Глава 36

Выйдя из офиса, Рыбак собрался позвонить Синицыну и доложить о результатах встречи с Лариным. Однако, поразмыслив немного, решил попробовать отловить следователя в РОВД. Вдруг удастся разжиться какой-нибудь информацией?

С первого взгляда стало ясно, что Синицын его приходу не рад. То ли Иван отвлек его от какого-то важного дела, то ли лень было отрывать зад от кресла и спускаться за незапланированным визитером на проходную. Время было почти обеденное, и Рыбак предложил прогуляться в ближайшее кафе, чтобы поесть и заодно поделиться имеющимися сведениями. Впрочем, последних у Михаила было немногим больше, чем у Рыбака.

Личность женщины с карточкой Неонилы в кармане установить не удалось, однако, судя по данным экспертизы, последние несколько лет она вела асоциальный образ жизни, питалась как попало и злоупотребляла алкоголем. Так что Тарасов, скорее всего, не соврал, когда не признал в предъявленном трупе свою няньку. Та же экспертиза показала, что умерла она от переохлаждения. Судя по количеству алкоголя в крови, женщина где-то очень хорошо погуляла и, возвращаясь домой, заснула на остановке в ожидании автобуса. Ночь выдалась не по-весеннему холодной, и получилось, как в песне – не дошла до дома с дружеской попойки. Труп можно было считать не криминальным, и лишь гипотетическая его связь с резонансным покушением на Тарасова не давала Синицыну спустить дело на тормоза.

– Заявлений о пропаже не поступало? – спросил Иван.

Синицын покачал головой и после паузы добавил:

– Новоселов с Медведевым пытаются найти хоть какие-то зацепки, – судя по тону, каким были произнесены эти слова, в успех поисков следователь абсолютно не верил.

– А если я подключусь?

– Попробуй, если больше нечем заняться. Я не против.

В это время официант принес заказанный сыщиками бизнес-ланч, и тема неопознанного трупа была оставлена в покое.

Новоселов к предложенной Рыбаком помощи отнесся благосклонно и прислал Ивану на электронную почту вполне сносную фотографию трупа. Впрочем, если не знать, что это труп, вполне можно было решить, что на снимке – живая женщина: волосы аккуратно уложены, губы подкрашены. Забежав в офис «Кайроса», Иван распечатал фотографию. Лебедев предложил подключить к поискам интернет-сообщество. В эффективность этого мероприятия Иван не верил, но добро дал. И, как оказалось, не зря. Уточнив у Новоселова, где тот успел побывать с целью установления личности погибшей, Иван решил начать с района. Работа предстояла та еще, но все же лучше, чем сидеть в офисе в ожидании чуда. Показывая фотографию незнакомки в продуктовых магазинах и средней руки заведениях общепита, Рыбак медленно продвигался от Парковой к проспекту Гагарина, где планировал перекусить и дать ногам небольшой перерыв. И когда дошел до заветной кафешки с трогательным названием «Гномик» (которую, впрочем, «Гномиком» именовал разве что хозяин, остальные называли более обыденно), Федор сообщил, что продавец из магазина на Стародубской узнала в женщине свою покупательницу. Стародубская находилась довольно далеко, и звонок мог оказаться фейком. Но Рыбак все-таки решил проверить. В двух кварталах от Стародубской, на Тульской, проживала семья Тарасовых, и Иванова чуйка, которой он всегда безоговорочно доверял, нашептывала, что такое соседство не может быть простым совпадением.

Магазин находился на первом этаже жилого дома. Небольшой зал, внушительный выбор дешевого спиртного, фасованная колбаса, сыр, кондитерка – типичный магазинчик в спальном районе. Покупателей в магазине не было, и девушка с головой ушла в созерцание чего-то очень интересного в маленьком ноутбуке гламурно-розового оттенка.

– Да, это она, – сказала продавец, молодая девушка, с видимой неохотой захлопывая крышку ноутбука. – Живет тут, неподалеку. Точно не скажу, но может, в нашем доме, потому что несколько раз прибегала в сапогах на босу ногу и незастегнутом пальто. Знаете – просто запахнутом. Некогда застегиваться, да и зачем – выбежала, схватила бутылку и назад, в тепло подъезда.

Поблагодарив наблюдательного продавца, Иван вышел из магазина и задумался. Дом был самым обычным, ни консьержами, ни охранниками не обремененный. Магазин располагался со стороны дороги, ближе к правому концу дома. Конечно, если очень прижмет, добежать в полуголом виде можно и из другого квартала, но, скорее всего, начинать поиски нужно с первого подъезда справа. Подойдя к подъезду, Иван набрал на домофоне номер первой попавшейся квартиры – ответа не последовало. Второй – тоже промах. Он выслушивал звонки в третью квартиру, уже понимая, что тут ему тоже ничего не светит, как вдруг дверь соседнего подъезда открылась, выпуская старушку в рыжей цигейковой шубе и красной вязаной шапке. Это был тот самый беспроигрышный вариант – мечта опера. Ивану хватило пары секунд, чтобы переместиться к соседнему подъезду и успеть галантно придержать дверь.

