42
Стокгольм
На трибуне в ряд – судья и заседатели. Гектор ожидал увидеть среди них того полицейского, Томми. Но его не было.
Адвокат Гусмана Нильс Нильссон – породистый сконец, дышащий так, словно в горло ему была вставлена свистящая трубка, – тяжело уселся рядом со своим подзащитным.
Судья открыл заседание. Обвинитель Черстин Андерссон взошла на кафедру, чтобы изложить суть дела. Она говорила уверенно, убедительно, складно – короче, была в своей стихии. Гектор Гусман обвинялся в убийстве, совершенном год назад в ресторане «Трастен». «Нами было установлено, что…»
Речь получилась долгой. Черстин минут двадцать пережевывала витиеватые юридические обороты, воспроизводя события годовалой давности.
Гектор слушал. Эта женщина не знала того, о чем говорила. Ее доказательства представлялись писанными вилами на воде. Хотя время от времени в ее речи проскальзывало и нечто похожее на правду.
Потом Андерссон повернулась к Гусману: настал черед вопросов. Он все отрицал, объявил себя невиновным, утверждал, что вообще не был в «Трастене» в тот день… Что не понимает, о чем речь. Черстин атаковала, пыталась сбить его с толку. Но Гектор только поводил плечами и презрительно морщил нос. Или вообще молчал.
Однако потом появился тот, кого Гусман давно ждал. Свидетель. Йенс Валь, с большой долей вероятности… Причем, к удивлению Гектора, говорил он через исказитель голоса. Обвинитель задавала вопросы в микрофон. Механический голос свидетеля отвечал.
– Как вы меня слышите? – спросила Черстин.
– Хорошо.
– Почему у свидетеля такой странный голос? – вмешался в их диалог председатель заседания.
– Технические проблемы, – соврала обвинитель. – Такое случалось и раньше. Мы планируем заменить систему в течение ближайшей пары недель.
– Если будут ухудшения, мы будем вынуждены перенести заседание на более поздний срок, – объявил председатель. – Продолжайте, прошу вас.
Черстин кивнула, повернулась к микрофону и заговорила, обращаясь непосредственно к Софии:
– Итак, ресторан «Трастен»…
Дальше прокурор изложила все, что было известно на сегодняшний день. Обозначила дату и время, перечислила убитых в перестрелке, предъявила фотографии, гильзы и результаты баллистической экспертизы. И только потом перешла к главному… Итак, орудие убийства – кухонный нож…
– Кто в этом участвовал? – спросила Андерссон.
– Гектор Гусман и его ближайший сообщник Арон Гейслер, – ответил голос в динамике. – Один колумбиец, несколько русских. Остальные участники мне неизвестны.
– И какова роль Гектора Гусмана?
– Там было сложно что-либо понять… Полный хаос.
– Нас прежде всего интересует то, что делал Гектор Гусман.
Гектор насторожился.
– Развязалась стрельба. Обвиняемый вместе с колумбийцем набросились на русского и уволокли его на кухню, – рассказал свидетель.
– Он был жив? – уточнила прокурор.
– Да.
– А потом?
– Они вышли из ресторана перепачканные кровью.
– Кто именно?
– Обвиняемый и колумбиец.
Черстин Андерссон повернулась к судье и заседателям.
– Русский, о котором говорит свидетель, – это и есть обнаруженный в кухне труп. Этот человек умер от множественных ранений, нанесенных ножом в лицо и в голову. Фотографии и результаты его идентификации на странице сорок восемь материалов предварительного расследования. Там же – выводы патологоанатома.
Затем Черстин снова заговорила в микрофон:
– Можете рассказать подробнее? Вы видели труп? Вы были на кухне?
Голос в динамике продолжил говорить – доказательно, четко, все по делу. И без какого-либо намека на страх. Каждое слово этого свидетеля уменьшало шансы Гектора Гусмана.
* * *
София склонилась к микрофону, опираясь на руки.
Она внимательно выслушивала каждый вопрос обвинителя и давала ответы на все. На исказителе голоса горела зеленая лампочка. Перестань он работать, Бринкман немедленно замолчала бы.
