Глава десятая

Однако ее учитель на ужин не явился. Герцогиня не стала никого спрашивать, где он потерялся, просто окинула сотрапезников быстрым взглядом, словно что-то проверяя, и спокойно села на свое место.

Но позже, устроившись в уютной гостиной, где был накрыт десертный стол, на вопрос Эгриса про загадочный сюрприз с огорченной улыбкой развела руками:

– Увы, раскрытие секрета откладывается. Но не по моей вине. Пока не соберутся все приглашенные, я ничего вам сказать не могу.

– Даже если он очень занят? – задумчиво осведомился Вельтон.

– Тем более. Важные занятия нужно уважать, – твердо заверила ее светлость.

Трапезу они заканчивали неторопливо, изредка отпуская ничего не значащие замечания.

– Мирной ночи, – первой поднялась Леаттия, когда дольше сидеть за столом стало невмоготу. – Встретимся за завтраком.

– Тебя проводить? – встал с места Вельтон и получил вежливый, но категоричный отказ:

– Не волнуйся, я отлично дойду и сама.

Несколько минут все сидели молча, поглядывая на амулеты, в которых по мере удаления герцогини бледнели светлые точки.

– Я против таких методов, – хмуро проворчала Миралина, когда стало ясно, что хранительница не вернется.

– Я тоже, – удрученно вздохнула Ирсана и укоризненно уставилась на мужа. – И учти, тебя ждет первая семейная ссора, если Лайна начнет меня избегать. И дело не в том, что девочка – хранительница и герцогиня, я привязалась к ней раньше, за искренность и доброту.

– Любимая, а я-то тут при чем? – взмолился глава гильдии, придвигаясь к ней ближе. – Ты же знаешь, это вообще не наш способ! И даже не белых магов!

– Ну да, это я ему предложил, – и не подумал отказываться Вельтон. – У белых и темных не принято соваться с помощью к друзьям и близким, когда дело касается сердечных страданий. Это считается вмешательством в глубоко интимные дела и называется «не лезть в чужую душу». Хотя все отлично понимают, как непросто найти истину тому, кто еще плохо разбирается в жизни и не догадывается о тайных причинах, управляющих подчас стремлениями людей. И тем более тяжело, почти невозможно, понять себя тем, кто не имеет никакого представления о собственных желаниях. А меня учили черные. Хотя все они убежденные одиночки, но, если в ком-то заинтересованы всерьез, никогда не будут ждать, пока человек совершит все возможные ошибки и испытает всю глубину отчаяния. Если бы я знал раньше, из-за кого Эгрис порой ходит чернее ночи и куда он временами исчезает, я давно бы нашел Ирсану и украл.

– А я бы нашел тебя и убил, – с несвойственной ему жесткостью процедил глава гильдии.

– Не успел бы. Сначала тебе пришлось бы искать ее, затем спасать, а потом было бы уже не до меня, – уверенно огрызнулся Вель. – И ты сам знаешь, что я прав. И с Леаттией тоже.

– А если она выберет тебя? – насмешливо прищурился помалкивающий Бензор. – Ну, просто назло ему. Такие случаи ведь нередки.

– Так поступают только наивные провинциальные девчонки да безрассудные ветреницы, – отрезал Вельтон, – которым не хватает ума сообразить, что нельзя играть собственной судьбой, как раскрашенной куклой. Тем более такой фокус не пройдет со мной. Я никогда и никому не позволю себя просто выбрать, мне нужна девушка, которая искренне полюбит меня таким, какой я есть.

– А если она тебя полюбит, а ты останешься равнодушен? – заинтересовалась Ирсана.

– Вот тогда и буду думать, – хитро ухмыльнулся Вель. – Но можешь не волноваться, есть несколько надежных способов решения этой задачки.

– Вы о чем? – ворвался в гостиную Арвилес. – А где моя ученица?

– Ушла, – привычно отчиталась Ирсана. – Сказала, без тебя никакого секрета нам не откроет. Не могли же мы ей объяснить, что ты исполняешь тайные советы Вельтона.

