Эпилог

– Мы в раю? – не отпуская любимую из крепких объятий, недоверчиво хмурился Арвис, оглядывая невероятно светлое помещение с большими окнами, зеркальными простенками и высоким сводчатым потолком.

– Почти, – счастливо засмеялась прильнувшая к нему Леаттия. – И как мне обещали, тут есть все – и купальня, и еда, но у нас мало времени. Мне нужно умыться, этот ужасный запах стоит в ноздрях.

– А мне переодеться, – глянув на свое отражение, выбрал маг, но сначала припал к губам невесты нежно, страстно и истово, вознаграждая себя и ее за еще не выветрившийся из сердца ужас непоправимой потери.

Лишь через несколько минут, виновато улыбаясь, Леаттия отстранилась от любимого и ускользнула в умывальню. У нее оставалось еще очень важное дело, и забыть о нем она не могла.

Арвис первым делом осмотрелся, обнаружил накрытый стол, но есть не стал, только жадно выпил пару больших бокалов кисленького взвара и отправился искать себе нормальные штаны.

Украшенная изящной резьбой дверца сама открылась перед магистром, и он оказался в гардеробной, где висела и лежала одежда всех стран. Подумав, Арвис выбрал вещи, похожие на те, какие сжег проклятый Гетсан. Сжег прямо на пойманном в ловушку дагорце, заставляя потратить на исцеление последние крохи сэкономленной энергии. А вот почему заклинания черного оказались бессильны в последний раз, похоже, следует спросить у невесты.

Или можно уже называть свою звездочку женой? Ведь вовсе не общая постель делает двух людей семьей, что бы там ни говорили рвущиеся замуж девицы и их маменьки. А единство душ, когда понимаешь любимого человека, как себя, веришь ему беспрекословно и боишься потерять до дрожи в коленях, до остановки сердца.

– Арвис, мы уже едим! – донесся до него голос любимой, и маг поспешил на этот зов, заинтригованный словом «мы».

Они и в самом деле ели, и если Рорн уже привычно поглощал все подряд, то Леаттия следила за ним с незнакомым умилением.

– Ты понимаешь, – встретила она дагорца сияющим взглядом, – он все-таки сумел.

– Я рад, – сгорая от нежности к ней и понимая, что скрывать это не может, да и не хочет, чуть ворчливо буркнул маг, – но буду просто счастлив, если узнаю подробности.

– Рорн порвал свою связь с источником, – мягко пояснила Леа, – иначе он не смог бы перенести нас в другой мир.

– В какой еще мир? – опешил Арвис, чувствуя, как душу обдало холодом неминуемой потери.

– Вот он и ответил на главный вопрос, – фыркнул дракон и уставился на девушку испытующим взором. – Теперь решать тебе. Подумай хорошенько.

– Нечего мне думать, – уверенно мотнула головой Леа. – Я с ним.

– Куда ты со мной? – все сильнее мрачнел Арвис, начиная подозревать, что случайно сделал неверный выбор.

– Объясни ему, – приказал Леаттии дракон, продолжая торопливо поглощать все подряд.

– Сначала пусть поест, – заупрямилась она, подвигая мужу блюдо с мясом. – Ему даже воды не давали.

Севший рядом с ней магистр рассмотрел во взгляде жены такой яркий букет из щемящей нежности, заботы, извечной женской жалостливости и любви, что задохнулся от счастья. Еще приправленного горчинкой недавнего оглушающего ужаса, когда он считал, что в их жизни больше ничего уже не случится. Ни доброго, ни печального.

– Тогда я сам, – стрельнул в них насмешливым взглядом дракон и со вздохом сказал: – Еще сооружая источники, мы знали, какую тяжкую ношу взвалим на плечи хранителей, и понимали, насколько это несправедливо. Самых лучших, честных и преданных людей обрекать на жизнь, полную смертельной опасности, ловушек и интриг. Потому и приготовили им награду. В ближайшем свободном мире, имеющем все необходимое для жизни, вплоть до магической энергии, построили поселок, куда дух отправляет всех безвременно погибших или вынужденных уйти из жизни хранителей.

– То есть… – ошеломленный невероятностью этого признания, никак не мог подобрать слова новый хранитель.

– Да, – нежно погладила его руку Леаттия. – Меня посвятили в эту тайну, когда я открыла первый источник. Но сказать тебе тогда не имела права. Мои родители сейчас здесь, и тетя, и другие родственники. И не только они, каждому хранителю позволено привести сюда самых верных и честных помощников и друзей. После перехода у всех открываются способности к магии.

– Но у тех, кто ушел сюда не по собственному желанию, – добавил дракон, – а попал, как вы, перенесенный в последний момент, есть право выбора. Остаться тут или вернуться.

– А ты хотела остаться? – Арвис наконец осознал, как много теряла любимая, безоговорочно принимая его выбор, и почувствовал себя подлецом, думающим только о себе.

– Нет, – глядя ему в глаза, светло улыбнулась она. – Мне лишь хотелось их увидеть и сказать спасибо. Но моя жизнь теперь там, с тобой, Таном, Санди, Миралиной, Эгрисом, Лабертом и Вельтоном. И, конечно, с людьми. С жителями нашего герцогства и других стран, с горожанами Югрета и Гореном, который еще не понял, что давно сделал свой выбор, с детьми, которые живут в Гардезе, с магистром Белой цитадели и даже с фрейлинами. А сюда мы когда-нибудь придем… и всех их увидим. Тут живут очень долго.