Обвинитель поблагодарила ее за показания и попросила задержаться до конца заседания. София отключила микрофон и откинулась на спинку стула. Отдышалась, выпила воды из стакана.
Наушники она не сняла, и тут обнаружилось, что техники забыли отключить звуковую трансляцию из зала суда в ее комнату. Женщина слышала, как прокурор сообщила результаты генетической экспертизы: ДНК Гектора совпала с ДНК, обнаруженной на трупе в кухне. Потом Андерссон прокомментировала показания Софии… Гектор Гусман, медленно, но верно шел к пожизненному сроку за убийство.
Бринкман потерла руки. Можно было считать, что она достигла своей цели.
Но победительницей София себя не чувствовала.
Она достала мобильник, вынула из одного уха наушник и набрала номер Альберта.
Тут же включился автоответчик.
– Привет, парень, я всего лишь хотела услышать твой голос, – сказала София. – Я скоро освобожусь. По-моему, все прошло хорошо. Скоро мы опять будем вместе. Я скучаю по тебе.
Но тут из оставшегося в ее ухе наушника послышались странные звуки. Сначала громкий крик, тут же многократно подхваченный и вылившийся в конце концов в нескончаемый панический рев. Потом выстрелы – глухие, уверенные щелчки.
О господи…
По коридору пронесся топот множества ног. Потом опять – щелчки, крики. София поднялась, открыла дверь – и в тот же момент ее словно сбило с ног невидимой волной. Дыхание у женщины остановилось, в глазах потемнело. Она успела отступить и закрыть дверь, прежде чем ее ноги подкосились и она опустилась на пол.
* * *
Каролина стояла возле ограды сада, окружающего особняк «Стена Пипера». Отсюда хорошо просматривался вход в здание Стокгольмского окружного суда на противоположной стороне улицы.
На тротуаре стояла полицейская машина, в которой сидели двое полицейских. Оба склонили головы – похоже, занимались своими мобильниками.
Бергер уже побывала внутри здания. Заседание по делу Гусмана проходило за закрытыми дверями. Тишь да гладь – как будто ничего не было. И никакой прессы.
Но так не могло продолжаться все время.
Они подъехали по Шеелегатан в белом фургоне, который остановился на тротуаре. Четверо вооруженных мужчин в темно-синих комбинезонах – газовые маски на их лицах имели двойные фильтры. Прибывшие разоружили полицейских, надели на них наручники и велели лечь на землю. А затем группа вошла в здание, после чего послышались выстрелы и какие-то непонятные взрывы.
Каролина присела на корточки и дрожащими пальцами набрала в мобильнике 112.
– В здании окружного суда стрельба, – прошептала она в трубку. – Стокгольмский окружной суд… рядом с ратушей… Кунгсхольмен.
Журналистка дала отбой и подняла глаза на массивные двойные двери здания. Оттуда никто не выходил. Единственная попытка открыть тяжелую створку изнутри была прервана выстрелами снаружи. Пули ударялись в стену вокруг дверей. Лежавшие на земле полицейские закричали, что там, внутри, люди. Следующая огневая атака пришлась на полицейские машины. Пули вдребезги разбили их стекла и продырявили покрышки. Что-то щелкнуло – запахло газом.
Бергер наклонилась вперед. Краем глаза она успела увидеть мелькнувший в окне отеля «Амарантен» огонек – выстрел.
* * *
В зале суда стоял слезоточивый туман.
Судья, заседатели, обвинитель и адвокат лежали на полу, кашляли и прикрывали голову руками.
Гектор – в маске, которую надел на него Лешек Смялы, – уходил из здания, сопровождаемый Лешеком, Лееви, Виктором и Кингом.
Группа вышла из зала и направилась к выходу сквозь висевший в воздухе дым. Люди, попадавшиеся им навстречу, кашляли, истекали слезами и прятались, ища защиты. Некоторые при виде вооруженных налетчиков кричали, другие падали на пол.
Лееви Ханнула и братья взяли каждый по заложнику и вели их перед собой в качестве живого прикрытия. Лешек открыл главную дверь и показался находившемуся снаружи Арону, а потом крикнул внутрь здания, что все свободны и могут идти. Не колеблясь ни секунды, люди устремились к выходу.
