Глава 17
На борту «Нептуна»
Филиппинское море
411 морских миль к юго-западу от Марианской впадины
Эрик Холландер торопливо идет по основной палубе в сторону своей каюты. Воровато оглядываясь, он отпирает дверь, входит внутрь и задвигает засов.
Забравшись под кровать, Эрик извлекает оттуда коротковолновую рацию.
На борту суперъяхты «Целакант»
Майкл Марен на верхней прогулочной палубе, сидя в джакузи, пьет утренний эспрессо. Яхта движется на север-северо-восток со скоростью десять узлов, оставаясь в полумиле от «Нептуна», уже поднявшего паруса.
Внезапно оживает стоящая в зарядном устройстве рация.
Загоравшая топлес Элисон Петруччи, не вставая с шезлонга, тянется за рацией:
– Да? Оставайтесь на связи. Он сейчас ответит. – Она передает рацию Марену. – Угадай кто?
– Холландер. Я как раз задавал себе вопрос, когда ты позвонишь.
– Марен, что ты творишь?! – Из рации доносятся искаженные треском крики Эрика Холландера. – Ты должен был предупредить меня, когда эта тварь поднимется на поверхность. В результате у меня не оказалось под рукой ни единой камеры!
Марен подмигивает Элисон, которая, не теряя времени даром, откусывает кусок только что испеченного рогалика.
– Расслабься, амиго. Как я уже говорил твоему партнеру, я не могу контролировать Природу, а могу только соблазнять ее. Наш друг решил подняться, чтобы немного подзаправиться на ночь. Подводные огни «Нептуна» оказались для него слишком яркими, вот он и улизнул.
– Да, но утром Тейлор заметил след от укуса и теперь рвет и мечет. С минуту на минуту он начнет барабанить в дверь моей каюты.
– А он обследовал тушу? Сделал замеры?
– Нет. Он не покидал корабль.
– А я тебе что говорил? – Марен, разбрызгивая горячую воду, вылезает из джакузи. – Тейлор не ученый, а всего-навсего поганый мошенник.
– Возможно. Но сейчас он уже разъяренный мошенник. И что прикажешь с ним делать?
– Ничего не делать. Коси под дурачка. Скажи ему, что он ошибся. Корабль ведь уже покинул это место. Тейлор вряд ли захочет вернуться назад, чтобы проверить, в чем дело.
– А как насчет… нашего друга?
– Продолжил следовать за вами, как только вы отплыли. И сейчас он прямо под галеоном, на глубине две тысячи двести футов, причем по-прежнему зверски голодный.
– Значит, отслеживающее устройство…
– По-прежнему творит чудеса.
– Вот черт!.. – (На заднем плане слышатся чьи-то крики.) – Тейлор здесь. Мне нужно идти. Скажи, все случится сегодня ночью? Я должен знать.
– Может, да, а может, нет. Холландер, добро пожаловать в реалити-шоу! – Марен выключает рацию.
Элисон, прервав процесс смазывания груди маслом для загара, выпрямляется:
– О’кей, Майкл, что происходит? Мы оба знаем, что этот твой монстр следует за «Нептуном» сам по себе, а не из-за «барракуды».
– Как я и предполагал.
– Выходит, ты наврал Холландеру?
– Вовсе нет. Я сказал лишь то, что ему следует знать. – Марен ставит рацию на место, берет стакан апельсинового сока и залезает обратно в джакузи.
– Холландер, открывай! Я знаю, ты здесь!
Завернув рацию в полотенце, Холландер поспешно засовывает ее под кровать.
– Погоди, Джонас, уже иду. – Эрик стягивает рубашку и отодвигает засов. – Прости, я как раз собираюсь…
Джонас врывается в каюту:
– Я уже час обшариваю проклятый корабль. Где тебя черти носят?
– Остынь! Я осуществлял связь между вертолетчиком с «Целаканта» и больницей Манилы.
– Брехня! Я три раза заходил в диспетчерскую, но тебя почему-то там не видел.
– Наверное, мы с тобой просто разминулись. Мне пришлось спуститься в трюм, на склад.
– Чтобы избежать встречи со мной?
– С какого перепугу я должен тебя избегать?
