ГЛАВА 13

— Ты точно не хочешь чаю? — спрашивает папа.

— Нет, я в порядке. — Я отступаю к двери.

— Извини, если напугал. — Он улыбается, но глаза остаются серьезными. Вид у папы усталый и взъерошенный, словно он не переодевался и совсем не спал с тех пор, как уехал вчера, но черные брюки и пуловер, которые на нем сейчас, не то, в чем он отправился в паб.

Тем не менее на его ловкости и реакции это никак не отразилось. Метнувшись через кухню, он мягко прижал ладонь к моему рту и остановил рвущийся из горла крик, так что все закончилось сдавленным всхлипом.

Он отпустил меня, как только я перестала сопротивляться. Как только поняла, что это он.

Теперь папа как будто обдумывает что-то, потом кивает в ответ на собственные мысли.

— Садись. — Он ставит рядом с чайником две чашки.

Я сажусь.

Он не спеша заваривает чай. Поглядывает на меня. Обычно такой разговорчивый... Молчание ложится и ширится между нами.

— Хочу спросить кое о чем, — наконец говорит он.

— О чем?

— Во-первых, почему ты встала?

Я пожимаю плечами.

— Не могла уснуть.

Папа размешивает чай. Как будто бы хочет спросить о чем-то, потом качает головой.

— Второй вопрос. Почему ты спустилась?

— Искала Себастиана.

Он вроде бы обдумывает ответ, потом кивает.

— Третий. Почему ты так испугалась, когда я включил свет? —Для него это не вопрос, а констатация факта, который он пытается прояснить.

— Не знаю. Ты меня напугал, — отвечаю я. Хотя... Может быть, это имело какое-то отношение к моему сну: когда меня ослепил свет и я не смогла разобрать, кто...

— Говори, о чем ты только что подумала, — велит он, и я вздрагиваю.

— В моем кошмаре в лицо мне бьет свет. Я ничего не вижу, и мне страшно. Может быть, поэтому... — С удивлением ловлю себя на том, что отвечаю на вопрос о сне, о котором никому не рассказываю.

— И тогда ты отключилась.

Я киваю.

— Тем не менее, несмотря на то что сейчас ты испугалась, твой уровень не упал.

— Нет.

Действительно, «Лево» показывает вполне приемлемые 5.1.

— Интересно, — говорит папа и, помолчав, улыбается своей обычной, счастливой улыбкой. — Иди спать. Тебе ведь завтра в школу? Надо отдохнуть.

Оставив нетронутым чай, взбегаю по ступенькам. Странный получился разговор. И вообще, что это было? Чувство осталось такое, что меня как будто допрашивали. И что я выдала даже больше, чем хотела бы. Словно оказалась под давлением. Еще немного, и, наверно, рассказала бы, как мне в кошмаре разбивали кирпичом пальцы.

Но нет, эту деталь я почему-то оставила при себе. А еще мне почему-то кажется, что папа каким-то образом знает, что я рассказала не все. И ему это не нравится — даже несмотря на его улыбки.