Эпилог
Новые надежды

Совещание, фактически, высшего руководства Ордена в Запорталье проходило в неожиданном месте. На территории Индии, в доме непонятно куда канувшего Николая Некрасова. То есть, понятно куда — доподлинно удалось установить, что он ушел в комплекс Ушедших в горе рядом с ашрамом индийского гуру Бабы-Сатьи. Рядом с которым он дом и построил. Ушел с изрядным запасом еды и воды. Так что когда он выйдет, непонятно. А пробиться к нему внутрь, к сожалению, не удалось, несмотря на то, что вице-Магистр Натан Дрейк привез с собой Менахема Будхаля и Дэвида Соломона, до недавнего времени считавшихся сильнейшими магами Ордена.

— Итак, Дэвид, — стол был обычным обеденным, но вице-Магистр Дрейк, все равно, сидел на председательском месте: — еще раз просуммируйте, что интересного вам удалось узнать в результате ваших трех походов в комплекс Ушедших.

— Результат на лице, — невесело усмехнулся Соломон: — Что сказать? В комплекс мы шли, предварительно ознакомившись с дневником Некрасова, который нам любезно предоставил господин Бофор. К сожалению, последние записи этого дневника были сделаны в то время, когда Некрасов освоил только тридцать три заклинания. И очень жаль, что продолжения дневника не удалось получить господину Стептону, ведь на момент встречи с ним, по словам Некрасова, им было освоено уже пятьдесят девять заклинаний. Однако, даже при неполном описании комплекса Ушедших, мы имели определенное представление о его устройстве.

Маг аккуратно приложился к бокалу, прогоняя сухость изо рта, и продолжил:

— Наши с Менахемом достижения оказались не столь значительны, как у Некрасова, но уровень пятидесяти заклинаний мы оба преодолели. Как оказалось, для нас были открыты уже три смертельных лабиринта, которые Некрасов почему-то называет полосами препятствий. По мнению Некрасова их регулярное прохождение как-то способствует скорости усвоения заклинаний. Это вполне возможно, так как скорость развития симбиота и запоминания заклинаний у автора дневника оказалась невероятной. Но, возможно, это и его индивидуальная особенность. Как мы поняли из дневника, первые два лабиринта для нас с Менахемом бесполезны, а как закончилась наша попытка пройти третий лабиринт, вам известна. Менахем безудержно смелый человек, но… он лучше сам расскажет.

Господин Будхаль слегка поклонился присутствующим. Не вставая из-за стола:

— Господа, этот лабиринт — что-то жуткое. Я только вошел в комнату, не успел сделать и трех шагов, как меня сбило каменное ядро. Хорошо, попало в правый бок, а не в голову. Но, все равно, перелом руки и минимум пяти ребер, пробивших легкие. И потеря сознания от болевого шока. Да я бы там помер, если бы Дэвид прямо с порога не наложил на меня «полное исцеление». Я восхищен, что у него хватило сил залечить столь серьезные повреждения, а потом еще и вытащить меня за ноги из этой комнаты. Ведь если бы я приподнялся, это ужасное ядро попало бы в меня снова. Или в Дэвида, если бы он подошел ближе. Нет, говорите, что хотите, но больше в этот лабиринт я не полезу. Я категорически не понимаю, как этот Некрасов умудрился его пройти!

— Да, господа, — поддержал коллегу Соломон: — К своему стыду должен сказать, что внимательно дневник мы прочитали только после этого инцидента. В предыдущем лабиринте Некрасов, для открытия прохода в следующую комнату, выполнял задания на каст заклинаний. Причем какое именно заклинание надо скастовать, какой-то артефакт указывал ему светом точно того же оттенка, каков был цвет бусины с этим заклинанием в браслете. К сожалению, этих бусин ни у меня, ни у Менахема больше нет, вы знаете, что после третьего использования они исчезают. Мы не запоминали их цвета, сравнивать с образцом, как это делал Некрасов, мы теперь не в состоянии. Так что второй и третий лабиринты для нас принципиально непроходимы.

— Очень печально, — почти трагическим голосом произнес Дрейк: — Видимо, придется ждать инициации нового упсура и сразу отправлять его для подготовки в этот комплекс. Но когда это произойдет, предсказать очень трудно. Впрочем, я думаю, следует обсудить отдельно, как бы нам специально привлечь к прохождению проверки артефактом надежных и перспективных людей. Но, повторюсь, не сейчас. Продолжайте, друг мой.

— К сожалению, следует признать, что для Некрасова оказалась открыта значительно большая часть комплекса, чем для нас. В частности, в дневнике сказано, что в большом зале с колоннами на верхнем ярусе комплекса для упсуров открыт только неширокий проход по краю зала. При попытке пройти вглубь появляется надпись: «Только для суров». Наш опыт подтвердил это утверждение. Но при этом видно, что дальше между колонн стоит мотоцикл. Очень похожий по описанию на принадлежащий Некрасову. Как он его туда доставил, отдельный вопрос. Через обезьяний ход этого не сделать.