Гектор схватил Смялы за руку.
– Йенс Валь – вот кто свидетельствовал против меня. Он где-то в здании, в какой-то из комнат. И он знает, где Лотар. Найди его… Выясни насчет Лотара и пристрели.
Смялы развернулся, снова исчез в клубах дыма.
Лееви и братья, толкая перед собой живой заслон в количестве трех человек, вывалились на свежий воздух вместе с устремившимся наружу людским потоком. Только возле белого фургона заложники были отпущены. Ханнула вырулил на шоссе и повернул к отелю.
Все как по команде сняли противогазовые маски и побросали в заднюю часть фургона. Поджидавшая в фургоне Соня тут же занялась Гектором.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – ответил тот. – Разве что запыхался немного. Успел надышаться газом, прежде чем на меня надели маску.
– Это пройдет. Дыши глубже.
Ализаде смазала лицо Гусмана кремом, чтобы оставшийся газ не так раздражал кожу.
– А теперь слушай, Гектор, – сказала она. – Нам предстоит кое-что сделать, ты слышишь?
Он кивнул.
– Не надо задавать вопросов, хорошо?
Гусман снова кивнул.
Сидевший за рулем Лееви оглянулся.
– Для начала поменяем машину, – сказал он. – Не далее как через тридцать секунд.
Финн подъехал по Шеелегатан к отелю и завел машину в гараж. Это никому не понравилось. Все члены группы чувствовали сейчас одно непреодолимое желание – бежать, причем как можно быстрее и дальше. Но таков был план Лешека.
Машина погрузилась в темноту подземелья. Завизжали покрышки, скользя по бетонному полу. Лееви резко затормозил, и тут же задняя дверца машины открылась. Перед ними стоял Арон Гейслер.
– Спасибо, Арон, – сказал ему Гектор.
Гейслер – неловко и как бы нехотя – похлопал его по плечу. Гусман опустился на бетонный пол.
– Мы с братьями выбрали этот, – показал он на «Вольво ХС90». – «Ауди» оставим Лешеку. Вы с Соней поедете с Лееви на машине курьерской службы. – Финн уже стоял возле нее. – По размерам такая же, как та, на которой они сюда приехали, разве что с логотипом «ФедЭкс».
Ханнула стянул с себя комбинезон, под которым оказались темно-синяя теннисная майка и шорты. Теперь он был готов вести курьерскую машину.
Дверцы захлопнулись, и Лееви повернул ключ зажигания. Мотор заработал – звук эхом отразился от бетонных стен. Две машины – «Вольво» и «ФедЭкс» – выкатили из гаража на слепящее летнее солнце и разъехались в разные стороны.
Где-то совсем рядом завывали полицейские сирены.
* * *
Дверь медленно открылась. В проеме показалась высокая фигура в синем комбинезоне и противогазовой маске. Мужчина держал пистолет и смотрел на нее. И дышал – громко, со свистом. И вот тут-то София все поняла. Гектор свободен, и Томми тоже хочет быть свободен. А она должна умереть.
Собственно, могло ли получиться иначе?
Человек, способный сохранить чувство юмора в подобной ситуации, непременно расхохотался бы. Это был тот момент сценария, когда заводится «машина смеха» и публика начинает кататься по полу. Момент тотального фиаско.
Человек в маске опустил голову.
– Разве вы меня не убьете? – вырвалось у свидетельницы.
* * *
Лешеку потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться в ситуации.
Он ведь вот уже полгода как распрощался с ней навсегда.
Он горевал по-настоящему, когда Арон сообщил, что София мертва. Что она убита неизвестно кем. И вот теперь она лежала перед ним на полу, живая… Она дышала и спрашивала Смялы, не собирается ли он ее убить.
Он убрал пистолет в карман и помог ей подняться с пола.
Она живая… От неожиданности у Лешека подкосились ноги.
Он сделал шаг назад, напряг пальцы правой руки и размял их, несколько раз сжав в кулак. А потом тщательно прицелился и сделал Софии правый апперкот в подбородок. Все прошло без осечки, женщина потеряла сознание.
