Преображение Господа нашего Иисуса Христа. 6/19 августа

Преобрази́лся еси́ на горе́, Христе́ Бо́же, показа́вый ученико́м Твои́м сла́ву Твою́, я́коже можа́ху; да возсия́ет и нам гре́шным свет Твой присносу́щный, моли́твами Богоро́дицы, Светода́вче, сла́ва Тебе́.

На горе́ преобрази́лся еси́, и я́коже вмеща́ху ученицы́ Твои́, сла́ву Твою́, Христе́ Бо́же, ви́деша; да егда́ Тя у́зрят распина́ема, страда́ние у́бо уразуме́ют во́льное, ми́рови же пропове́дят: я́ко Ты еси́ вои́стину О́тчее сия́ние.

Обетование Господа о созерцании славы Царства Божия, исполнившееся впоследствии над всеми апостолами, видевшими чудное распространение Евангелия по всей земле, до пределов вселенной (см.: Мк. 9, 1; ср.: Деян. 6, 7; Рим. 10, 18), ближайшим образом совершилось над тремя довереннейшими учениками Его. По согласному толкованию святых отцов, Петр, Иаков и Иоанн были те мужи, о которых Господь сказал, что они не имут вкусити смерти, дондеже видят Сына Человеческаго, грядуща во Царствии Своем, и царствие Божие, пришедшее в силе. Чрез несколько дней после беседы с учениками и народом о кресте и самоотвержении Господь взял Петра, Иакова и Иоанна и возвел их на гору высокую. Почему же Господь взял на гору преображения именно этих апостолов, святой Иоанн Дамаскин объясняет следующим образом: «Он взял Петра для того, чтобы показать, что свидетельство Его, неложно Им данное, подтверждается свидетельством Отца, и дабы уверить его в Своих словах, что Отец Небесный открыл ему это свидетельство (см.: Мф. 16, 17); Он взял Иакова, как имевшего прежде всех апостолов умереть за Христа, испить чашу Его и креститься за Него крещением (см.: Деян. 12, 2); наконец, взял Иоанна, как девственника и чистейший орган Богословия, дабы он, узрев вечную славу Сына Божия, возгремел эти слова: В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово (Ин. 1, 1)». На горе преображения — Петр, еще не вмещавший мысли о страданиях и смерти своего Учителя и Господа (см.: Мф. 16, 22), мог зреть истинную славу Его, которая навсегда останется неприкосновенною для всех враждебных усилий, — Иаков и Иоанн, ожидавшие скорого открытия земного царства Мессии и домогавшиеся первых мест в этом царстве (см.: Мк. 10, 37), могли созерцать истинное величие Христа-Спасителя, превосходящее всякое земное могущество. Три ученика были, по закону (см.: Втор. 19, 15), достаточными свидетелями откровения славы Божией, и, по выражению святого Прокла, «по духу представляли в лице своем и всех прочих». Довереннейшим ученикам Своим, уже видевшим славное воскресение дочери Иаира (см.: Мк. 5, 37; Лк. 8, 51), и будущим свидетелям молитвенного подвига в саду Гефсиманском (см.: Мк. 14, 33), Господь восхотел показать славу Божества Своего и этим созерцанием укрепить веру их, а чрез них и веру всех апостолов, и возвести ее до высоты, подобающей будущим проповедникам Евангелия. Созерцание Божественного Учителя в небесной славе научало апостолов не только тому, что слава Его не от мира сего (Ин. 18, 36), но также и тому, что и в самых страданиях и смерти Он пребудет Единородным Сыном Божиим (см.: Ин. 3, 16), Единочестным и Единославным Отцу и Святому Духу. Господь явил апостолам славу преображения, «да егда узрят распинаема, — по выражению церковной песни, — страдание уразумеют вольное», или, как еще яснее говорит святой Ефрем Сирин, явил им «царство Свое прежде Своих страданий, силу Свою прежде смерти Своей, славу Свою прежде поругания Своего и честь Свою прежде бесчестия Своего, чтобы когда будет взят и распят иудеями, они знали, что распят не по немощи, но по благоизволению Своему добровольно во спасение миру». Кроме сего, слава преображения, по изъяснению церковных песней, служила предызображением светлого и славного воскресения Господа, а по толкованию святого Прокла, предуказанием той славы, в какой придет некогда Господь, Судия живых и мертвых, и того преображенного состояния, в каком мы явимся по конце мира: Господь преобразился, говорит святой отец, «дабы нам показать будущее преображение естества нашего и будущее Второе Свое пришествие на облаках во славе с Ангелами, ибо Он одевается светом, как ризою, будучи Судия живых и мертвых».

