Глава шестнадцатая

Утро наступило как-то очень быстро. Вот только Леаттия прилегла, собираясь еще раз медленно посмаковать неожиданный сюрприз, который судьба преподнесла ей этим вечером. Припомнить все до тонкости: и неведомое ей до этого дня тепло слов и взглядов, поцелуев и объятий, и необъяснимое чувство узнавания, словно она наконец встретилась с хорошо знакомым и любимым, но надолго уезжавшим человеком…

Исполнить свои намерения герцогиня не сумела. Едва положив голову на подушку, утонула в сновидениях и теперь догадывалась, кто ее усыпил. Однако обижаться на дракона и не подумала, зная – он никогда не стал бы злоупотреблять своей властью в таких вопросах. Тем более она и так все отлично помнила, намереваясь наслаждаться этими воспоминаниями целый день, пока Арвис копает свой канал.

Торопливо надев подаренный духом наряд, герцогиня поправила волосы и, в последний раз глянув в зеркало, побежала открывать дверь, мечтая обнаружить за ней любимого.

И он не обманул ее надежд – стоял с еще влажным от росы букетом снежно-белых лилий в руках и смотрел нежно и чуть смятенно, словно боялся, что за ночь она переменила свое решение.

Они шагнули навстречу друг другу одновременно, столкнулись, оказавшись разделенными лишь цветами, и замерли, вглядываясь глаза в глаза, не замечая ни остановившейся в конце зала Ирсаны, ни горничной, мышкой шмыгнувшей мимо.

– Ты сам рвал цветы? – счастливо засмеялась Леа, заметив на лбу и щеках любимого желтые пятна пыльцы.

– Разумеется, – кивнул он и, гордо улыбаясь, пошутил: – Приказать садовнику, чтобы принес букет, может каждый принц. Сотворить цветы может каждый темный маг. И только безумно влюбленный темный маг может лазить по мокрым клумбам, выбирая самые лучшие цветки для самой прекрасной девушки.

Леа разрумянилась от удовольствия и тотчас смутилась: такой откровенный и чуточку легкомысленный, Джар, несомненно, был еще лучше прежнего, но слегка незнаком. А маг, загородив ее спиной от любопытных взглядов, сорвал благодарный поцелуй и постарался скрыть досадливый вздох. Отпускать любимую из объятий с каждым мигом становилось все труднее, но он никак не мог придумать предлог побыть наедине еще хоть пять минут.

– Их нужно поставить в воду, – нашла этот повод хранительница, и мужчина согласно кивнул.

Потянув невесту за собой, шагнул к двери, распахнул ее и тотчас нахмурился, не веря своим глазам. Не понимая, почему он медлит, Леа заглянула в проем и обмерла от ужаса. Ее нарядная, светлая гостиная была опутана черной, неопрятной паутиной, а посредине ковра на огромном, масляно поблескивающем коконе сидел гигантский паук. Но смотрела герцогиня вовсе не на чудовище, а на женские ноги и край подола форменного платья горничных, торчавшие из путаницы жирных нитей.

Оглушительный визг раздался, казалось, под сводами галереи, разносясь по всему вмиг замершему дворцу, и, лишь когда он стих, Леа поняла, что кричала она сама.

В этот момент она уже стояла в десятке шагов от дверей, накрытая радужным куполом, и, трясясь от страха и тревоги за любимого, следила, как он молча и зло швыряет в комнату ослепительные молнии и языки пламени.

– А как же… – вспомнив про горничную, ахнула герцогиня и тут же закрыла рот руками, начиная понимать, что служанку Джар бросился бы спасать в первую очередь, если бы за ее спасение был хоть один белый камень из тысячи.

– Уноси ее вниз, тут я сам справлюсь. – Ниоткуда возник дракон, сунул Леаттию в руки жениху и ринулся в полную дыма и огненных всполохов гостиную. – И никому ни слова!

Джар успел сделать всего несколько шагов, как на него налетела примчавшаяся на крик Санди.

– Что с ней? – вцепилась она в хранительницу.