Смялы подхватил ее и осторожно положил на пол. Потом снял комбинезон, оставив пистолет в его кармане, после чего поднял Софию и перевесил ее через плечо. Сделав глубокий вдох, снял противогазовую маску, вышел в коридор и направился в зал судебных заседаний, в сторону выхода.
* * *
Лееви гнал курьерскую машину по улицам города.
Соня и Гектор в грузовой части салона из последних сил сохраняли равновесие.
– Постарайся не двигаться. – Ализаде намазала Гусману клеем верхний край лба, достала из сумки парик и надела его ему на голову, а потом отступила на шаг, пригляделась и взлохматила парик. Затем при помощи того же клея приделала ему усы, более длинные, чем те, что были у Гектора, почти до уголков рта. Они ему очень шли. Соня улыбнулась.
– Чего ты? – спросил он.
– Элегантно смотришься, а так ничего.
– Спасибо, – сказал Гусман. – Я воспринимаю это не просто как комплимент. Для меня это лишнее подтверждение того, что мы на правильном пути.
– Спасибо, Гектор, – в свою очередь поблагодарила его Соня. – В Майами, помнится, ты говорил, что все это не имеет смысла. Ты так больше не думаешь?
Сбежавший обвиняемый пристально посмотрел на нее и покачал головой:
– Нет. Мы должны забрать Лотара и отрезать голову дону Игнасио. Потом займемся Ральфом Ханке. А там… там посмотрим.
– Отлично. Но для этого тебе будет нужно сменить костюм.
Соня протянула Гектору пакет. Он переоделся, после чего получил от своей помощницы коробочку с контактными линзами, придавшими его глазам карий цвет. А в довершение всего еще и надел очки.
Ализаде придирчиво оглядела Гектора в новом облике. Все выглядело довольно натурально.
– Должно пройти, – кивнула она.
– Полиция! – прошептал Лееви.
Через переднее стекло они увидели полицейский автомобиль. Он стоял поперек дороги на другой стороне Барнхюсбру, на перекрестке Тегнергатан и Далагатан. Перед ним на трассе уже выстроилась очередь машин.
– Мне развернуться? – спросил Ханнула, нажимая на тормоз.
– Что происходит за нами? – поинтересовался Гектор.
Водитель посмотрел в зеркальце заднего вида:
– Образуется пробка.
– Другие варианты?
Лееви задумался.
– Я не смогу их обойти.
– Мы можем развернуться, – рассудила Соня. – Но в этом случае есть риск угодить прямо в осиное гнездо. Скорее всего, с той стороны дорога тоже перекрыта.
Гусман приподнялся и посмотрел сквозь переднее стекло.
– А если нам перебраться в другой ряд? Неужели не объедем?
– Я видел там, впереди, троих полицейских в пуленепробиваемых жилетах, – сказал финн. – Один останавливает каждую машину и разговаривает с водителями. Второй обыскивает машины. Есть ли у него оружие, я не видел. Третий стоит в стороне, наблюдает за порядком. У него пистолет.
– Вот, значит, как?
– Они изрешетят нас и разметут в клочья, если мы попытаемся проскочить, – сказал Лееви.
Чем, конечно, только подлил масла в огонь.
– Тогда остаемся на местах, – предложила Соня. – И будем надеяться на лучшее. Мы ведь не можем открыть стрельбу здесь, посреди улицы. Слишком много людей.
Машина медленно катилась вперед.
– Где у нас следующая пересадка? – спросил Гектор.
– Наверху, – ответила Ализаде. – Сразу за парком.
Теперь между ними и полицейскими оставалось всего четыре машины.
Гусман повернулся к Соне и изобразил улыбку. Не помогло.
Три машины.
– О’кей, – сказал Гектор. – Мы не умрем. Не сегодня. Вы поедете дальше. Я выйду и сдамся полиции. Будем держать пальцы, чтобы вам удалось благополучно миновать пост. Спасибо, друзья.
Гектор поднялся и направился в переднюю часть машины, где сидел Лееви.
Позади заревел мотор.
– Подожди-ка… – Ханнула оглянулся и посмотрел в левое зеркальце. На центральной полосе стояла фура величиной с многоквартирный дом. И эта громадина наседала, гремела и шипела. Из выхлопной трубы на ее крыше шел белый дым. Громадина пробивалась сквозь скопление машин. Ее мотор угрожающе ревел, набирая обороты.