– Перестань мне втирать. Ты был на палубе, когда перевернулась туша кита. И видел след от укуса мегалодона так же ясно, как меня сейчас.
– След от укуса мега? Не горячись! То, что я видел, было скорее похоже на след от укуса косатки. Гораздо меньше, чем след от зубов мега.
– Вранье! Кстати, откуда у тебя белый зуб мега?
– Я ведь тебе говорил. Институтский приятель дал.
– Как его зовут?
– Как зовут? Кравиц. Арти Кравиц. Собственно, какая разница?
Джонас смотрит Холландеру прямо в глаза:
– Эрик, не советую со мной шутить. Я хочу знать, что происходит.
– Что происходит?! – Холландер в притворной ярости отталкивает Джонаса в сторону. – Я скажу тебе, что происходит. Джейсон Массет мертв, Лекси может потерять ногу, моя съемочная группа теряет настрой. Эндрю собирается покинуть проект, а Сорвиголовы заперлись в комнате отдыха и бухают текилу. А тут еще ты! Врываешься ко мне в каюту и разоряешься, словно маньяк, о каком-то там следе укуса мегалодона.
– Я, может, и старый, но пока еще не в маразме. И когда речь идет об этих монстрах, полностью отвечаю за свои слова.
– Никто и не говорит, что ты в маразме, но все уже и так на грани. Послушай, Джонас! Я знаю, по-твоему, меня ничего не волнует, кроме рейтингов. Но ты заблуждаешься. Ведь я лично отбирал наших Сорвиголов, и теперь мы одна семья. Все кругом страшно расстроены из-за того, что случилось в последние несколько дней, и особенно я. Так что, пожалуйста, прими мой совет. Ступай и найди свою дочь. Удели ей внимание. Ведь именно в такие моменты мы особенно нуждаемся в любви наших близких.
Джонас чувствует, что кровяное давление постепенно приходит в норму.
– Ладно. Возможно, у меня неадекватная реакция. Но в ходе нашего плавания и так уже пролилось слишком много крови, поэтому идея взять курс на Марианскую впадину здорово нервирует.
– Понимаю. Уж можешь мне поверить, продюсировать телешоу, особенно такое экстремальное, как «Сорвиголовы», – это не в бирюльки играть. Погоди-ка, у меня для тебя кое-что есть. – Порывшись в чемодане, Эрик выуживает баночку с наклеенным назначением врача и сует Джонасу. – Валиум. В нашем бизнесе – это все равно что витамины, которые нужно принимать каждый день.
Национальный парк Пасифик-Рим
Остров Ванкувер
Последние следы уходящего дня тают на мышино-сером горизонте; свет затухает, словно перегоревшая электрическая лампочка. Бархатные волны накатывают на каменистый берег и с шипением умирают между скалами и промоинами.
Ночь вступает в свои права на западном побережье острова Ванкувер.
Ночную тишину внезапно нарушает серия коротких высокочастотных свистков.
Тихоокеанский дельфин застрял в приливной заводи среди камней. Застигнутый отливом, не в состоянии вернуться назад в отступающее море, млекопитающее лежит на боку, натужно дыша через дыхало в ожидании следующей волны, способной разрушить стены каменной тюрьмы и наполнить впадину водой.
Тем временем с вершины утеса по дождевому лесу разносится утробный рык.
Между рядами дугласовых пихт и елей, тяжело ступая, пробирается гризли. Крупный самец останавливается на краю каменистой гряды, его мокрые ноздри втягивают соленый воздух. В считаные секунды медведь засекает раненого дельфина у подножия утеса, в двадцати футах от вершины.
Море набегает на берег, заполняя промоину пеной и погружая под воду попавшего в ловушку дельфина. Когда вода убывает, застрявшее животное выпускает из дыхала струю окровавленного воздуха.
Запах крови действует на гризли возбуждающе. Обшарив глазами склон утеса, гризли прокладывает себе маршрут. Он осторожно ступает на ближайший уступ, цепляясь когтями за поросшие мхом валуны, шатающиеся под его чудовищной массой семьсот двадцать фунтов. На полпути вниз медведь останавливается, чтобы взглянуть через трещину в скале на свою беззащитную жертву, затем прыгает на следующий уступ – и в этот момент уступ накрывает десятифутовый вал.
