Хотя нарисованная мной дорожная карта поможет вам ориентироваться в мире вопросов, всегда есть альтернативные пути — живописные дороги, заводящие в неожиданные места. Вопросы, продиктованные чистым любопытством, иногда оказываются на вес золота. Незапланированные вылазки могут приводить к неожиданным открытиям, в чем я также убедился, беседуя с людьми при подготовке этой книги. Один из таких разговоров буквально лишил меня дара речи, и в конце я хочу поделиться им с вами.

Когда я разговаривал в Национальном институте здоровья с доктором Энтони Фаучи о научных исследованиях и о том, как они могут быть полезны далеким от науки людям, что-то не давало мне покоя. Обсуждая ранний этап исследований СПИДа, Фаучи говорил о своей работе, об открытиях, о пациентах и состоянии дел. Его наблюдения были очень занимательными и в каком-то смысле эмоциональными. Но он говорил как ученый — увлеченный своими исследованиями, прорывами и неудачами. Однако Фаучи сыграл совершенно уникальную роль в тех событиях, и я задумался: каково было ему в те дни, оказавшись в эпицентре столкновения миров медицины, культуры и политики, видеть такие человеческие страдания? Я вспомнил заголовки тех времен, демонстрирующие невежество, страх и предубеждения. И я прервал нашу научную дискуссию, чтобы спросить:

Вы когда-нибудь задумывались о том, как до такого дошло, и спрашивали себя: «Могу ли я заставить их увидеть то, что вижу я?»

И внезапно этот ученый муж замолчал. У него задрожали губы, а глаза наполнились слезами. Наконец он заговорил. «На самом деле мне сейчас одновременно хочется смеяться и плакать, — сказал он. — У меня с тех пор осталось столько подавленных чувств».

Он еще немного помолчал, собираясь с мыслями. А потом его прорвало.

«На ваш вопрос я отвечу — да. Я постоянно думал, ну, знаете, „что за хрень здесь происходит?“»

Снова пауза.

«Это очень нелегко, когда видишь, как все умирают. Нужно как-то сказать правду, не впадая в излишнюю эмоциональность. Были годы, с 1981-го по 1986-й, когда как-то хотелось сохранять оптимизм. Но все умирали. Все умирали…»

Он вытер слезы.

«Наверное, отчасти именно это давало мне огромные силы для поиска решения. Мне часто говорят: „Как ты вообще выдерживаешь? Вот уже тридцать три года ты работаешь по семнадцать-восемнадцать часов в сутки“. Но я просто понимал масштабы проблемы».

Он подался ко мне и заговорил с нажимом и большим чувством:

«И, наверное, было кое-что, что я понимал несколько иначе, чем другие. В тех молодых геях было что-то — главное, сформулировать это правильно, — что-то трагическое. Потому что, как правило, — да, я понимаю, что нельзя судить о пациентах и их личных качествах, — но в целом я охарактеризовал бы их как тонких, творческих, мягких людей. Среди них было очень мало подонков. Хорошие, добрые люди, смертельно напуганные. И в те годы они приходили ко мне, а я практически ничего не мог для них сделать…

Это было очень больно и тяжело, и я ответил вам так, потому что — да, вы правы, кругом происходили отвратительные вещи. Им не давали страховку, их выкидывали из домов. И я думал: „Господи, в каком же дрянном мире мы живем“.

Удивительно, что вы задали мне такой вопрос, — сказал он мне. — За двадцать пять лет я впервые так расчувствовался из-за этого».

Наверное, в тот момент я отвел глаза.

«Простите, — сказал он. — Нет, все хорошо, мне стало легче».

Слова Фаучи, такие простые и сильные, идущие из самого сердца, были ответом на вопрос, который не имел никакого отношения к науке. Фаучи поделился своими чувствами. Он показал мне корни своих эмоций, свой гнев, отчаяние и гуманизм. Я чувствовал, что мне выпала честь оказаться рядом с исключительным человеком и быть свидетелем этого. Я словно ступил на край кратера вулкана и заглянул внутрь, увидел кипящую лаву и ощутил жар на лице.

Эта книга посвящается любопытству и страсти, которые есть во всех нас. Способность задавать вопросы — уникальная черта человека. Вопросы — ваш вклад в себя и в будущее. Когда мы спрашиваем, мы открываем наш разум и предлагаем окружающим открыть свой. Мы структурируем наши мысли, чтобы браться за великие дела и проводить исследования с точностью. Мы учимся, ведем людей за собой и делаем открытия.

Вопросы — это наш способ взаимодействия с другими человеческими существами. Я верю, что именно вдумчивое исследование, а не имитация — это самый лучший, самый искренний способ выразить интерес и уважение. Задайте вопрос, и ваш собеседник поймет, что он вам небезразличен. Не торопитесь, слушайте внимательно, спрашивайте больше, и ваше взаимодействие будет углубляться. Вы покажете, что вам не все равно. Между вами возникнет доверие. Вы проявите сочувствие и преодолеете различия. Вы станете лучше как друг, коллега, новатор, гражданин, лидер или член семьи. Вы заложите основу будущего.

О чем еще можно просить?