– Здравствуйте! – он показал одно из своих многочисленных удостоверений.

– Здравствуйте! – из-под опушки красной шапки на него уставились глаза бдительного Цербера.

– Вам, случайно, не знакома эта женщина? – Иван вынул из кармана фотографию и протянул собеседнице.

Та стянула перчатку, взяла фотографию двумя пальцами, отставив мизинец. Долго, прищурившись, всматривалась в изображение, то поднося его ближе, то удаляя на расстояние вытянутой руки.

– Кажется, это из третьего подъезда. Вроде Машка ее зовут. Нет у вас с открытыми глазами?

– Только такую выдали, – развел руками Рыбак.

– А давайте мы сейчас у Матвеевны спросим. Она скорее скажет, – и женщина довольно споро порысила к соседнему подъезду.

Набрав код на домофоне и дождавшись ответного «Кто там?», женщина закричала что есть мочи:

– Матвеевна, открывай, тут у полиции к тебе дело есть! – И пояснила гораздо тише: – Глухая, что твоя противопожарная стена, приходится надрываться.

Не успел Рыбак подивиться такой терминологии, как домофон запищал, позволяя визитерам войти в подъезд.

Матвеевна, худая, высокая, почти с Ивана ростом, женщина лет семидесяти, встречала их на пороге.

– Кто есть, Шура? Я не поняла! А что это за мужчина с тобой? Зять твой, что ли, вернулся?

– Ой, Надя, давай зайдем в квартиру, не орать же на всю Ивановскую!

Войдя в тесную прихожую, женщина, названная хозяйкой Шурой, прямиком направилась на кухню. Рыбак – что было делать – пошел за ней. Судя по нарядной кухне, симпатичному чайнику и вазе с фруктами, Надежда Матвеевна жила не только на пенсию.

– Капитан Рыбак, – представился Иван и показал фотографию. – Скажите, пожалуйста, вам знакома эта женщина?

– Шура, кто это? – Надежда оторопело уставилась на Шуру.

– Так из полиции же, я ж тебе сказала! – заорала та и добавила тише, обращаясь к Рыбаку: – Глухая как есть.

– Из полиции? Убили, что ли, кого-то? – ужаснулась Надежда.

– Я тебя сейчас убью, – проворчала Шура и заорала так громко, что Рыбак вздрогнул от неожиданности: – Из полиции капитан! Ищет женщину с фотографии! По-моему, это Машка из девяносто третьей квартиры. А?

– Ой, Шура, что ты так кричишь? Я все прекрасно слышу. Конечно, Машка. Ишь, расфуфырилась, стрижку сделала, шалава. Последний раз я ее видела, так распустеха-распустехой была.

– А с кем она живет? – прокричал Рыбак. – Одна?

– Почему одна? С мужиком! – вступила в разговор Шура.

– С мужем? – уточнил Иван.

– Ну, на свадьбе их я не гуляла и документы не смотрела. Можно было бы спросить у Светланы Поляковой, это она им квартиру сдает, наверняка паспорт смотрела, только, сдается мне, она укатила на праздники. Я вчера видела, как она с чемоданами в такси грузилась. Она, Светлана то бишь, в восемьдесят третьей квартире живет. Эту квартиру купила для дочери. А раньше в ней жила Мария Александровна, учительница. Потом учительница решила переехать поближе к дочери, квартиру поменяла, сюда приехала мать Светланы…

– Ага, понял. – Иван вытащил блокнот и сделал вид, что записывает. Ему, конечно, абсолютно безразлична была история миграции хозяев восемьдесят третьей квартиры, но он прекрасно понимал, что вот у таких, скучающих по общению женщин чаще всего можно узнать очень интересные вещи, поэтому терпеливо слушал, изредка кивая.

– А где сейчас может быть муж этой Маши? – спросил он, видя, что родник красноречия его собеседницы заметно подыссяк.

– Так дома, где ему быть! Машка-то на работу ходила, если не врала, конечно. А он цельными днями дома.

Квартира, где проживала Маша, находилась двумя этажами выше. Из-за двери доносился звук работающего телевизора. Иван пару раз нажал на кнопку – звонок безмолвствовал, очевидно, был сломан. Тогда он постучал.

– Чего стучишь? Ключи потеряла? Иди, где гуляла! – раздался недовольный голос.

Иван постучал еще раз.

– Я тебе сейчас постучу! – Дверь распахнулась. На пороге стоял доходяга ростом не больше метра шестидесяти, из одежды имеющий на себе только семейные трусы, давно уже утратившие первоначальный колер. Увидев Рыбака, мужчина вскричал: – Ты кто такой? – и попытался захлопнуть дверь.