Арвис не выдержал, притянул ее к себе, крепко прижал и замер, понимая, как сказочно ему повезло.

Он готов был сидеть так сколько угодно, но вспомнил, что любимая полдня ничего не ела, и нехотя отстранился.

– Тебе нужно поесть. – Некоторое время он и сам торопливо поглощал все подряд, стараясь изгнать из памяти холод подземелья и соленые орешки, которые изредка себе создавал, чтобы заглушить голод и жажду. А потом уставился на Рорна. – А ты больше ничего не хочешь объяснить?

– Лучше я, – почему-то засмеялась Леаттия, лукаво поглядывая на дракона. – Рорн сердит на себя за то, что сделал из меня маяк. Но он не мог поступить иначе: дух не имел ни малейшей возможности добраться до гномьих владений, куда случайно нашел проход черный маг.

– Гетсан, – с ненавистью произнес дракон. – И ему на самом деле четыреста лет. Гномы – ужасные скряги. Уходя из родного мира, не стали ничего уничтожать, просто не сумели. Завалили все проходы в свои владения, а последний заперли мощными заклинаниями. За полторы тысячи лет оно ослабело, и маг сумел открыть вход. Черный бродил там веками и постепенно все нашел – и зелье молодости, которое гномы покупали у эльфов, и старые книги. Он неплохо там жил, пока не начал замечать, что ему не хватает магии. Сначала Гетсан заряжал себе камни на источниках Харказа, потом ему это надоело, и он создал тайную черную гильдию. Ему было чем платить молодым черным магам за службу. А двадцать лет назад прибрал к рукам и Руалиса вместе со всей цитаделью. Постепенно он догадался, что тайны Югрета и источников как-то связаны, и решение этой загадки стало его назойливой идеей. Гетсан даже заподозрил существование хранителей и отправил в Югрет своих шпионов, собираясь через несколько лет взять власть над Брафортом и пробудить его источник. Догадка черного полностью подтвердилась, когда мы спасли жертв, но он проверил все еще раз. А убедившись в правоте своих выводов, решил, что пришло время стать герцогом. И правителем всех источников.

– А про маяк? – обдумав услышанное, уточнил Арвис, хорошо запомнивший странный намек жены.

– С ним все просто, – ринулась защищать помрачневшего дракона Леа. – Когда знаешь, конечно. Дух тебя найти не мог, зато это было под силу свободному дракону, имеющему надежный маяк. А таким мог стать только другой дракон или человек, получивший каплю драконьей крови. Вот он и дал ее мне, сначала сняв всю защиту.

– Ты пришла туда без защиты? – обомлел от запоздалого страха за любимую Арвис.

– Драконья кровь ничуть не хуже, – успокаивая, нежно погладила она любимого по щеке. – Дракону не причинит вреда ни одно стихийное или ментальное заклинание.

– Но ты же не дракон? – еще сомневался маг. – Тем более я.

– Одной капли крови достаточно, чтобы магия тебя признала. А войти в портал с прежней защитой я бы не смогла, ты же знаешь. Зато теперь по драконьим законам мы считаемся ему родственниками, младшими сестрой и братом. А спасение попавших в беду родичей по закону драконов всегда важнее всего остального. Потому Рорн и сумел порвать связь с источником, чтобы свободно передвигаться по всему миру.

– Спасибо, – поблагодарил Арвис и недоверчиво ухмыльнулся, – дорогой братец. Но тогда я не понимаю, почему ты искал нас так долго?

– Нужно было на некоторое время выманить черного из его убежища, – и не подумал обижаться на упрек магистра Рорн. Драконья кровь настолько сильна, что обязательно усилит в характере обращенного врожденные независимость и гордость. – Чтобы вывести всех рабов. А потом вымотать – он таскал на себе не один десяток напоенных магией камней и амулетов. Ну и, разумеется, заставить негодяя показать дорогу к вашей камере. Вы же прекрасно знаете правило портала: пробить мгновенный проход сквозь толщу скал никому не дано. Даже мне.

– Тогда как же мы прошли через тот камень?

– А вот убрать плиту и через миг вернуть ее на место под силу любому дракону, – засмеялся Рорн и поднялся. – Нам пора возвращаться. Если вы не против, я еще немного поживу в вашем дворце, пока не исправлю все накопившиеся за века огрехи. И первым делом верну хранителям отнятую когда-то способность к магии, чтобы они не чувствовали себя бедными родственниками темных магистров.

– Неужели ты мог подумать, что тебе хоть кто-то будет не рад? – укоризненно глянула на спасителя Леаттия и осторожно осведомилась: – Мне одно непонятно – как теперь дух будет нас узнавать?

– По драконьей крови, – уверенно усмехнулся дракон, сгреб новоявленных родичей и поспешил открыть портал.

Дух источников сообщал, что возле алтаря тронного зала горько рыдает главный жрец, первым осознавший ужас и безвозвратность случившегося. И его нужно было срочно успокоить и подлечить, у старика в последнее время сильно сдало сердце.