Глава 14
Хотел уже идти поторопить Шельму, как она появилась.
– Я все!
– Тихо! – мельком глянув на нее, продолжил прислушиваться. – Укройся пока.
– Что случилось?
– Не слышишь?
Укрывшись под стеной сбоку от разбитой витрины, тоже прислушалась.
– Что это?
– Стреляют. И где-то уже недалеко.
Пока не определил направление, эхо между домов отражается, но хорошо слышимый треск, как будто дрова ломают, не может быть ничем иным, кроме как выстрелами.
– Бегут!
– Кто?
– Бегуны. – Шельма смотрела куда-то вдоль улицы мне за спину.
Стайеры хреновы. Увидел, как мимо нас на хорошей скорости пробежали трое полностью голых бегунов с уже хорошо видимыми изменениями тела.
– Что делать будем? Выстрелы, похоже, приближаются.
– Будем ждать. Ты же видишь: сейчас сорваться, это сто процентов нарваться. Пусть пройдут, за собой уведут этот кипиш, а потом и мы двинемся.
Этот город явно не хотел нас отпускать так просто. Достал шприц со спеком, вколол себе и начал собираться: приладил на спину рюкзак, пробежал руками по разгрузке, проверяя все ли на месте.
– Ты чего?
– Твою мать! Шельма! Ты что, весь магазин решила вынести? – Только сейчас обратил внимание, что рюкзак у нее ощутимо раздулся.
– Да оно легкое все. Только кажется, что много.
– Смотри, тебе нести, и давай, тоже собирайся. Будь готова драпать. Чует моя задница, что это веселье сейчас к нам придет.
Пришло. Из-за домов, ниже по улице, показалась группа людей, которая спешно, но не суетясь, грамотно прикрывая друг друга, отступала вдоль улицы в нашем направлении.
Семь человек, выглядевшие как братья близнецы: одетые в одинаковые камуфляжные костюмы, все в легких шлемах, хорошо вооруженные. По их слаженным действиям видно, что это сработанная группа людей, и уже не первый раз действует в такой обстановке. Двигались компактно: в центре два хорошо нагруженных бойца, они не только несли немалый вес за плечами, но и везли за собой дорожные сумки на колесах, и эти сумки такого размера, что и я в них, наверное, поместился бы. Их прикрывали остальные пятеро: один шел по центру проезжей части в авангарде метрах в трех впереди, двое по флангам и двое, отставая метра на три, шли в арьергарде.
Центральные, ни на что не обращая внимания, целеустремленно двигались в одном им ведомом направлении, остальные же отстреливали всех приблизившихся упырей. Но не это привлекло мое внимание. Сзади их преследовала немалая группа тварей: в основном, не очень быстрые, но они успевали держаться за группой, некоторые иногда резко выскакивали из толпы и пытались добраться до бойцов. Но основная опасность была еще сзади – три лотерейщика, прикрываясь толпой, мелькали позади, явно выжидая момента для атаки.
Смотря, как эта толпа шустро к нам приближается, почувствовал себя неуютно и уже сожалел, что не убрались отсюда раньше, как только услышал первые выстрелы, а сейчас не знал, как быть.
– Ша-а-тун! – шепотом, но таким тоном, что мне показалось будто в полный голос заорала Шельма.
Указывала пальцем куда-то на противоположную сторону.
– Что там?
– На третьем этаже, окно разбитое.
– Вижу.
– Оттуда выглянул только что такой же, как на нас напал тогда. И он знает, что мы тут, сначала сюда посмотрел, потом на дорогу на тех и спрятался.
Это что получается: загонщики на засаду? А все именно на это и указывает, потому и лотерейщики пока не нападают, ждут, когда этот начнет действовать. И что нам делать в этой ситуации? Можно попробовать смыться через задние окна, но они не открываются, придется разбивать, не отвлечем ли этим на себя матерых? Если попробовать пропустить мимо, так упыри могут сюда заглянуть, тогда железно кранты. Сейчас выскакивать и по дороге впереди драпать? Как бы в спину не подстрелили эти «братья-близнецы», они сейчас нервные.
Шельма не сводила с меня взгляда, ожидая принятия мной решения.
Надеюсь, я не ошибся. Когда до группы оставалось метров тридцать, одной ногой вышел из магазина, готовый в любой момент нырнуть обратно – показался на глаза впереди идущему. Как только он заметил меня, указал ему на глаза и на окно, где спрятался монстр. Тот сначала направил автомат, но сразу разобрался в ситуации, кивнул и что-то сказал остальным, потом маякнул мне, чтоб выходил и шел вперед.