– Все в порядке, – успела сказать Леа, но жених ее перебил:

– Все вниз! Где Эгрис?

– Уже в малой столовой, посылает вестников… – Магиня почти бежала за широко шагавшим напарником. – А почему ты ее несешь?

– Обещал, – несмотря на тревогу, не удержался от шутки Арвис, – всю жизнь носить на руках.

– Мне Эгрис тоже обещал, – притворно пожаловалась она в ответ, – но каждый день забывает.

– Я не забуду. – Украдкой чмокнув невесту в висок, маг прошел в столовую мимо предупредительно распахнувшего дверь дворецкого.

– Прикажете позвать лекаря? – учтиво осведомился тот, с беспокойством поглядывая на правительницу.

– Спасибо, Памтсон, – из-за плеча жениха улыбнулась она, – но все темные маги – сильные лекари. Кстати, а кто во дворце лекарь? Я почему-то не помню.

– Манрех никому не доверял, – с удовольствием наблюдая, как бережно высокий дагорец усаживает на диванчик его госпожу и уверенно усаживается рядом, доложил дворецкий. – Его целителем был придворный маг или секретарь. А где лечатся все остальные, его не интересовало.

– И кто же вас лечил? – поддержал разговор Арвис, желая отвлечь Леаттию от произошедшего. Хотя у него и самого до сих пор стояла перед глазами жуткая картина.

– Городские лекари, кому на какого денег хватало. Но служанки бегали за зельями к старичку-травнику, у него милосердные цены.

– Листикор, – буркнула Санди, – известный хитрец. Служанкам и поварятам продавал настойки почти задаром, а они за это нахваливали его всем гостям.

– Госпожа хорошо разбирается в этом вопросе, – пятясь к двери, польстил магине дворецкий. – Позвольте уйти?

– Нет, погоди, – остановила его Леаттия. – У меня еще вопрос – а комнатка для лекаря есть?

– Можно устроить… – растерялся Памтсон. – А зачем?

– Чтобы каждый мог получить помощь и зелья, не выходя из замка, – пояснил внимательно следивший за этим разговором Арвис. – А сидеть там будут по очереди маги.

– Тогда проще сделать комнатку для дежурных магов, и пусть слуги обращаются к ним, – оторвался от бумаг Эгрис, устроившийся в сторонке за маленьким столом.

– Не проще, – возразила его жена. – Девушки к молодым магам не пойдут. Так и быть, взвалите на меня и это, а я тогда выпрошу у Миралины в помощницы ту девчушку с бантиком.

– Идите, Памтсон, – отпустила дворецкого Леаттия. – Прикажите обставить неподалеку от кухни комнатку для помощницы лекаря.

– Вот как нужно править! – поднял вверх палец Эгрис. – Всех выслушала и приняла свое решение. А теперь намекните нам по дружбе, пора уже за вас радоваться или мы зря надеялись?

– Пора, – ответил Арвис, спросив взглядом невесту. – Но радоваться сейчас неуместно. На нас напали… Рорн сейчас сам в этом разбирается.

– Я слышал женский крик, – нахмурился глава гильдии, – но тревожного сигнала не было. Думал, служанкам мышка почудилась.

– Паучок, – пробормотала Леаттия и передернулась всем телом, как от озноба.

– Леа! – вмиг сгреб ее в объятия жених. – Забудь, не думай про него, звездочка моя. Рорн его уже сжег, все уже хорошо.

– Нам… – захлебнулась она наконец-то прорвавшимися рыданиями и горько забормотала: – А ей? Никак не вспомню, кто у меня убирал… Вроде молодая такая… была…

– Такая и осталась, – появился у стола Рорн, резко подергал шнур колокольчика и сердито рыкнул: – Где там завтрак? И пусть несут побольше.

– Сейчас, – поспешно черкнул пару слов Эгрис и отправил дежурившему на кухне магу. Потом осторожно глянул на дракона. – Собираешься испугать поварят?

– Кинь на меня отвод глаз, – подтащив к себе вазу с фруктами, Рорн торопливо швырял в рот сразу по горсти винограда, – я почти сухой.