– Правильно сделали. – Подсев к столику, маг жадно поглощал пирожные, запивая подтаявшим мороженым. – Я никогда не следовал в таких вопросах никаким планам и не собираюсь. Все должно идти естественным образом. Иногда это кажется неверным, хочется немедленно все остановить и повернуть, но по прошествии времени начинаешь понимать, как верно вела тебя судьба. И как многого ты не понимал прежде, ослепленный сиюминутными желаниями.

– Ты мне камень с души снял, – призналась Миралина. – Тогда открой нам, где ты был?

– А разве Эгрис не сообщил? – мельком глянув на главу гильдии, нежно обнимавшего жену, удивился Арвис. – Вместе с помощниками проверял место для канала. Провести его прямо не получится, в нескольких местах скальный массив перемежается глубокими расщелинами, настоящими пропастями, занесенными песком и заросшими лесом. В этих местах придется выкладывать каналы из тесаного камня и скреплять расплавленным песком, иначе до города не дойдет ни одной капли.

Он бросил в рот сразу два маленьких пирожных, мигом прожевал и, понимая интерес коллег, продолжил рассказ:

– Я собирался прийти к ужину, даже уже выдал все указания своей команде, очищающей от травы и леса проверенный участок. И тут оказалось, что мы не заметили незначительную, но довольно коварную трещинку. Ну я и решил быстренько ее закрыть, времени как раз хватало, энергии тоже. Вычистил небольшим вихрем почву и мусор, расплавил края камня, залил дно и стенки, а резерв еще оставался, и неплохой. Ну и не удержался, нарастил стенки потолще, пролил поглубже все трещинки, заровнял будущие берега. Вы не представляете, как замечательно работается, когда имеешь почти нескончаемый запас магии. Ощущаешь себя кем-то очень могущественным, почти драконом.

– Это его подарок, – тихо буркнул Вельтон, – нам шестерым. Мне тоже хочется что-нибудь построить, завтра после обеда сбегу к вам. Ты правильно делаешь, мне тоже пора начинать давать помощникам задания, а потом их проверять. Привык у черных в важных делах полагаться только на себя.

– Ваши милости, – коротко постучав, появился в дверях дворецкий, – ее светлость герцогиня Брафортская ждет вас всех. Позвольте проводить.

Развернулся и неспешно пошел прочь, ни секунды не сомневаясь, что маги последуют за ним.

– Она же ушла отдыхать, – тихо пробормотал Бензор, вместе со всеми шагая вниз по лестнице.

– Ее светлость дала указание немедленно доложить, как только появится главный советник, – невозмутимо возвестил услышавший эти слова дворецкий.

Маги молча переглянулись: до сих пор им не приходилось видеть, чтобы приказы выполнялись так быстро и неукоснительно без всякой помощи магии.

Леаттия ждала магов в примыкавшей к тронному залу галерее, и едва они подошли, отпустила дворецкого. А потом развернулась и так же молча и уверенно направилась к ведущей вниз, к погребам, узкой лесенке для прислуги.

Санди смерила напарника укоризненным взглядом и поспешила за ней, остальные постарались не отставать. Несколько минут они спускались в полумраке, разбавленном лишь редкими и бледными светильниками, пока не добрались до сводчатого помещения, откуда в разные стороны вело несколько дверей. Судя по пустым бочкам, пахнущим рыбой и соленьями, за ними были подвалы, но Леа прошла мимо и замерла у дальней стены, плотно заставленной дубовыми шкафами.

– Нужно отодвинуть подальше вот эти два. – Выдав указание, герцогиня отступила, давая место магам.

Участок гранитной стены, скрывавшийся за шкафами, на вид существенно отличался от остальной части. Его словно кто-то упорно долбил ломами и кирками и взрывал огненными шарами.

– А шкафы-то стояли тут далеко неспроста, – ухмыльнулся Вельтон и подвинулся ближе к хранительнице. – Но я не ощущаю за этой стеной никакого помещения, и защиты тоже.

– Я тебе верю, – кивнула Леаттия, – но дух не мог ошибиться. Посмотрите на пол. Видите сточный желобок для воды? Встаньте потеснее, нужно оказаться внутри очерченного квадрата.