Но Рыбак предвидел такой поворот событий, поэтому поспешил вставить в дверной проем ногу. Хозяин квартиры навалился на дверь всем телом, очевидно, планируя сломать конечность непрошеному гостю. Однако силы были неравны, и спустя секунду Иван уже проник в жилище.

– Капитан Рыбак, – он показал удостоверение. Мужчина протянул было руку, чтобы посмотреть, но Иван предостерег его: – Руки. Как зовут?

– Веня…

– Вениамин, значит. Так?

– Так.

– А фамилия у тебя, Вениамин, есть?

– Полищук, Вениамин Полищук.

– Уже лучше. И есть документ, который может это подтвердить?

– Что? – Глаза, уставившиеся на Ивана, выражали полное непонятие происходящего.

– Ну паспорт… – пояснил Рыбак.

– Паспорт? Ну да, конечно, у меня есть паспорт. Где-то есть… – Вениамин развернулся и побрел в комнату. Иван последовал за ним.

Первым на глаза попался расстеленный диван, плоские серые подушки и красное стеганое одеяло без пододеяльника, а затем – большой чемодан на колесиках. Солидный и чистый, он выглядел в запущенной квартире словно новенький автомобиль на городской свалке.

– Что это? – Иван шагнул к чемодану, приподнял его. Судя по внушительному весу, чемодан был не пустым.

– Это все Машка! Она притащила! Я тут ни при чем! – зачастил Вениамин. – Она притащила. Я сразу сказал – надо в полицию! Ищет же хозяин. Правильно?

Он заискивающе посмотрел на Ивана в поисках одобрения своих действий.

Иван, разумеется, понимал, что все происходило абсолютно иначе, но сообщать об этом не спешил.

– Машка – жена ваша?

– Нет! То есть да! То есть нет! – запутался Вениамин.

– Паспорт! – потребовал Рыбак.

– Вот! – Вениамин протянул изрядно засаленную книжицу без обложки.

– Так-с, Полищук Вениамин Вячеславович, – прочитал Рыбак и чуть не присвистнул от удивления – стоящий напротив мужичонка был его ровесником, хотя выглядел лет на пятьдесят, если не больше. Вот она – наглядная мотивация трезвого образа жизни. Иван полистал страницы. – Зарегистрирован брак… Василик Мария Сергеевна, фамилия. Жена, значит…

– Вы не так поняли. Пока жена, но мы собирались разводиться. Честно…

– Это она? – Иван сунул под нос Вениамину фотографию трупа.

– Она, Машка. Где она? Что с ней?

И тут Вениамин неожиданно заплакал.

– Я так и знал, что до добра это не доведет! Как притащила она этот чемодан, так будто с цепи сорвалась. И не сказать, чтобы тряпки были хорошие, – сами посмотрите, гражданин полицейский, тряпки слова доброго не стоят. А она натянула и пошла гулять. Я, говорит, теперь новую жизнь начну. Два дня походила в новье, а на третий день не вернулась. Я и подумал, что мужика она нового сняла благодаря тряпкам этим. Хотя я бы и не взглянул на них. – И он горестно всхлипнул. – Что мне теперь делать?

Рыбак открыл чемодан. В нем лежала аккуратно сложенная женская одежда. Теплые свитера, юбки, платья – все выдержано в спокойных тонах. Во внутреннем кармане на крышке – визитная карточка. «Тарасов Прохор Сергеевич, компания «Железобетон», генеральный директор».

Судя по всему, Мария Сергеевна Полищук, в девичестве Василик, присвоила чемодан Неонилы Фроловой.

Сунув визитку в карман, Иван набрал телефон Новоселова.

– Привет, коллега! – отозвался тот. – Как успехи?

– Не поверишь, но я, кажется, узнал фамилию женщины, фотографию которой ты скинул мне на мыло.

– Правда, что ли? – Новоселов отбросил шутливый тон. – А чего шифруешься? С родней общаешься?

– Вроде того, записывай адрес. Я тебя здесь подожду.

Затем Иван позвонил Тарасову.

– У вас в телефоне установлен «Вайбер»? – спросил он после приветствия, и когда Тарасов ответил утвердительно, сказал: – Я сейчас скину вам несколько фотографий, посмотрите, пожалуйста, знакомы ли вам эти вещи.

Он сфотографировал чемодан, свитер и одно из платьев.

Тарасов позвонил почти сразу.

– Это вещи Неонилы. Чемодан, свитер.

– Вы уверены?

– Конечно! Чемодан я сам ей подарил. Покупал для себя еще до женитьбы. Для двоих оказался мал, мы приобрели комплект новых. А что случилось? Что с Неонилой? С ней все в порядке?

– Я не знаю. Вы не будете против, если я сейчас подъеду?

– Да, конечно! Я дома. Подъезжайте.

Сдав Вениамина с рук на руки Новоселову, Иван рванул к парковке у торгового центра, где оставил свой «Форд».