Два самых главных отличия верного христианина — это любовь и вера, которые являются «брачными одеждами» для входа в Царство Небесное. Иногда вера идет впереди, как корень всех добродетелей, а иногда — любовь, как венец добродетелей, согласно гимну любви апостола Павла.

«ВОЗЛЮБИМ ДРУГ ДРУГА,

ДА ЕДИНОМЫСЛИЕМ ИСПОВЕМЫ».

То есть возлюбим друг друга, чтобы в единомыслии исповедать. Такой же призыв священника в более древнем типе Божественной литургии звучит так: «приветствуйте друг друга святым целованием». То есть целуйте друг друга святым целованием.

Священники, образно целуя друг друга, говорят: «Христос посреди нас». И отвечают: «И есть, и будет».

В древние времена обменивались поцелуями и верующие, отдельно мужчины и отдельно женщины. Этот непорочный, святой и чистый поцелуй, был внешним проявлением любви, которая жила в сердцах первых христиан. Это был поцелуй благословенный, небесный и ангельский, особенно во времена мучеников, которых травили в цирках дикими зверьми, терзали в тюрьмах и катакомбах.

Однако, когда любовь христиан начала ослабевать и охладевать, тогда священный обычай целования начал постепенно исчезать и сохранился только среди церковнослужителей, в святом алтаре.

Поцелуй любви — это не просто литургический символ, но священнослужение, литургический опыт. Это не образ любви, который объединяет верующих, но опыт их объединения — его результат. Это опыт примирения и связи между верующими и их объединения с Христом. «Будем же, возлюбленные, помнить святые лобзания, и страшные приветствия, которые делаем друг другу во время Божественной литургии. Это соединяет наши души и производит то, что мы все становимся одним телом».

«Лобзание во время Божественной литургии — это знак того, что наши души слились вместе и изгнали из себя все воспоминания о зле и несправедливости».

Терпимость и любовь — это первое условие для того, чтобы приблизиться к святому жертвеннику и сесть за стол Тайной Вечери, то есть принять участие в Божественном Причащении.

Это литургическое лобзание как Божественное Служение есть дело любви и веры и доказательство того, что страсти изгнаны из нас. Со святым лобзанием мы получаем любовь друг друга. Мы входим в душу другого, и тот входит в нас. Каждый из нас становится другим и принадлежит другому, принадлежит всем. Это «взаимопроникновение любви»: любви деятельной, а не умозрительной.

Каждое действие, каждое слово, каждое движение и каждое событие Божественной литургии подобно нашим ежедневным делам, но преображенным, одухотворенным, освященным. Во время Божественной литургии материя очищается, а плоть одухотворяется. Так и лобзание между священниками и верующими обретает новые измерения: небесные…

124. В июле 1933 группа ученых остановилась на несколько дней рядом с концентрационным лагерем в Иркутске. В этом городе не было жителей, только заключенные, которые выполняли принудительные работы на каком-то строительстве. Большинство из них были священниками, диаконами, монахами и несколько — епископами.

В лагерях царила невероятная жестокость. Без какого-либо повода заключенных секли, жестоко избивали и расстреливали. Бытовые условия были ужасны. Большинство умирало от холода и голода.

«Погода в то лето была благоприятная. После ужина, — говорит очевидец событий, — мы сидели до позднего вечера у костра, беседуя между собой, а из соседнего лагеря до нас все время доносились крики и стоны… Сколько живу, не забыть мне этой сибирской долины. Всегда буду ее помнить.

Наш утренний сон был внезапно прерван печальным человеческим стоном. Мы тут же вскочили. Руководитель нашей группы был родом из Иркутска, он поспешно достал бинокль, остальные установили два топографических прибора и занялись как бы своими делами, когда мы заметили, что к нам приближается толпа. Из-за кустов сразу было трудно понять, что происходит. Это были шестьдесят заключенных, и по мере их приближения мы могли ясно увидеть, что все они были изнурены, истощены от голода, непосильной работы и жестоких побоев.

Однако, что увидели наши удивленные глаза? На плечах у них была веревка. С помощью нее они тащили сани, на которых была бочка, полная человеческих нечистот (испражнений)!

