ГЛАВА 16

Остаток вечера прошёл в нашей небольшой квартирке, где мы до глубокой ночи пили чай и… проникались друг другом. Я словно физически ощущала, как эти эльфы все глубже врастают мне под кожу. Назвать кого–то членом личного круга для некроманта — не пустой звук. Пусть со стороны казалось, что я действовала импульсивно, под влиянием момента… Но с самого знакомства все во мне вопило: это то, что мне необходимо. А значит, нужно привязать их к себе, как можно сильнее. И сейчас меня очень радовало, что я не оттолкнула старшекурсников своей безумной выходкой. Я ожидала страха и отторжения, а получила лишь полное принятие.

  Мой первый учитель по некромантии, помню, говорил, что не мы выбираем членов личного круга, а они сами притягиваются к нам. Если этот человек вдруг стал куда ближе, чем остальные, значит, было чем притянуться.

  На следующий день я проснулась какого–то поршня в пять утра и долго–долго пялилась в потолок, ощущая самую настоящую тоску. Я вдруг осознала, что за последний месяц мы с Хенримом редко когда не виделись несколько дней подряд. Вообще, разве такое было? Вредный полуэльф все время был где–то рядом, даже пусть мельком. И я привыкла к этому настолько, что сейчас его отсутствие приносило самый настоящий дискомфорт.

  Я сидела, размазывала по тарелке утреннюю кашу и почти не слушала Мию, которая второй день мучилась дилеммой: кого из близнецов ей выбрать и есть ли смысл это вообще делать, если она здесь всего на несколько месяцев? Парни ей по–настоящему нравились и это было совершенно взаимно. В отличие от меня, ей было куда проще разрешить эту ситуацию.

— Ты меня не слушаешь, — упрекнула, наконец, она меня.

— Прости, — я тяжело вздохнула и отодвинула тарелку, окончательно приняв тот факт, что аппетит меня сегодня покинул. — Я…

— Скучаешь, я вижу, — Мия вздохнула и, поставив локти на стол, подпёрла ладошками голову. — Ты сильно встряла, Яся.

— Я понимаю, — тихо отозвалась я, опустив взгляд.

— А понимаешь ли ты, что тактика «я буду делать вид, что ничего особенного не происходит» результата не даст? — с явным сочувствием в голосе проговорила она. — Смотри, его нет всего пару дней, а ты уже чуть ли не на стенки лезешь и контроль над собой полностью не удерживаешь. А что будет, когда мы вернёмся в Содружество? Наставник–то останется здесь. И даже с учётом его дел в Ульгрейме, будет появляться раз в неделю. Несколько таких недель, и ты станешь опасна не только для себя, но и окружающих, — считай, это мой целительский прогноз, — сурово закончила соседка.

  Я лишь опять тяжело вздохнула.

  Не признать правоту подpуги я не могла. Слишком наглядно моё поведение последние сутки, а особенно — вчерашним вечером. Но разве я могла с этим что–либо поделать?

— Поговори с ним, — посоветовала Мия.

— Исключено, — помотала я головой. — Это принесёт слишком много проблем, в любом случае.

— Не больше, чем если не поговоришь, — не согласилась она.

— Больше, — упрямо стояла я на своём.

  Подруга сложила руки на груди и свела брови к переносице — явный признак того, что меня сейчас отчитают, как маленькую девочку. От отповеди меня спас звук вызова артика, так что я тоpопливо сбежала с кухни, мысленно благодаря Плододающую за снисхождение.

— Да? — выдохнула я, приняв вызов.

— Ясмира, это Хенрим, — раздалось неожиданное, и я замерла, ощущая, как сердце начинает стучать сильнее.

— Ох, — не сдержалась я. — Вы уже вернулись?

— В некотором смысле. Ты занята после пар?

— Да нет, — я мысленно попросила прощения у всех заданий, которые собиралась проигнорировать сегодня.

  Кажется, я безнадёжна. И безнадёжно влюблена заодно. До чего же печальное зрелище…

— Хорошо, а то у меня есть к тебе серьёзный разговор, и я не знаю, на сколько он затянется, — ровным тоном проговорил мозгоправ. — После пар заберу тебя у ворот университета.