Маги сбились плотной кучкой, и герцогиня прижала руку к исковырянной стене, стараясь накрыть ладонью осколок крупного кристалла. Несколько мгновений ничего не происходило, затем вдруг потемнело и стало еще тесней.

Маги с интересом озирались, приглядываясь к выросшей вокруг них гладкой, как зеркало, стене, и только намертво заученные правила помогали им сдерживать желание коснуться странного материала хоть кончиком пальца. А через секунду появилось ощущение падения, и все поспешно вцепились друг в друга. Леаттию ухватили за предплечья сразу с двух сторон, но она не позволила себе оглянуться и проверить, кто именно так о ней волнуется. Не стала даже глядеть на пальцы, сжавшие темную ткань платья, – молча стояла, гордо вскинув голову с видом человека, которому ничто не может угрожать.

Вскоре в стене перед носками ее туфель появилась светлая щель, которая все росла, пока не стала широкой дверью в просторный круглый зал.

Это, несомненно, было хранилище источника, но оно абсолютно не походило на все остальные, одинаковые, как близнецы.

Здесь источник располагался не возле стены, а посредине. Из глянцево-черной каменной округлой тумбы исходило нежное сияние, поднималось вверх и таяло в воронке высокого свода.

– Потому они там и долбили, – сообразил Эгрис, обходя зал по кругу, – что ощущали над этим местом источник. Но не могу понять, почему никто из нас до сих пор его не почувствовал? Я вообще прежде считал, что упоминания о нем – просто легенда.

– Лет двести назад, когда прадед Кайора не позволил моим предкам провести здесь свадебный ритуал, – тихо произнесла Леаттия, – им пришлось идти потайным путем. Но для этого потребовалось закрыть главный вход. Узнав о том, что вход закрылся, прадед Манреха рассвирепел и велел сломать стену. Однако все, кто пытался ее рубить, тотчас засыпали. Когда спящие лежали во всех ближайших помещениях, на складах, в коридорах и даже в тронном зале, воины начали прозревать и отказывались брать в руки кирки и молоты. Тогда он приказал привести к нему хранителя и объявил, что вся его семья будет казнена, если не откроется вход в источник.

Она помолчала, нежно проводя ладонью по гладкому камню, и печально усмехнулась:

– Мой прадед отказался, и герцог повелел привести его жену и детей. Позже все упоминания о том событии, даже случайные, были уничтожены, народ знает лишь, что правителя свалила внезапная тяжкая болезнь и к власти пришел его старший сын. А еще в тот день иссяк этот источник.

– А твои предки? – с сочувствием посмотрела на Леаттию целительница.

– Они вернулись домой в герцогской карете, и почти двести лет Кайоры старались нас не замечать.

– И никто не знает, что произошло?

– Знают. Всех свидетелей ведь молчать не заставишь. – По губам герцогини скользнула бледная усмешка и тотчас исчезла. – И вот эту тайну я хочу вам открыть… вместе с источником.

Хранительница положила обе руки на мрамор тумбы и задумалась, глядя в никуда. Маги следили за ней затаив дыхание и все же не поняли, в какой миг из узкой чаши вырвался и устремился вверх мощный, переливающийся серебристой синевой, поток энергии.

Резервы у всех начали стремительно пополняться, принося ни с чем не сравнимое ощущение легкости и свободы.

– Какие же они дураки, – пробормотала Ирсана. – Ведь за эти столетия из Брафорта разбежались почти все сильные маги и знахари. Силы еле хватало только самым слабым, мне кристаллы приносил Джар.

– Попробуй догадаться, – усмехнулся ее напарник, – где я их брал.

– Все знают – Эгрис давал, – нетерпеливо отмахнулся Вельтон. – Мне сейчас интереснее всего, каким образом Брафорт смог наказать прадеда Кайора? Ведь герцогские покои всегда надежно защищены.

– Все очень просто, – улыбнулась Леа, отступая от источника. – В самом крайнем случае можно попросить духа открыть отсюда ненадолго проход в любую комнату герцогского дворца. Прадед всего лишь объявил Кайору приговор и условие, при котором ему оставляется жизнь. А теперь взгляните на стены. Видите ниши?