– Выходим. Держись возле меня постоянно, Холера! – Глянул на нее, дошел ли мой посыл. Дошел. Посмотрела удивленно, потом утвердительно кивнула.
– Сейчас все внимание на окно, но целься ниже. Пошли!
Выскочив из магазина, вышли на дорогу и, держа участок под окном под прицелом, не останавливаясь, двинулись вперед, если выпрыгнет, то окажется между двух огней, а если нет, то мы окажемся в глупом положении, но это до меня только сейчас дошло.
Я уже думал, что монстр не решится, так как мы почти прошли окно, но похоже, терпение у него не железное.
Только мелькнуло что-то, а он уже прижался к земле и собирается стартовать дальше. Хоть я и был готов к этому, но огонь первым открыл боец авангарда, и почти сразу я. На удивление быстро его завалили, прижаться к земле перед очередным прыжком он успел, выпрямиться – нет. Шельма, наверное, очередь уже в мертвое тело выпустила. Все-таки мой «Кашмар» – это сила, хоть и избыточная в большинстве случаев, но надеюсь, вскоре себе еще один ПП-2000 достану. С ним у меня будет полный комплект по вооружению, а еще лучше, «Клевец» поскорее забрать, но пока не время.
После того, как завалили тварь, сзади тоже раздались длинные очереди – лотерейщики в атаку пошли, но и их быстро упокоили.
– Поменяй оружие, – это я Шельме. – Если что, я матерых отстреливаю, ты простых.
Без вопросов и возражений, молча достала ПП. Всегда б она так, цены бы ей не было.
Немного притормозили и, не услышав возражений, сблизились с группой. Боец, быстро окинув нас взглядом, первый заговорил:
– Вы кто такие?
– Прохожие.
– Так и проходили бы дальше, прохожие.
– Да мы так и хотели, но тут шумят разные, а потом еще и кучу гостей с собой приводят.
– Да… – вскинул он автомат и пристрелил выскочившего со двора бегуна. – Держите левый фланг. Выберемся, потом пообщаемся.
Да не вопрос, левый, так левый.
Оказалось, что магазин наш находился практически в конце улицы. Прошли еще пять домов и вышли к большой кольцевой: справа от нее оказался стадион, слева – промзона, огороженная забором из бетонных плит.
К этой промзоне мы и двинулись. Пройдя мимо первых ворот, триста метров вдоль бетонного забора, добрались до других. Быстро заскочили в двери проходной, закрыв их за собой на засов.
– Не задерживаемся и по сторонам смотрим! – скомандовал видимо их старший.
Пройдя по прямой мимо цехов, вышли к автопарку и, не останавливаясь, подошли к воротам гаража.
Старший подошел к нам:
– По сторонам смотреть, назад не оборачиваться, что бы ни происходило! Вопросы? Вопросов нет.
Мы послушно отвернулись, принялись осматривать прилегающую территорию, и даже не думая оглядываться назад. Нас не скрываясь, контролировали. Вернее, Шельму рассматривали, но пока не делали попыток заговорить.
Услышал, как сзади сначала чем-то погремели, потом открыли ворота, опять погремели, немного тишины, и только когда завелись двигатели:
– Можете расслабиться, – раздался голос.
Я сразу оглянулся, интересно же, что там прятали, Шельма тоже от меня не отставала.
– Это что за звери? – с интересом рассматривал открывшуюся мне картину.
– БПМ-97 «Выстрел», – с гордостью, как будто сам их создал, принялся рассказывать о машинах контролировавший нас парень, при этом кося глазом на Шельму. Наверное, мой одногодка или даже младше, в сбруе не разберешь. – Патрульный легкобронированный автомобиль…
– Хватит трепаться, грузимся! Вы, – указал пальцем на нас, – со мной!
Заскочив через кормовую дверь в десантный отсек, осмотрелся. Комфортно и свободно: кресла явно неродные, таких шикарных в боевых машинах не бывает, и их меньше, чем было раньше. Остальное место предназначено под груз и больше половины им сейчас и занято, при этом доступ к бойницам остается свободным.
На стенах висят плоские экраны, как раз включили, показывают задний и передний обзор с видеокамер.
– Осмотрелся? Я Сапсан, а вы кто такие будете?
– Шатун, – пожал протянутую руку.
– Шельма.
– И кто такую очаровательную девушку посмел так окрестить? – подключился сразу к беседе молодой.
– Он, – без всяких колебаний ткнула в меня пальцем.
– Ты, Шмель, за округой смотри, успеешь еще наговориться. – И тот сразу послушался, молча приник к бойнице.