Волна ударяется об утес, лишая гризли точки опоры. Гризли в свободном полете врезается в скользкий склон и падает навзничь в отступающее море.
Медведь выплывает на поверхность в пятнадцати футах от берега. Отличный пловец, он трясет огромной головой и, перебирая мощными лапами, плывет обратно к склону скалы против течения.
Течение усиливается, тянет медведя назад. Медведь, пытаясь держать голову над поверхностью воды, издает пронзительный булькающий звук и исчезает под водой.
И на какой-то миг воцаряется тишина. После чего ночной покой нарушает душераздирающий рев. Гризли снова выныривает, над водой появляется верхняя часть окровавленного туловища. Испуганный медведь отчаянно перебирает передними лапами, устремляясь под укрытие скал.
Тихий океан вскипает, вытянувшиеся вперед челюсти самца мегалодона захватывают гризли, словно гигантская стальная ловушка. Зазубренные зубы смыкаются на загривке медведя, протыкают густую шерсть, мышцы, кости и, словно играючи, откусывают голову зверя.
Мегалодон поднимается над водой, раскачиваясь взад-вперед, жуткие челюсти продолжают перемалывать толстую медвежью шкуру. Клочья шерсти в кровавой пене разносятся ветром. Затем большой самец вновь исчезает в пучине.
Тихоокеанский дельфин, в своей безопасной приливной заводи, нарушает ночную тишину пронзительным свистом.
На борту катера Береговой охраны «Кейп Калверт»
Пролив Хуан-де-Фука, Тихий океан
Две мили к юго-западу от Порт-Ренфрю
Темнота окутывает пролив Хуан-де-Фука, ночную тишину нарушает гул спаренных дизельных двигателей катера «Кейп Калверт».
Терри Тейлор стоит на верхней палубе катера и, смахивая с лица холодные капли моросящего дождя, всматривается в непроглядную черноту вод.
С наступлением ночи вся ее уверенность разлетелась вдребезги, особенно на фоне тягостной пустоты пролива Хуан-де-Фука, береговая линия которого от заката до рассвета по-прежнему находится на карантине для дайверов и небольших судов.
Терри обращает взгляд на восток, ее глаза пытаются отыскать темные очертания суши. Ты всего лишь в полумиле от берега, «Зодиак» преодолеет это расстояние максимум за две минуты. Кончай психовать! И, кроме того, люди в качестве источника пищи не слишком интересуют Ангела, она сейчас преследует китов.
К Терри присоединяется Джошуа:
– Вы в порядке?
– У меня все отлично, – лжет Терри.
– Здесь довольно холодно. Почему бы вам не спуститься вниз?
– Мне здесь гораздо лучше. Легкая клаустрофобия.
Он придвигается поближе, протягивает ей металлическую фляжку:
– Вот. Это позволит снять напряжение.
– Нет, спасибо. Я уже и так перегрузила печень.
– Что бы сделал Иисус?
– Прости?
Джошуа улыбается:
– Я хотел сказать, что бы сделал Джонас? Извините, неудачная шутка. Да, я знаю, что он уже один раз пытался поймать Ангела. Мне просто интересно, как бы он справился во второй раз?
– Он вряд ли пошел бы на это. Сколько можно смотреть смерти в глаза? И, кроме того, с годами отношение Джонаса к Ангелу изменилось. Он больше не видит необходимости держать таких крупных хищников взаперти.
– И вы наверняка с этим не согласны.
– Если мы не отловим Ангела, канадским властям рано или поздно придется начать на нее охоту. Мы заменили ворота в канал, поэтому шансы, что она снова ускользнет, практически равны нулю. А кроме того, если нам удастся ее поймать, это пойдет на пользу местной экономике.
– Особенно вашей.
– Послушай, моя семья вложила все до последнего цента в лагуну. Мой брат заплатил за нее своей жизнью, а мы оказались в долговой яме. Так что да, я считаю, мы заслужили вознаграждение. Последние двадцать лет… они очень нелегко дались нам.
– Можно задать вам личный вопрос?
– Спрашивай. Хотя я могу и не ответить.