Маги дружно уставились на череду похожих на стрельчатые окна ниш, вырезанных в идеально гладкой стене круглого зала.

– Их ровно тридцать семь, – пояснила она, направляясь в сторону, противоположную входу. – И каждая ведет к источнику. Кроме вот этой – она открывает проход к тайнику. Я не стану раскрывать вам всех его секретов, кроме одного, который вы и сами вскоре разгадали бы.

– Леаттия, – озадаченно пробормотал Эгрис, медленно продвигаясь мимо одинаковых ниш, – а ты можешь… точнее, знаешь, окна ведут к определенным источникам?

– Да, ты верно догадался, – серьезно кивнула она. – Отсюда можно открыть или закрыть любой из них. Но ни один хранитель не сделает ничего подобного без веских оснований, из мести или со злости. У нас есть свои законы, и нарушать их мы никогда не станем.

– А где наш?

– Третий от входа с левой стороны, – остановившись перед нишей, пояснила хранительница. – Но сперва зайдем сюда.

Уже привычно прижала ладони к камню ниши, и тот растаял, открывая вход в узкий тоннель. Леаттия вошла первой, и маги невольно заторопились, опасаясь, что этот странный проход исчезнет так же мгновенно, как появился.

Однако приведший их в подземный тайник тоннель не пропал и не закрылся, и маги принялись с любопытством осматривать довольно свободное помещение. Впрочем, ничего загадочного и таинственного они здесь не увидели, кроме расставленных вдоль стен дубовых сундуков и развешенных над ними таких же внушительных полок, закрытых надежными дверцами. На каждой светился серебряный номер, яркий, словно недавно отполированный. И вообще тут было на удивление свежо и чисто, нигде ни пылинки, ни паутинки.

Единственное, что выделялось из однообразия шкафов и сундуков, – расположенный посредине стол, на котором стоял небольшой, очень необычный ящичек. Его стенки были прозрачны, как лед, верх открыт, и с одной стороны виднелась металлическая дверца. Внутри ящичка небрежно валялись какие-то бумаги, вокруг теснились толстые фолианты, и все они тоже были пронумерованы подозрительно знакомыми цифрами.

– Что это такое? – первым не выдержал Эгрис, не решаясь прикоснуться к книге.

– Многие знают, что жрецы Брафортского фамильного алтаря, на котором вчера меня возвели в герцогини, каждый день бросают в огонь записи. – Леа обвела магов неожиданно лукавым взором и добавила: – Но только вам довелось увидеть эти бесценные документы. Вот последние, слушайте: «Сегодня первый день правления герцогини Леаттии. С утра объявили новые указы. На многие значимые должности назначены маги темной гильдии, народ на рынке насторожен, спорят, чем это обернется. Одна из магинь, всем известная целительница Миралина Лайренс, получила пост главного лекаря герцогства и замок Гардез с указанием открыть там лазарет и приют для бездомных детей. Ремесленники и торговцы спешат усыновить своих учеников и посыльных, боясь остаться без дармовых работников. Главный советник правительницы, магистр Арвилес, с утра бродит с толпой магов в верховьях Терсны, люди видели там столбы пыли и бегущих прочь испуганных животных и птиц. Идет слух, что правительница намерена построить большую водную мельницу. Мельники ветряных мельниц резко снизили цену помола, двое спешно продают свои мельницы. В верхней части города появились скупщики особняков, за день продано больше полусотни старых домов. Говорят, это новый главный прокурор решил там построить себе замок. Девушек для развлечений из дворца убрали, придворные господа недовольны, но предпочитают помалкивать. Жрецам вернули все прежние помещения, спальни и трапезную. Благодарим, великий дух! Более нам ничего не надобно, пропитание добываем своим трудом».

Она смолкла, обвела ошарашенных магов смеющимся взглядом и вздохнула.