Командир у них явно авторитетом пользуется, команды без возражений сразу выполняются.
– Ты, Шатун, тоже этот сектор бери, – открыл бойницу за моей спиной. – Открывать огонь только при опасности, просто так не стрелять. Обо всем необычном сразу же докладывать – приступай!
На мой невысказанный вопрос ответил:
– За город выберемся, там поговорим.
– Добро, – приник к бойнице. Я пока сильно не напрягался: оружие не отбирают, разговаривают нормально. Но и не расслаблялся, все-таки непонятно, куда везут и кто они такие.
Завезли нас на ферму, километрах в десяти от города расположенную. Попетляв по промзоне – обошлось без стрельбы, – выехали через другие ворота. Проскочили поле по дороге, отсыпанной щебнем, выехали на трассу – но и на ней не задержались надолго. Свернули на проселок и по нему уже через пару километров добрались до фермы.
Загнали машины внутрь коровника и разошлись в разные стороны: трое, с нами пятеро пошли в бытовку, остальные без вопросов отправились по постам. Служба у них налажена неплохо.
– Вот тут и поговорить можно. – Когда расселись вокруг стола в бытовке, заговорил Сапсан. – Шмеля вы уже знаете, а это, значит, Боцман у нас.
Познакомились и с Боцманом: крепко сбитый мужик, лет под сорок, один из носильщиков, что в центре группы груз нес.
Шмель, тот молодой, моих годов парень. Даже чуть помладше, ближе к Шельме – года двадцать два-три. Сидит, глаз с Шельмы не сводит, видать, зацепила девка парня. И сам Сапсан: тоже лет под сорок, пониже Боцмана – тот с меня ростом будет, – ничем не примечательный, обыкновенный светловолосый мужик. Но это пока не посмотришь ему в глаза – взгляд уверенного в себе человека. С трудом получилось не отвести свой, так меня придавил выцветшими серо-синими глазами, но он сам отвел, не стал додавливать, посмотрел на Шельму.
– Так откуда вы, говорите, будете?
– Да мы вроде и не говорили. Пока просто бродим по кластерам, еще не осели нигде.
– Нас специально караулили?
Я только вытаращился от удивления, глядя, как у Сапсана глаза засияли, как будто им подсветку включили изнутри, а вокруг нас как тумблер переключили, в воздухе повисло напряжение.
– Случайно отказались там, я уже говорил, – ответил. При этом, глядя на Сапсана, но краем глаза отметил, как опустилась одна рука под стол у Боцмана, как переменил положение Шмель и свой автомат как бы случайно направил на Шельму.
– С мурами дела имеете?
– Да как-то не пришлось, – пока еще спокойно отвечаю и благодарю богов, что Шельма сидит молча.
– Правду говори! – Атмосфера еще больше накалилась вокруг. – Предупреждаю сразу, я чувствую, когда мне лгут.
– Да не имели мы с ними дел, встречались только по разные стороны ствола! – Терпение заканчивается, очень не люблю, когда на меня так давят.
– С внешниками?
– Так же, как и с мурами.
Побуравив меня еще немного своими ненормальными глазами, выключил лампочку и обратился к своим:
– Отбой. Случайные люди. – И по комнате будто ветерок прошел, сдувая прочь напряжение, возникшее между нами – так дружно все выдохнули.
Шмель, как ни в чем не бывало, опять принялся Шельме глазки строить. Боцман под столом что-то прилаживает, не постеснялся – наклонился посмотреть, что у него там.
Думал, он в меня пистолетом или чем другим целится, а там провод с кнопкой на конце под столом проложен и к нам под лавку тянется. Встал на колено, заглянул под лавку, чему никакого препятствия не встретил.
Ага. Заряд у нас под задницей, то-то они первые расселись, что нам и выбора другого не было, как на эту лавку присесть. Я ни разу не сапер, но похоже, что весь заряд вверх бы пошел, какие бы мы дары ни использовали, из-за стола быстро выбраться шиш бы у нас получилось, а с разорванной задницей уже много не повоюешь.
– Больно вовремя вы у нас на пути оказались, – как только выбрался из-под стола, объяснил мне ситуацию Боцман. – Сейчас муры активность проявляют, вот мы и перестраховываемся.
Сапсан же пока ни на что не реагировал, прикрыл глаза и сидит, опершись спиной о стену: не так просто, видать, лампочки в глазах зажигать, но остальные не выглядят обеспокоенными, значит, скоро попустит.
– Да не вопрос, все понимаю. Сам бы тоже проверялся. Что там с мурами?
– Не слышали еще? Они несколько дней назад Бастион взяли.