  И, быстро попрощавшись, отключился.

  А я… ощутила, что мне уже заранее не нравится этот разговор. Сам Хенрим был какой–то непривычно серьёзный и даже отстранённый. К тому же назвал меня Ясмирой в приватном разговоре… Даже по ушам резануло.

  В общем, я понимала, что зря себя накручиваю, но ничего не могла с собой поделать. На парах была рассеянная, несобранная, все пыталась понять, что за такой разговор будет у нас с полуэльфом.

  Какие только глупости не лезли в мою голову! А может и не глупости, кто знает… Заодно осознала, что моим самым большим страхом является возможность отказа Хенрима от лечения и полный уход из моей жизни. Все остальное я ещё хоть как–то могла принять, но только от одной мысли, что мозгоправ просто перестанет появляться и быть частью моей действительности, на меня накатывала паника.

  Неудивительно, что к воротам КТМУ я добралась дёрганная, нервная и готовая к худшему. Мии, которая могла бы меня успокоить, рядом не было, так что перед Хенримом, вышедшим из автомобиля, я предстала не в самом лучшем виде.

— Искрударующий, Яся, что с тобой? — обеспокоенно воскликнул полуэльф, посмотрев на меня. — На тебе лица нет. Неужели все ещё переживаешь после вчерашнего?

— Откуда вы?.. — потрясённо уставилась я на него и с подозрением уточнила: — Кей рассказала?

— Кей? — переспросил он, а после отрицательно покачал головой: — Нет, дядя рассказал. Родители мальчишек пытались пожаловаться на немотивированную агрессию заезжего некроманта. Дядя решил тебя не дёргать по таким пустякам, а разобраться самому с этим досадным недоразумением, как твой наставник. Можешь не переживать, та сторона теперь уверена, что неразумные дети чуть не спровоцировали серьёзный международный конфликт.

— О, спасибо, — одними губами произнесла я, немного смятенная, что гранд–техник без колебаний вступился за меня.

  Кажется, я никогда не привыкну к такой заботе…

— Мне–то за что? — пожал плечами Хенрим и кивнул на автомобиль: — Забирайся.

  Я молча повиновалась.

  Даже хорошо, бдйиззб что он считает мою подавленность результатом вчерашней вспышки. Стыдно сознаться, но мне по большому счёту было плевать на свой срыв. А рассказывать полуэльфу об истинных причинах своего измотанного состояния я точно не собиралась. Особенно если учесть, что вот сейчас, когда Хенрим был рядом и вёл себя вполне обычно, все эти причины казались полнейшей глупостью. Мне даже было немного стыдно, что я развела такую панику.

  Мозгоправ сел рядом и сразу, без разговоров, обхватил мои виски пальцами, посылая прохладные импульсы по коже. Мне очень быстро стало легко и спокойно, а все переживания стёрлись окончательно.

— Спасибо, теперь гораздо лучше, — выдохнула я, откинувшись на спинку сидения.

  Мужчина лишь кивнул, улыбнувшись краешком губ.

  Мы долго петляли какими–то закоулками и через некоторое время остановились у спрятанного в тени высоких старых деревьев кафе.

— Я так понимаю, ты голодна? — полуутвердительно спросил Хенрим. — Здесь очень вкусно и, самое главное, тихо.

  Внутри помещения все словно дышало стариной. Сразу ощущалось, что этому месту далеко не несколько лет. А, может быть, и не несколько десятков. Пока полуэльф негромко переговаривался с миловидной официанткой, я с любопытством вертела головой, рассматривая потемневшую от времени деревянную мебель и тонкие вышитые скатерти, узор на которых не повторялся. Мне здесь нравилось и очень. Жаль, что добираться сюда слишком уж далеко и запутано. Не уверена, что смогу вспомнить дорогу…

— Какими ветрами тебя сюда занесло? — насмешливо поинтересовался пожилой эльф, выныривая из–за небольшой дверцы рядом с барной стойкой.

  Я уставилась на него во все глаза. Но мой интерес можно было понять — я впервые видела настолько старого представителя Лиррвирена. Оказывается, эльфы могут седеть. Платина волос этого мужчины явственно переливалась серебристыми бликами. Лицо изборождено морщинами, а синие глаза были блеклыми и запавшими. Сколько же ему лет, если на его фоне гранд–техник выглядит молодым мужчиной?!

