С XV в. в Новгороде шел спор о правильном возглашении молитвенного обращения: «Осподи, помилуй!» или «О, Господи, помилуй!» Обоснование самого молитвенного ритуала см. в комментариях Максима Грека к Златоусту: «А се приложи со мирениемъ: „помилуй мя, грешного“. Аще кто сию молитву требуя глаголеть яко из ноздрии дыхание, по первомъ лете вселится в него Христосъ сынъ Божий, по втором лете внидеть в него Духъ Святый, по третиемъ лете придетъ к нему Отец и вшедъ в него и обитель в нем себе сотворит святая Троиця, и пожрет молитва сердце и сердце пожретъ молитву и начнет клицати безпрестани сию молитву и день и нощъ, духовно сердечно и будеть свободь всехъ сетии вражиихъ», т. е. другими словами, «спасется» (Описание рукописей Соловецкои библиотеки. — Т.1. — С. 485).