– Какой Бастион? – Шельму прорвало.
Переглянувшись между собой удивленно, уставились на нас.
– Вы что, не слышали? Это стаб так называется, северней туда, выше Демянска, – махнул рукой, указывая направление Шмель.
– У них недалеко от стаба завод железобетонных изделий на кластере загружался, вот они и вздумали крепость построить, – начал рассказывать Боцман. – Построили, укрепились и страх потеряли… Жило там полторы тысячи человек, и в один день их всех накрыли. Никто не знает, как к ним умудрились подобраться, оборона налажена неплохо, не подступишься. Да и с патронами напряга не было, три ксера у них, пусть пока слабые, но патроны печатали, да и рейдеры с кластеров им на обмен многое таскали.
А мне-то как раз, все понятно стало. Вот кому предназначался кисет – открывалка для стаба. Жемчужина и сотня гороха – вот цена жизни всех этих людей.
– Все вывезли: и людей, и имущество. И словно в насмешку, ничего не порушили – заселяйтесь мол снова. Там и вправду, заходи и живи. Но кто решится после всего случившегося? Со временем, конечно, заселят опять, но сейчас там никого, кроме «шакалов» – что муры не вывезли, они потрошат.
– А вы где живете? – опять Шельма.
– Да когда где, – уклончиво ответил Боцман. – Мы больше по простым кластерам катаемся, чем в стабах отдыхаем.
– А вы как в городе оказались? Там же уже почти ничего путного не осталось, все вывезли, – вставил вопрос Шмель.
– По пути заглянули, приодеться нужно было. А тут стрельба, и как на заказ, вы прямо на нас вышли с сопровождением.
– Повезло вам, что Кот в ситуации разобрался быстро, а то могли и перестреляться между собой.
– Часто такое случается?
– В городах всякое случается, и на будущее, лучше так больше не делайте, обстановка нервная, ждем засады, а тут вы такие красивые вылезаете. – И этот туда же, на Шельму косяки бросает.
– А откуда вы знали, что там тварь прячется? – Шельма наивную из себя строит, глазками хлопает.
– А мы и не знали, что она именно там. Просто подозревали, что что-то будет, – очнулся Сапсан. – Лотерейщики обычно так себя не ведут, им мозгов на это не хватает. А тут, сколько за нами идут и не нападают, да еще и за другими укрываются, ясно же, что кто-то их направляет. Вот мы и ждали, когда он или они объявятся.
– А та тварь… – Шельма покрутила рукой, подбирая слово.
– Прыгуном он зовется. Обитают в основном в городах и да, эти твари уже поумнее лотерейщиков и иногда используют их в таких вот целях.
– А какие еще твари есть? – Шельма наконец-то встретила знающих людей, а то я сам толком ничего не знаю о тварях, не мог ей рассказать, как она не выпытывала.
– Каких их только нет… – усмехнулся он грустно. – Шмель! Давай-ка обед готовить. Сегодня никуда не пойдем больше, нашумели мы сильно, придется обождать. Заодно и пообщаемся с новыми людьми спокойно. Боцман, пойди проверь посты!
– Твари разные бывает, на всех и названий не придумаешь, – всех построил и принялся нас дальше просвещать. – Есть пустыши, с которых и спорана не взять. Дальше идут споровики, те же пустыши, только более активные – бегуны, у них очень редко, но попадаются спораны. Дальше идут лотерейщики или жрач – так его еще называют. Они и есть основные поставщики споранов и изредка попадается горох у них, потому и лотерейщики – выиграешь или нет. Топтуны – тот же лотерейщик, только поумнее будет. Он уже начинает покрываться костяной броней – ходит и цокает, как девушка на каблуках, отсюда и пошло название. Но не обольщайся, если топтун на охоте, или выслеживает кого, то он костями не стучит, сумеет так тихо подобраться, что и «мама» сказать не успеешь.
– А прыгуны к какой категории относятся?
– К топтунам по уровню развития, только у них череп первый в костяную броню покрывается и ноги еще на стадии бегунов изменяться начинают. Они тогда простыми пустышами отъедаются, так как никого догнать не могут, зато лапы у них в это время хорошо развиваются и мозги, видать, тогда же. Потому что тупые не смогли бы еду добыть, а пустыши, они вроде и тупые, но просто так подыхать тоже не хотят. Инстинкты остались от людей, жопой чувствуют, когда подальше убраться нужно. И, между прочим, у прыгунов горох чаще попадается, чем у топтунов, может, оттого что умные.
– Да, мы из двух таких прыгунов, одну горошину достали, – Шельма похвалилась. А я так и не спросил, что она тогда из них извлекла.
