Есть старая шутка о том, как ведут себя люди, усевшись на ломаный стул с гвоздем в сиденье. Американец стул выбросит, немец гвоздь забьет и стул починит, а русский покрутится и успокоится – может быть, так и надо? Чинить стул нам некогда, потому что мы размышляем не о мелочах вроде гвоздя, а о вопросах высшего порядка – о том, как надо обустроить нашу страну, а то и весь мир. «Русский ум не связан повседневными заботами, – отмечал Д. Лихачев. – <…> Русский крестьянин, сидя на завалинке своего дома, рассуждает с друзьями о политике и о судьбе России». С древних времен из уст в уста передавалась легенда о счастливой земле – Беловодье, в которой отражалась мечта о справедливых отношениях между людьми. Герой романа Достоевского Иван Карамазов говорит: «Русские любят решать мировые вопросы: есть Бог, есть ли бессмертие? А которые в Бога не веруют… о социализме и анархизме заговорят, о переделке всего человечества».

Герой рассказа Шукшина механик Николай Князев зарабатывает деньги ремонтом телевизоров. А в свободное время пишет собственное сочинение и за семь лет исписал целую стопку тетрадей. Князев беспокоится о пользе государства и сокрушается, что каждый его разбазаривает. А если бы никто не воровал, не пил, не лодырничал? «Да мы бы могли, например, заасфальтировать весь земной шар! Прорыть метро до Владивостока! Построить лестницу до Луны!» Но никто из окружающих его тетрадки читать не хочет.

Исследования привели психолога В. Чеснокову (под псевдонимом К. Касьянова) к заключению, что у нас, по сравнению с американцами, больше выражен «судейский комплекс», то есть стремление к поиску правды. Для русской культуры издавна были характерны поиск смысла жизни и стремление к правде.

Еще в XVI веке на Руси Домострой гласил: «Если кто всяким неправедным собиранием богатеет, то от народа проклята своей душе погибель… Отдай неправедное тем же, коих изобидел». Октябрь 1917 года был в нашей истории не случайным. Достоевский говорил, что православие и есть наш русский социализм. Большевики объявили «мир хижинам, войну дворцам», то есть провозгласили своей целью защиту бедных и угнетенных и объявили войну богатым. Они обещали построение рая, царства небесного на земле. В первые годы советской власти мечта о построении нового, справедливого общества воодушевляла людей. В русской душе всегда были широта и размах, сострадание ко всем обездоленным в мире. Именно у такого народа легче было пробудить энтузиазм не ради своего благополучия, а ради светлого будущего человечества.

Русскому богословию и философии со времен Средневековья было свойственно мессианство, миф о богоизбранности России. Считалось, что православная Россия – единственная настоящая христианская страна в мире, а вся Европа – гниль и исчадие ада, обреченное на гибель. Наш народ-богоносец призван спасти мир, преподать ему урок, как надо жить. После Октября 1917 года русские с нетерпением ждали победы мировой революции. Герой «Поднятой целины» Шолохова Макар Нагульнов, деревенский коммунист, мучительно учил английские слова, чтобы прийти на помощь английскому пролетариату в его борьбе с «буржуями». В 1930-х годах советские люди страстно хотели помочь революции в Испании. Стали знаменитыми строки М. Светлова: «Я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать». Герои рассказов Шукшина 1960–1970-х годов, жители глухой деревни, думают не о своей нищей, скудной жизни, а о том, как наладить контакт с инопланетянами.

Американский писатель Теодор Драйзер писал о русских: «Это нация мыслящая… Русский любит размышлять и мечтать. Он бросит любое занятие, чтобы обсудить все, что ему придет в голову… и в первую очередь смысл… жизни». Иностранцы не понимают героев пьес Чехова: «Это так по-русски! Все жалуются, и никто ничего не делает». В советские годы герой Ильфа и Петрова Васисуалий Лоханкин лежит на диване и размышляет о судьбах русской интеллигенции. Работать ему не нужно – кормит жена. Другие герои того же романа, «пикейные жилеты», ведут пустопорожние разговоры о мировой политике: «Чемберлен тоже голова!»

В России и сегодня происки западных держав даже в дальних уголках мира волнуют многих больше, чем порядок на собственной лестнице. На главных телеканалах вместо обсуждения ситуации в своей стране телезрителя ежедневно втягивают в дискуссию о положении на Украине, в Сирии и т. д. Ему внушают, что мы наведем во всем мире порядок, и он радуется: «У нас теперь такое оружие, что эти америкосы нас боятся!» Развал СССР и проигрыш в холодной войне оказались для русских национальным унижением. Неудивительно, что курс на повышение роли России в мире встречает поддержку большинства.