— Попутными, дед, — ухмыльнулся Хенрим, крепко пожимая протянутую руку.

  Что, простите… Дед?!

  Все мои переживания и смятение словно водой смыло. На смену пришло более привычное чувство — злость.

  Зачем он меня сюда притащил? Хотя бы подумал, насколько это будет неловко!..

— А это у нас кто? — старый эльф наконец–то заметил меня и сощурился. — Та самая девочка, о которой я так много слышал?

  И так с трудом поддерживаемая маска невозмутимости немедленно дала трещину. Я вытаращилась на них и просипела:

— Простите…

— Не от него, — с явственной насмешкой перебил меня он. — От сына. Этот обормот у нас слишком скрытный. Так ты тот самый некромант, практикующий техномагию?

  Я стушевалась и неловко отозвалась:

— Видимо, да…

— Какая стеснительная, — восхитился эльф. — А я думал, у некромантов стеснительность атрофировалась за ненадобностью.

— Дед, прекрати смущать моего друга, — Хенрим встал за спиной и ободряюще положил ладони на мои плечи. — Ясмира, позволь тебе представить моего деда, бывшего гранд–техника Лиррвирена…

— Хен, прекрати, — поморщился тот и протянул мне руку: — Оттэрин Аллирен, дитя. Приятно наконец–то с тобой познакомиться.

— Взаимно, — пожала сухую ладонь, пытаясь уложить в голове, что передо мной отец гранд–техника.

— Идёмте, я провожу вас, — эльф пошёл вперёд, ловко лавируя между столиками. — Освободил дальний кабинет, так что оставайтесь, сколько нужно будет.

— Спасибо, — поблагодарил его мозгоправ.

  Господин Аллирен повернулся и одарил внука ехидным и очень многозначительным взглядом, значения которого я не поняла.

  Вскоре мы устроились за небольшим столиком, скрытым от остального зала плотной перегородкой. Пока мужчины тихо переговаривались, я невидяще уставилась в окно, выходящее на старый сад, и попыталась осознать: что вообще происходит? Мне казалось, что передо мной выбросили целую горсть разных частей мозаики, которые, если хорошо подумать, все же можно собрать в единую картинку.

  Хенрим привёл меня в заведение своего деда. Более того, явно изначально планировал показать меня старшему родственнику. Назвал другом. Кстати, впервые перед кем–то он обозначил меня не как пациентку. Что бы это могло значить? Воскресшая романтическая часть меня настаивала на своей версии, но я не стала её слушать.

— О чем задумалась? — вырвал меня из мыслей тихий голос.

— О том, зачем ты меня сюда привёл, — честно сказала я, поворачиваясь к полуэльфу.

  На что получила странную ухмылку и смену темы на моё состояние и процесс лечения. Сделав пометку в голове ещё вернуться к этому разговору, я принялась послушно отвечать на вопросы.

  Впрочем, во всем произошедшем был один неоспоримый плюс: за всеми этими странными событиями и потрясениями я перестала ощущать себя влюблённой идиоткой с розовой кашей вместо мозгов. Ко мне вернулись привычные здравомыслие и отстраненность, и я теперь могла спокойно вести разговор с Хенримом.

  Разговор был привычным, ничего смущающего или из ряда вон. Кухня и правда оказалась великолепной, напитки — вкусными. Мозгоправ обрадовал меня тем, что пятно продолжает уменьшаться, а моё психическое состояние — выравниваться. Я постепенно расслаблялась и в какой–то момент начала делиться впечатлениями от Лиррвирена, наблюдениями и восторгами. Но я ничего не могла с этим поделать. Мне давно хотелось поделиться, а Мия для этого не подходила, ведь мы проходили все вместе.

— Смотрю, ты влюблена в нашу страну, — с лёгкой улыбкой проговорил Хенрим, помешивая ложечкой в чашке.

— Каюсь, грешна, — со смешком проговорил я.

— И даже вчерашнее тебя не оттолкнуло?