Джошуа облокачивается на леер:
– Вам никогда не казалось, что жизнь проходит мимо, а вы, сколько себя помните, сидите и ждете одного крупного прорыва, которого так и не произошло?
Терри отводит взгляд:
– Я не знаю. Возможно, иногда.
– Ну а я чувствую это каждый день. Поэтому и решил все изменить. И чем круче, тем лучше. Новая карьера. Новый город. Новые романтические отношения. Новая жизнь. Если дела идут плохо, значит настала пора резко переломить ситуацию. Это моя новая философия.
– У меня с переменами как-то не складывается.
– Тогда вы так и увязнете в своей колее и будете до самой смерти молить Бога о том, чтобы хоть что-нибудь изменилось, но сидеть сложа руки. Один умный человек как-то сказал, что основная причина душевных заболеваний – это рутинная работа изо дня в день, из года в год без видимых результатов.
– Возможно, ты прав, но все не так просто… Я, наверное, слишком старая, чтобы меняться.
– Старая?! Терри, когда я смотрю на вас, то вижу живую прекрасную женщину, немного уставшую, насколько я понимаю, от однообразной супружеской жизни.
– Пожалуй, это самый неудачный способ съема, с которым я когда-либо сталкивалась, – смеется Терри.
– Ага, вы правы. Но признайтесь: неужели вы никогда не жалели, что вышли замуж за человека на двадцать лет старше вас?
– Во-первых, у нас разница в возрасте не двадцать лет, а всего лишь двенадцать. А во-вторых, мой ответ «нет». Как у большинства пар, у нас с Джонасом случаются трудные времена, но в наших отношениях по-прежнему есть нечто особенное.
– Да, но осталось ли в них место для романтики? Скучаете ли вы по нему прямо сейчас? Или вы двое уже привыкли жить рядом как соседи?
– К чему ты ведешь?
– Я знаю, вы боялись подняться на борт нашего катера, но преодолели себя, рискнув посмотреть в лицо своим страхам. Я это заметил. Если честно, похоже, я на вас здорово запал.
– Джош…
– Просто выслушайте меня. Человеку иногда необходимо отдохнуть от самого себя, перезарядить аккумуляторы и почувствовать себя обновленным. Никакого прессинга, никаких сложностей. – Он склоняется над Терри. – Когда будете готовы к более близким контактам, дверь моей спальни всегда открыта. – Джошуа подмигивает и исчезает внутри.
Терри устремляет взгляд на черную воду, жалея, что отказалась от фляжки.
Самец мегалодона рыщет в поисках добычи у скалистых берегов острова Ванкувер, его призрачно-белый спинной плавник то появляется над туманной поверхностью воды, то вновь исчезает. Монстр плывет на север, в сторону Порт-Ренфрю, затем сворачивает на юг, путь его следования становится все более непредсказуемым.
Самец возбужден, после последнего приема пищи у него в животе настоящая буря.
Пищевод хищных акул относительно короткий. Из желудка пища попадает в передний отдел тонкого кишечника – двенадцатиперстную кишку, переходящую в так называемую толстую кишку, на стенках которой заметны поперечные полосы – просвечивающие складки спирального клапана. По форме напоминающий штопор, спиральный клапан вращается в тонком кишечнике, словно пружинка «Слинки», что дает дополнительную площадь всасывания, обеспечивающую максимальное усвоение питательных веществ. Непосредственно за спиральным клапаном начинается прямая кишка, заканчивающаяся клоакой для удаления непотребной пищи из органов пищеварения.
Возможно, все дело в мохнатой толстой шкуре гризли, возможно, в его слишком развитой мускулатуре, но последний ужин вызывает невыносимую тяжесть в пищеварительной системе акулы.
Мегалодон высовывает огромную голову из воды. Челюсти спазматически открываются, и самец отрыгивает непереваренные остатки шерсти. Извержение пищи происходит с такой силой, что желудок акулы выворачивается наружу и теперь торчит из бездонной пасти, словно розовый надувной шарик.
Затем желудок втягивается обратно в пищевод, органы пищеварения приходят в норму.
Обессиленный мегалодон перекатывается на бок и плывет по поверхности моря с открытой пастью. Ледяная вода охлаждает пылающие внутренности.
