165. Как-то один досточтимый священник-святогорец рассказал мне о некоторых весьма удивительных, но совершенно святодуховных литургических прозрениях.

Он признался, что от Освящения Святых Даров и до возглашения «даждь нам единеми усты и единем сердцем славити…» и затем во время раздробления Закланного Агнца и Божественного Причастия, душа его переживала различные небесные состояния, непостижимые для нашего разума, которые были похожи на иконы. Они сменяли друг друга, как молнии, и были неописуемой красоты.

Порой он чувствовал, что тело его словно исчезало, а ум просветлялся от Божественного осознания того, что душа священника «должна быть ярче лучей солнечных».

Порой Божественная любовь побуждала его душу к вечному единству с Женихом небесным в Его брачном чертоге.

А то он чувствовал себя ребенком на руках Небесного Отца, убаюканным теплотой его Божественных Отцовских объятий.

Часто его душа, омытая слезами, волнующаяся, стыдливая и смиренная, умоляла, стоя перед Божием Агнцем, о божественном человеколюбии, чтобы он помиловал все человечество. Слезы текли сами по себе, и моления не прекращались, что доказывало, что это были чистые дары Святого Духа.

К концу Божественной литургии его сердце превращалось в тайный мыслимый святой престол, на котором Его ум служил как священник.

Меня часто спрашивали, что странного в этих тайных и в Духе Святом переживаниях и состояниях для достойного иерея, который был одновременно борцом духа, честным, чистым и «смиренным сердцем». Или это не Сам Иисус Христос утверждал: «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»? Ведь в определенном смысле священник обладает наследственной способностью созерцания тайн Божиих, которое невозможно постичь, а можно только пережить.

Ответ состоит в том, что душа самого последнего, но богобоязненного священника и самого последнего благочестивого христианина может испытать — Благодатью Божией — одно из этих пресветлых мысленных и небесных духовных состояний, для этого необходима полная чистота души и тела, совершенное смирение, сокрушение и горение сердца, просвещенной ум, мир мыслей и, прежде всего, ВОЛЯ БОЖИЯ. Может быть, этого не случается в наше суетное время, и особенно с нами, грешниками, «из которых я первый». Однако Бог дает достойным!

«И ДАЖДЬ НАМ ЕДИНЕМИ УСТЫ…»

После славословящего троекратного возглашения священника народ через певчих говорит: «Аминь». Это означает, что христиане, находящиеся в храме, соглашаются и подтверждают слова священника.

Священник, находясь в царских вратах, обращается к народу и, благословляя, возглашает:

«И ДА БУДУТ МИЛОСТИ ВЕЛИКАГО БОГА И СПАСА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА СО ВСЕМИ ВАМИ».

Просвещенный бесплотным, невидимым и запретным Божественным Светом Божественного и непостижимого преображения, священник поднимает правую руку и благословляет, совершая крестное знамение. Той же самой рукой, которой недавно благословлял на святом престоле Святые Дары!

Благословение «И да будут милости великаго Бога…» означает, что если мы всегда испытываем необходимость в милости Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, то еще больше мы нуждаемся в ней теперь, когда приступаем к Божественному Причастию.

Вся великая молитва святого Возношения обращена к Богу Отцу. Однако в конце благословение народа совершается священником «от имени» Сына, который благодаря Своей Жертве становится Посредником, чтобы мы снова приобрели усыновление: «дабы нам получить усыновление».

На это благословение певчие поют: «И со духом твоим» или позже «Аминь». «Пусть сие богатые дары снизойдут и на тебя, на твою душу, на дух твой» — это ответ народа служащему иерею.

После окончания святого Возношения следует

«Вся святыя помянувше, паки и паки миром Господу помолимся».

«О принесенных и освященных Честных Дарех, Господу помолимся».

«Яко да человеколюбец Бог наш, прием я во святый и пренебесный и мысленный Свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго, возниспослет нам Божественную Благодать и дар Святаго Духа, помолимся».

Мы просим и будем просить «паки и паки…», потому что мы нуждаемся в божественной милости, мы нуждаемся в чистоте, поскольку скоро мы подойдем к Святой Чаше, чтобы принять Божественное Причастие «не в суд или во осуждение», но «во оставление грехов, в прощение согрешений, во общение Духа Святаго…»

Поэтому совсем не лишний призыв священника: «Вся святыя помянувше, паки и паки миром Господу помолимся». То есть, всех святых помянув, снова и снова в мире Господу помолимся.

И он продолжает: «О принесенных и освященных Честных Дарех, Господу помолимся». Что означает: помолимся о Святых Дарах, но не для того, чтобы они приняли Освящение, но чтобы сообщили его нам.

«Помолимся, — говорит святой Николай Кавасила, — о Святых Дарах, дабы они в нас стали действовать, дабы не были бессильны к сообщению этой Благодати, подобно тому, как всесильное Тело Господа, казалось, в то время, как Он был среди людей, в некоторых городах не могло совершать чудес по причине неверия их».