– Шельма, на будущее, – поднял он палец вверх, но показалось, что сначала хотел ей по лбу им постучать. – Никогда не признавайся, что ты что-то там и у кого добыла. Есть личности, они и за споран тебя прикопают, не то, что за горох.
– Он настолько дорог? – Это уже мне интересны местные цены. Если за сотню гороха и жемчужину стаб сдали, то что же за них купить можно? Правда, я пока еще не определился, что тут покупать, все на кластерах можно добыть. Разве что услуги того же знахаря или… Скосил взгляд на Шельму – другие какие услуги прикупить.
– Не настолько дорог, как редок. Во всяком случае, в наших краях на всех не хватает, быстро их выбивают еще на начальных стадиях, когда они до гороха не доросли. Но я так скажу: купить его дорого, но если тебе он нужен, то ты его всегда добудешь, если не будешь в стабе сидеть, боясь нос высунуть. Рейдеры… Нормальные рейдеры никогда горох покупать не будут, у них он и так всегда есть, а если нет, то добудут.
– Слушай. А почему пустыши раскачиваются всегда, а не на месте тихо стоят? – Шельма опять влезла.
– Да кто ж их знает, что у них в голове происходит, может, чтоб кровь не застаивалась, разминаются, перед тем, как за иммунным побегать, – с улыбкой проговорил он.
– А какие еще мутанты есть?
– Никогда не называй их мутантами, – резко ответил он Шельме. – Мутанты и разумные есть, те же квазы за такое сравнение обидеться могут, или атомиты, они тоже мутанты, а то – просто твари. У нас считают, что это уже не люди: душа покинула их тела, осталась одна тварная оболочка, но и в них способен зажечься огонь души, только полностью чуждой человеку, и тогда на свет рождается столь ужасная тварь, которую трудно просто представить себе, а если встретился с ней, то очень повезет, если живой останешься. Немногим это удается.
Я и Шельма в шоке смотрели на Сапсана, так быстро настроение у него скакнуло, и он чуть ли не проповедь прочел Шельме, но обстановку разрядил вернувшийся Боцман.
– Нормально все, никого на хвосте не притянули, – сел на свое место в углу. – Просвещаешь?
– О тварях разговариваем, – кивнул он. – Что там Шмель, скоро обед приготовит? А то аппетит разыгрался.
– Уже заканчивает.
– А после топтунов и прыгунов кто идет? – Узнаю Шельму, если вцепится, не отстанет, пока сама мыслями куда-то не улетит.
– Дальше… Дальше уже горошники. Кусач, или просто – горошник. Он практически полностью изменился, покрылся броней, при этом очень быстр и опасен умом. Чаще всего действуют в группах с подобными себе или лотерейщиками.
– Представь себе лотерейщика в броне, с большей челюстью и серьезными такими когтями. – Что-то Боцман приврал, с такими когтями он хрен что в лапу возьмет. Наверное, на рыболовном корабле плавал, вот и привык привирать.
– Примерно такие, – кивнул Сапсан. – Арахниды еще есть. Но они нечасто встречаются, даже редко, правильней сказать. Представь небольшого роста скелет, обтянутый ороговевшей кожей темно-серого оттенка. Они очень быстрые и силы им тоже хватает, ведут в основном ночной образ жизни, соответственно и видят в темноте отлично.
– Они паутину могут кидать? – Кто-кто, а Шельма слушает с восторгом, будто не понимает, что мы с ними в любой момент можем пересечься.
– Нет, – усмехнулся он. – Паутину они не выделяют, но тоже любят высоту и под потолком в углах прятаться. У них для этого шипы специальные выдвигаются, так и охотятся из засад: выслеживают, поджидают и на голову падают, когтями горло вскрывая. Когти у них тоже вроде и небольшие, но очень крепкие и острые.
Посмотрел на мое кривое и ее восторженное лицо – продолжил.
– Нападают только на одиночек и на группы не более трех человек, и то не всегда. Очень осторожны. Если есть сомнения, что сразу не справятся, пропустят мимо и будут следом скрываясь, следить, ждать удобного момента. Терпения у них хватает, но только если уверены в положительном результате, в противном случае, просто не обращают на сильных внимания. Я вообще считаю, что это бывшие дети, которым удалось выжить. Очень уж они небольшие.
После слов о детях в бытовке повисла тишина. Не знаю, о чем они думали, а я вспоминал свой город, сколько только у нас в доме было детей и сколько из них теперь вот в таких арахнидов превратились?