  Я пристально посмотрела на нарочито расслабленного полуэльфа и поняла, что настоящий разговор начинается именно сейчас.

— С чего бы? — я пожала плечами. — То, что среди эльфов есть откровенные расисты, скорее успокаивает. Мне всегда казалось слишком подозрительным всеобщее дружелюбие. А так… У нас подобного куда больше.

  Он медленно кивнул, а после лениво произнёс:

— Я думал, что ты вступилась за Мию. Но, судя по тому, что ты называешь Кейтри сокращённым именем, ты решила расширить личный круг.

— Да, я поняла, что все мои новые друзья для меня очень ценны, — довольно–таки расплывчато ответила я.

— Это хорошо. А вот то, что ты так легко сорвалась — нет, — Хенрим переплёл пальцы и уставился на меня острым, словно пронизывающим насквозь взглядом. — Ты анализировала ситуацию? Что, по–твоему, послужило причиной?

— У меня было не самое стабильное состояние в последние дни, — созналась я, без погружения в детали.

  Но, конечно же, мозгоправ хотел докопаться до сути.

— Почему?

— Я могу не отвечать на вопрос? — прямо спросила я.

  Пауза.

— Ладно, — он откинулся на спинку стула. — Поговорим о другом. Мы с тобой затрагивали эту тему и не раз, но сегодня я вполне серьёзен… Как ты смотришь на то, чтобы остаться в Лиррвирене навсегда? Без шуток и дальних планов.

— Э–э–э, — я опешила от резкого перехода темы. — А разве так просто?..

  Сложно описать, что я чувствовала. Да, мне хотелось бы здесь поселиться. В перспективе. Потом. Как–нибудь. Я думала об этом, говорила, обсуждала с Мией, да и самим Хенримом. Но все это виделось далёкой почти нереальной перспективой. А когда мне вот так предложили… Скажу честно, я растерялась.

— А что сложного? — безразлично пожал плечами целитель. — Наши с удовольствием дадут гражданство первому некроманту, практикующему техномагию.

  Я замерла на миг, а затем, закусив губу, отвела взгляд.

— Не знаю, — честно сказала я. — Мы говорили об этом с Мией. Мне здесь по–настоящему нравится. У меня появилась компания, учёба интересная… Но в Содружестве друзья и семья. Я не могу просто так…

— Я хочу, чтобы ты осталась, — тихо проговорил Хенрим.

  Судорожно сжав пальцы на приборах, я так же тихо спросила:

— Почему?

  Он не ответил. Замер, глядя в окно, словно ушёл в себя и не слышал моего вопроса. А когда я решилась его окликнуть, вдруг повернулся и твёрдо сказал:

— Я знаю, что небезразличен тебе.

  Вздрогнув, я уронила вилку, и посмотрела на него беспокойным взглядом:

— С чего вы…

— Сама как думаешь? — с укором взглянули на меня.

  Первый порыв — отпираться до последнего, я немедленно подавила. Нет смысла. И правда… На что я рассчитывала, общаясь с мозгоправом? Разумеется, он меня просчитал.

— И пока ты опять не начала возводить между нами кирпичную стенку, скажу, что это полностью взаимно.

— Ч–ч–что? — я отшатнулась и чуть не свалилась со стула, а затем отчаянно замотала головой: — Быть того не может. Вы, наверняка, просто путаете привязанность к пациенту…

— Я потратил почти неделю на то, что разобраться в себе, — перебил меня Хенрим. — Поверь, я точно знаю, что чувствую. Как говорит мой наставник — это было вопросом времени, чтобы сильная симпатия при первой встрече, сплавившись со жгучим интересом, дала подобный результат. Ты мне не просто нравишься. Я влюблён в тебя.

  В нормальных историях в этот момент девушка обычно испытывает счастье. Меня же обуял почти животный ужас.

  Когда ОН узнает — а он точно узнает — он проломит телепортационную блокаду Лиррвирена, только бы уничтожить Хенрима. Медленно и желательно на моих глазах.

  Одна мысль об этом напрочь отключила все процессы в моей голове.

— Нет, нет! — я подскочила, переворачивая стул, и рванула прочь, подстёгиваемая паникой.

