Глава 15

Утром я, как обычно, встал рано. Правда, особой надобности в раннем подъеме не было – за-езды по маршруту Минск – Бобруйск мы временно прекратили. Но все равно два-три часа ездили по окрестностям, чтобы Света в полной мере смогла освоить управление БРДМ.

Постояв под душем, я заварил кофе, доел вчерашние пирожки и пришел к выводу, что мир прекрасен. Ну а мелкие неустройства – это временно.

Натянул уже ставшую привычной комиссарскую форму, сапоги, подпоясался ремнем с кобурой и вышел во двор. На улице чувствовался холодок, все-таки уже половина сентября прошла. За воротами послышался негромкий шум мотора. Я неторопливо подошел к забору и выглянул – на улочке стоял «Батмобиль», в приоткрытом окошке которого улыбался Димон.

– Ну и как? Удачно сгоняли? – спросил я, впуская парней во двор.

– А то! – радостно кивнул Колян.

Димка открыл вместительный багажник и гордо продемонстрировал сразу пару мощных орудий убийств – КПВТ и ПКТ.

– Ну ни фига вы даете! – Я даже хлопнул пару раз в ладоши. Типа поаплодировал. – Я, если честно, до текущего момента не верил, что у вас все пройдет гладко!

– Мы старались! – гордо ответил Колян. – Напрягли все свои связи, чтобы покупка прошла быстро. А то ведь обычно только проверка покупателя может месяц занимать! Это же не пистолетик!

– Что с боеприпасами и автоматами?

– Пятьсот патронов для КПВ, пять тысяч для ПКТ, три автомата, РПК, к ним тоже пять тысяч патронов. Плюс гранаты, ручные, и для РПГ – осколочные, штурмовые и противотанковые.

Я уже знал, что штурмовыми гранатами в этом мире называют термобарические.

– Отлично, парни! Замечательно сработали! А как быть с монтажом пулеметов в башню? Справитесь?

– Да, там, в общем, ничего особо сложного нет! – ответил Димон. – Но мы на всякий случай взяли методичку.

– Ну, раз так, то давайте ставить!

Как я заметил еще при покупке своего «бардака», он довольно значительно отличался от той модели, которую я видел в своем мире, хотя и не принципиально – это действительно была легкая бронированная полноприводная машина-амфибия с пулеметным вооружением, предназначенная для разведки и патрулирования. Со знакомым мне БРДМ-2 здешнюю технику объединяли сходные габариты, кормовое расположение моторно-трансмиссионного отсека, толщина брони и количество экипажа. И вооружен местный «бардачок» был так же, как и «наш» – двумя пулеметами: КПВТ и ПКТ. Но на здешней машине штатное вооружение стояло в необитаемой башне, называемой у «нас» боевым управляемым модулем – стрелок сидел в отделении управления справа от водителя и наводил оружие при помощи джойстика, глядя на три экрана. При этом спаренные пулеметы были стабилизированы в горизонтальной и вертикальной плоскостях, а также снабжены автоматом удержания цели. Я допускал, что при некоторой сноровке управлять «бардачком» на не слишком пересеченной местности и вести бой низкой интенсивности мог вообще всего один человек.

Первым мы установили на его законное место КПВТ. Весил он как Светлана, но втроем, да еще с помощью такой-то матери, за пару часов справились. Передохнули чуток и поставили ПКТ, спаренный с основным стволом. Подсоединили провода электроспусков, проверили дистанционное управление, откалибровали прицел, загрузили патронами боеукладку – и «бардачок», предназначенный для увеселительных поездок на охоту и рыбалку, снова превратился в грозную боевую разведывательно-дозорную машину.

Это ведь только говорится так – пулемет. Крупнокалиберный пулемет Владимирова, сконструированный в 1944 году, – страшная штука. Мощь у него такая, что 14,5-мм пуля сохраняет свою убойность даже после восьми километров полета! Конечно, ни о какой меткости на таком расстоянии и говорить нечего, приходится ограничивать прицельную дальность двумя километрами. На дистанциях до восьмисот метров КПВТ пробивал броню любого натовского БТР, а на полях Великой Отечественной оставит дырки в борту танка «Т-IV», собьет ему гусеницу или заклинит башню. Короче, будет чем приветить фрицев!

Когда мы расслабленно сидели на крыше боевого отсека и, перебрасываясь шутливыми репликами, вытирали испачканные оружейной смазкой руки, на крыльцо вышла Светлана и пригласила всех завтракать. Оказывается, еще и полудня не было! Поэтому за столом, уплетая гречневую кашу с тушенкой, мы единогласно решили, что не будем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, и выехать на шоссе уже через час. За час, как обычно, не управились – только аккуратная погрузка боеприпасов заняла минут сорок – пришлось перекладывать весь уже находящийся внутри груз: справочные материалы, медицинскую литературу и лекарства. Затем парни слишком долго, на мой взгляд, провозились с переодеванием и подгонкой снаряжения. Отправляться в прошлое Николай и Дмитрий решили не в военной форме старого образца, а в своих привычных комбинезонах и разгрузках. Впрочем, их нынешний наряд не выглядел чем-то футуристическим в 1941 году, как, к примеру, полный бое-вой комплект какого-нибудь спецназовца из моего «старого» мира, – ребята надели обычные камуфляжные комбинезоны из авизента расцветки «березка» – практически такие же использовались разведчиками во время Великой Отечественной войны.