И только через полчаса, опустошив несколько блюд с пирогами, колбасами и ветчиной, спокойно пояснил старавшимся не глядеть на него магам:

– Девчонке нужно полежать денек, она уже здорова. Но произошедшее забыла – и не напоминайте.

– А нам узнать нельзя? – не выдержал сгоравший от любопытства Вельтон.

Они с Бензором и Лабертом пришли в столовую позже всех и о неприятностях могли только догадываться по хмурым лицам сотрапезников.

– Вам – нужно. Черный маг передал нам привет, мерзкое заклинание, называется «черная вдова». Сюда его пронесла сама служанка, но в чем именно – выяснить не удалось. Его можно вложить во что угодно, в яблочко, конфетку, пирожок или украшение. В первые минуты, пробудившись, оно требует очень мало магии, но по мере того как растет, жрет все больше. А кроме магии нужна жизненная энергия, проще – кровь. И замок для него – самое подходящее место, людей много и источник рядом. К вечеру тут был бы один огромный кокон.

– Но ведь заклинание должен был кто-то, как ты говоришь, пробудить, – недоумевающе смотрела на духа Леаттия.

– Ты быстро постигаешь тонкости магических законов, – одобрительно глянул Рорн, – и драконий дух начинает проявляться. Но не все заклинания срабатывают сразу. Изворотливые умы магов всех цветов изобрели десятки разных ловушек, от крохотных до целых катастроф. И способов пробуждения тоже много. Некоторые могут спать годами у человека на полу или в горшке с цветком, пока не наступит их час. Иногда они пробуждаются голосом, или звоном колокольчика, стуком, свистом. Или просто пролитой водой. А «черная вдова» обычно пробуждается с первыми солнечными лучами. Следовательно, девчонка получила подарок или письмо поздно вечером либо рано утром. Сейчас я посмотрю свои следящие камни и скажу, когда она выходила за ворота, потому что вчера днем этого сюрприза тут еще не могло быть. Но я думаю, все же утром, потому что черный колдун убедился в существовании хранительницы только ночью. Значит, в то время как вы спасали жертв, он сидел где-то здесь, в Югрете.

Дракон смолк, испытующе поглядывая на магов, но они не спешили выкладывать свои догадки, хмуро ковыряясь в тарелках и неспешно допивая взвар.

– Раз он неподалеку и знает, что во дворце полно магов, то вряд ли всерьез надеялся, что одноразовая ловушка сожрет нас всех, – презрительно усмехнулся наконец Вельтон. – Черные магистры самонадеянными глупцами не бывают. Такие до магистров просто не доживают. Значит, хотел припугнуть, вынудить вести переговоры, а там либо заманить в новую, более сложную ловушку, чтобы добить, либо получить источник. Но скорее первое, черные не любят оставлять за спиной врагов.

– Ты прав, – вздохнул Эгрис. – Он объявил нам войну и рассчитывает, что мы бросимся в бой. Но мы-то знаем, что черные никогда не начнут схватку, если не уверены в победе на всю тысячу белых камней. Следовательно, он основательно подготовился, и вряд ли начал заниматься этим в последние дни. Наверняка плетет паутину уже несколько лет и, раз решил бросить вызов, значит, просчитал все варианты.

– Воевать с ним сейчас нельзя, – поддержал главу Арвис. – Мы слишком мало о нем знаем. Я сейчас жалею, что мы отпустили Траниса, а не посадили в какую-нибудь надежную башню. Раз ему давно было известно о хранителях, негодяй, скорее всего, действовал заодно с колдуном.