Порт-Ренфрю, остров Ванкувер
4:22
Шестнадцатилетний Райан Маскетт вытирает покрытые росой скамьи 17-футовой моторной лодки «Бостонский китобой», принадлежащей его отцу. Тем временем друг детства Райана Джастин Томасини отвязывает лодку.
Закадычные друзья рыбачили у побережья острова Ванкувер с тех пор, как стали достаточно взрослыми, чтобы держать в руках удочку и спиннинг, и никакой запрет Береговой охраны выходить в море от заката до рассвета не мог их остановить.
Райан, взявший на себя управление лодкой, выводит ее от пристани в глубокие воды. Убрав длинные белокурые волосы под бейсболку «Джон Дир», Джастин прикрепляет к лескам 10-унцевые грузила.
– Эй, Маск, ты смотрел игру вчера вечером? Ховард выбил очередной хоум-ран. Еще немного – и он догонит Бондса.
– Зуб даю, в воскресенье он сделает это снова в игре с «Джайентс». Жаль, что мы не смогли достать билеты. – Пройдя через мелководье, Райан запускает мотор, нос лодки тотчас же поднимается над водой.
– Тсс! – Джастин знаком показывает Райану сбавить обороты. – Еще один штраф нам не по карману.
– К черту Береговую охрану! Интересно, а почему они не трогают большие суда, которые возят туристов на рыбалку?
– Папа говорит, им наплевать на океанские суда. Их волнуют только прогулочные, которые держатся поближе к берегу.
– А эта история с токсичными водорослями… Хрень собачья!
– Ну я не знаю… Помнится, несколько лет назад цветение водорослей уничтожило всех моллюсков, подкосив бизнес. Брат тогда три месяца просидел без работы.
– Ну, я вчера вечером разговаривал с Шоном Маквикаром, и он сказал, что береговая охрана отменила комендантский час к северу от Бамфилда. Шон Маквикар говорит, там отлично ловятся крабы, да и лосось тоже. Говорит, нам стоит туда съездить.
– Хрен с ним, с Шоном Маквикаром, и хрен с ней, с Береговой охраной! Я не собираюсь платить за лишний бензин ради рыбалки у черта на рогах.
Райан проводит лодку мимо оградительного буя, затем проверяет направление по далекому маяку. Они уже в двух милях от берега – там, где глубина воды превышает четыреста футов. Райан выключает мотор, позволив лодке дрейфовать:
– О’кей, Джей Ти. Давай установим правила игры.
– Десять долларов тому, кто первым поймает рыбу, двадцать – за самый большой улов и упаковка пива – за самую крупную рыбу. – Джастин забрасывает спиннинг.
– Заметано. Надеюсь, у тебя с собой достаточно денег. Потому что сегодня я тебя сделаю. – Райан садится на вращающийся стул и насаживает на крючок живую сельдь.
Несколько минут проходит в молчании, мальчики целиком и полностью сосредоточились на кончиках своих спиннингов.
– Его звали Бинго, о! – Райан оперативно сматывает леску, затем, сделав сильный рывок, подсекает.
– Чавыча?
– Ага. И притом увесистая. Придется поднапрячься.
– Лучше поводи ее.
– Говно вопрос. – Райан ослабляет катушку спиннинга, позволяя леске раскрутиться. – Дам ей сто метров, чтобы хорошенько измотать, а потом…
– Есть! – Джастин сматывает катушку, затем с важным видом вытягивает леску. – Ты знаешь правила. Первая рыба в лодке.
– Ага-ага. – Райан стравливает леску. – Давай удвоим первую ставку. Относительно веса.
Джастин бросает взгляд на удилище друга:
– Я пас.
– Трусишка. Подцепил, небось, мелкую рыбешку.
– Отлично, удваиваем ставки. Но тогда я хочу десять минут форы.
На борту катера Береговой охраны
«Кейп Калверт»
В рулевой рубке темно, если не считать янтарного сияния от приборных панелей.
Терри Тейлор допивает остатки едва теплого кофе – уже третью чашку за последние три часа. Приходится взбадриваться кофеином, поскольку запас адреналина давным-давно иссяк. Она смотрит слипающимися глазами на членов экипажа катера, мысленно задавая себе вопрос: можно ли им доверять?