– Драконы считали, что каждый правитель должен знать, что говорят о его делах простые люди, а не придворные льстецы, и создали маленький портал с призрачным пламенем. Все записи попадают сюда, все подшиты и сложены в сундуки с первого дня правления Юлиара Брафорта. И поэтому я должна вас предупредить: никто не имеет права вмешиваться в дела жрецов и пытаться изменить их мнение. Все семеро защищены амулетами, и все каждый день выходят на улицы, на рынки, на пристань и в харчевни. Им разрешено зарабатывать составлением писем и жалоб, продажей мелких оберегов и талисманов. Раньше они получали и еду, и деньги на содержание, но Кайоры постепенно урезали эти небольшие суммы. Нужно дать указание казначею, чтобы подсчитал и выплатил все недоданное. И впредь отдавал без напоминаний. То же самое и с едой.

– С этим я сам с утра разберусь, – пообещал Эгрис и усмехнулся. – И с детьми, работающими на торговцев, тоже. Но тебе все-таки нужен секретарь, и к завтраку я приведу несколько кандидатов, выберешь сама.

– Я уже подумала, – кивнула хранительница, – и мне интересно: Лаберт есть в твоем списке?

– Могу его спросить, – пообещал глава гильдии и решился взять со стола один талмуд.

Раскрыл наугад и притих, стремительно скользя взором по строчкам.

Остальные последовали его примеру.

– Как любопытно, – покачал головой Бензор, перелистнув очередной лист, – оказывается, в каждом томе собраны записи за год. Я бы посидел тут несколько дней, очень хочется взглянуть на некоторые события глазами очевидца. И еще у меня вопрос – а они не могли писать… ну, не совсем ложь, а правду, но с учетом собственного отношения к происходящему?

– Все они дают клятву писать в посланиях к духу только о случившихся событиях и о самых главных слухах, – пояснила Леа, направившись к выходу. – А о том, как прочесть, поговорим потом, когда откроется вход в зал источника. На этот раз дракон решил сделать его в тронном зале, и завтра утром жрецов ждет нежданный сюрприз.

– Начинаю думать, – дерзко хмыкнул Вельтон, – что всем нам предстоит стать свидетелями еще не одного важного и никем не предсказанного события. Как вовремя я решил слетать в Давр! Ну а где тут наш источник? И почему он третий?

– Ниши расположены так, чтобы к каждому источнику вела прямая линия, – мягко произнесла хранительница, касаясь ладонью темного камня.

Он тотчас словно осветился изнутри, начал терять цвет, плотность и через полминуты стал так прозрачен, словно и не существовало сотен миль расстояния, гор, лесов и стен. И все маги безошибочно узнали помещение по знакомым фигурам Гвелоса и Тирнеза. Магистры ловко расставляли по висящим у источника полкам пирамидки и кристаллы и негромко переговаривались.

– …зато теперь в Гайртоне только раз в две декады будет появляться, – сердито бурчал старый маг. – А народ как с ума сошел, прошения кипами тащат. Откуда они взяли, что скоро война?

– Кто-то из нас проболтался или сами придумали. Ведь усилившийся источник не только мы чувствуем? Полгорода учеников и подмастерьев. Вот и начали проповедовать всякие кликуши, что это к войне, – вздохнул Тирнез. – Но нам пока выгодно, пусть порастрясут кошели. А ему я собираюсь послать письмо – это всех нас касается.

– Ну и глупо поступишь, – язвительно скривился Гвелос. – Темные маги никогда не суют нос туда, куда их не звали.

– Меня и в Гайртон никто не приглашал, – спокойно ответил его собеседник. – Но когда приехал, место для дома выделили и в расписание на усиление включили. И поверь, мне плевать, как называется гильдия, темные или в полоску, важно только одно – как в ней относятся к собратьям. Как люди или как шакалы. Вон черные даже объединяться не пытаются, каждый сам за себя и против всех.

Леа отняла от камня ладони, и он вмиг потемнел, став просто стеной.

– Ты понял, – оглянулась она на Эгриса, – чего вдруг испугались жители вашего города?