– Он действительно был его преданным слугой и шпионом, – нехотя буркнул дракон. – Но никуда я его не отпускал, на нем стоит особое клеймо. Таких давно уже не ставят в этом мире, вот вы ничего и не заметили. А мне еще тогда стало ясно, что черный нашел где-то старинную книгу заклятий и сумел в ней разобраться. И не прийти за ценным помощником он не мог, ведь тот знает намного больше простых горожан. Я отправил Траниса на необитаемый остров и поставил вокруг сторожевую сеть. К сожалению, мой план провалился, колдун оказался очень осмотрительным и недоверчивым. Не стал спасать ученика, а попытался убить, но не своими руками – подослал мощных големов. Транис сумел их сжечь, но и сам сильно пострадал. Когда пришел в сознание и понял, что хозяин его все равно добьет, отправил мне зов. Предложил себя в рабы в обмен на жизнь. Это тоже старинный, давно не действующий здесь закон – если человек не видит выхода, он отдает себя тому, кто сможет защитить. Я забрал его.

Дракон произнес последние слова самым обыденным тоном, но, когда смолк, никто и не подумал возражать. Всем было предельно ясно – Рорн сейчас с ними не советуется и не ждет похвалы или попреков. Просто ставит в известность, и то лишь потому, что счел это необходимым.

– Он что-нибудь рассказал? – осторожно спросила Леа.

– Я сам влез в его память. Он служил невидимке – черному магистру, никогда не показывающему лица. Траниса продал ему учитель, Даггер, и маг почти ничего не знает о новом хозяине, но очень его боится. Я поставил ловушки везде, где они хоть раз встречались, но пока безуспешно. Давно мне не приходилось сталкиваться с такими хитрыми и бдительными врагами. Поэтому я усилил защиту, теперь в замок не залетит даже муха, если в ней будет пылинка магии. Но все равно будьте бдительнее. Арвис, канал я закончу сам. Ты отныне тоже хранитель и для черного мага – такой же лакомый кусочек, как твоя жена.

– Невеста, – озадаченно поправил его дагорец.

– Как только жених и невеста надевают зачарованные духом источника браслеты, союз считается заключенным, – невозмутимо пояснил дракон. – А торжественный ритуал можно провести когда угодно. Но лучше поспешите, это совет.

– Я один все проспал, – обиженно буркнул Бензор, – или это для всех новость?

– Доподлинно никто ничего не знал, – успокоил его Эгрис, – мы могли только надеяться.

– И я очень за вас рада! – весело подмигнула ошеломленным хранителям Санди и насмешливо добавила: – Придворных дам ожидает огромное разочарование, меня уже вчера пытали, есть ли у главного советника невеста.

– А тут есть придворные дамы? Никогда не замечал, – изумленно изогнул бровь Арвис и нежно поцеловал руку вспыхнувшей от такой откровенной ласки Леаттии. – Так пусть и дальше остаются незаметными – целее будут.

– Принцев я уже спасла, – притворно вздохнула герцогиня, – неужели теперь придется спасать своих фрейлин?

– Ого, – усмехнулся Вельтон. – Вот даже как! Но я тоже очень за вас рад, с первого дня понимал, что мне рассчитывать не на что.

– А мы как дураки надеялись, – буркнул Лаберт, вызвав этим признанием искренний смех магистров.

– Тогда я ухожу, – предупредил дракон. – Кстати, по дворцу теперь бегает три десятка ласок. Разумеется, непростых, они могут учуять даже самую маленькую и хорошо спрятанную ловушку. Предупредите слуг и охрану. Дежурным магам я оставил на столе записку.

Он исчез по обыкновению моментально, а маги еще сидели, переваривая ворох свалившихся на них неприятностей и новостей, среди которых как-то терялось сообщение о свадьбе хранительницы.

Леа, притихшая у плеча приобнявшего ее теперь уже мужа, думала не о ритуале и наряде, в котором предстанет перед зачарованным огнем, а о горожанах, на которых вполне может напасть следующий паук или еще какая-нибудь гадость.

– Джарвис, – вдруг почти с вызовом проговорила Ирсана, и ее лицо побледнело от волнения, – ты можешь на меня обижаться, но я против. И Элайне не позволю сделать такой ошибки.

– Ты о чем? – нахмурился Арвилес, отметив, как напарница выделила их условные имена, явно давая понять, что сейчас они прежде всего – собратья по гильдии.