Капитан – бас-гитарист рок-группы – сидит за пультом управления, погрузившись в электронный журнал «Stygian-Star». Брайан Олмстид перед светящимся зеленым дисплеем рыболокатора изучает руководство спецназа ВМС США. За последние восемь часов бывший военный моряк засек два стада косаток, семь усатых китов, несколько дельфинов и штук десять палтусов.
Майкл Виллэр уже несколько часов не показывается. Бывший транспортный коп сейчас наверняка дрыхнет где-то внизу.
Джошуа Банкофски дежурит на носу. Терри видит его смутный силуэт через остекление рубки. Терри дает волю воображению, представляя себя в постели с парнем намного моложе себя.
А действительно, ты способна это сделать? И способен ли Джонас на измену? И не возникало ли у него желания проверить свою мужскую силу, одержав последнюю победу? И вообще, что происходит в мозгах у женатого мужчины, когда он достигает определенного возраста, твердо зная, что лучшие дни уже позади?
Терри представляет Джонаса на борту испанского галеона в окружении полуголых поклонниц Сорвиголов.
Сейчас же прекрати! Джонас не такой, как Мак. И наверняка не захочет, чтобы его застукала собственная дочь. Хотя, с другой стороны, если ты ему так доверяешь, зачем тогда заставила взять с собой Дани?
Терри снова устремляет взгляд на Джошуа.
Вот уж точно не мачо. И все же… если бы ты наверняка знала, что никто ничего не узнает, стала бы ты это делать?
– Эй! – Брайан Олмстид неожиданно выпрямляется, уставившись на рыболокатор. – Что-то очень большое прошло в трехстах двадцати футах под нами.
– Наверняка просто еще один кит, – бурчит капитан Марино.
– Нет, я так не думаю. Ложитесь на курс три-три-ноль.
Рон Марино выкатывает глаза на своего нового первого помощника, затем резко поворачивает штурвал и увеличивает обороты правого двигателя.
Терри вскакивает на ноги, ощущая покалывание в мочевом пузыре.
– Где она? На какой глубине? Вы ее по-прежнему видите на рыболокаторе?
– Приготовьтесь… – Брайан настраивает регулятор контроля глубины. – Я засек ее. Она в семидесяти футах впереди нас и остается на глубине. Сигнал усиливается. Она поднимается.
Джастин Томасини видит серебристую вспышку, промелькнувшую у борта лодки. Зажав спиннинг в левой руке, правой рукой он хватает подсачек и выуживает семнадцатифунтовую чавычу.
– Я свою поймал. С тебя десятка.
Райан Маскетт пропускает слова друга мимо ушей, целиком и полностью сосредоточившись на своем спиннинге. Руки горят от переизбытка молочной кислоты, но мальчик продолжает сражаться с лососем.
– Фунтов тридцать, легко. Не то что твой задохлик.
– Ты сперва затащи ее в лодку, а там посмотрим.
Райан еще крепче хватает спиннинг, откидывается назад, напрягается, пытаясь вытащить рыбу.
В пятидесяти ярдах от них из воды вылетает серебряная стрела.
– Привет!
– Ух ты! Не упусти ее, Маск. Заставь снова потанцевать!
Райан жадно ловит ртом воздух, собираясь с силами:
– А теперь смотри!
Сматывая леску, он тянет изо всех сил.
Из моря выпрыгивает тридцатифунтовая рыбина, а следом за ней появляется спинной плавник цвета слоновой кости, высотой шесть с половиной футов, который, словно парус, разрезает черную воду.
Мальчики, вытаращив глаза, смотрят на призрачный плавник, мчащийся в сторону лодки.
– Маск, заводи мотор. – (Но подросток оцепенел, будто прирос к скамье.) – Маск, заводи этот чертов мотор!
Зеленовато-желтое сияние становится все ближе, а затем гигантская туша цвета слоновой кости врезается в борт моторной лодки, словно автобус – в велосипед.
Райан Маскетт видит звезды, и вот он уже под водой, в ледяной тьме. Мокрая одежда камнем тянет на дно, но Райан, сделав рывок, выныривает на поверхность и хватается за борт перевернутой лодки.