В повествовании святых евангелистов Матфея (Мф. 17, 1) и Марка (Мк. 9, 2) гора преображения не поименована и названа горою высокою, но, по древнейшему преданию Православной Церкви, это была гора Фавор. Святой Кирилл Иерусалимский, говоривший огласительные поучения жителям Иерусалима, замечает, что Моисей и Илья «были с преобразившимся Господом на горе Фаворе». Также и в канонах, составленных святым Космою Маюмским и святым Иоанном Дамаскином на праздник Преображения, повсюду, на основании того же древнейшего предания, горою преображения представляется Фавор. Возводя трех учеников Своих на гору высокую, Господь внушал им, что «нужно сначала, — по выражению святого отца, — земное оставить на земле», чтобы «созерцать то, что выше созерцания». На вершине горы, вдали от толпы народа и житейской молвы, вдали от соглядатаев и совопросников, приходивших из разных мест Палестины и следивших за каждым словом и действием Божественного Учителя (см.: Лк. 5, 17), Иисус Христос желал найти то уединение, которого искала душа Его, чтобы предаться молитвенной беседе с Небесным Отцом (см.: Лк. 5, 16; 9, 18; Ин. 6, 3, 15). Святой евангелист Лука замечает, что Господь восходил на гору преображения помолиться и что самое преображение совершилось тогда, когда Он молился (см.: Лк. 9, 28–29). «Размышляющему, — говорит учитель отечественной Церкви, — не покажется невероятною та догадка, что предметом сей молитвы Спасителя долженствовало быть приготовление Себя и учеников к приближающемуся Своему страданию и крестной смерти, о чем Он незадолго пред сим открылся ученикам (см.: Лк. 9, 22) и о чем в самое время преображения беседовали с Ним Моисей и Илья (ст. 30)». Самый образ молитвы Богочеловека, по толкованию святых отцов, должно понимать соответственно непостижимому соединению в Нем в одно Лицо двух естеств — Божеского и человеческого. «Святой ум Его однажды и навсегда ипостасно соединенный с Богом-Словом, не имел нужды ни в возвышении к Богу, ни в испрашивании чего-либо у Бога, но Он молился потому, что усвоил Себе наше лицо, изображал в Самом Себе свойственное нам, был для нас примером, чтобы научить нас просить у Бога и к Нему устремляться, и святым умом Своим проложил для нас путь восхождения к Богу».

Между тем как Господь молился в уединении и тишине на горе, святые апостолы, от утомления и усталости немоществуя плотию, погрузились в глубокий сон. Они пробудились от действия чрезвычайного света и увидали славу Господа: во время молитвы Он преобразился весь; вид лица Его изменился, и оно просияло, как солнце; одежды Его сделались белыми, как снег, весьма белыми, как на земле белильщик не может выбелить, — блистающими, как свет. По изъяснению блаженного Феофилакта, это не было «существенное изменение вида Христова, но озарение Его неизреченным светом». Господь показал «сокровенную под плотию молнию существа Своего и Божественного благолепия», так что «из плоти исходили лучи Божества», виден был «огнь невещественный, не опаляющий тела», и «Христос возсиял в Отеческой славе, как присносущное сияние». «Хотя, — рассуждает святой Иоанн Дамаскин, — святое тело никогда не было чуждо Божественной славы, а напротив, с самой первой минуты ипостасного соединения совершенно обогатилось славою невидимого Божества, так что одна и та же слава и Слова и плоти, однако же слава сия, будучи сокрыта в видимом теле, не могла быть видена теми, которые связаны узами плоти и, конечно, не могут вмещать того, чего не видят и Ангелы; посему, когда Христос преображается, то не тем становится, чем не был, но, отверзая очи Своих учеников и из слепых делая их зрячими, является им тем самым, чем был, — вот и значение слов преобразися пред ними. Оставаясь Сам по Себе тем же, чем был прежде, Он теперь является ученикам Своим еще чем-то другим, сверх того, чем они видели Его прежде». Впрочем, хотя святые апостолы и видели на горе преображения славу Божества Иисуса Христа, но, по изъяснению церковных песней, лишь в той мере, как «могли» и как «вмещали», ибо «не тотчас ли были бы они сожжены, если бы Он явил всю Свою славу»? Господь показал им Свою славу «не всесовершенно, но яко можаху вмещати телесными очима, извествуя тыя, вкупе и щадя, да не како со зраком и еже жити погубят».