Она прошла совсем близко, задев их зеркальце заднего вида, – «восьмерка» заревела, как голодная рысь. Фура неслась прямо на полицейский пост.
– Что происходит, черт возьми? – недоумевал Лееви.
Все взгляды были устремлены на грузовик.
– Езжай за ним! – скомандовала Соня.
Финн послушно вывел машину из очереди, пристроился за фурой и нажал на газ.
Все видели, как полицейские бросились в разные стороны, спасаясь от неумолимо надвигающегося железного айсберга. Как фура толкнула полицейскую машину в заднюю ее часть, заставив повернуться на сто восемьдесят градусов посреди Далагатан. Как один из полицейских открыл по грузовику стрельбу, но тот как ни в чем не бывало продолжил двигаться в направлении Тегнергатан.
Лееви держался за ним. На первом же повороте грузовик взял влево и исчез. Ханнула повернул в противоположном направлении.
– Приготовьтесь к пересадке, – объявил он. И резко повернул влево. – Приготовьтесь!
Мотор ревел, «Вольво» набирала скорость.
Соня протянула Гектору куртку.
Автомобиль снова взял влево. И уперся в стену.
– Не снимай куртку, – предупредила Соня. – Во внутреннем кармане пистолет, найдешь сразу. Там же поддельный паспорт.
Лееви резко притормозил, на ходу стянул с себя тренировочные штаны и распахнул дверцу.
– Запомните свои имена и персональные номера, – напутствовал своих спутников Гусман.
Задние дверцы открылись. Ханнула сделал своим спутникам знак выходить.
Соня повела Гектора к синему «Пассату», припаркованному на тротуаре. Все происходило быстро. На Лееви были теперь те же тренировочные штаны, но другая рубаха – уже без логотипа курьерской службы. На шее у него висел измеритель пульса, а на бедрах – пояс-капельница.
Финн побежал по Тегнергатан в сторону Свеавеген. Остальные остались на месте.
Ализаде села в машину и завела мотор.
– Лееви пошел вперед, – объяснила женщина. – Он предупредит нас, если что случится.
Она повела машину вниз по склону, следом за Ханнулой. Виктор, Кинг и Арон ехали следом на «Вольво».
– Так кто все-таки был в той фуре? – спросил Гектор.
– Понятия не имею, – пожала плечами Соня. – Сам Господь Бог.
– Разве он на нашей стороне?
Они переглянулись.
– Конечно, на нашей, – уверенно кивнула Ализаде. – Он ведь всегда на стороне добра.
Оба они улыбнулись.
* * *
Каролина все еще стояла напротив здания Стокгольмского окружного суда.
Полицейские никак не могли организоваться – бегали вокруг, размахивая оружием, да кричали друг на друга. Из ближайшего участка выскочила целая толпа с дубинками в руках. Между тем из здания суда тоже хлынул людской поток. И в нем – человек в комбинезоне под руку с высоким мужчиной в противогазовой маске. Каролине подумалось, что это и есть Гектор Гусман. Оба уехали в машине курьерской службы.
Выбежавшие люди падали на землю и корчились в судорогах. Где-то неподалеку уже выли сирены «Скорых».
Команда сопровождавших Гектора потеряла одного человека. В здание вошли четверо, вышли трое.
Бергер стала изучать толпу на площадке у входа. Она искала Софию. Люди в это время начали расходиться. Некоторые помогали друг другу подняться, другие присаживались на ступеньки, чтобы перевести дух. Один мужчина нес на руках женщину, еще какая-то пара шла в обнимку… Каролина остановила взгляд на этом первом мужчине. Он двигался решительно. А женщина, которую он нес, была Софией Бринкман.
Журналистка пошла за ними.
* * *
Лешек воспользовался хаосом, чтобы вынести Софию из здания. Он спустился по лестнице, вышел на улицу – никто его не остановил. Затем прошел к отелю и спустился в гараж, но никого там не обнаружил. Хотя… Сообщники оставили ему машину, «Ауди». Ключи лежали под задним колесом.
