за дверью взвыли, выдернули ее, и на миг все остановилось. Йен схватился за меч и надавил, задвигая дальше в замок.
А потом удары посыпались с удвоенной силой.
Йен покосился на лежащего у двери грузного человека. Перевернул его на бок — потянул с него длинный плащ, перевернул на другой — стащил полностью. Накинул на себя. Плащ поможет смазать, пустить вскользь удары, если те, за дверью, таки войдут.
“Хорошо, — сказал себе Йен. — Что теперь? Думай, Шаайенн, ты всегда мог найти выход. Ищи. Думай”.
Но выхода не было. Мысли метались от одной стены к другой, от окна к двери. Выхода не было.
Йен тоскливо посмотрел на вновь скрипнувший — уже в другом месте — меч.
Крепкий меч. Эльфийский. Нормальный сломался бы давно, а этот — держал лучше стальной щеколды.
Подтащил стол к двери, наклонил, чтобы подпереть. Временная мера, все равно выбьют. Но время еще есть. Нужно просто подумать. Остановиться и подумать...
Их очень много там, за дверью. И бьют не руками-ногами — чем-то массивным, тяжелым. Таран нашли где-то.
“Их очень много, — Йен повторил предыдущую мысль про себя — она показалась важной. — Очень много. Здесь. За дверью”.
Снова высунулся в окно, перегнулся через край, но тут — словно от этого его движения — башня заскрипела, застонала и даже будто бы немного пошатнулась: на мгновение показалось, что под ногами поехал пол. Йен тут же отпрянул от окна, поднял руки, мол, я тебя не трогал. Или: "больше не буду!"
Башня удовлетворенно замолчала.
А он больше и правда не лез к окну. Пока не лез. Пока он успел почуять все, что хотел.
Их было много на трех этажах под комнатой. Ниже — меньше. А спуститься на три этажа вниз — это не на десяток. Это просто. Нужна только веревка.
Йен стащил плащ со второго человека, который был у стены. За плащом — рубаху. Прыгнул к первому. Плаща на нем уже нет, но есть еще штаны, пояса, шарф вон какой болтается... Хватит длины на три этажа.
Должно хватить.
Потому что Нивена он трогать не будет.
Пусть отдыхает. Ему и так досталось.
Йен связал между собой плащ и рубаху, принялся привязывать пояс. Пальцы слушались плохо, глазам было тяжело: голова раскалывалась, и смотреть приходилось словно сквозь боль. Да и кости ломило: кости, суставы, что на ногах, что на руках, что в пальцах. И пальцы упорно отказывались вязать узлы.
— Не мешаю? — ровно, по-эльфийски чисто спросили из-за спины, и Йен подскочил.
Круто развернулся.
Нивен медленно, с трудом сел, согнул колено и обхватил его рукой, явно пытаясь удержаться за него, чтоб не грохнуться на спину. Уставился одним глазом, щуря второй.
Все так же по-эльфийски уточнил:
— Ничего, что я тут умираю?
И с трудом разлепил второй глаз.
Кожа понемногу серела. Возвращалась, значит, в норму.
— Ты не умираешь, — растерянно ответил Йен. — Ты умер. Ты был мертв.
— Ты проверил? — спросил Нивен. — Этот, например, — кивнул на человека, с которого Йен только что стягивал рубаху, — еще жив.
Йен покосился на здоровяка. На Нивена. Снова на здоровяка.
А Нивен припечатал после паузы:
— Стервятник.
— А сам-то... — пробормотал Йен, не совсем понимая, насколько правильно ввязываться в спор с недавним мертвецом.
— Зачем… — начал Нивен.
— Ты был мертв! — упрямо напомнил Йен.
— ...тебе его одежда?
— Веревку сделаю, — пожал плечами Йен. И вернулся к животрепещущей теме. — Ты не дышал. Я тебя тряс.
— Тряс? — переспросил Нивен.
— Опять за свое? Переспрашивать?
