Глава 18
Феликс зашел в супермаркет около шести часов вечера. В отделе готовых продуктов он взял жареного мяса, картошки, овощей и риса. Затем прошел к витрине с алкоголем, выбрал две бутылки водки, пару банок пива и направился к кассам. Высокий широкоплечий охранник, похожий на немного располневшего спортсмена, топтался у входа, смотрел в пол и покачивался, словно слушал какую-то свою, звучащую в голове музыку и пританцовывал ей в такт. Феликс смотрел на него до тех пор, пока охранник не поднял взгляд. Глянул и снова стал смотреть в пол, покачиваясь из стороны в сторону.
Выйдя из супермаркета, Феликс открыл заднюю дверь машины и положил на сиденье пакеты.
– Ну как там, что там? О, ты нам покушать принес! Прямо день ото дня становишься человечнее!
– Ничего не трогать! – Закрыв дверь, Феликс отъехал от магазина, развернулся, припарковал машину с торца здания, выключил зажигание и откинулся на спинку кресла.
– Как вкусно пахнет… – не мог успокоиться Паблито. – Можно хоть кусочек клюнуть?
– Нет! Нельзя! Кому сказал! – Обернувшись, Феликс махнул рукой, отгоняя от пакетов птицу.
– Упырь! Упырь! Упырь!
Феликс досадливо поморщился и помассировал виски. На переднее сиденье перебрался крыс, потянулся, коснувшись лапками темной ткани на его колене, и спросил:
– Мы его ждем, да?
– Да. Сейчас сменится, пойдет домой. Он где-то рядом живет. Я не увидел дома, просто прослежу за ним.
Феликс взял Дона Вито на руки и принялся поглаживать его спинку, почесывая за ушами, не выпуская из вида стену здания с двумя дверями подсобных помещений.
– Ты его прямо как кошку гладишь! – сварливо заметил Паблито.
– Должно же меня хоть что-то успокаивать.
– А перья гладить пробовал? Не представляешь, как они успокаивают!
Одна дверь приоткрылась и выпустила мужчину в потертых джинсах и клетчатой рубашке. Ссутулив широкие плечи, он побрел через ряды машин на стоянке.
В ярко-синих глазах стали расширяться зрачки, заполняя их чернотой. Чернота пульсировала, будто дышала, подрагивала, то расширяясь во весь глаз, то чуть сужаясь… Сквозь расстояния, улицы, здания Феликс отслеживал клетчатую рубашку. В какой-то момент зрачки его дрогнули, словно в тихий пруд упал камень, и глаза начали светлеть.
Наблюдательный Паблито произнес:
– Все, нашел человечка! Теперь опять будем в машине сидеть, как…
Прихватив пакеты, Феликс выскочил из салона, захлопнул дверь, закрыл машину и быстрым шагом направился куда-то в дома. Остановившись у единственного подъезда облезлой башни-семиэтажки, он посмотрел на домофон, потянул железную дверь за ручку, надеясь, что он сломан и замки не работают. Но все работало. Тогда Феликс просунул пальцы меж железным краем и дверным косяком, ухватился поудобнее и открыл дверь коротким рывком на себя. Войдя в подъезд, мужчина поднялся по лестнице на третий этаж и нажал на кнопку звонка. Ждать пришлось довольно долго. Наконец приоткрылась обитая рыжим дерматином дверь и возник одетый в спортивные штаны и майку хозяин квартиры. Судя по всему, он уже успел выпить.
– Добрый вечер… – начал Феликс, но человек перебил:
– Здрасьте, Феликс Эдуардович. Спасибо, что зашли.
И посторонился, пропуская его.
– Мы знакомы? – Феликс переступил порог, затворяя дверь.
– Не то чтобы знакомы, вы меня конечно же не помните, – как-то смущенно, почти по-детски улыбнулся он, опуская голову. – Я в казино при «Империале» охранником работал, пока оно легальным было. А когда закрыли и переехали в подвал, взяли Айдына.
– Да-да, что-то припоминаю…
– Проходите туда, пожалуйста.
Хозяин проводил гостя в крошечную прокуренную кухню. На пластмассовом столе стояла бутылка водки, рюмка, пепельница, лежали пачка сигарет и надкусанное яблоко. Подойдя к окну, Феликс отодвинул желтоватый тюль, открыл форточку, снова задернул занавеску и развернулся. Валентин стоял у стола, прислонившись плечом к стене, и улыбался, поджимая губы, дергая подбородком. Феликс посмотрел на его вьющиеся, давно не стриженные, немытые волосы. От запаха пота дрогнули белые ноздри. Но крошечная кухня была на удивление чистой. Скромная старая мебель, древний холодильник, но чистота – как в казарме.