  Полуэльф резко ухватил меня за запястье, не позволяя сбежать.

  Я замерла на месте, опустив голову, и сердце моё рвано билось где–то в горле. Ощущение, что все рухнуло, не отпускало ни на миг.

— Чего ты боишься? — тихо спросил он, мягко поглаживая большим пальцем лихорадочно бьющуюся венку. — Скажи мне.

  Но я молчала, не желая осложнять все ещё больше.

— Ты боишься, что мучитель сделает все, чтобы воспользоваться твоей слабостью?

  Я судорожно сглотнула, выдавая себя.

  Послышался звук отодвигаемого стула, затем меня крепко обняли, а в плечо упёрся подбородок. Кажется, Хенрим задействовал свою магию, потому что мне вдруг стало тепло и уютно, а разум окутало зыбкое спокойствие.

  Но даже так я понимала, какой опасности подвергну этого невероятного мужчину, если позволю себе хотя бы на миг плюнуть на все и окунуться в чувства.

— И сейчас, когда проделана такая работа, а он настолько далеко… Он продолжает портить тебе жизнь, — вздохнул полуэльф.

  Понемногу я приходила в себя. Паника отступила, осталось лишь непонимание, как быть дальше. Сердце рвалось и требовало плюнуть на все и просто радоваться тому, что есть. Ведь ещё каких–то пару месяцев назад я была уверена, что никакая любовь мне не светит. Но… На мне лежала огромная ответственность за тех, кого я по сути подставляла под удар, принимая в личный круг. И если с друзьями все было куда проще, то любовь… У меня внутри все в узлы завязывалось только от одной мысли, что Хенрим может пострадать.

  Он отстранился, а затем осторожно усадил меня, потерянную, на стул. Сам аккуратно присел напротив и, взяв мои ладони в свои, мягко улыбнулся:

— У нас с тобой с самого начала все происходит медленно и осторожно. Мне, честно говоря, тоже страшно. Но по другому поводу. Ты хоть и некромант, боевой маг… Но настолько хрупкая. Мне каждый раз кажется, что я скажу не то слово и ты рассыплешься хрустальной крошкой.

— Я не… — немедленно взвилась я.

— Ты — да, — ласково перебили меня. — Ты можешь быть сколько угодно сильной физически, но психически… Ты ведь и правда очень хрупкая. Нежная, ранимая девочка, слишком близко принимающая все к сердцу и искренне переживающая за близких.

— Это совсем не так, — прошептала я, упрямо пряча взгляд.

  Никогда не считала себя слабой. И никогда таковой не была. До тех пор, пока один упрямый мозгоправ не принялся с маниакальной настойчивостью пробиваться сквозь нарощенный за года панцирь. И я бы сказала, что жалею, ведь сейчас все грозит обернуться катастрофой… Но не могу. Древние говорили, что лучше гореть час, чем тлеть год. Пожалуй, именно сейчас я понимала, что имелось в виду.

— Ты и сама знаешь, что так, — вздохнул Хенрим. — Я, скажу откровенно, долго размышлял, стоит ли говорить тебе сейчас. Предчувствовал реакцию. Но потом пришёл к выводу, что лучше сказать сегодня. Я все равно не собираюсь тебя торопить, впереди почти три месяца, которые ты проведёшь в Лиррвирене. И я хочу, чтобы по истечении срока ты осталась.

— А если не останусь? — упрямо поджав губы, подняла я взгляд и смело уставилась в бледно–голубые глаза.

  Тонкая улыбка скользнула на лице полуэльфа, и он расплывчато отозвался:

— Время покажет.

  И я некстати вспомнила, что с момента нашего знакомства прошёл всего месяц. Несчастные тридцать дней изменили меня до неузнаваемости. А тут срок почти в три раза больший. Особенно если учесть, что я, как говорит Мия, встряла по полной. И это, оказывается, взаимно.

  От одной мысли об этом опять сладко защемило сердце. Возрождённая романтичная часть меня буквально вопила, чтобы я соглашалась прямо сейчас. Но… Я не привыкла действовать на эмоциях. К тому же слишком опасно, для Хенрима в первую очередь.

