Созависимость характеризуется нарушением границ другого аддикта в ревнивых попытках заставить его отказаться от зависимости от другого объекта или деятельности. Созависимая (это чаще всего женщина) обычно беспокоится из-за того, что ее муж или сын злоупотребляет ПАВ; она испытывает денежные затруднения из-за того, что он много тратит на ПАВ. Созависимая женщина стыдится его поведения или страдает из-за него; из-за состояния больного и его аддиктивного поведения отказывается от семейных планов, встреч со своими друзьями. Чувствует, что ПАВ для больного важнее, чем она, но лжет, чтобы покрыть его, и обвиняет во всем его друзей. Боится прямо сказать больному о чем-то неприятном, опасаясь вызвать срыв; чувствует себя виноватой в том, что не может удержать его от потребления ПАВ. Целует мужа на пороге с тайной мыслью уловить запах спиртного; разыскивает спрятанные им бутылки спиртного или наркотики. Ругается с ним, бьет его, отказывает ему в сексе. Чтобы напугать аддикта и заставить просить прощения, угрожает бросить или выгнать его, разрушить дом, покончить с собой. Относится к детям, родителям, сотрудникам несправедливо только из-за злости на больного за его аддиктивное поведение. Считает, что никто не понимает его проблем, и рассчитывает, что все они будут решены, если больной исправится. Думает: если бы он меня любил, то исправился бы.

Созависимая отталкивает от больного друзей, вместо него договаривается о встречах и отменяет их. Тайно подкладывает лекарства, укладывает в больницу, провоцирует арест. «Купается» в жалости к себе и избегает получения помощи. Когда аддикт начинает лечиться, созависимая провоцирует срыв. Она чувствует ответственность за его выздоровление, проверяет ход лечения, следит, чтобы он принимал лекарства, в то же время высмеивает способы терапии, скрывает факт лечения от близких, хотя о существовании проблемы рассказывает всем.

Она активно препятствует встречам аддикта с его компанией, старается везде его сопровождать, волнуется, когда он остается без нее. Все решения принимает сама, пытается контролировать его деятельность, защищает его в ситуациях социального взаимодействия, избегает посещать вместе с ним места и мероприятия, где присутствует алкоголь, хотя в первое время это рекомендуется. Имеет нереалистические ожидания, возлагает на него слишком много обязанностей, обвиняет его в финансовых проблемах. Не стремится ни к каким изменениям, желая изменить лишь самого аддикта; постоянно попрекает его за прошлое, проявляет нечестность, манипулирует своими чувствами. В случае срыва реагирует по-старому.

С пищевым аддиктом (обычно это ее дочь) созависимая ведет себя следующим образом. Контролирует вес дочери, переживает за ее фигуру; непрерывно волнуется за нее, ходит на цыпочках, чтобы не расстроить ее. Когда застает обжору за перееданием, произносит гневные тирады; связывает ее неустойчивое настроение, резкость, колебания настроения с пачкой печенья или коробкой конфет. Прячет еду от обжоры или выбрасывает ее; покупает правильную пищу и поощряет ее потребление, делает обещания, основанные на изменении веса. Манипулирует бюджетом, чтобы контролировать расходы на еду. Поощряет гимнастику, здоровый режим и чудесные средства оздоровления; как бы случайно оставляет на виду «подходящую» литературу. Постоянно расстраивается из-за рецидивов; неискренне утешает свою подопечную, когда та расстроена; устраивает испытания силы воли, чтобы подразнить ее; угрожает оставить больную из-за ее веса. Радуется, что она сама не такая; подавляет свои опасения, что способна вести себя так же; много говорит о питании; использует продукты как взятку. Читает литературу о диетах, хотя не имеет проблем с весом; соблюдает диету; набирает вес, когда дочь худеет. Изменяет свою социальную активность, чтобы у обжоры не было соблазна; все меньше уделяет внимания себе; использует пищевое расстройство больной как возможность избегать чего-то и не развиваться. Считает, что в семье все идеально, кроме пищевого поведения аддикта; мечтает о том, как было бы прекрасно, если бы оно нормализовалось. Все больше беспокоится о своем здоровье; много пьет, принимает снотворные и транквилизаторы, в своей терапии говорит в основном о дочери (Битти, 1997).