— Да, — вмешался в рассуждения Соломона Будхаль: — нельзя ли как-нибудь отсюда убрать обезьян? Мерзкие животные, наглые и недружелюбные. Очень мешают. Я понимаю, религиозные предрассудки местных язычников и все такое, но работать действительно очень неприятно. Да и опасно. Пока они только давят ментально и кидаются всякой дрянью, но ведь могут и кусаться начать!

— Не спорю, проблема есть. Но, наверное, будет лучше выманивать их наружу кормом и входить в это время, — не согласился с ним Дрейк.

— И напороться на засаду при возвращении! Нет, вы меня извините, но в следующий раз я их наглость буду лечить, как минимум, «параличом».

Дрейк только покачал головой, но говорить ничего не стал. Дэвид Соломон продолжил:

— Есть еще комната, даже зал, в который можно заглянуть, но нельзя войти. Крайне интересен тем, что на столе и полках там видны артефакты Ушедших в виде каменных яиц.

— И еще интереснее, — снова влез Менахем Будхаль: — Что в непосредственной близости этого зала и входа в лабиринт есть комната, носящая явные следы пребывания там Некрасова. Канистры с водой, посуда, даже биотуалет. Но спального места там нет, что позволяет предположить, что он перебрался куда-то дальше, видимо, через закрытый зал.

— Или лабиринт, — не согласился Дэвид: — на пленке, не пропускающей нас в зал, не появилось никаких предупреждающих надписей. Возможно, этот проход работает только на выход, а вход есть где-то еще. Кстати, мы пытались вызвать Некрасова криками и шумом, но никакого эффекта наши действия не принесли. Либо не слышит, либо игнорирует.

— Но вы точно уверены, что он там?

Тут слово взял уже Эрик Стептон:

— Думаю, достаточно было бы одного мотоцикла, ведь не пешком же Некрасов отсюда ушел? Еще есть свидетельство Исфандира эль Сиявуша — боевика аятоллы Зейна, которого нам удалось спасти. Нам стоило большого труда уговорить Бабу-Сатьи не добивать этого, честно скажу, не слишком приятного человека, а положить его в свою больницу, где он и пролежал в коме до появления Менахема. В результате удалось выяснить, что Некрасов приехал сюда вместе с ними и их обманул, скрывшись внутри комплекса. Вход в который он открыл прямо посреди скалы.

— Да, — оживился упомянутый Менахем: — это объяснило бы появление мотоцикла внутри. Но нам с Дэвидом обнаружить этот вход не удалось. Точнее, есть подозрительное место, описанное этим боевиком, но открыть проход у нас не получилось. Скорее всего, снова не хватило уровня нашего развития, как магов. Но если речь идет о пятидесяти девяти заклинаниях, а именно столько было у Некрасова на тот момент по его словам, то этот уровень вполне достижим. Правда, не знаю, как скоро.

— Вы тоже считаете, что Некрасов обманул боевиков? — Спросил Дрейк совершенно о другом.

— Не думаю, — ответил Стептон: — У меня сложилось впечатление, что Некрасов очень не любит врать и старается поступать честно. Так что, скорее, это боевики по приказу своего аятоллы пытались обмануть Некрасова, но у них ничего не получилось. Но вот факт того, что он собирался продать им какие-то артефакты, крайне неприятен. Он был в курсе, что все артефакты надо сдавать Ордену.

— Напомню, сдавать за вознаграждение, — подал голос молчавший до этого лорд Бофор: — а вы даже не смогли пообещать ему реальную премию за находку комплексов Ушедших, отделавшись общими, неконкретными словами. Заметьте, я с самого начала был против непонятно откуда взявшейся политики не идти с Некрасовым на сближение и держать его в черном теле.

Дрейк слегка скривился:

— Мы учтем вашу позицию.

— Обязательно учтите.

Вице-Магистр сделал вид, что не заметил реплики:

— Когда Некрасов, наконец, выйдет из своего подземного убежища… На сколько, кстати, у него было еды?

— По показаниям боевика, где-то на месяц, — ответил Стептон: — Три недели уже прошли. Значит, скоро.

— Очень на это надеюсь. С этого странного молодого человека станется еще голодовку там объявить для укрепления здоровья. Ведь в лабиринты же он полез ради физического развития. Если его дневнику можно доверять.

— Несомненно, можно, — снова подал реплику Бофор.

— То, что мы видели, соответствует записям. Так что соглашусь, — поддержал лорда Соломон.