– Я тут принес кое-что, – Феликс принялся доставать из пакетов пластиковую посуду с горячей едой и бутылки. – А это на утро.
Он протянул банки пива Валентину. Тот молча взял их и убрал в холодильник. Затем достал из шкафчика вторую рюмку и присел. Феликс остался стоять. Он смотрел, как Валентин расставляет принесенные угощения, отодвигает в сторону свою выпивку, отвинчивает крышку и выставляет в центр бутылку самой дорогой водки, принесенной Феликсом. Затем положил две вилки и поставил вторую рюмку на противоположный край стола. Шумно вздохнул, развел руками и произнес:
– Ну вот. Присаживайтесь, если не брезгуете.
Феликс остался стоять, держась поближе к раскрытой форточке. Валентин налил себе полную рюмку, залпом выпил и подцепил ломтик жареного баклажана из пластиковой мисочки. После потянулся за сигаретами и ни с того, ни с сего произнес, глядя в сторону:
– А можно скажу?
– Конечно.
– Когда вы в казино приходили, я на вас всегда смотрел, – он шмыгнул носом и рассмеялся. – Там столько людей было, а вы ни на кого не похожи. Знаете, на кого вы похожи? – И снизу вверх посмотрел на Феликса влажными воловьими глазами.
– На кого же?
– Глупо, конечно, прозвучит, – усмехнулся Валентин, – на вампира вы похожи. Помните фильмы голливудские годов девяностых, с вампирами-аристократами? Я тогда еще думал, вот бы познакомиться, пообщаться, интересно ведь. Правда, долго с ними не пообщаешься, но все равно интересно. Вот… вы очень похожи на тех вампиров. Простите уж, пожалуйста.
– Ничего, мне даже лестно, – улыбнувшись, Феликс все-таки сел за стол, и Валентин пододвинул ему полную рюмку. – Кем ты раньше был, чем занимался? Не всегда же работал охранником.
– Десантник я контуженый, – Валентин снова усмехнулся и потянулся за бутылкой.
– Где ранило?
– На Кавказе. Да там такая история паршивая – слушать не захочешь! – махнул он рукой и залпом выпил.
– Почему же. Мне интересно.
– Правда послушаешь? – сходу перейдя на «ты», он посмотрел на Феликса печальным хмельным взглядом.
Гость кивнул.
– В командировке я там был – на задержании бандитов взорвалась граната. Как не убило – не знаю, но контузило прилично. После госпиталя пошел получать страховку по ранению, а мне и говорят: не положено тебе ничего, это, говорят, не ранение, а контузия, разные вещи. Я говорю, что получил ее в результате боевых действий, как это может не попадать под страховку? А они мне знаешь, что ответили?
– М-м-м?
– Что они меня туда не посылали! Сидят эти твари в чистеньких рубашках за столами своими канцелярскими, и не посылали они меня туда!
– И что ты сделал?
– Хочешь, покажу? – Валентин налил себе рюмку и доел жареные овощи из пластиковой тарелочки.
– Конечно. Покажи.
– Сейчас, – бывший десантник прикурил сигарету и взял в руку пустую тарелку. – Разозли меня.
– В смысле?
– Сделай так, чтобы я вышел из себя, разнервничался.
– Вызвать в тебе нервное напряжение?
– Типа того.
– Что-то сказать или стать нападающим?
– Лучше нападающим, но можно и словами.
– Хорошо.
Феликс снял черные очки, положил на стол и посмотрел на Валентина в упор. Тот глядел на него, держа в руке тарелку, и ждал. Феликс снял золотой зажим и тряхнул головой – по плечам рассыпались черные волосы, и снова в упор посмотрел на Валентина. Он ждал. Феликс поднес к его лицу руку, резко сжал пальцы в кулак и из старинного перстня выскочил золотой «коготь». Валентин скосил глаза к переносице, поглядел на «коготь» и снова поднял ожидающий взгляд. Феликс встал из-за стола, оттолкнулся от пола, взлетел и завис в пространстве.
– Ух ты! – добродушное хмельное лицо Валентина расплылось в счастливой улыбке. – А как вы это делаете?
Феликс опустился на пол, взял со стола золотой зажим, собрал волосы в хвост и задумался. Затем обогнул стол, подошел к Валентину и заорал в лицо:
– Да сам ты крыса тыловая! Что ты мне сделаешь, что?! Я – начальник, ты – дурак! Кто ты такой? Мясо тупорылое!
