…Френсис опустился на тщательно отесанный камень обвалившейся стены и шейным платком стал вытирать обильно струившийся по лицу пот. Вот уже вторую неделю он и пятеро матросов во главе с Бобом Акулой кирками и лопатами ковыряют скалистый грунт безымянного островка вокруг развалин древнего монастыря, возвышавшегося некогда на самой вершине торчащей из моря и обильно заросшей лесом скалы. Теперь от него остались только толстенные стены с потайными ходами и винтовыми лестницами внутри. Казалось невероятным, что такое мощное сооружение могло разрушиться само по себе… Может, его обстреляли из пушек? Хотя прошло несколько столетий, не всякое творение человеческих рук может выдержать столь долгий срок на перекрестных ветрах, напоенных солью и влагой…

Сто сорок пять футов на север, сто сорок пять на юг, на запад, на восток… Все это происходит под неусыпным присмотром Джерома Саймона, который вооружен до зубов – фитильной аркебузой, двумя пистолетами с колесцовыми замками и абордажным кортиком. Два пистолета есть и у Френсиса, но они спрятаны в дорожном мешке, где хранится фляга с водой, небольшой запас еды и запасная рубаха. Такие мешки имеются и у остальных матросов, а потому не привлекают внимания. Вооруженность капитана вначале вызывала удивление и зубоскальство, но Саймон пояснил, что опасается нападения пиратов; это было вполне правдоподобное объяснение, и смешки прекратились. Сам Френсис мало рассчитывал на пистолеты: занятия с Акулой не дали заметных результатов: стреляя в поставленные на фальшборт бутылки, он разбивал лишь каждую третью, а в поединке на абордажных кортиках Боб каждый раз обезоруживал его в первые же минуты. И все же лучше иметь пистолет, хотя он и не пригодится, чем не иметь, когда он понадобится!

Звенели кирки, вгрызались в каменистую землю лопаты. И чем больше грунта появлялось вокруг вырытых ям, тем призрачнее становилась надежда на успех кладоискателей, а вопросов накапливалось все больше. А тот ли это остров? А не был ли клад выкопан еще несколько столетий назад? А не фальшивка ли попала в руки старого капитана?..

– Нет, – уверенно ответил на последний вопрос Саймон, когда Френсис вечером задал его, почти валясь с ног от усталости. – Монах производил впечатление образованного и богобоязненного человека. Он был аккуратен и точен в словах и поступках. И, конечно, не стал бы обманывать меня на смертном одре!

Они вдвоем стояли на краю скального обрыва, глядя с высоты на яркое синее море и «Посейдон», который отсюда казался игрушечным и золотился в лучах заходящего солнца. Матросы спустились вниз и ждали их на узком галечном пляже у шлюпки. Вдали шла какая-то шхуна, на палубе что-то блеснуло.

– Что там сверкает? – поинтересовался Френсис.

Саймон махнул рукой.

– Бездельники рассматривают нас в подзорную трубу, – безразлично сказал он, явно думая о чем-то другом. – А солнце отражается в линзах.

– Вы чем-то озабочены, дядя? О чем задумались?

Капитан тяжело вздохнул.

– Боюсь, малыш, нам придется сворачивать работы. Не оставаться же на этом чертовом камне остаток жизни. Видно, не судьба мне разбогатеть в одночасье, – Саймон продолжал смотреть на корабли. – Мы не только не знаем, в какую сторону отсчитывать эти футы, но и на какую глубину копать.

– А дайте-ка мне еще раз посмотреть карту! – неожиданно попросил Френсис.

Получив пергамент, он разложил его на камне и принялся рассматривать через увеличительное стекло, которым пользовались, чтобы добыть огонь. Солнце ярко освещало старинный рисунок, увеличительное стекло делало четкими полустершиеся линии. Острый глаз молодого человека рассмотрел прерывистые штрихи, ведущие от изображения монастыря к крестику, который, судя по всему, обозначал местонахождение клада.

– Знаете, дядя Джерри, а ведь похоже, что клад скрыт под землей! – внезапно объявил он, возбужденно тыча пальцем в проявившиеся штрихи. –   Тут есть потайной ход! Недаром у них в стенах тайные переходы! Должен быть и запасной выход, чтобы уйти в случае опасности! Именно там спрятаны сокровища! Тогда эти сто сорок пять футов придется просто пройти… Но надо отыскать вход в туннель!

Саймон, щуря начавшие слезиться глаза, всматривался в карту, но ничего не увидел. С досадой отвернулся.

– Ладно, Френсис, даю тебе еще неделю. Можешь искать где хочешь, – он вытер глаза заскорузлым пальцем. – Может, тебе повезет, хотя я не очень в это верю…

В последующие дни Френсис лазил по узким проходам, открывшимся в остатках разрушенных стен, а матросы расчищали пол бывшего монастыря, вынося каменные обломки на специально сколоченных носилках. Настроены они были довольно скептически.

– Никаким кладом здесь и не пахнет, – бурчал худой мосластый матрос, прозванный за длинную шею Жирафом. – Тут десятки лет вообще никого не было. А может, и сотни…

– Значит, обещанного вознаграждения нам не видать, – поддержал товарища угрюмый здоровяк Борец.