– О ритуале и свадьбе. Лайна – не бедная селянка и не белая сестра, чтобы выйти замуж мимоходом, между завтраком и обедом. У дракона свои интересы, а ей потом всю жизнь жить и править в герцогстве, и каждый раз, когда какой-нибудь никчемный купец или знатный сноб будет устраивать своей дочери роскошную свадьбу и приглашать на нее герцогиню, Леа будет вспоминать, что ее собственная свадьба была куцей, как у запертой в каземате преступницы.

– Санди! – дружно вскрикнули Леаттия и Эгрис.

Но пока хранительница, желая успокоить наставницу, искала достаточно учтивые и убедительные слова, глава гильдии уже оказался возле жены, подхватил ее на руки и исчез в неизвестном направлении.

– Мне очень не хочется вас огорчать, – медленно проговорил Вельтон и открыто глянул другу в глаза, – но сейчас Санди права. И Эгри это сразу сообразил, он ведь тоже поспешил жениться. Возможно, она сама отказалась от большого празднества, но это тот случай, когда надо не радоваться, что невеста такая непритязательная, а волноваться, почему она считает себя хуже других девушек?

– Я тебя понял, – коротко кивнул Арвис. – Тогда скажите мне, когда нужно устроить этот праздник?

– В начале новой луны, – подумав, предложил Бензор. – Как раз начнется лето, законное время свадеб, весной их устраивают только те, у кого особые причины. А вот объявить о помолвке и дате лучше уже сегодня, к такому значимому событию все дамы захотят сшить новые платья. Ну и важные гости успеют собраться, повара заготовят продукты, а мы придумаем и приготовим развлечения и церемонию.

– А дракон разрешит? – засомневалась герцогиня, безрезультатно пытавшаяся понять, кого послушать.

Если думать о том, как воспримут скоропалительную и скупую свадьбу соседние правители и подданные, то Санди, безусловно, права. А если вспомнить, как ей не хотелось вчера вечером расставаться с мужчиной, которого сердце как-то внезапно признало самым нужным на свете, то лучше провести официальный ритуал сегодня. Ведь если верить объяснению дракона, браслеты уже соединили их судьбы.

– Рорн нас поймет, – твердо объявил Арвис. – Ты больше всех достойна самого прекрасного праздника, и никто не вправе его у тебя отнять.

– У нас, – кротко поправила Леа, сделав окончательный выбор.

Раз внезапно обретенный любимый желает ее порадовать, пусть будет, как он хочет. Матушка всегда говорила, что от подарка радость двоим, получающему и дарящему. Разумеется, если дают и берут от чистого сердца.

Всего через час на всех площадях столицы и остальных городов и сел герцогства глашатаи важно выкрикивали слова ошеломившего жителей указа, подписанного новой правительницей. О всенародном празднике по случаю вступления герцогини Леаттии Брафортской в священный союз с главным советником Арвилесом Легерро, который состоится в первых числах летнего периода.

Ничто за последние годы так не взбудораживало страну. Все сразу сообразили, что до назначенного празднества осталось менее двух декад.

Ринулись проверять свои запасы купцы и ремесленники, хозяева дорогих харчевен, трактиров, булочных, чайных и мелких лавок. Срочно отложили пошив недорогой обыденной одежды и белья все портнихи и белошвейки, спешно закрыли магазинчики ювелиры, шляпницы и кружевницы, снимая с витрин дешевые товары и выставляя самые изысканные и дорогие. Но больше всех встревожились торговцы мясом, сырами и разными винами, ожидавшие с приходом лета обычного падения интереса к своим товарам. Ведь ни для кого не секрет: как только начинают поспевать овощи и фрукты, жители почти поголовно переходят на более легкую пищу и разные морсы, соки и взвары из свежих яблок и вишен. И потому подвалы с мясом, колбасами и ветчинами к лету стоят полупустые. Но какой же праздник без румяного поросенка или нежного окорока? Значит, нужно срочно завозить все это, и в двойном размере, в указе четко сказано – столы на площадях накроют для всех жителей, а бесплатно каждый старается съесть втрое, а то и вчетверо больше обычного.