– Дальше у нас идет рубер, – прервал тишину Сапсан. – Если с лотерейщика иногда можно взять горох, то с рубера удаётся добыть жемчужину. Это уже действительно лотерея, потому что в нее все-таки выиграть легче.
Я даже не стал спрашивать о цене, понял, что за жемчуг тут можно многое, если не все. Но скорей всего, просто голову потеряешь, прежде чем успеешь ее толкнуть.
– В споровом мешке у него не только горох, которого там немало бывает, но и янтарь забираем, кстати, у кусача он тоже попадается, это такие желтые и оранжевые нити, в споровых мешках встречаются, начиная от кусача и дальше у более сильных тварей, из него потом спек делают.
– А как его делают? – Это меня заинтересовало, такое пригодится всегда.
– Не знаю, – развел он руками. И видя мое огорчение этими словами… – Честно не знаю, а кто знает, не признаются. На нем неплохие деньги делают, кто же такую информацию за просто так будет распространять.
Вот в это верю, как-то я и не подумал сразу об этом. Вспомнился полный ящик шприцов и пакетов с порошком: может, стоило прихватить его, а не патроны? Продать и купить патронов. Но что уже сожалеть о случившемся, да и не факт, что в ящике именно спек был.
– Да ладно вам – спек. Как он выглядит? – Кто о чем…
– Это полностью изменившаяся тварь, если остальные еще чем-то похожи на людей, то этот вообще нет, и он поопасней кусача – увидите такого, поймете. Они тоже разные бывают: одни полностью броней обрастают, у других кожа что та же броня… Так не объяснишь – увидите, не ошибетесь.
Все погрузились в свои мысли, у меня только нецензурные в голове крутились. Что-то я сомневался, что моего «Кашмара» хватит на таких тварей.
– А есть еще страшнее? – прервала тишину Шельма.
– Подожди! – перебил я Шельму. – Чем рубера, если встретится, убить можно?
– Проникся, – заулыбались Сапсан с Боцманом. – Твоего калибра на него хватит. Мы, во всяком случае, валили, а у нас такие же автоматы есть, специально на такой случай, да и простой семеркой его завалить можно – умеючи.
– Хоть это успокаивает, – вздохнул я свободнее, а то жути нагнали. Да и внешник вроде как говорил, что из пистолета рубера грохнул, правда, там и пистолет не чета простому, но все равно.
– А почему в город их не брали? – Опять Шельма влезла, неугомонная. Я ответ уже знаю, кажется, во всяком случае, догадываюсь.
– Там сейчас для них целей нет, вот сразу после перезагрузки, тогда да, без крупного калибра туда соваться без толку, сразу схарчат.
Как я и думал. По пути из города, в основном, на всех и пистолета хватило. На кого не хватило, из автомата положили.
– Ну а дальше кто?
– Дальше…
Обед подоспел. Шмель кастрюлю принес, видать, из тутошних запасов, а то я сомневаюсь, что они такую с собой возят.
– Вовремя ты. Самый аппетит разгулялся.
Из шкафа достали тарелки, и нас не обделили. Каша с тушенкой, просто, зато сытно. Дружно затарахтели ложками, разговаривая на отвлеченные темы.
Не успели поесть, как:
– Ну а дальше-то, кто? – вырвался вопрос у Шельмы. Вспомнил, что она ужастики любит, видимо, очень ей по душе тема о монстрах пришлась.
– А дальше уже элита идет, жемчужники. Но полного описания у меня ее нет, только то, что они ужасные. Мы сами с ними почти не пересекались – только с молодой элитой. А кто встречался с более матерой и пережил эту встречу, говорят одно: встретишь ее, ни с кем не перепутаешь. И я им верю, и с вопросами больше не лез, что и вам советую. Пошли, Шатун, покурим и бойцов сменим, пусть пообедают, а Шельма ребят еще о тварях поспрашивает, я вижу, они ее особо интересуют.
Из коровника прошли с ним в ангар для спецтехники, в котором и сейчас стояли три трактора Т-16 и грузовик в полуразобранном состоянии. Поднялись по железной лестнице на второй этаж, зашли в контору, окна которой смотрели не только на ферму, но и на дорогу, по которой мы приехали, там и разместились, сменив бойца. Присев возле приоткрытого окна и закурив, Сапсан заговорил:
– Спрашивай, Шатун. Я ж видел, что ты хотел, но не решился вопрос задать.
Однако меня сейчас не то интересовало, о чем вначале хотел спросить. Сейчас волновало: почему он мне все это рассказывает, о чем и спросил его.
