2014 год в российско-китайских отношениях стал, возможно, самым судьбоносным, годом их проверки на прочность. 8 февраля председатель Си Цзиньпин приехал в Сочи для участия в церемонии открытия XXII зимних Олимпийских игр. Эта поездка сама по себе была проявлением нового, более высокого уровня взаимодействия и взаимной поддержки двух стран, двух первых лиц. По существу, против России уже тогда развязали холодную войну, пытались не допустить успешного проведения игр, скомпрометировать каждый шаг Путина. Поэтому появление в Сочи солидной во всех отношениях фигуры Си Цзиньпина стало поражением для Запада, победой для Москвы и проявлением верности своему слову со стороны Пекина.

Само собой разумеется, как и в предыдущем году, новая встреча была использована для обсуждения текущих дел и выработки масштабных решений на будущее. Но основой для стабильного продвижения вперед оставались договоренности марта 2013 г. Вот как об этом сказал председатель Си Цзиньпин в интервью российскому телевидению: «В ходе того визита с президентом Путиным мы провели большую, откровенную и обстоятельную беседу по широкому спектру вопросов. Были достигнуты важные договоренности по укреплению стратегического всестороннего взаимодействия между нашими странами, намечен план действий по всем направлениям».

Китай во главе с Си Цзиньпином – верный стратегический партнер России во главе с В. В. Путиным. Председатель Си Цзиньпин в Сочи на церемонии открытия Зимних Олимпийских игр. Февраль 2014 г.

Уже через несколько дней после встречи в Сочи начался украинский кризис, в Киеве произошел вооруженный переворот, население Крыма восстало против русофобского режима в Киеве и сначала объявило о независимости, а вскоре и о присоединении к России. Затем восстал Донбасс, Москва снова не стала поворачиваться спиной к жителям этого региона, которым грозили кары только за принадлежность к русской нации, за привязанность к русскому языку. США и их сателлиты, не ожидавшие от Москвы решительных действий, впали в истерию, попытались изолировать Россию на мировой арене. Их ждала серьезная неудача – несмотря на неоднократные призывы присоединиться к антироссийским санкциям и осудить действия Москвы, Китай занял независимую, сбалансированную позицию.

Думаю, что Си Цзиньпину и всему китайскому руководству было довольно трудно найти «золотую середину», которая не противопоставляла бы Китай Западу и не ставила под вопрос колоссальные торгово-экономические связи, но в то же время отвечала букве и духу «стратегического партнерства» с Россией. Позиция КНР в ООН и других международных организациях была направлена на достижение главной цели – не допустить изоляции России. В Москве с пониманием и благодарностью восприняли такое поведение китайской дипломатии. При этом Москва учитывала и внутриполитические аспекты реагирования Китая на украинскую ситуацию – существование проблем Тайваня, Гонконга, Синьцзяна и других частей страны, где сохраняются сепаратистские настроения.

На фоне антироссийской кампании в Москве и Пекине шла подготовка к встрече Путина и Си Цзиньпина на шанхайском саммите Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВДМА) 20–21 мая. Прошло всего несколько недель после встречи в Сочи. Но международная ситуация резко изменилась в худшую сторону. От российско-китайской встречи многое зависело. В московских министерствах и госкомпаниях шлифовались намеченные к подписанию документы, советники составляли справки и сценарии переговоров, протокольщики утрясали списки членов делегаций и приглашенных, службы безопасности проверяли маршруты передвижения первых лиц, их резиденции и места проведения официальных мероприятий.

В то же время нарастала информационная «артподготовка» – российские либеральные СМИ злорадно предвещали либо очередную неудачу переговоров по газу, либо «превращение России в сырьевой придаток Поднебесной». Лояльные издания и телеканалы давали трибуну представителям корпораций, уже наладивших сотрудничество с китайцами, но не поднимались выше торгово-экономической тематики. Зато в патриотических газетах появились статьи с призывами поднять уровень отношений с Китаем со «стратегического партнерства» до полноценного военно-политического союза.

В Китае тоже все было совсем не просто, но там скрытая полемика по всему комплексу двусторонних отношений проявлялась в выступлениях по военно-политическим вопросам. Ведущий военный эксперт Инь Чжо дал интервью центральному телевидению КНР, которое затем было изложено и в газете «Жэньминь жибао». В нем была отражена позиция влиятельных в Пекине кругов, скептически относящихся к повышению уровня стратегического взаимодействия с Москвой. Инь Чжо вежливо признал, что «у Китая и России имеются значительные общие интересы по некоторым важным международным вопросам, однако у сторон есть и собственные интересы: у Китая в Южно-Китайском море и на острове Дяоюйдао, а у России – в Европе. Китай и Россия уважают друг друга и не вмешиваются в проблемы другой стороны. Создание военного альянса не отвечает интересам ни Китая, ни России».

Иную позицию отразил бывший посол в России Лю Гучан. Он начал свое интервью агентству Синьхуа с критики утверждений, будто Путин едет в Пекин за поддержкой Китая на фоне украинского кризиса и санкций со стороны Запада. «Хотя США спровоцировали украинский кризис, после чего ввели экономические санкции против Москвы, а также оказывали на нее военное давление, России вполне под силу противодействовать экономическим санкциям и военному давлению со стороны США и западных стран», – писал он. Опытный дипломат сделал акцент на равную заинтересованность Москвы и Пекина в укреплении взаимной поддержки в противодействии западной политике «сдерживания». «В настоящее время на примере Украины гегемонизм США стал очевидным. Вашингтон пытается на Западе ограничить стратегическое пространство России и ослабить ее развитие, а на Востоке, путем активизации союза с Японией и другими азиатскими странами, сдержать развитие Китая. Как с точки зрения международной ситуации, так и с точки зрения содействия собственному развитию укрепление сотрудничества между двумя странами очень актуально. Сейчас как раз появилась такая возможность», – отметил Лю Гучан.