54

Когда Берч впервые взял меня за руку, нам уже исполнилось четырнадцать.

С того дня рождения, когда меня ужалила пчела, прошло ровно три года. Родители наконец-то угомонились – до этого они заставляли нас с Берчем и Эммой позировать для фото, пока в их смартфонах не закончилась память.

Помню, как мы сидели в душном зале в дурацких квадратных академических шапочках, и волосы у нас намокли от пота и спутались. Я думала, что праздновать окончание восьмого класса таким вот образом – ужасно глупо. В то время я с нетерпением ждала выпуска из старшей школы. Да и не только я.

Дождь застал нас врасплох. Небо затянулось серебристо-серыми тучами, из которых на наши платья – пасхальные, но пригодившиеся еще раз – и модные туфельки обрушился ливень. Родители тотчас попрятали смартфоны и побежали на парковку, где стояли роскошные джипы, а мои одноклассники остались ждать под небольшим навесом.

Берч накинул мне на плечи свою куртку. И взял меня за руку. Позже нам, конечно, пришлось друг друга отпустить – ведь мы были подростками, – но мы почувствовали, что уже ничто не сможет нас разлучить.

Это чувство до сих пор меня не покинуло. Даже когда он умер.

Я поражена, как никто другой, что моя рука столь хорошо лежит в чужой ладони.