Нивен мгновение смотрел на него равнодушным удавьим взглядом. Потом задумчиво повторил:
— Тряс...
— Повтори еще пару раз! — прищурился Йен. — Всё равно на разговор не будет похоже.
— Зачем веревка? — спросил Нивен. — Мне казалось, ты их не любишь.
— Предлагаешь сидеть здесь и ждать гостей? — хмыкнул Йен, и Нивен осторожно поднялся на ноги. Шагнул было в сторону Йена, но очередной глухой “бам” заставил дверь со скрежетом податься вперед. И следом за ней с куда более громким скрежетом накренился пол.
Строение определенно не было рассчитано на то, что толпа людей будет штурмовать комнату наверху башни. Слишком много живой массы вломилось на последние этажи.
Йен подумал, что озеро не так уж и далеко от стены. И что башня клонится как раз к нему. Схватил Нивена под локоть и потащил к окну. Нивен слабо дернулся, но сил у него сейчас было явно недостаточно. Уперся рукой в стену у окна. Стена медленно кренилась, башня стонала и скрежетала.
— Прыгаем, — сказал Йен. Нивен закрыл глаза, развернулся, уперся спиной в стену и пробормотал:
— Я лучше тут. Посижу.
Последнее его слово утонуло в новой волне скрежета, Йен выругался, снова подхватил его под локоть, заорал, перекрикивая скрежет и крики людей за дверью и на нижних этажах:
— На “три”! Раз! Два!
На счет “три” толкнул его вперед. Нивен и сам толкнулся ногами — и полетел по красивой дуге. Йен прыгнул следом.
И вокруг стало тихо. Все умерло.
Он бесконечно падал в воду с огромной высоты. И что-то кололо в сердце, что-то мешало сердцу биться, а Йену — дышать.
“Дышать!” — скомандовал он себе и задохнулся, упав в воду.
Вода захлестнула с головой, хлынула в горло, в легкие, вода заливала глаза, жгла будто огнем. Это была не вода — сама смерть, над которой клубился белесый туман, но туман был сейчас далеко вверху, а Йен — опускался на дно. Перед глазами потемнело.
И оглушительный грохот, с которым падала башня, и скрежет, и крики, все это показалось далеким едва слышным вздохом. Вода не пошатнулась даже волной — проглотила всё. И всех.
“Не лезь в воду...” — прозвучал в голове голос ведьмы. И всё стихло.
А через миг его схватили за шкирку и рванули в сторону и вверх.
Вытащили на поверхность, и он наконец смог вдохнуть, и тут же закашлялся, судорожно вцепившись в плечо Нивена.
— Плавать не умеешь? — презрительно бросил тот и потащил к берегу. — Но в воду надо было прыгнуть!
Вытащил, швырнул на мокрый песок, сам сел рядом. И глубоко вздохнул. И еще раз.
— Умею, — буркнул Йен. — В нормальной воде.
Нивен не ответил. Он смотрел туда, где только что стояла башня, а теперь осталось… ну, чуть меньше, чем полбашни. Огромная груда камней лежала у воды, большую же часть строения проглотило озеро.
И ничего не всплывало на поверхность.
— Оно башню сожрало, — задумчиво сообщил Йен и тоже сел на песке. — Озеро сожрало башню... Всех сожрало, а нас почему-то не сожрало...
Покосился на эльфа, но тот не ответил, все смотрел вдаль. И Йен решил повторить:
— Ваше всеядное озеро не сожрало нас.
А сам подумал: "Может, оно не всеядное, может, только людей ест? А нам повезло — мы не люди..."
— Подавится, — бросил эльф. Покосился на Йена и сказал. — Говоришь. Отдышался. Вставай. Нужно идти.
— Опять? — устало спросил Йен. — А мы не можем хотя бы немного посидеть и отдохнуть?
Нивен молча поднялся.
"Значит, не можем..." — мысленно вздохнул Йен.
И поднялся следом.