– Тогда какого черта мы тут торчим? – присоединился к ним широкоплечий низкорослый Гном.

– Молчать! – рявкнул наконец боцман. – Капитан не бросает слов на ветер! Кто не хочет постараться ради хороших денег, может убираться – на корабле найдутся желающие занять его место!

Авторитет Акулы был высок, и роптание прекратилось, хотя лица у незадачливых кладоискателей по-прежнему оставались мрачными.

Обойдя открытые проходы и не обнаружив ничего интересного, Френсис опустлся на нижний ярус – здесь царил мрак, камни были холодными, как будто за толстыми стенами стояла алеутская зима. Освещая путь факелом, он боком протискивался все дальше и дальше, еще раз спустился по винтовой лестнице и оказался перед нагромождением камней, заваливших проход. Тупик? Тогда можно поворачивать назад… Но тут он заметил, что пламя факела колеблется, как будто от сквозняка… Поднес огонь к завалу и убедился, что действительно из щелей тянет легкий ветерок. Значит, впереди есть выход!

Воткнув факел в щель между камнями, он принялся разбирать завал, с трудом бросая камни под ноги и назад. Из образовавшегося наконец черного отверстия потянуло тленом и сыростью, но факел чуть не задуло – подозрения юноши начинали сбываться: впереди тоннель на случай бегства обитателей монастыря! А значит, через сто сорок пять футов, возможно, его ждет клад!

Оступаясь на им же набросанных камнях, Френсис с трудом вернулся назад, поднялся на второй ярус, где обрушившаяся стена обнажила тайные ходы, зажмурился от яркого солнца и тут же услышал возбужденные крики матросов: у северной стены они, поддевая кирками и лопатами, поднимали из пола большую каменную плиту, украшенную какой-то надписью. Неужели без него нашли клад?!

Но нет: под плитой оказалась могила, в которой лежал закованный в латы рыцарь. Опущенное забрало закрывало лицо, золоченые доспехи с голубой эмалью тронуты ржавчиной, железные перчатки скрещены на груди и покоятся на рукояти длинного, почти с его рост меча, клинок которого хотя и потускнел, но не поддался коррозии… Стоящие вокруг кладоискатели замерли.

– Это важная птица! – воскликнул Жираф. – Глядите, какие доспехи! Давайте достанем его, может, найдем что-то ценное! – Жираф нагнулся и несколько раз ударил лопатой по забралу снизу вверх. Оно со скрипом поднялось, открыв череп скелета. Зияющие глазницы грозно уставились на тех, кто так грубо и бесцеремонно нарушил его покой. Матросы попятились.

– Ничего не трогай, осел! – прикрикнул Саймон. – Так можно выпустить на волю чуму или холеру!

– Нельзя нарушать покой мертвых! Зароем его, пусть покоится с миром! – воскликнул Гном.

– Это дурное предзнаменование. Надо убираться отсюда, – как всегда тихо сказал Рассудительный Джек.

Все выжидающе смотрели на капитана.

– Ставьте плиту на место! – приказал Саймон. – Мы не за этим сюда пришли!

Матросы принялись устанавливать тяжелую плиту обратно, а Френсис подошел к дяде.

– Это наверняка останки сэра Томаса Курляндского! А за заваленным тоннелем я нашел потайной ход и готов поставить голову, что там и спрятан клад! – взволнованно выпалил он. – Все сходится, и у меня нет никаких сомнений!

– Пошли туда людей, пусть расчистят проход, – рассеянно ответил Саймон, глядя в подзорную трубу на голубую поверхность моря. Он явно был озабочен, хотя причина этого была Френсису непонятна. Неподалеку от берега медленно шла шхуна, похоже та самая, которую они видели накануне. Судно миновало «Посейдон» и скрылось из виду за выступающей скалой острова.

Капитан взмахом руки подозвал Боба Акулу, протянул ему трубу.

– Обойди остров и осмотри окрестности. Мне кажется, эти парни собираются бросить якорь неподалеку, а с восточной стороны есть очень удобная бухта. В общем, разнюхай все, что сможешь. Ты же знаешь: когда ищешь клад, любые соседи – враги! А они крутятся тут уже несколько дней, что-то высматривают и вынюхивают…

– Я все разведаю, капитан! – боцман кивнул и скрылся в окружающем скальную площадку лесу.

Матросы без энтузиазма отправились расчищать проход в тайный тоннель: Жираф бурчал, что никакого запасного выхода в монастыре быть не может, рассудительный Джек не скрывал желания как можно скорей покинуть остров, пока не исполнилось зловещее предзнаменование, Гном с Борцом хотя и не высказывали своего настроя, но явно соглашались с товарищами. Впрочем, работу они выполнили, открыв вырубленный в скале узкий – не больше метра – и низкий – чуть выше человеческого роста – коридор с неровными стенами. Из прохода достаточно сильно дуло свежим ветерком с явным запахом моря.