Пред преобразившимся Господом предстали два величайших мужа Ветхого Завета — Моисей и Илья, — «один, — по выражению святого Иоанна Златоустого, — умерший и другой, еще не испытавший смерти», предстали для того, чтобы показать, что Христос «имеет власть над жизнию и смертию и владычествует над небом и землею». Явлением своим на горе преображения они свидетельствовали также, что преобразившийся Владыка живых и мертвых есть Бог, Творец и Исполнитель закона и пророков. «Радостию исполнялись пророки и апостолы, вошедшие на гору, — замечает святой Ефрем Сирин, — радовались пророки, ибо узрели здесь Его человечество, которого прежде не видели; радовались и апостолы, ибо узрели здесь славу Его Божества, которого прежде не разумели. Они предстояли пред Господом как служители и смотрели друг на друга, — пророки на апостолов и апостолы на пророков. Там взаимно простирали на себя взоры первостоятели Ветхого и Нового Заветов. Таким образом, гора представляла собою Церковь, потому что Иисус соединил на ней два Завета, принятые Церковию, и показал, что Он есть Податель обоих». Среди света и славы Моисей и Илья, «принося Господу благодарение, что Он пришествием Своим исполнил их предсказания и вместе с ними всех других пророков», беседовали с Ним об исходе, который предстоял Ему в Иерусалиме, — страданиях и смерти. Так уже среди славы преображения на Фаворе воссиявала слава Креста Господня на Голгофе, — слава, на которую Господь ясно указывал ученикам Своим в прощальной беседе (см.: Ин. 13, 31).

Святые апостолы в страхе и ужасе созерцали необычайное зрелище, узнав двух величайших мужей Ветхого Завета, «кажется, — замечает блаженный Феофилакт, — из того, что они говорили». Светозарное видение было так радостно, что Петр, когда пророки отходили, в порыве восторга, не зная, что сказать, воскликнул: Господи, добро есть нам зде быти; аще хощеши, сотворим зде три сени, — Тебе едину, и Моисеови едину, и едину Илии. «Он все еще смотрит на Иисуса как на человека и ставит Его наряду с Моисеем и Илиею». Он, по словам святого Иоанна Златоустого, «хочет, чтобы Иисус здесь остался навсегда, потому и напоминает о кущах: если, думал он, станется это, то мы не пойдем в Иерусалим, а если не пойдем, то и Христос не умрет, ибо там, говорил Иисус, нападут на Него книжники».

Не успел еще Петр окончить своих слов, явилось светлое облако и осенило присутствующих.

Вот куща, достойная Богочеловека! Вот «скиния, без труда устроенная, — скиния умеряющая зной и не имеющая темноты, скиния светлая и освещающая»! Апостолы еще более устрашились, когда вошли в облако и из облака исшел глас Отца Небесного: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих, Того послушайте. «Сей сущий и кажущийся человек, недавно ставший человеком, смиренно обращающийся между вами, Которого лицо ныне просияло, сей есть Сын Мой возлюбленный, предвечный, Единый из Единого, Единородный, довременно и вечно происшедший от Меня родившего, из Меня и во Мне и со Мною всегда сый, а не после получивший бытие». «В Нем Мое благоволение, ибо по благоволению Отца воплотился Единородный Сын Его и Слово; благоволение Отца в Единородном Сыне соделало спасение всему миру; благоволение Отца в Единородном Сыне соединило всяческая». Слышан был этот глас и при крещении Господа во Иордане (см.: Мф. 3, 17), но — скажем словами учителя отечественной Церкви — «то была проповедь к первому проповеднику Нового Завета Иоанну Крестителю, и едва ли не один он в то время достаточно ее выразумел; теперь же догмат о Единородном Сыне Божием вновь проповедан с неба трем первейшим апостолам, уготовляемым во вселенские проповедники веры», а посему Иорданский глас дополнен словами, имеющими ближайшее отношение к ним: Того послушайте. «Сим гласом, — по изъяснению святого Ефрема Сирина, — Отец вразумлял их, что домостроительство Моисея кончилось и что они должны уже слушать Сына, ибо Моисей, как раб, говорил то, что было ему заповедано, и проповедовал то, что было ему сказано, равно как и все пророки, доколе не пришел Тот, Кто был обещан, то есть Иисус, Который есть Сын, а не приближенный слуга, Господь, а не раб, Владыка, а не подчиненный, Законодатель, а не подзаконный». «Покоряйтеся учению воплощенного Сына Божия, хотя бы оно и казалось прекословным для вашего естественного мудрования, хотя бы оно вас оглашало страданием и крестом среди вашего стремления к блаженству и славе». Апостолы, услышав глас Отца Небесного, в трепетном ужасе пали на лица свои, но Иисус Христос, подойдя к ним, коснулся их и сказал: Востаните и не бойтеся. Тотчас подняв глаза и посмотрев вокруг, они никого более не видели, кроме одного Господа Иисуса Христа, так что не оставалось никакого сомнения, что Божественный глас относился именно к Нему.