— В общем, когда Некрасов, наконец, выйдет наружу, необходимо взять его под плотный контроль. И переправить в припортальный поселок. Встречи со спонсорами проще и лучше организовать именно там.

— А как же Сурдиват? — Удивился Будхаль: — Если он завершил изучение заклинаний, артефакт требовал прийти на сдачу экзаменов именно в этот комплекс.

— Подождет. А, может, и вовсе не следует пускать его туда. Вам же туда прохода нет, нам тем более. А этот археолог, — последнее слово Дрейк процедил через губу: — войдет и пропадет там еще на месяц-другой. Нет, не раньше, чем удовлетворим потребности спонсоров.

— Но ведь он может не захотеть ехать в припортальный поселок, — забеспокоился Стептон: — юноша очень своевольный. Вы даете распоряжение применить силу?

— Ни в коем случае! Мало того, что он с высокой вероятностью отобьется, как от боевиков аятоллы, так и отношения в конец испортим. Уговаривайте, обещайте золотые горы, работайте, в конце концов!

— Вы меня не так поняли. Я просто хотел указать, что задача может оказаться сложнее, чем кажется.

— Не думаю, — голос лорда был тверд: — У меня сложилось впечатление, что Некрасов понимает, что деваться от Ордена ему некуда. Перспектива его не радует, но иного пути он не видит. Надо сделать так, чтобы на этом пути встречались интересные для него вещи. Например, обеспечьте ему возможность параллельной работы по специальности. Навезите ему артефактов и записи наших исследований по Ушедшим. Пусть у него голова будет занята конструктивом.

— А как насчет женщины, — немного робко подал голос Томми Аткинс: — На личном фронте у него как-то пустынно, но семейная жизнь ему не претит. Влиять же через жену часто проще.

— Тут в лоб не получится, — опять вышел на твердую почву Стептон: — Слишком своевольный. Заподозрит, что мы ему специально кого-то подсовываем, эффект будет обратный. Свободных женщин в Запорталье мало, случайно встретить такую — очень маловероятно. Есть, правда, служба знакомств, организованная некоторыми энтузиастами. Как раз в припортальном поселке служит одна из наиболее активных ее организаторш. И Некрасов с ней встречался, когда только прибыл. Но тогда он с Купцовой был.

— Купцова сейчас снова совершенно свободна и, думаю, была бы не против возобновить отношения, — напомнил Аткинс.

— Не знаю. Мне все равно. Главное — результат. Важно, чтобы через две недели, максимум через три, маг-целитель, способный возвращать молодость, предстал перед светлыми очами спонсоров. И будет нам всем счастье. — Подвел итог вице-Магистр Дрейк.

Совещание закончилось, и лорд Бофор с Аткинсом вышли из дома, вроде как, ноги размять, местные достопримечательности посмотреть (как будто раньше не видели!). Повернули в ашрам и поднялись в ту злосчастную беседку, откуда в свое время снайпер Бачурин пытался Некрасова дротиком усыписть. Только орденцы об этом не знали.

— Что же, все идет замечательно, — лорд с удовольствием смотрел на террасу внизу.

— Что вы имеете в виду? Что спонсоры всех нас озолотят?

— Нет, что спонсоры скоро сменят у нас начальника. Дрейк неслучайно крайним сроком три недели назвал, к тому времени все важнейшие фигуры в припортальном поселке соберутся, и если Дрейк не предъявит им готового сотрудничать Некрсасова, дни нашего вице-Магистра сочтены.

— Но ведь он предъявит. Куда Некрасов может деться?

— Не надо недооценивать этого молодого человека. Я думаю, он уже куда-нибудь «делся» и черта-с-два его кто из людей Дрейка найдет. А мы с вами — ни при чем, не зря же я сегодня, как и уже не раз, подчеркнул несогласие с проводимой в его отношении политикой.

— Но ведь от нас его тоже потребуют.

— Не сразу. Все понимают, что мы его у себя в кармане не прячем. Иначе неприятности были бы уже у нас. А так, найдется наш потеряшка. Как говорят русские, «куда он денется с подводной лодки»? Портал под контролем, так что на Землю не сбежит. А раз он здесь, сам на нас выйдет. Хотя искать тоже будем. В общем, Томми, скоро Запорталье станет нашим!

Упомянутая на встрече орденцев Галя Купцова в это время крепко держалась за руль и сосредоточенно смотрела на дорогу, по которой она ехала из осточертевшего колхоза в Новороссийск. На довольно приличном джипе, ранее принадлежавшем Егорову. Когда тот уехал «на дело» на ее грузовичке, у нее хватило ума вытребовать себе в колхоз другую машину, чтобы не остаться совсем отрезанной от мира.

Егоров ей нравился, очень нравился, и когда дошла весть о его гибели, она целую неделю проплакала. На людях.