Смялы поднял заднее сиденье, под которым был багажник, и положил туда Софию. Зафиксировал ее клейкой лентой по рукам и ногам. Залепил ей рот. В центре сиденья обнаружился небольшой ящик, предназначенный, по-видимому, для дисков. Его можно было выдвинуть… Так… Теперь Лешек услышит, когда Бринкман очнется. А ей будет приток свежего воздуха, и вообще… не мешало бы подстраховаться от клаустрофобии.
Смялы сел за руль. Следовало наметить план действий, прежде чем трогаться с места. Но мысли его разбегались. Он обернулся. Посмотрел на Софию в отверстие на месте выдвинутого ящика. Во всяком случае, она была жива…
Лешек завел мотор. Он должен был догонять остальных, но для начала… Смялы не мог не поговорить с Софией… Но для этого нужно было дождаться ее пробуждения.
* * *
Соня протянула Гектору проездной на автобус:
– Это тебе.
Она повернула налево по Сибиллегатан и поехала вверх, в сторону Вальхаллагатан. Гусман посмотрел на голубую карточку:
– И что мне с этим делать?
– Это проездной, – объяснила Ализаде. – Поедешь на автобусе.
Гектор открыл было рот, но Соня не дала ему возможности возразить:
– Сейчас я тебя высажу, приготовься.
Она посмотрела в зеркальце заднего вида и вырулила на Вальхаллагатан. Движение здесь было довольно интенсивным. Соня показала на автобусную остановку:
– Тебе нужна «единица». Сядешь в самый конец салона.
– Ты оставишь меня одного?
– Нет. Я сяду в тот же автобус. – Ализаде подъехала к тротуару. – Давай.
Гектор открыл дверь и вышел. Его спутница поехала дальше.
На остановке группа людей ожидала автобус. Гусману такое было в новинку. Он не помнил, чтобы когда-нибудь пользовался общественным транспортом. Сжимая в руке проездной и чувствуя пистолет во внутреннем кармане куртки, Гектор дышал запахом выхлопных газов.
Он огляделся. Без Сони ему было не по себе.
С Юнгфругатан поворачивал голубой автобус. На щитке рядом с водительским сиденьем горела цифра «1».
Покрышки со скрежещущим звуком терлись о бордюр тротуара. Автобус остановился и осел – сработала гидравлика. Двери разъехались. Гусман присоединился к потоку, устремившемуся в среднюю дверь. Понаблюдал, как люди прикладывают проездные к желтому пятну на турникете, и сделал то же самое. Раздался щелчок, означающий, что все прошло хорошо.
Затем Гектор прошел в конец салона и занял одиночное место возле окна.
Соня сидела впереди. Гусман не видел, как она вошла. Ализаде смотрела на деревья тянущейся вдоль дороги аллеи, а он смотрел на дорогу. Вот показалась «Вольво» с братьями. Она снизила скорость, пристроилась за автобусом. Впереди мелькнул автомобиль, на котором приехали они с Соней. Теперь за его рулем сидел Лееви.
Все шло своим чередом. Люди заботились о Гекторе, выгораживали, спасали его. Он такого не заслужил. Гусман вел себя, словно у него в запасе было еще восемь жизней, как у кота. С этим пора кончать.
Автобус остановился возле торгового центра «Фельдэверстен». Возле передней двери у одного пожилого пассажира возникли проблемы с проездным. Старику помогли. Он прошел в салон и направился к Гектору, держа левую руку в кармане куртки. Соня тотчас же встала со своего места, приблизилась к этому подозрительному незнакомцу со спины и что-то сказала. Пассажир вынул руки из кармана, демонстрируя, что он безоружен.
Этого пожилого мужчину Гусман ожидал увидеть в автобусе в последнюю очередь. Они вообще никогда не встречались. Он выглядел старше, чем представлял себе Гектор. Старичок, направлявшийся к нему по проходу между сиденьями, убил отца и брата Гектора и похитил его сына. Он же был виновником того, что Гусман впал в кому. Странного вида пассажир, стоявший в проходе между сиденьями, прибрал к рукам всю организацию Гектора и его состояние. Это был не кто иной, как Ральф Ханке.
