Терапевтический процесс с Максом получался партнерский, динамичный. И не только. Само человеческое общение с Максом было интересным и приятным. Он каким-то образом усиливал мой собственный азарт. Все больше и больше мне хотелось вместе с ним разгадать причины, по которым его интеллект не мог решить главную жизненную задачу. Он не мог помочь Максу быть по-настоящему счастливым.

В последний раз мы простились необычно — очень тихо и тепло. Однако, закрыв за Максом дверь, я почувствовала некое возбуждение. С одной стороны, я сочувствовала Максу. С другой стороны, во мне поднималось возмущение.

В сознании пульсировал вопрос: почему? Почему с людьми происходит это? Не знаю, к кому я обращала вопрос, — к Богу? К пространству? Скорее, к самой себе.

Вернувшись к столу, я интуитивно взяла свой ежедневник. Просматривая расписание, я попыталась трезво его оценить. Достаточно ли времени я провожу с близкими? Достаточно ли места отвожу собственному развитию? А путешествиям? А книгам? А просто покою?

Да, я вижу проблемы Макса, но кто сказал, что от таких же проблем застрахована я сама? В потоке увлеченности своей работой, своей востребованностью мне так же нужно было все время балансировать и оставаться эффективной. Нужно успевать отвечать на запросы, приходящие извне, не упускать возможности…

Но при этом я хотела успевать жить собственную, единственную жизнь. Я пролистала ежедневник. Потом прислушалась к своим чувствам и успокоилась. Все в порядке. Теперь в моем ежедневнике стояли паузы на обед, на прогулки, спортзал и массаж. Были запланированы творческие дни для написания статей и очередной книги и просто свободные дни, когда мы с мужем могли общаться, гулять и быть свободными, как дети. Я с теплом подумала о предстоящей поездке в Таиланд. Она сулила покой, созерцание красоты, тишину, перерыв в коммуникациях — такую нужную паузу.

Контакт с Максом, ощущение его сумасшедшей, космической скорости заставили меня встряхнуться и проинспектировать собственный ритм.

Моей натуре также была свойственна азартность и амбициозность. И мне много пришлось с собой работать. И сейчас я была благодарна Максу за эту встряску.

В который раз я нашла подтверждение мысли: у каждого терапевта — свои клиенты. Психотерапевт и его клиент — простые смертные, ищущие, ошибающиеся, ощупью пробирающиеся к истине.

Мы проходим через одни и те же кризисы. Переживаем одни и те же муки. Все рано или поздно оказываемся перед тем же выбором.

Однако терапевт обязан быть минимум на два шага впереди своего клиента. В противном случае он не сможет быть его проводником.