– Помимо того, что ты нас предупредил об опасности, хоть мы в этом и не нуждались, но все равно оценили, а мы не какие-то там муры, чтоб неблагодарностью ответить. И еще запомни, Шатун! Никогда не обижай новичков. Улей этого не любит и наказывает. Всегда наказывает! Есть возможность – помоги. Расскажи о жизни тутошней и до стаба проводи. Нет возможности – просто пройди мимо. Но направление к спасению ему укажи, тебе и это зачтется. Здешний мир не только жестокий, но и справедливый, добро всегда возвращается… Если успевает, – усмехнулся он. – А то, что вы новички, это и за километр видно, так что сам Бог велит вам помочь, хоть вы и сами справляетесь неплохо.
Я пожал плечами:
– Мы вроде и не скрывали, что новички. – Меня же эта версия вполне устраивала. Даже повезло, что мало знаю, они не столь серьезно нас восприняли. – Тогда еще посоветуй, куда нам сейчас податься, чтоб в себя прийти и отдохнуть немного.
Чуть подумав, ответил:
– Плохо, что Бастион пал, там бы вы в безопасности были, они новичков всегда привечали и в обиду их не давали. А сейчас вам лучше всего податься в Клин, он километрах в семидесяти отсюда. Только смотри, я сам туда давно не заглядывал, но в последнее время говорят – курвиться стали. Конечно не факт, раньше нормально было, но слухи на пустом месте не возникают.
– А другие места? Мне сейчас просто расслабиться хочется, дух перевести, а не непонятки разные разгребать.
– В другие места вообще лучше пока не соваться, там полный беспредел, вас быстро подставят и на счетчик поставят. И придется или вам двоим отрабатывать, или Шельме. Можно в принципе и в другие, но они еще дальше расположены – Береговой тот же. Но ты, главное, запомни: на сто процентов в безопасности нигде не будешь. Расслабляешься, но ствол держи поближе и одним глазом по сторонам поглядывай.
Пока он прикуривал новую сигарету, я переваривал все, что мне рассказал.
– Поначалу больше слушай и наблюдай, да за языком следи, кто знает, какие твои слова кому покажутся обидными. Но это как себя зарекомендуешь, поначалу в любом случае будут на слабо проверять, поддашься, подомнут и ноги вытрут.
– Как и в любом коллективе, – кивнул я. – Мир нигде не меняется, всегда найдется, кто захочет за счет другого утвердиться.
– В точку, мир другой, привычки старые. Я видел, ты хотел спросить о нашей группе: что мы тут делали и куда дальше направляемся, но сдержался?
Я кивнул, было такое желание.
– Вот и в будущем никогда не делай этого и сам не рассказывай никому. Это твое и только твое дело. Если захотят, сами расскажут и пригласят, но? – и смотрит на меня с прищуром.
– Незнакомым не верить, конфетки не брать и гулять с чужими дядями и тетями не ходить?
– В точку! – указал на меня сигаретой. – Кто знает, для чего они тебя с собой зовут. Даже знакомым, и тем доверять до конца нельзя. Только с проверенными людьми можно дело иметь, а если все-таки решишься, то на дело нужно подписываться только в стабе, в присутствии ментата, чтоб он подтвердил, что против тебя они ничего не замышляют.
Я в ответ только выругался. Других слов не было.
– А ты что думал, в сказку попал? Не все тут так просто, Шатун, но и сложностей лишних нет. Со временем сам во всем разберешься… Если раньше не помрешь.
После этих слов надолго замолчали: я обдумывал всю информацию, и решал, какие еще вопросы задать, а Сапсан просто сидел в окно смотрел и одну за другой сигареты курил. Так и просидели молча, пока не пришел боец и нас не поменял.
Когда вернулись в бытовку, там шум-гам стоит, правда, больше всех Шельму слышно.
– О, Шатун, слушай, они говорят, что за эти три дня еще новых иммунных встречали.
– Я думал, что иммунные редкость в этом мире?
– На самом деле, не такая и редкость. Иммунных немало сюда попадает, просто не всем везет. Единицы своего крестного встретят, который все расскажет и по возможности в стаб приведет. Остальных или твари съедают, или они без живчика загибаются, вот и получаются редкостью.
– А…
– Хочешь спросить, почему не вытаскиваем их? – Хоть кто-то Шельме слово вставить не дает, а то все больше наоборот происходит. – А кому это нужно?
У той сам рот захлопнулся, после этого вопроса.
