8
Очнулся в карете. Один глаз заплыл, губы опухли, рассечённый висок пульсировал болью, из носа текла кровь. Отделали меня от души.
Я уселся на сиденье и обнаружил, что правая рука прикована к железной скобе.
Бесов праздник! Как уже успел убедиться, попытки оторвать ту от стенки были пустой тратой времени.
Проклятье!
В лесу царила тишина, лишь стрекотали кузнечики и пели птицы. Я выглянул из кареты и обнаружил, что кругом никого нет. Ищейки Святого сыска отправились на поиски Флоренс, и, если не успею освободиться до их возвращения, – не спасёт даже заступничество Всех Святых.
Я упёрся ногой в стенку и со всех сил потянул на себя руку. Запястье обожгла нестерпимая боль, из глаз потекли слёзы, но я продолжал дёргаться и рваться. После особо яростных рывков едва не проваливался в забытьё, и всё же попыток освободиться не оставлял.
Нет, я вовсе не рехнулся и не пытался вырвать скобу, просто удар саблей надсёк звено в месте крепления цепочки с браслетом, и рано или поздно та должна была порваться, но пока что никак не желала поддаваться. По запястью вовсю текла кровь, кисть занемела, рывки с каждым разом выходили всё слабее. И тогда я выскочил из кареты! Прыгнул наружу, поджал ноги и рухнул, повисая на цепочке!
В голове помутилось от боли, но – клац! – и надрубленное звено лопнуло, я рухнул в дорожную грязь. Превозмогая боль и головокружение переполз к валявшемуся неподалёку телу рейтара, вытянул из ножен кавалерийскую саблю, да только правая рука почти не шевелилась, пришлось вооружаться кинжалом.
За спиной послышалось какое-то мычание, я резко обернулся и видел, что на меня таращит глаза прикованный к каретному колесу капрал. В рот ему запихнули грязную тряпку, говорить наёмник не мог.
Я перебрался к нему и спросил:
– Они давно ушли?
Рейтар кивнул и принялся надувать щёки. Я выдернул тряпку, и он выпалил:
– Освободи меня! Быстрее, пока они не вернулись!
– Не раньше, чем узнаю, на кого ты работаешь, – хмыкнул я, перетягивая тряпицей ободранное запястье.
– На Орден! – выкрикнул перепуганный капрал. – Я работаю на пламенных, и у тебя будут большие проблемы, если не поможешь мне выбраться!
– А! – догадался я. – Так вас подрядили похитить дочь герцога, а какой-то молокосос всё испортил. Капитан в деле? А остальные?
– Освободи меня!
– Да или нет?
– Нет! – ответил наёмник. – Это касается только нас! Помоги, Орден в долгу не останется!
Я распахнул парню разорванный ворот мундира, но шнурка на шее не оказалось, лишь багровел на коже свежий рубец.
– Оберег забрал Вальдер?
Капрал сплюнул кровью и покачал головой.
– Нет, у этого подонка уже был такой. Велел забрать коротышке.
Даже так? У экзекутора намечаются большие проблемы!
– Быстрее! – поторопил меня наёмник. – Сбей кандалы!
– Конечно-конечно! Сейчас!
Правой рукой я запихнул кляп в разинутый рот капрала, левой сунул ему меж рёбер кинжал. Наёмник дёрнулся и обмяк. Одним свидетелем меньше.
Со стоном я поднялся на ноги, и тут же на холме что-то хлопнуло, покачнулись сосны, с треском переломилось и рухнуло сухое дерево.
Бесов праздник! Ищейки всё же обыскали беглецов!
К моему величайшему сожалению арбалеты сыскари прихватили с собой, пришлось довольствоваться кинжалом. Впрочем, после столь яростного всплеска потустороннего необходимости в оружии могло уже и не возникнуть. От такого не всякий оберег защитит…
Хотелось верить в это, но бдительности я не терял, и осторожно перебегал от дерева к дереву, стараясь не наступать на валежник и не раскачивать ветки. Скверной веяло достаточно сильно, но по мере приближения к месту ритуала она не сгущалась, и это было… неправильно.