Конвоиры, которые их сопровождали, очевидно, не знали, что в окрестностях концентрационного лагеря расположилась научная экспедиция. Мы услышали слова приказа: «Лягте и не двигайтесь». Один конвоир побежал обратно в лагерь. Очевидно, нас посчитали подозрительными.

Кто-то из нашей группы быстро оценил положение заключенных и сказал: «Продлим их жизнь на несколько минут». Поначалу мы не поняли значения этих слов, но через 15–20 минут мы были окружены взводом охранников лагеря, которые приблизились к нам, держа наготове винтовки, словно собираясь напасть.

Командир взвода и комиссар подошли к нам и спросили бумаги. Изучив их, они объяснили нам, что эти шестьдесят человек приговорены к расстрелу, как чуждый и враждебный советской социалистической власти Сталина элемент.

Огромный ров уже был готов для этих шестидесяти. Комиссар сказал нам войти в наши палатки, что мы и сделали. Шестьдесят мучеников все были священниками. Тихим июльским утром отчетливо были слышны их обессиленные голоса.

Сделав отверстия в нашей палатке, мы увидели, услышали и пережили первую Церковь святых мучеников…

СВЯЩЕННИКИ ЛОБЫЗАЛИ ДРУГ ДРУГА СВЯТЫМ ПОЦЕЛУЕМ… Один из них высоко поднял руки и громко закричал: «Отче, прости им, ибо они не ведают, что творят!» В результате его толкнули, и он упал.

Потом их всех построили возле рва. Кто-то из палачей спросил одного из священников, который стоял на самом краю рва: «Это твоя последняя минута. Скажи мне, есть ли Бог?»

Ответ святых священномучеников был твердый и уверенный: «Да, Бог есть!»

Послышался первый выстрел.

Мы сидели и смотрели из палаток, и сердца наши учащенно забились… Слезы потекли из глаз…

Раздался второй выстрел… третий… четвертый…

Священники один за другим подходили ко рву. Палачи спрашивали каждого священника:

— Есть Бог?

Ответ всегда был одинаков:

— Да, Бог есть!

Или говорили:

— Да, Бог есть! Как есть и Сын Божий, Спаситель мира!

И другие прибавляли:

— Да, есть! И Пресвятая Богородица есть и святые.

И другие:

— Да, существует! И Он вас прощает, как и мы…

Но очередной выстрел прервал их слова…

Мы все были очевидцами… Видели своими глазами, слышали своими ушами, как шестьдесят служителей Господа нашего Иисуса Христа перед смертью давали святой поцелуй и лобзание любви, прощали, молились за своих палачей и за весь русский народ и с мужеством исповедовали веру в Господа.

Возможно, пройдут года, десятилетия. Однако эта могила на пути Кацуг — Нижний Удинск должна быть найдена. Ни один православный христианин никогда не должен забывать этих святых мучеников, которые отдали свою жизнь за свою православную веру в июле 1933 года, рядом с оставленным жителями Иркутском.

В этой реальной истории мы видим на деле две главных составляющих богослужения, веру и любовь, соединенные с прощением и терпением! Мы видели лобзание любви, великодушие и чудо веры! И особенно перед смертью!! Что можем сказать мы, маловерные и равнодушные христиане нашего века?

Призыв «возлюбим друг друга» связан с реальным историческим Лицом Христа. Связан с Жертвой, которую принес он Сам на Голгофе. Мы видели на самом деле, как этой любви подражали русские священномученики, как и миллионы других мучеников и новомучеников нашей веры.

Без веры любовь не имеет опоры. Без Христа любовь — в том числе физическая любовь — вырождается, извращается, портится и становится обманчивой маской человеческого эгоизма.

Вера — это Божий дар. Поэтому взывали апостолы: «умножь в нас веру». И когда придет Господь в Свое Второе Пришествие, Он не станет спрашивать, делал ли ты добрые дела, особенно «чтобы видели их люди», покаялся ли ты, молился ли, проповедовал и т. д. Он захочет узнать, имел ли ты веру: веру истинную, которая в состоянии исповедовать «Христа Распятого», без компромиссов и лицемерия. Веру, которую слово делает чудом.