– Ну что? Все готовы? – спросил я, когда мое маленькое «войско» построилось у прогревающего движок «бардака». Выглядели «офисные работники» на удивление браво.

– Так точно, тащ командир! – хором отозвались Димон с Коляном. При этом в их словах я не услышал ни одной нотки ерничания – они уже реально перестроились на военный лад, вспомнив свою службу в Вооруженных силах.

– По местам! – Я тоже решил перестроиться и отдал уставную команду на погрузку. – Я за рулем, Николай – к пулемету!

Места в БРДМ хватило всем, хотя ящики с ценным грузом и стесняли. Ничего, потерпим…

Я завел мотор и поехал к шоссе. Что-то странное произошло чуть ли не сразу, как мы на него выбрались, – ровная гладь автострады сменилась грунтовкой, исполосованной колеями. «Бардачок» затрясло.

– Мы там! – радостно завопила Светлана. – Вот нам чего не хватало, вернее, кого – Димы с Колей!

Я захохотал и прибавил газу.

– Смотрите! – крикнула Сморкалова, тыкая пальцем в открытый верхний люк. – Там какие-то самолеты!

В слегка испачканном белыми облаками синем, почти летнем небе проплывали двухмоторные «Юнкерсы-88».

Провожая глазами бомбардировщики с «балкенкройцами» на широких плоскостях, Димон протянул как зачарованный:

– Мы взаправду там… Колян! Слышь?

– Слышу, – проворчал Николай, вглядываясь в экраны прицельной системы. – И вижу… впереди… Танки!!! Это… это немцы!

– Далеко до них? – уточнил я.

Николай через оптику СУО видел гораздо лучше, чем я через переднее бронестекло. Однако буквально парой секунд позже увидел врага сам – мы догоняли колонну бронетехники и грузовиков. С такого расстояния, триста-четыреста метров, да еще и за клубами пыли, я никак не мог сосчитать, сколько там было машин. А вот Николай, при помощи своих приборов, посчитал:

– Концевым идет «Панцеркампфваген тип три», впереди него – бронетранспортер, дальше – три грузовика с тентами.

– Атакуем? – азартно спросил Димон, высовываясь в верхний люк.

– Погоди, Димк, там сзади еще кто-то пылит… – пробормотал Колян. – Блин, и там танки с грузовиками!

– Валим отсюда на хрен! – сказал я и бросил машину в первый подвернувшийся просвет между деревьями.

Но метров через двести прикрывающая нас лесополоса закончилась, и мы очутились на самом фланге передней немецкой колонны. Или они у нас на фланге – равнозначно. При этом нас, кажется, заметили – концевой танк притормозил и начал разворачивать в нашу сторону башню.

– Мать вашу арийскую через… – сказал я и грязно выругался. После произнесенной замысловатой фразы, в которой упоминались родители арийцев как женского, так и мужского пола, а также предельно четко описывались сложные противоестественные половые отношения, в которых они состояли как между собой, так и с представителями своего пола, Колян посмотрел на меня с уважением, а Света с какой-то легкой задумчивостью.

В составе немецкой колонны, участников которой после моей ругани должна была захватить всеобщая икота, двигались всего два танка «Т-III», а в основном катили полугусеничные «Ганомаги» да тентованные «Опели» с пехотой. Мелькнули пара смешных «Кюбельвагенов» и десяток «Цундапов» с колясками, но без пулеметов.

– Димон, бери РПК и к бортовой бойнице! Мочи уродов! А-а-а-агонь!!!

Димка занял место бортового стрелка, а я сбавил скорость, чтобы броневик не сильно трясло, и поехал параллельно шоссе, постепенно забирая к кромке леса. Гулко заработал КПВТ, выдавая короткие очереди. Первым свое получила головная «тройка» – крупнокалиберные пули вошли танку в корму, разбивая двигатель и поджигая бензин. «Т-III» остановился, перегораживая дорогу, и запылал. Башня его неуверенно шевельнулась, но тут же замерла – припекло танкистов, и они полезли наружу.

Тут же застучал РПК, пройдясь длинной, во весь «бубен», очередью по тентам грузовиков и мотоциклистам. И вновь солидно «выступил» КПВ – концевой танк, уже почти довернувший в нашу сторону орудие, мгновенно вспыхнул, как облитый керосином стог сена. Однако выстрелить вражина успел – снаряд рванул метрах в двадцати от нас, и по броне коротко простучали осколки и комья земли. Я машинально взглянул на приборы: давление масла в норме, температура охлаждающей жидкости не растет – значит, движок не задет.