– Джей Ти!
– Я здесь!
Подростки плывут навстречу друг другу.
– Блин, что это было?!
Глаза Джастина становятся размером с блюдце, нижняя губа дрожит.
– Гляди!
Бледный спинной плавник, пронзая поверхность воды, кружит вокруг них.
Катер Канадской береговой охраны, замедлив ход до трех узлов, входит в полосу густого тумана.
Джошуа Банкофски стоит у носового леера, луч его ручного прожектора не способен пробить плотную серую пелену.
– Брайан, где она?
– Должно быть, где-то впереди! – выкрикивает бывший морской спецназовец.
Терри на дрожащих ногах подходит к Джошуа:
– Послушай, туман усиливается. Может, нам стоит свернуть.
– Тсс!
Луч прожектора Джошуа останавливается на каком-то предмете, качающемся на неспокойной воде чуть-чуть впереди катера.
– Я что-то такое вижу.
Терри придвигается поближе:
– Похоже на перевернутую лодку.
– Думаю, вы правы. Капитан, стоп машины!
Рон Марино переключает двигатели на холостой ход. Тяжелый корпус судна приподнимается и снова опускается в пенную волну.
Джошуа обшаривает поверхность моря прожектором:
– Эй, там, на корабле! Меня кто-нибудь слышит? – (Нет ответа. У Терри екает сердце.) – Эй, там, на корабле! Отзовитесь!
Луч перемещается справа налево, словно бриллиантовым скальпелем пронзая туманную мглу, и замирает, остановившись на вершине выступающего из моря айсберга.
– О боже!..
Голова мегалодона находится над водой, чавкающие челюсти обагрены кровью.
Джошуа в священном ужасе смотрит на акулу:
– Господи! Она великолепна.
– Джош, у нее что-то свисает из пасти… Боже мой, это рука! – Терри с трудом подавляет рвотный рефлекс.
У Джошуа сердце начинает биться где-то в горле при виде безжизненной конечности, ходящей туда-сюда в жующих челюстях мега.
Оторванная рука падает в море.
Луч прожектора выхватывает левый глаз монстра, затянутый серой катарактной пленкой.
Мегалодон откатывается в сторону и исчезает.
Терри, почувствовав головокружение, хватается за леер:
– Я передумала. Срочно доставьте нас на берег.
Джошуа, обняв Терри за талию, поспешно уводит женщину в рубку:
– Она ушла на глубину.
– Акула появилась на сонаре, – рапортует Брайан. – Триста футов… Четыреста… Движется на юг, направление два-один-ноль. Должно быть, мы ее спугнули. Она буквально летит со скоростью двадцать пять узлов.
Джош настраивает рыболокатор:
– Следуй за ней, Марино.
Терри спускается вниз. Входит в одну из кают. Видит на нижней койке спящего Майкла Виллэра. Трясет его изо всех сил:
– Просыпайся! Доставай гранатомет!
Брайан прислушивается к сигналам сонара:
– Так не пойдет. Ничего не слышно из-за грохота тампера.
В рубке появляется Терри. Марино смотрит на карту:
– Эй, Банкофски, эта твоя рыбина покидает пролив. Направляется в открытый океан. Теперь за ней будет нелегко угнаться.
В миндалевидных глазах Терри плещется страх.
– Джош, я не шучу. Давай повернем назад. Мне не нравится эта затея.
– Лучше идите прилягте.
– Хватит меня опекать!
– Терри, вы наняли нас выполнить эту работу. Так не мешайте нам делать свое дело.
– Я передумала. И вообще, по-моему, это даже не Ангел.
Мужчины, дружно повернувшись, таращатся на Терри.
Джошуа нервно улыбается:
– Терри, конечно же это Ангел.
– Нет, я так не думаю. Эта акула не похожа на Ангела. Ангел была гораздо массивнее, гораздо крупнее.
– Когда вы в последний раз ее видели? Восемнадцать лет назад?
– Джошуа, я хочу обратно на берег. Прямо сейчас!
Однако Джошуа пропускает мимо ушей отчаянный призыв Терри:
– Капитан, следуйте прямо за ней! Смотрите не упустите монстра.