Френсис и Борец, запалив факелы, двинулись по скальному коридору, остальные не захотели туда идти и поднялись наверх, чтобы спокойно отдохнуть в тени. Тоннель оказался длинным и закончился овальным отверстием, сквозь которое через зелень кустарника было видно море. Отверстие выходило в скальную расщелину, заросшую чертополохом, и обнаружить его было довольно сложно. Зато, привязав к предусмотрительно вбитым в скальную твердь кольцам веревку, обитатели монастыря могли незаметно выбраться на волю и спуститься к морю.

Френсис оказался прав в своих предположениях, но ничего похожего на клад на их пути не встретилось – тоннель был пуст! И отчаяние холодной змеей стало вползать в сердце молодого моряка. Ведь он уже видел себя богатым морским волком, стоящим на палубе собственного большого галеона. В мечтах его манжеты и воротник были украшены дорогими кружевами, ножны кортика инкрустированы драгоценными камнями. А рядом стояла она. Стройная брюнетка с аккуратно уложенными волосами, также облаченная в дорогое платье, с тонкими нервными пальцами, унизанными кольцами… Неужели с этими надеждами придется распрощаться?!

Борец тоже не скрывал своего разочарования, которого, впрочем, не выказывал, чтобы не нарушать субординацию. Они выбрались наверх. Ничего не говоря Саймону и развалившимся на камнях усталым матросам, Френсис смастерил новый факел и, прихватив кирку, вновь спустился в черное жерло подземного хода. На этот раз Борец с ним не пошел, присоединившись к отдыхающим товарищам.

Пройдя примерно сто сорок футов, он стал выстукивать каменные стены тоннеля, пытаясь определить возможные пустоты. И его отчаянная настойчивость вскоре была вознаграждена. После очередного удара он услышал глухое, чуть раскатистое эхо. Кое-как закрепив факел, он аккуратно, боясь обвала, стал выбивать большой плоский камень, который почти до верха прохода прикрывал справа стену подземелья.

Наконец камень поддался и отвалился. Френсис едва успел отпрянуть в сторону. Но камень упал на факел и погасил его. В кромешной темноте, стоя на коленях, Дрейк просунулся в образовавшуюся брешь, и тотчас же руки его нащупали металлическую стенку. Это был сундук! Дрожащими руками кладоискатель стал ощупывать его. Сундук оказался большим и тяжелым, он понял, что извлечь его на свет Божий будет делом непростым.

Спотыкаясь, руками нащупывая дорогу, Френсис наконец выбрался на свет, увидел безразличные лица капитана и матросов. На них не было ни томительного ожидания, ни вопроса: в благоприятный исход экспедиции уже никто не верил. Но чем больше они всматривались в молодого человека – возбужденного, сияющего, окрыленного, – тем отчетливее понимали, что ему, а значит, и всем им, наконец повезло!

– Ну, что там? – спросил капитан.

Френсис еще какое-то время, как рыба, выброшенная на берег, беззвучно шевелил губами, а затем произнес:

– Я нашел клад, разрази меня гром!

– Сядь, отдохни и расскажи все по порядку! – сказал Саймон.

Рассказ Френсиса подходил к концу, когда из зеленых зарослей вынырнул исцарапанный Боб Акула. Он тоже был возбужден, но, увы, не хорошими вестями.

– Шхуна называется «Морская звезда», на ней Дик Скелет со своими головорезами! – выпалил боцман. Наступила зловещая тишина. Скелет был пиратом, известным своей жестокостью и беспощадностью. Встреча с ним не сулила ничего хорошего.

– Но у Скелета была бригантина «Черный дьявол»! – не согласился Саймон.

– Да, судно другое, но я узнал самого Скелета и двух его ближайших помощников! И они готовятся атаковать «Посейдон» – разложили абордажные крючья, проверяют оружие!

– Вот и предзнаменование! – Рассудительный Джек перекрестился. – Мы совершили святотатство и отрыли скелет неизвестного рыцаря, и Провидение тут же послало нам самого жестокого пирата этих краев по прозвищу Скелет!

– Думаю, он появился бы и без этого, мы еще раньше видели эту шхуну, – задумчиво произнес капитан. – Да и зачем ему «Посейдон»? Он же понимает, что у нас нечем поживиться! Скорей всего, он просто готовит очередной набег на богатое судно…

– Никаких других судов я не вижу, – возразил Акула. – А если у нас на борту нет золота и серебра, то его вполне устроит сам корабль!

– Кстати, насчет золота, – начал капитан и осекся. – Жираф и Рассудительный, берите шлюпку и мигом на корабль! Раздать экипажу все оружие, зарядить пушки, приготовиться к поднятию якоря! И прислать за нами парусный бот…

Остающиеся на острове тревожно переглянулись, и Френсис понял, что существует реальная возможность того, что «Посейдон» просто уйдет от надвигающейся опасности, оставив их на произвол судьбы.

– …чтобы поместился сундук с золотом, из которого каждый член команды получит вознаграждение! – закончил Саймон.

Он тоже предусматривал возможность бегства экипажа, но пресек ее своим обещанием: ради золота любой моряк готов рисковать жизнью! И, конечно, никто не уйдет от найденных сокровищ!