Вера и принятие тринитарного и христологического догмата выражается в деятельной любви к Богу и ближнему. Поэтому «возлюбите друг друга» — это братское продолжение заповеди «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Вершина этой любви — это «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас». Так возлюбим друг друга «… да единомыслием исповемы».

Пороки наши неисправимы. В сердцах наших гнездятся ненависть, вражда, отвращение, зависть, злость и, прежде всего, эгоизм. Душой мы далеки друг от друга. В наших отношениях преобладает равнодушие, злопамятство и неискренность. Да и в церкви бесы не оставляют нас в покое. Мы потеряли мир и любовь между собой, и их место заняли страсти.

Однако пришло время возвести очи веры к небу, чтобы увидеть великое Таинство Святой Троицы, главной отличительной чертой Которой является единство лиц и единение любви. И как соединен Господь наш Иисус Христос с Отцом и Святым Духом, так и мы здесь, на земле, должны быть любящими и едиными, в единстве мира, согласия, любви, честности, доброты! Станем все мы и каждый в отдельности малым подобием Святой Троицы во время Божественной литургии: принесенный в жертву Господь на святом престоле, священник и верующие, собравшиеся в храме.

Если мы не объединимся во имя Божией Любви, мы не сможем не только причаститься Пречистых Таин, но и участвовать в Божественной литургии.

Настаивая на этом единстве любви, вспомним апостола любви, евангелиста Иоанна. Предание гласит, что, когда он состарился и не мог уже учить христиан, он как прежде приходил в священное собрание и вместо проповеди говорил христианам всего несколько слов: «Дети мои, возлюбите друг друга… возлюбите друг друга». Эти слова он продолжал произносить и повторять в собраниях до последнего момента своей жизни, потому что тот, кто любит, исполняет все заповеди Господа.

Но и сам Господь сказал, что отличительной чертой верующих в Него должна быть любовь между ними. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою». Христос сказал Своим ученикам: люди, которые живут во тьме греха и заблуждения, поймут, что вы мои ученики, если вы имеете любовь между вами. Любовь отличает вас от всех других людей.

Апостолы и христиане первых веков слышали Христа и следовали его примеру. Подражали ему. Оскорбляемые благословляли, преследуемые и истязаемые были терпеливы, проклинаемые и оклеветанные все сносили с любовью. Их жестоко мучили, забрасывали камнями, их распинали, а они прощали, их бросали к диким зверям, а они молились, их поджигали как светильники, а они великодушно любили своих истязателей! Мир, онемевший от изумления, дивился и учился этой мученической любви. Каждое мучение было истинным доказательством веры и любви первых христиан. Эту веру и эту любовь имеем ли мы сегодня?

На призыв «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы», народ через певчих отвечает:

«ОТЦА, И СЫНА, И СВЯТАГО ДУХА,

ТРОИЦУ ЕДИНОСУЩНУЮ И НЕРАЗДЕЛЬНУЮ».

Это самое краткое исповедание христианской веры.

Однако, когда происходит совместная служба, и, особенно, когда служит епископ, тогда хор певчих отвечает на «возлюбим друг друга»:

«ВОЗЛЮБЛЮ, ТЯ ГОСПОДИ, КРЕПОСТЕ МОЯ. ГОСПОДЬ —

УТВЕРЖДЕНИЕ МОЕ, И ПРИБЕЖИЩЕ МОЕ, И ИЗБАВИТЕЛЬ МОЙ».

Ответ певчих: «Отца, Сына и Святого Духа…» — это исповедание веры, а «Возлюблю тя, Господи, крепосте моя…» — это исповедание любви.

Перед тайной и бескровной Жертвой на Божественной литургии слышится призыв к любви и исповеданию веры. Речь идет не о человеческом чувстве любви, не о физической связи между людьми, но о любви, которая является Божественной силой и плодом Святого Духа. Она изливается и заполняет наши сердца: «любовь Божия излилась в сердца наши».

Эта любовь как Божественная реальность сильна только «в Иисусе Христе», в вере и Благодати Христа; Его мы открываем и Его видим в лице каждого брата. Эту живую реальность мы видим в страшных муках и исповедании святых мучеников.

