Боярин Евпатий Коловрат узнает о вторжении
Вечером, когда боярин Евпатий Львович вместе со своим воспитанником уже перекусили и, прочитав несколько молитв, готовились отойти ко сну, их позвали к великому князю.
Боярин Евпатий надел шубу и неспешно направился к великокняжеским палатам, благо они были недалеко. Княжич Игорь Ингварьевич пошел вместе с ним.
– Чего это великий князь Михаил Всеволодович решил нас лицезреть на ночь глядя? – спросил у Евпатия княжич.
– Кто его знает. Может, удельные князья приехать должны, и он нас упредить желает.
– Прости меня, боярин, но это полная чушь. Мы вообще здесь находимся зря. Не помогут нам Ольговичи.
Боярин Евпатий и сам это понимал, но не хотел произносить эти слова. Не помогут. Надо в Рязань возвращаться, но раз уж столько ждали, то надо хоть попробовать убедить удельных князей оказать помощь.
Боярина и княжича проводили к великому князю. Михаил Всеволодович сидел на лавке, а возле него топтался неизвестный человек, одетый в дорожную одежду.
– Евпатий, – с порога начал великий князь Михаил Всеволодович, – вести дурные из Рязани.
Неужто ворог уже вошел в рязанскую землю? Неужто разбил великого князя?
Великий князь Михаил Всеволодович передал княжичу Игорю Ингварьевичу перстень великого князя рязанского.
– Перстень дяди, – произнес княжич Игорь, отдавая его боярину Евпатию.
– Пусть великий князь черниговский знает, что мы стоим здесь насмерть и уже не ждем помощи, но веруем, что наша смерть не напрасна, – сказал посланник. – Эти слова великого князя мы несли без остановки на ночлег и еду, загоняя коней.
– Послушай, боярин, видно, Рязань пала или вот-вот падет. Я понимаю горечь твоего сердца, но будь благоразумным. Своей смертью ты ничего не изменишь. Оставайся в Чернигове.
– Нет, великий князь, – прошептал боярин Евпатий Львович, – мое место в Рязани. Раз ты не помог, то Господь тебе судья. Княжича у тебя оставлю.
– Нет, – неожиданно произнес княжич Игорь Ингварьевич, – я еду с тобой, боярин Евпатий. Коли оставишь меня здесь, то я сбегу, и ты перед Богом за меня ответ держать будешь. А ты, великий князь Михаил Всеволодович, всю свою жизнь стыдись, что не пришел нам на помощь. Мы молили тебя и ждали.
– Эх, княжич, коли все было бы так просто, что взял да и пришел на помощь! – ответил великий князь Михаил Всеволодович.
Боярин Евпатий понял, что сейчас великий князь Михаил еще больше засомневался в своем решении.
– Утром выезжаем, боярин, – сказал княжич, и Евпатий Львович впервые уловил в его голосе металл. Это говорил не одиннадцатилетний мальчик, а потомок Рюрика. Будущий князь.
Боярин Евпатий поклонился великому князю Михаилу Всеволодовичу.
– Игорь Ингварьевич, – промолвил великий князь Михаил Всеволодович, обращаясь к мальчику, – я не помог вам ратной силой, но возьми моих коней и пять десятков в сопровождение. Я скорблю о Рязани.
– У меня есть сопровождение, а кони наши не просто отдохнули, а уже застоялись. Ты, великий князь, не пытайся лицо сохранить. Коли хочешь сохранить честь, так собирай рать и князей своих удельных и идем со мной к Рязани, а коли нет, то жди монголов у себя. А мне в дорогу надо.
– Прав ты, княжич, прав. Езжай, и да поможет вам Господь!
Княжич и боярин поклонились великому князю черниговскому и покинули палаты.
На следующее утро Евпатий и Игорь Ингварьевич выехали из Чернигова.
– Поскакали быстрее, боярин!
Евпатий Львович ничего не ответил, лишь хлестнул своего жеребца. Что ж, надо спешить. Прав был княжич. Никакой помощи мы здесь не дождались.
Зимнее утро выдалось солнечным и морозным. Снежок, покрывший ночью землю, таять не спешил, а холодный воздух разрывал легкие. Как бы княжич не заболел, подумал боярин Евпатий, но вслух ничего говорить не стал.