А потом на глаза попалась ещё одна неправильность, но уже совсем другого рода: в траве лицом вниз лежал мертвец. Судя по одежде и тёмным волосам, досталось от экзекутора Берну. От ссохшегося тела нестерпимо разило потусторонним, на одежде тут и там виднелись опалины, а струна валявшегося здесь же арбалета оплавилась и лопнула.
Я сдёрнул с шеи покойника ключ, избавился от браслета с обрывком цепи и поспешил дальше. Очень скоро деревья расступились, открыв прогалину, воздух над которой тёк и колыхался из-за переполнявшей его скверны. Вся трава там была выжжена, голую землю покрывали заключённые в круг колдовские схемы и формулы. В самом центре лежала светловолосая девушка, а больше – никого!
Бесы! А где же сыскари и экзекутор? Куда они все запропали?
Не решаясь сдвинуться с места, я принялся внимательно изучать подступавшие к поляне кусты, никого не заметил и под прикрытием деревьев двинулся в обход прогалины. Интуиция не подвела: уже через десяток шагов удалось разглядеть Гуса. Плюгавый подручный сыскаря сидел на земле, откинувшись спиной на сосновый ствол, и не шевелился, выдал его выделявшийся на фоне листвы синий камзол.
Экзекутор умудрился удрать и Вальдер бросился в погоню, а плюгавый остался караулить девушку? Очень похоже на то.
Я осторожно, стараясь не шелестеть травой, подкрался к сосне, кинул шишку направо, сам ударил слева. Клинок вонзился в шею, и Гус безжизненным чурбаком завалился набок. А крови на клинке – чуть.
Бесы, да он уже был мёртв!
Засада?!
Я скакнул обратно за сосну, но нет – ничего и никого. Да и второй арбалет – вот он, валяется с пережжённой струной. Непонятно…
Присев, я затянул за сосну уже начавшее коченеть тело, и в глаза сразу бросились опалённые волосы и обугленный деревянный оберег. Правый сапог мертвеца был снят, ступня странно почернела, словно её подкоптили.
Что за бесовщина тут творится?! Я осторожно выглянул из-за ствола и обнаружил, что очертившая место ритуала линия разомкнута отпечатком сапога.
Ага! Бедный ублюдок сунулся, куда не следовало, и его прожарило так, что не спас даже амулет.
Выйдя из-за сосны, я встал на краю поляны и пригляделся к начертанным на земле схемам и формулам. Некоторые из них оказались знакомы по книгам, и – удивительное дело! – годились они скорее для очищающего обряда братьев-экзорцистов, нежели для яростного ритуала экзекуторов. Обычно ревнители чистоты человеческих душ несказанно более… прямолинейны.
Решив не дожидаться возвращения Вальдера, я переступил через разрушенный контур и поставил ногу между символами очищения и благословения. Развеянная в воздухе скверна опалила ледяным пламенем, но не слишком сильно, и я с облегчением перевёл дух. Главное ненароком не задеть какую-нибудь запитанную энергией фигуру да не касаться силовых линий, обрывки которых реяли в воздухе призрачными полосами.
К раскинувшейся во все стороны лучами печати Бездны я приближаться не рискнул, вместо этого ступил в сектор с формулами исцеления, а оттуда через линию восходящей силы перешёл в круг восстановления. Боль в правой руке утихла, зато нестерпимо защипало глаза. Быстрее! Главное не останавливаться!
Знакомые символы переплетались с неизвестными формулами совершенно невероятным образом, приходилось рисковать и шагать чуть ли не наугад. Скверна леденила своим потусторонним присутствием; из-за разлитой в воздухе силы встали дыбом волосы.
Но я дошёл. Опустился на одно колено рядом с дочкой герцога и вдруг почувствовал, что от той не доносится ни малейших эманаций Бездны. Душа Флоренс оказалась кристально чиста! Более того – рассеянная в пространстве скверна не касалась её, словно экзекутор не ограничился ритуалом экзорцизма, но ещё и воздвиг защиту от сил зла!