  Но, похоже, все, что мне остаётся, это плыть по течению. Как показали прошлые события, я могу лишь отсрочить предсказуемый итог.

  Я, глубоко вдохнув, расслабилась и откинулась на спинку стула.

— Честно предупреждаю, я собираюсь сопротивляться, — сухо проговорила я.

— Даже не сомневался, — тихонько рассмеялся мужчина, а затем отпустил мои руки и уселся на своё место: — Ещё чаю?

— Ты собираешься продолжить вечер, как ни в чем не бывало? — недоверчиво спросила я.

— А почему нет? — безразлично пожал плечами он. — Я же сказал, что не собираюсь давить или требовать. Мне достаточно того, что мы с тобой знаем. Пока — достаточно.

  Последняя фраза прозвучала для меня как самая настоящая угроза. Я скривилась и сложила руки на груди.

— Сейчас ты мне напоминаешь себя в самом начале знакомства, — гневно сказала я. — Кстати, я тебя тогда терпеть не могла, — не удержалась от язвительной вставки.

— Видишь, как все поменялось? — развёл руками Хенрим, а его глаза настолько явно смеялись, что у меня даже руки зачесались ему врезать.

  Смирив недостойные порывы, я мрачно процедила:

— У меня такое ощущение, что ты на мне опять какие–то опыты проводишь.

— Разве что чуть–чуть. Не смог удержаться, прости, — обезоруживающе улыбнулся он.

— Что ты…

— Ты знала, что человек в состоянии гнева не способен контролировать некоторые вещи? — опять перебил меня.

  Я заморгала, немного сбитая с толку такой резкой сменой темы, а затем, нахмурившись, выдохнула:

— Это логично. И что с того?

— А то, — вкрадчиво отозвался Хенрим, — что последние минуты нашего разговора чётко демонстрируют: пусть внешне ты пытаешься сохранять дистанцию, её давно уже не существует.

  Это так и было, но я не понимала, как он дошёл до такого вывода!

— Ты даже не заметила, что последние десять минут перестала обращаться ко мне формально, — подмигнул явно совершенно довольный собой мозгоправ.

  А я… Открыла было рот, чтобы возразить. Потом вспомнила, что говорила… И закрыла его обратно.

  Провал по всем фронтам. С кем решила играть, спрашивается? Впору белый флаг выбрасывать…

  О нашем с Хенримом разговоре я никому не рассказала. Даже Мие. Примерно знала, какова будет реакция… А это то, что я должна преодолеть сама. Я по–прежнему считала, что поддаваться романтическому флёру опасно и надеялась, что полуэльф сдержит обещание не давить. Тогда я смогу противостоять… По крайней мере, я на это очень надеялась.

  Мне казалось, что отныне находиться рядом с мозгоправом будет неловко, но уже на следующий день мы встретились в лечебном крыле КТМУ и все прошло… обычно? Никаких намёков, фраз, взглядов — ничего. Хенрим держал слово и, огорошив признанием, отступил, дав мне время прийти в себя. Даже на то, что я ему упрямо «выкала», бровью не вёл. Так что мне сразу стало легче.

  Из–за возросшей учебной нагрузки, работы над прибором по определению вампиров и добавления исцеляющего сна в мои будни, с компанией я виделась только короткое время. А потому пропускала все интересное. Например — эпическую историю, как Кей с Атареном на свидание ходили. А что, они же вроде как помолвлены теперь. Якобы случайно прогуливающиеся рядом с местом встречи близнецы и Мия, ухохатываясь, рассказывали, что это было самое неловкое свидание в мире. Причём из–за Кей, которая на любой жест, объятие или просто касание, реагировала, будто хочет удрать на край света. Эльф же искренне наслаждался, в том числе её реакцией, так что в этом раунде Кей записали позорный разгром. Впрочем, эльфийка обещалась отыграться. На это Ханна мудро заявила, дескать, не удивится, если вся эта война закончится реальным браком. За что была нещадно бита подушкой Мии.

  К понедельнику я внутренне смирилась и приняла то, что мои чувства взаимны. Такой паники, как в первый день, уже не ощущала, и начался самый опасный, по моему мнению, период: я невольно начала думать, чтобы просто расслабиться и будь что будет.