А на шоссе тем временем творилось нечто похожее на бразильский карнавал с элементами спортивного праздника – немцы поодиночке и группами бегали в разных направлениях, похожие в окровавленных мундирах на танцоров самбы. Укрыться за своей техникой от огня КПВТ оказалось невозможно – БТР «Ганомаг» с их противоосколочной броней тяжелый русский пулемет пробивал насквозь, как картонные ящики, – от капотов только железяки летели, а что творилось в кузовах «Опелей»… 14,5-мм пуля не пробивает человеческое тело, она его разрывает. На куски. Щедро заливая все вокруг кровью.

– Что, европейцы долбаные, хреново вам? – шептал я себе под нос, стараясь одновременно следить за тем, куда еду, и за творящимся на узком шоссе. – Ну, так мы вас не звали!

Впрочем, игра шла не в одни ворота – немцы тоже не молчали, огрызались как могли, вот только их MG-34 были для нас не страшны – пули бессильно звякали по броне БРДМ.

– Димон! – крикнул я бортовому стрелку. – Бей по «Опелям»! Колян – по бэтээрам веди огонь! Выбивай «броню»!

– Есть огонь, тащ командир! – азартно орал Николай, манипулируя джойстиком. Стабилизированный в двух плоскостях пулемет показывал чудеса меткости – ни одна пуля не ушла «за молоком». Пули КПВТ оставляли в бортах бронетранспортеров такие дыры, что голова пролезла бы, разбивали стальные колеса гусеничной ходовой части и рвали на части личный состав, пытавшийся спрятаться от возмездия за своей хлипкой «броней».

Но вот Димону приходилось сложнее, поэтому я еще притормозил, и очередь из РПК прошлась по относительно целым грузовикам. Два «Опеля» загорелись, мимоходом Дмитрий подстрелил парочку мотоциклистов. Какой-то «Кюбельваген» решил дать деру и развернулся на шоссе – три или четыре пульки прилетели ему в «спину» и вышли в кабине, забрызгав стекла красным.

– Кажись, все!!! – крикнул Колян. – Техника противника полностью уничтожена. Тащ командир, разрешите добить личный состав?

– Отставить личный состав! – Я вовремя вспомнил про вторую колонну, идущую в километре позади. – Прекратить огонь! Уходим! – крикнул и прибавил газу, выискивая в сплошной стене деревьев хоть какой-то просвет.

Повезло – метров через сто я наткнулся на узенькую проселочную дорогу с узкими, наезженными тележными колесами колеями, заполненными густой глиной. Нам на состояние дорожного полотна было, в общем, плевать – «бардак» может спокойно по размокшей пашне переть, остановить нас могли только относительно толстые деревья. К счастью, таковые нам не попались, и мы спокойно и даже немного вальяжно удалились с места побоища.

– Тащ командир, разрешите доложить! – обратился ко мне Колян, когда мы отъехали от шоссе на пару километров.

– Докладывайте, тащ лейтенант! – разрешил я, улыбаясь, – уж очень быстро с Николая слетел весь его «секретарский» лоск, из-под которого проступил профессиональный вояка.

– По данным записи СУО, огнем бортового оружия уничтожено: два средних танка противника, четыре полугусеничных бронетранспортера, шесть грузовиков, восемь мотоциклов, пятьдесят шесть человек личного состава. Еще тридцать девять человек личного состава противника уничтожено предположительно. У нас потерь и повреждений не имеется, израсходовано сто пятьдесят три патрона к КПВТ, двести двадцать семь патронов к ПКТ. Доклад закончен!

– А я всего два «бубна» успел расстрелять! – по-простецки сказал Димон и нервно хихикнул: – Человек пятнадцать завалил!

– Благодарю за службу, товарищи! – предельно серьезно сказал я. Играть так играть, у пацанов сегодня реально первый в жизни бой. Я вспомнил свой первый бой в предгорьях Кавказа: после его окончания вот таким же слегка растерянным, слегка восторженным болванчиком полдня проходил, под улыбки старших и опытных товарищей, включая бравых сержантов из моего взвода. Эх, мне бы сюда тех Коляна и Димона, которые вторую чеченскую прошли, – они бы не по записи электронного устройства врагов посчитали, а по отрезанным ушам. Да еще бы сейчас разных трофеев натащили, от перочинных ножиков до видеомагнитофонов! Впрочем, что-то меня в сторону отнесло – откуда у немцев возьмутся «видаки»?

Чтобы гарантированно выйти к своим, надо проехать на восток около пятидесяти километров – здесь и сейчас четкой линии фронта не существовало, фактически генерал Бат вел вдоль шоссе арьергардные бои, постепенно смещаясь к Бобруйску. Не было никаких оборудованных позиций, а фронт узнавался не по окопам с нейтральной полосой, а по череде боев, то затухавших, то разгоравшихся снова. Немцы наступали, мы огрызались, отступали, то и дело контратакуя.

Изменит ли наше появление баланс сил? Да кто ж его знает…