Во время лобзания сослужащих иереев поется: «Отца, и Сына, и Святаго Духа, Троицу единосущную и нераздельную». Затем подобает соблюдать полное молчание, до того момента, когда совершится последнее лобзание (как происходило по древнему чину).

И земля в этот момент, во время богослужения и лобзания любви, соединяется с небом. Ангелы и Архангелы соединяются и радуются вместе с верующими и священниками. Воинствующая Церковь вместе с Торжествующей составляет Одну Паству с Одним Пастырем, Господом нашим Иисусом Христом!

К несчастью, с течением времени и, особенно, в наши дни, лобзание любви между священниками стало простой формальностью. Очень жаль, что и в церкви мы не забываем о наших различиях. Мы не открываем наше сердце чужому, незнакомому человеку и, более того, мы не пускаем в наше сердце того, кто нам вредит, кто нас обижает, кто нас ненавидит, кто может находиться в храме вместе с нами, а, возможно, и сослужит нам.

И поскольку Церковь Христова призывает нас: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы», мы не можем исповедовать веру во Христа Распятого, если в нас сохраняется искра раздора с нашим ближним. Мы не можем сказать: «верю в Бога!!!» Нет, не можем сказать этого! Мы лжем! Святой Иоанн Златоуст говорит нам: «Не рассчитывает Господь на почет, который мы должны Ему, если между верующими существует любовь. Потому что и примирение с нашим братом есть жертва».

Действительно, нам очень трудно заговорить с нашим близким, соседом, с нашим спутником, сказав: «простите меня… прошу прощения», или простить того, кто нас оскорбляет, того, кто нас ругает, кто нас обкрадывает, кто ворует у нас землю, того, кто нас обманывает. Сердце наше сжимается. Мы мечемся день и ночь перед тем, как это преодолеем, простим или первыми попросим прощения у ближнего, которого огорчили.

Поэтому Господь высоко ценит окровавленную, выстраданную любовь и смотрит на распятую любовь как на величайшую жертву! Жертву более высокую, чем все остальные! А если нет любви, он не примет никакой жертвы, и особенно жертвы на богослужении.

Исповедание веры должно быть «в единомыслии», с сердцем не только чистым, но и уравненным с сердцем нашего ближнего. Если наша душа холодна как лед или, наоборот, кипит от обиды, тогда как мы придем к Таинству Любви?

Христиане мои, «Возлюбим друг друга. Братской любовью возлюбим»!

125. Как-то одна христианка, молясь по четкам на Божественной литургии — четки были маленькие, как кольцо, и не видны другим молящимся — почувствовала в какой-то момент, что находится в одно и то же время и в небесном, и земном храме. Однако она видела и слышала все, что происходит.

Когда священник воскликнул: «возлюбим друг друга», очами своей души она увидела, как Ангелы и Архангелы, светлые и сияющие, мысленно лобызают друг друга и одновременно им подражает толпа одетых в белое священников в святом алтаре, в то время как на самом деле священник был совершенно один.

Когда прошла по порядку Божественная литургия, со страхом и бесконечной радостью она увидела на святом престоле, напротив освященных Святых Даров, большое Сердце, которое пронзило огромное копие… и из него начала сочиться Кровь! Много крови. Алой и Пресвятой!.. И совершенно удивительным образом эта Кровь напитала ее!!! То же самое произошло и с другими душами в храме. Эта пречистая Кровь наполнила все члены души и тела, сердце, ум, чувства, телесные и духовные. Все наполнилось Ею. Как? Я не знаю!!! Сердце согрелось и воспылало Божественной любовью. Ум просветлел, мысли прояснились, чувства ликовали, телесные члены пребывали в совершенной духовной радости. Повсюду царил мир: и в ней, и над ней, и вокруг нее.

И вот, через некоторое время, священник призвал и ее, и остальных причаститься пречистых Тайн:

— Со страхом Божиим, и верою, и любовью приступите!

И Пресвятая Кровь Святой Чаши соединилась с Той, которую прежде — сколько часов назад неизвестно — она мысленно приняла и стала единой с ней… Или, может быть, была той же самой?… Кто знает!

Божественная радость не покидала ее много дней. И слезы, много слез…

О, Боже мой… Слава Имени Твоему!..