  Так что когда Хенрим предложил сводить меня в техномагический парк, я мысленно назвала это свиданием и чуть сама себе оплеуху не отвесила. Что, впрочем, не помешало мне согласиться. Даже не из–за того, что предложение исходило именно от мозгоправа. Я давно слышала об этом парке, но добраться так и не добралась, потому что он был слишком далеко от Студенческого квартала.

  Предупредив Мию, что буду поздно, я с удовольствием села в подъехавший к воротам университета автомобиль.

  Ехали мы довольно–таки долго, все же столица эльфов была городом большим. Когда за окнами начали мелькать лавки с техномагическими названиями, Хенрим попросил водителя остановить автомобиль.

— Разве мы уже приехали? — удивилась я.

— Нет, но здесь недалеко, — улыбнулся тот. — А я хочу показать тебе район, где творят техномаги. Кто знает, возможно, однажды и ты будешь корпеть здесь над приборами, — подмигнул, выбираясь на улицу.

  Я вышла и, обогнув автомобиль, спокойно сказала:

— Я точно не буду. Для того, чтобы здесь работать, я должна была родиться эльфом.

— Не обязательно, — качнул головой мозгоправ и махнул рукой в сторону одной из улочек. — Нам туда. Так вот… Тебе достаточно отучиться здесь. И все.

— Легко сказать, — хмыкнула я, послушно сворачивая.

— Нет ничего невыполнимого. Тебе нужно всего лишь пройти экстерном программу колледжа, а затем поступить в университет.

— Какая ерунда, — иронично проговорила я. — К тому же в этом нет смысла. Люди не видят плетений, а значит, по определению проигрывают любому эльфу.

— Скажи это Авриеле Калвирфай, — фыркнул Хенрим. — Или Глории. Или Волтеру. Кстати, мы как раз на улице мастеров, и во–о–он там, — он ткнул пальцем, — в трехэтажном каменном здании работает выдающийся техномаг своего поколения Карл Литерхейл. Человек, если ты не поняла. Живёт в Коранте уже лет двадцать и горя не знает.

— Ладно, уговорил, есть исключения, — вздохнула я, скользя задумчивым взглядом по зданиям, настолько разным, что хотелось остановиться и рассмотреть каждое. — Но я к ним не отношусь. Я неплохой техномаг, но не гениальный. От общего числа меня отличает только…

— Некромантия, верно. Но именно отличает, очень сильно. Ты учти, что проблема нежити у нас существует тоже, а вот некромантов нет. Мы, конечно, выкручиваемся, в том числе с помощью приборов и друзей нации, таких как Ник или бабушка Марка… Но иметь в Лиррвирене своего некроманта, да к тому же техномага, куда полезнее.

  Я лишь глубоко вздохнула. Соглашаться с мозгоправом не хотелось, но я ощущала, что он прав. Так что лучше было просто промолчать. Или сменить тему. Мы как раз шли мимо матовой стеклянной стены, похожей на те, которые имело одно из кафе. Так что я задумчиво спросила:

— А разве это практично — делать стеклянные стены в мастерской? Или это не мастерская?

  Хенрим задумчиво посмотрел на здание:

— Мастерская. Что до стен… Это необычное стекло. Разбить его не так просто. Иначе из него не стали бы строить стены.

— Интересно… — пробормотала я, подходя к стене вплотную и зачарованно её рассматривая. — А где можно почитать, как его делают?

— В библиотеке КТМУ должны быть книги. Если хочешь я найду.

— Да, наверное… — я закусила губу, ощущая какое–то странное беспокойство.

  Словно тяжёлый колючий клубок поселился в груди и все ворочался, ворочался, навевая… тревогу.

  Острое чувство опасности внезапно словно обожгло пальцы, и я, прежде чем осознала свои действия, рванула к что–то говорящему Хенриму. Налетела, схватилась за плечи и толкнула вперёд, заорав:

— Прочь отсюда!

  Мы успели отбежать на несколько метров, когда это случилось.

  Землю ощутимо тряхнуло, а затем раздался взрыв.

  Я почувствовала, как прижатая к полуэльфу отлетаю на ту сторону улицы. А потом я упала, укрывая Хенрима своим телом.