Бог не действует без нашей воли и содействия, то есть Божественная Благодать — это не волшебная сила и не волшебная палочка для совершения фокусов, но Всесилие и Промысел, который ищет и требует нашего согласия, не только на превращение Даров в Тело и Кровь Его, но и на то, чтобы мы очистились и причастились достойно.

«Яко да человеколюбец Бог наш, прием я во святый и пренебесный и мысленный Свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго, возниспослет нам Божественную Благодать и дар Святаго Духа, помолимся».

Эти Святые Дары принял Человеколюбивый Бог на небесном жертвеннике «в воню благоухания духовнаго!..» И приняв, естественно, «возниспослет нам Божественную Благодать и дар Святаго Духа».

Что находится у нас перед глазами и на святом престоле? Спасительная бескровная Жертва Закланного Агнца, «Агнца Божьего, принесшего себя в жертву за грехи мира». Она «сохранила» человеколюбие Бога нашего, чтобы мы имели каждый день в качестве пищи пречистые Тайны, Тело и Кровь Христовы… «во оставление грехов, в жизнь вечную и в воню благоухания духовнаго», и нам не приходилось бы возноситься на небеса, чтобы вкусить эту бессмертную пищу.

Эту Жертву, бескровную, которую мы совершаем каждый раз на земном жертвеннике, то есть на святом престоле, принимает Человеколюбивый Бог «во святый и пренебесный и мысленный Свой жертвенник». Все наши молитвы и заступничество святых — это благоуханный фимиам, «духовное благоухание» небесного жертвенника, который нисходит на нас, как Божественный Дар и Благодать Святого Духа.

Святой Иоанн Златоуст говорит нам, что «стоит один только раз произнести Имя Господа всем сердцем: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя», тут же исполнишься благоуханием». То есть при правильном участии в богослужении исчезает некрасивость лица и зловоние страстей, а тело наполняется благоуханием Святого Духа! Старческое лицо молодеет.

Далее следуют прошения, которые уже нами разбирались:

О избавитися нам…

Заступи, спаси…

Дне всего…

Ангела мирна…

Прощения и оставления…

Добрых и полезных…

Прочее время…

Христианския кончины…

Затем священник заканчивает: «Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим».

А народ отвечает: «Тебе, Господи».

У нас общая вера: Вера в триединство Бога, в Богомужний Лик Христа и в Единую, Святую, Вселенскую, Апостольскую, Православную Церковь. Эта общая вера объединяет нас всех через богослужение в ЕДИНОЙ общей Чаше.

И как ты не можешь отделить свою руку от своего тела и сказать, что она не твоя, так ты не можешь отделить в храме никого от тех, кто причащаются от той же Святой Чаши во всем мире. Ты не можешь его отделить от себя: в лице твоего брата — ты сам. Если ударится палец, глаза на него посмотрят, руки о нем позаботятся, голос позовет на помощь. Весь человек побеспокоится о раненом члене. Однако, когда в беду попадает брат, мы не оказываем ему никакой помощи. Совершенно никакой! Ни брату, ни другу, ни родственнику, ни знакомому, ни тому, кто любит нас, а мы — его, ни тому, кто нам вредит. Поэтому прежде, чем встать перед царскими вратами и причаститься пречистых Таин, мы просим у Господа, чтобы он наделил нас единогласным единством одной веры.

Святой Игнатий Богоносец говорит нам: «Придите, братья мои, в одной вере и Иисусе Христе, вкушая Тело Иисуса Христа, который есть лекарство бессмертия».

Эту единую, святую и общую веру приняв, говорит нам святой Ириней, Церковь «сохраняет усердно и одинаково верует в нее, как бы имея одну душу и одно сердце; согласно с верой проповедует, учит и передает, как бы имея единые уста. Ибо хотя в мире языки различны, но сила предания одна и та же. Как солнце — это творение Божие — во всем мире одно и то же, так и проповедь истины везде сияет и просвещает всех людей, желающих прийти в познание истины. Церковь — это одно Тело, Тело Христово. У нее одна душа, одно сердце, одни уста».

Все общее в нашей Церкви. Общее служение, общая и надежда, Общая вера, общая и любовь наша. Общие Таинства, общая и Чаша. Общая духовная борьба, общая и аскеза. Все общее.

Единая Святая Церковь с единой общей верой отказывается допустить к Божественному Причастию не только некрещеных и неверующих, но и иноверцев, и еретиков. Потому что святое Причастие, как говорит святой Кирилл Александрийский, не дается ни некрещеным, ни иноверцам.

Мы постоянно молимся о «мире во всем мире» и о «единство всех Церквей». При условии, что будет сохранена вера наших отцов и Предание нашей Церкви.

Но как нас спасет Бог? И как нам сохранить единство среди нас, если нет в нас любви первых христиан, у которых было одно сердце, одна душа, одно тело, одна вера, все общее?