Когда Петр, Иаков и Иоанн сходили с горы, Иисус Христос запретил им рассказывать о том, что видели, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых: Никомуже поведите видения, дондеже Сын Человеческий из мертвых воскреснет. По замечанию святого Иоанна Златоустого, «чем более стали бы говорить о Нем чудесного, тем труднее для многих было бы тогда верить этому и соблазн о кресте еще более увеличивался бы».

Притом Господь «знал, — говорит святой Иоанн Дамаскин, — что ученики еще несовершенны, ибо они еще не имели полного причастия Духа, и сделал сие, как я думаю, для того, чтобы (вестию о страданиях и кресте) не исполнить печалью сердца их и чтобы злоба зависти (о славе Господа) не привела в ярость предателя». Слыша заповедь Господа никому не рассказывать о том, что видели, доколе Он не воскреснет из мертвых, апостолы удержали это слово, но спрашивали друг друга: Что есть, еже из мертвых воскреснути? Они объяснили воскресение из мертвых в смысле славного открытия царства Мессии, а посему предложили Господу вопрос: Что убо книжницы глаголют, яко Илии подобает приити прежде? Исправляя мысль учеников и приготовляя их не к славе царства Своего, а к сокрытию ее в глубочайшем самоуничижении, Иисус Христос отвечал им: Илия приидет прежде и устроит вся, и како есть писано о Сыне Человечестем, да много постраждет и уничижен будет; глаголю же вам, яко Илия уже прииде, и не познаша его, но сотвориша о нем, елика восхотеша и якоже есть писано о нем: так и Сын Человеческий имать пострадати от них. Ученики поняли, что Он говорил об Иоанне Крестителе. По заповеди Господа святые апостолы умолчали и никому не говорили в те дни о том, что видели, но впоследствии, когда заповеданный Господом срок молчания о славном событии окончился, Петр указывал на преображение как на яснейшее доказательство Божественной силы и славы Спасителя (см.: 2 Пет. 1, 16–18). В воспоминание славного Фаворского события Святою Церковию совершается праздник, принадлежащий к числу двунадесятых. Начало сего праздника относится к древним временам, как видно из поучений святых отцов IV и V веков, — святого Ефрема Сирина (| 379 г.), святого Прокла, архиепископа Константинопольского (| 446 г.). Богослужебные памятники Востока VIII века свидетельствуют о всеобщем праздновании Преображения Господня. Кроме сего, святой Иоанн Дамаскин (| 754 г.) оставил нам слово на Преображение Господне. Паремии праздника повествуют о свидетелях Преображения Господня и о явлении им в Ветхом Завете славы Божией, а именно: первая (Исх. 24, 12–18) представляет Моисея на горе Синайской, вторая (33, 11–23; 34, 4–8) говорит о явлении ему славы Божией и третия (3 Цар. 19, 3–9; 11–13; 15, 16) — о явлении славы Божией пророку Илие. Утреннее Евангелие (Лк. 9, 28–36) изображает историю священного события словами святого евангелиста Луки, а на Литургии (Мф. 17, 1–9) — словами святого евангелиста Матфея; чтение из Послания святого апостола Петра (2 Пет. 1, 10–19) указывает в Фаворском явлении славы Господа яснейшее доказательство Божественного величия Его. Стихиры праздника составлены Космою, а каноны — тем же Космою и Иоанном Дамаскином.

К особенностям праздника Преображения Господня относится древнейший обычай приносить в храм «в надлежащее время» плоды нового урожая для благословения — «во благодарение Подаятелю плодов, коими, по определению Божию, тела наши возращаются и питаются».

Праздник Преображения продолжается 9 дней с 5 до 13 августа.