Лицо Валентина побагровело, воловьи глаза заволокла пелена, резким движением кисти руки он швырнул тарелку. И посуда взорвалась в воздухе. Феликс задумчиво посмотрел, как короткое пламя исчезает в пространстве, вдохнул мимолетный запах, отдаленно напоминающий порох, после перевел взгляд на десантника. Тот сидел, опустив голову.
– Что еще взрываешь, кроме пластика?
– Стекло, фарфор, керамику… – глухо ответил Валентин.
– Органические материалы, понятно. Что-то можешь еще делать?
– Могу.
– Что?
– Да кому оно надо!
– Мне. Мне оно надо. Представь, что я тот самый вампир из твоих фильмов, явился с тобой познакомиться и пообщаться. И пришел тебе не навредить, а помочь.
– Тоже вампиром стану? – Валентин украдкой вытер глаза тыльной стороной ладони, рассмеялся и потянулся к рюмке.
– Сугубо по обоюдному желанию, – Феликс тепло, по-дружески рассмеялся в ответ, поднимая свою рюмку. – Давай выпьем!
Валентин опрокинул рюмку, выдохнул, не замечая, что Феликс к своей так и не притрагивается.
– Какой поражающий эффект у этих взрывов?
– Зависит от предмета, но в основном слабенький, так, просто хлопушка. – Валентин подцепил вилкой кусок мяса и отправил в рот.
– Так, что еще умеешь?
– Ну-у… А! Вот это еще могу: за один раз нейтрализую взрыв двух гранат!
– Каким образом?
– Возьму в руку или собой накрою, и они безвредными становятся. Еще могу остановить до трех выстрелов из пистолета или винтовки – осечки пойдут. Но против автоматов ничего сделать не могу, не даются они мне, не успеваю.
– Что чувствуешь, ощущаешь, когда это происходит?
– Голова сильно болит, – Валя тяжело вздохнул и снова потянулся к бутылке.
– Еще на что способен? – Подперев кулаком подбородок, гость холодно, изучающе смотрел, как тот наполняет рюмку и залпом выпивает водку.
– Да там совсем уж ерунда! – Валентин поморщился, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Позориться не охота!
– Давай-давай, выкладывай, поверь, мне очень интересно.
Сабуркин пожал плечами, взял вилку, отложил на дальний край стола, затем сжал пальцы в кулак и резко раскрыл ладонь. Вилка шевельнулась, словно оживая, и проехала по столу прямиком к Валентину. Он плавно, без резких движений поднял руку – вилка висела, словно примагниченная зубцами к его ладони. Затем Валентин снял ее, взялся за ручку и поднял повыше, чтобы Феликсу лучше было видно, после уставился на прибор хмельным немигающим взглядом. И металлическая ручка, словно вмиг сделавшись мягкой, закрутилась в спираль, а после выпрямилась, становясь прежней. Положив вилку на стол, Валя сделал движение рукой, словно что-то отталкивал в воздухе, и вилка сама собой отлетела к краю стола.
– Любопытно, – сказал Феликс. – Только с металлом такое проделываешь или еще с какими-то материалами?
– Только с металлом. Серебро плохо, но поддается, золото, платина не даются вообще… Хотя с платиной не пробовал, где ее взять-то.
– Рассказывал обо всем этом кому-нибудь?
– Да кому рассказывать! В дурдом заберут или на опыты.
– Ясно. – Феликс встал из-за стола, одергивая пиджак. – Позвоню тебе в конце этой или в начале следующей недели. Скажи номер телефона.
– Не помню я его.
– Где твой мобильник?
– Не знаю, в комнате где-то валяется… поищу сейчас, – Валентин привстал, но Феликс остановил его.
– Сиди, сам найду.
Он вышел из кухни и включил свет в маленькой комнате. Желтые обои, тахта, шкаф, тумбочка и полки на стенах – снизу до потолка. На полках стояли поделки: сложенные из спичек дома, соборы, мельницы, даже Эйфелева башня, а также вырезанные из картона и раскрашенные акварелью макеты дворцов и старинных замков. Прекрасно выполненные работы с мельчайшей точностью в каждой детали.
Поглядев на это творчество, Феликс взял с покрывала тахты мобильный телефон, позвонил с него на свой номер и вернулся на кухню. Валентин сидел, сложив руки на столе и понурив голову.
– Вот твой телефон. – Феликс положил аппарат на стол. – Увольняйся с работы. Позвоню или зайду на днях.
– Заходите, буду рад, – пробормотал Валентин, не поднимая головы.