– Ты потратишься неслабо, чтоб вытащить его, а в ответ что? Зачем это лично тебе нужно? Или вообще вместе с ними подохнуть можно – со свежими всегда много проблем в начале. Для тех, кому нужны люди: стаб какой, народ набирает или просто группе пополнение требуется, то они тогда целые операции устраивают по спасению. Караулят их возле перезагружающихся кластеров и к себе в расположение отправляют, но все равно, это недолго длится, набрали нужное количество и прекращают этим специально заниматься, ибо больше незачем, а альтруисты тут долго не живут.
Шельма после этих слов сидела пришибленная, глазами только хлопала, да и мне не по себе от такого подхода, но придется тоже привыкать. Нужно начинать трезво на мир смотреть.
– В стабах сколько людей обычно проживает?
– Да по-разному: есть маленькие стабы, так на них только десяток человек живет. В Бастионе вот, от полутора до двух тысяч проживало. А есть и огромные, как Колизей, там, говорят, что тысяч пятьдесят обитает.
– Что за Колизей? – Шельма отмерла.
– Это на юге, есть там огромная территория стабильного кластера. Вот они там натуральный Колизей и устроили: все виды развлечений, бои между людьми и с тварями, групповые и одиночные, начиная от пустыша и до элитника включительно. Если хотите быстро разбогатеть, то вам туда. – С иронией посмотрел он на Шельму. Так как по лицу у нее явно видно желание туда попасть. – Там индустрия развлекательная хорошо развита.
– И у многих получается разбогатеть?
– Не поверишь, но иногда случается. Там и жемчуг белый выиграть можно попытаться, ставки бешенные. Только за него тебе с элитником без оружия сойтись придется или еще что придумают.
– И что, находятся идиоты? – удивился я.
– Почему идиоты? Без оружия не значит безоружный. Если у тебя серьезный дар, и он хорошо развит, то тебе никто не запрещает его использовать, просто заявляешь о нем вначале. А то могут и не допустить до боя, есть такие личности, что элитника прихлопнут и не заметят. Какой тогда смысл его на арену выпускать и платить жемчужину?
– А что ты так рассказываешь, будто рекламируешь, на процент работаете? – в шутку спросил.
– Да нет, мы еще и сами там не были, но собираемся вскоре. Здесь нам уже приелось слегка, просто не определились, когда двинемся. Да туда и непросто добраться, сначала на запад сильно углубиться придется, а там на юг поворачивать. Дорога сложная, мало того, что серьезных монстров, как у нас пустышей, так еще и через земли бедуинов идти.
– Что за бедуины?
– Да есть тут такие. Они стабы вообще не признают – кочевники. Вот и кочуют по кластерам, вырезая все на своем пути, пока сами на кого не нарвутся.
– М-да. Твари, внешники, муры, так еще и бедуины.
– Килдинги, атомиты и просто беспредельщики – ты забыл добавить.
– А откуда знаете о Колизее, раз не были там?
– О Колизее все знают. В стаб попадете, поймешь, почему. Да и многие там побывали – рассказывали. Они неплохо обустроились, мало того, что стаб огромный, так еще и в округе более мелких хватает, своеобразные дальние кордоны получаются. И кластеры в округе жирные перезагружаются, есть, с чего кормиться. Там не только Колизей как арену используют – рядом с одним стабом заводской комплекс раз в пять лет перезагружается, так они и там шоу устроили, понаставили везде камер и транслируют, как бойни происходят.
Весело там живут.
– А чем кормится вся эта толпа, ладно продукты, но ведь споранов на всех не хватит? Что-то я сомневаюсь, что они все на ставках выигрывают.
– Так они же не постоянно в стабе сидят, округу чистят, чтоб там безопасно оставалось. У них любые боевые действия между людьми на расстоянии сотни километров от кордона под запретом. За этим строго следят, чтоб беспредела не было. А то, кто ж туда пойдет? Ведь не пустые идут, на ставки, да и на жизнь там немало требуется – вот с собой и несут. В охоте на тварей немалое количество людей задействовано: тоже непростое это дело – элиту живьем притащить, зато, чем матерей тварь, тем дороже за нее дают. Местным на жизнь хватает, а приезжие… Если проигрался, но хочешь отыграться, добро пожаловать на арену.
Долго еще общались с ними, многое они мне разъяснили о жизни в Улье. А на следующее утро мы с ними распрощались.
– Вы не задерживайтесь тут надолго, скоро этот кластер на перезагрузку пойдет, так что, со всей округи твари сбегутся. И хоть элиты в этих краях почти нет, но тут и без нее проблемных хватает, да и она частенько объявляется, – махнул нам напоследок и скрылся внутри машины.
Постояли немного, пока машины не исчезли вдали, и вернулись в здание. Повезло нам с ними: на многое глаза открыли, многое поняли, а главное, у меня план на будущее начал складываться.