Вот уж чего не ожидал от брата-экзекутора, того не ожидал! Неужто всё дело в любви? Ну надо же! Кто бы рассказал – не поверил.
Любовь-любовь, ты правишь миром!
Я покачал головой и начал выбираться из начертанных на земле ритуальных письмен, ступая строго по собственным следам. Девушку трогать не стал. Скверны в душе Флоренс теперь не отыщет и самый пристрастный экзекутор, в монастыре ей больше делать нечего. Игра проиграна вчистую и ничего уже не изменить, Карнстей сорвался с крючка.
Дождаться мастера Вальдера и перерезать ему глотку исключительно из любви к высокому искусству поножовщины?
Миг я колебался, обдумывая эту мысль, затем раздражённо фыркнул.
К бесам мастера Вальдера! К бесам весь Святой сыск!
Но стоило только покинуть место ритуала и шагнуть в росшую по краю прогалины траву, как из кустов вывалился мастер Вальдер! Верзила с болтавшимся на груди резным оберегом волок за собой молоденького паренька; красный как помидор экзекутор пытался оттянуть захлестнувшую шею верёвку, воздуха ему отчаянно не хватало, он сипел и беспомощно разевал рот.
Жалкое, душераздирающее зрелище…
– Граф! – изумился сыскарь. – Да вы полны сюрпризов!
Я молча завёл левую руку с кинжалом за спину и шагнул в сторону.
– Почему бы вам не вынести девушку? – предложил Вальдер, заступив мне на дорогу, и рывком подтянул за собой пленённого экзекутора.
– Что-то не хочется, – отказался я, не отрывая взгляда от свободной руки верзилы.
Отвлекаться нельзя – и моргнуть не успею, как сыскарь выхватит из ножен и засадит мне в бок кинжал. Серьёзный противник, за таким только глаз да глаз…
Мастер Вальдер встряхнул сипевшего экзекутора и предложил:
– Помогите нам, граф, и проваливайте на все четыре стороны! Удерживать и преследовать не буду. Клянусь!
Клятвы сыскаря не стоили и выеденного яйца, но я говорить об этом не стал, сделал ещё один аккуратный шажок в сторону и произнёс:
– Классическая задачка о волке, капусте и козе, точнее – козле, не решается за один ход, а двух ходов я вам сделать не дам. Либо я ухожу, а Гюнтер спокойно выносит вашу племянницу, либо можете попробовать задержать меня, рискуя упустить пацана. Каковы шансы на успех, как думаете? Вдруг я вновь сумею вас удивить? Вдруг зарежу экзекутора? И посмотрите на бедолагу Гуса, сунетесь внутрь сам – не спасёт никакой амулет. А что будет, если Флоренс очнётся, прежде чем мы закончим выяснять отношения? – Я кивнул на девушку и вновь отступил в сторону. – Долг или семья, мастер Вальдер? Долг или семья? Вот в чём вопрос…
Едва стоявший на ногах экзекутор попытался что-то выдавить из себя, но верёвка слишком сильно стянула шею, из горла вырвался неразборчивый сип. Сыскарь искоса глянул на пленника, и шумно задышал, раздувая ноздри. Лицо его потемнело, на висках набухли вены, и показалось, будто сейчас верзила бросится на меня, но… он сдержался.
Выходит, всё же семья!
Моя ставка сыграла, я верно просчитал противника и сумел надавить на болевую точку. Выкрутился!
– Правильный выбор, как по мне. И не беспокойтесь, я никому не расскажу о вашем маленьком секрете… – пообещал я и юркнул в кусты, а полетевшие вдогонку проклятия лишь придали прыти.
Надо было уносить отсюда ноги и чем быстрее, тем лучше, иначе слишком высок риск бесследно сгинуть в застенках Святого сыска. А Себастьян Март, граф Сольгрев, разъездной работник королевской тайной службы Стильга, не из тех, кто понапрасну рискует сохранностью собственной шкуры.
Бесов праздник! Да будь на то моя воля, я бы и не понапрасну не рисковал!
Но – не судьба, иначе начальство быстро напомнит, что уязвимые места есть и у меня самого…