– Нападения черных магов, мы зовем их колдунами за дикие ритуалы. Всем понятно, что мощный источник сразу привлечет к себе их завистливые взгляды. Как и этот, едва они о нем узнают, – хмуро ответил Эгрис и жестко усмехнулся: – Только черным неизвестен главный секрет верховного совета. Мы не сомневались, что когда-нибудь они не выдержат, может, даже объединятся ради жирного куска, и приготовили для них очень горячую встречу.

– Дух это тоже предусмотрел, – кивнула хранительница. – Он сделал выводы из прошлых ошибок и защитил все хранилища источников. Пока еще эта защита не вступила в полную силу, но скоро далеко не каждый сможет туда войти, а амулеты, открывающие двери, будет выдавать темная гильдия. Не знаю, кому вы доверите это право, время на размышления еще есть.

Оглядела задумчиво притихших магов, тяжело вздохнула и тихо выговорила:

– А теперь самая неприятная новость. Все эти дни, с того момента как я пробудила ваш источник, дух изучал запасы энергии и ее расход. И сделал неутешительные выводы: маги всех цветов тратят все больше, но народу пользы от этого все меньше. В Банлее придворные маги накрыли мощным куполом королевский сад, и там всю зиму зеленеют деревья и цветут сады, а у селян суховеи пятый год подряд отбирают львиную долю урожая. В Давре один за другим пышные праздники, море энергии выбрасывается на фейерверки и огромные облачные картины, а флакон усиленного лекарства дороже коровы. Во всех ближних и дальних странах бродят по городам и селам нищие и беспризорные дети, а знать пирует во дворцах, защищенных мощными амулетами, и ходит в гости порталами. Хуже всего живется людям в Харказе и Аларии, там правители сдирают с магов половину прибыли, а те в ответ поднимают цены на амулеты. А бедных ремесленников и селян все чаще продают в рабство, и, что страшнее всего, маги тоже не отказываются от покупки раба или рабыни. Немногим лучше обстоит в Дагоре, там маги объединились в кланы и собирают по всей стране одаренных детей якобы для обучения. На самом деле делают из них послушных работников, артефакторов, зельеваров и боевых магов для защиты клана. Ну и Гестон, где престарелым королем незримо правят белые маги, выдавая ему небольшими дозами молодящее зелье. Дух принял решение закрыть в этих странах источники наполовину, а в Лиме, столице Гестона, оставить лишь четверть. Это я должна сделать прямо сейчас. У вас пять минут, чтобы принять решение и объявить свое согласие или протест.

– Не нужны тут никакие слова, – печально глянула в побледневшее лицо герцогини Миралина. – Всё мы это знаем, и все давно мечтаем о других порядках. Большинство темных потому и сидит в Гайртоне, чтобы не видеть всех бесчинств, творящихся в мире. Однако у нас не было такой возможности, а тебе она дана. Хотя я не завидую – сейчас ты одним махом наживешь столько врагов, сколько не было ни у одного правителя. Но я все равно буду за тебя, и никаким колдунам меня не запугать.

– Ты сказала то, что я думаю, – поддержал целительницу Эгрис. – И теперь мне понятно, почему он увеличил мои способности едва не втрое. Значит, уже знал, к чему нужно готовиться.

– Я с вами, – искоса глянув на бледное лицо ученицы, твердо заявил Джар.

– Я тоже, – слились в одно голоса Бензора, Вельтона и Ирсаны.

– Вы не представляете, как я рада. – Губы хранительницы предательски дрогнули, и она почти бегом направилась к нишам. Брела вдоль них, на несколько мгновений прикладывая ладони, и едва слышно бормотала: – Пятая – Давр, шестая – Гизлим, девятая – Иль-Хозэд…

Лишь теперь маги заметили отличие между ведущими к источникам каменными окнами. Или привыкшее к неяркому освещению зрение наконец позволило разглядеть слабенькую разницу в окраске камня. Жгуче-черный в одних нишах, мрамор заметно бледнел в других и превращался в густо-малахитовый в третьих. И только в двух был изумрудным, но разного оттенка. Однако расспрашивать все медленнее шагавшую вдоль стены герцогиню не решился никто.

И весь обратный путь они проделали молча, не забыв поставить на место шкафы, хранившие секрет потайного прохода.