Именно такого мужа она и хотела — красивого, сильного, уверенного в себе, не лезущего в карман за словом, готового дать в зубы за косой взгляд. Перечислять можно долго. Но, главное, все просто и понятно. Ничего общего с непонятным Кокой, у которого реакция на самые простые вещи может быть самой неожиданной. А чаще всего — никакой.

На него даже орать бесполезно. Смотрит как-то растерянно и огорченно и просто ждет, когда же, наконец, это стихийное бедствие закончится. Или — еще хуже, как будто ты делаешь что-то неприличное. Не эмоции выплескиваешь, а скажем, громко пердишь или чавкаешь за столом. Никакой разрядки не получается.

Вот Вадим казался почти идеальным мужчиной. Но — подвел. Не оправдал надежд. Подставил. Даже не знаешь, как это назвать. Как результат, вместо уютного дома и высокого положения — строительный вагончик в самой глуши. Дом, настолько ужасный, что в ее походном грузовичке было на порядок больше удобств и уюта. И публика вокруг! Это даже не воинская часть на отшибе, это КОЛХОЗ! Вместо солдат, которых хотя бы гонять можно, а за неопрятный вид и на губу отправить, грязные и озлобленные колхозники. Пьяные при любой возможности. И самое обидное, что очень многие — бывшие офицеры, только опустившиеся до полного непотребства.

Надо отдать ему должное, Вадим с новым положением не смирился. Искал выход. И придумал. Но слишком уж он был сам ярок и авантюрен, вот и план стал реализовывать такой же. Сколотил из относительно вменяемых колхозников, которые со своей участью не смирились, отряд, который он назвал «партизанским». И поехал с ним промышлять на дорогах.

Галя его не отговаривала, так как иного выхода сама не видела. В РА Вадиму ловить уже было нечего. Верховного прогневал, а непосредственный начальник его и раньше не любил, крыса карьерная. Получалось, только Московия, в Питере, если не свой, делать нечего. Впрочем, с большими деньгами можно было бы и дальше в Европу перебраться. С языком, правда, проблемы, она только английский знает, а в местных Франциях, Германиях да Швециях требуют свободное владение собственным языком. Иначе ты — второй сорт. Но, в принципе, преодолимая проблема. Да и в Московии вполне можно неплохо устроиться. Там все только деньгами меряют.

Но ведь этот красавец и здесь все провалить умудрился. В первом же рейде и отряд погубил, и сам погиб. И ее грузовичок загубил.

Правда, нет худа без добра. О том, что ее саму не просто вместе с Егоровым выслали, а тоже, как провинившуюся, как-то забылось. Не было там никакого приказа, их сюда гневным криком Верховного сдуло. Вот и относились к ней тут, как к «жене декабриста». Так что отправилась она к местному командиру (председателю?) колхоза поплакаться на свою тяжелую долю и выбила у него открепление в связи со смертью мужа, занимавшего тут хрен знает какую должность, типа старшего надсмотрщика.

Так плакалась, что жена этого командира испугалась, что она у нее мужа уведет, и сама на того наехала. Нужен ей этот неудачник! И сам по себе никакой, и должность у него тупиковая. Но, главное, она теперь свободна и даже справку об этом имеет. Где вполне четко указано, что она покойному Егорову приходилась женой. А это немаловажно, так как свой брак они нигде не регистрировали. Впрочем, в РА (а, может, и во всем Запорталье, с этим свободно). Так что она теперь законная вдова и наследница, и за свое зубами будет грызться. Если потребуется. Но есть надежда, что все гладко пройдет. Женщин в Запорталье, вообще, меньше, чем мужчин, и отношение к ним у большинства начальников снисходительно-покровительственное. А тут — бедная вдова приятной наружности.

В общем, джип Егорова она забрала без проблем, и теперь ехала в Новороссийск, вступать в наследство его домом. Где они жить собирались, если бы не ссылка. Неплохой дом, хотя грузовичок, пожалуй, дороже стоил. Но для местных условий — вполне приличный. И деньги у нее еще есть. Те, что от Некрасова получила. У Егорова-то ничего толком не оказалось, все на дом потратил, да и не умел он копить.

Вот этот Некрасов так и оставался, в определенным смысле, беспокоящим и даже раздражающим фактором. Бывший-то, тюфяк-тюфяком, да тоже непрост оказался. Вон какой кипиш из-за него поднялся. Вот у кого, похоже, проблем с положением и деньгами не будет. Но… она все-таки не жалеет, разве совсем чуть-чуть. И то больше опасается, как бы Верховный о ней не вспомнил. Все-таки чужим ей был этот Кока, хоть и одноклассник. С другой планеты, что ли. Конечно, можно и такого терпеть ради материально достатка, но счастья не будет.

Сейчас же, если у нее все получится (должно получиться!), то и жизнь должна наладиться. Холостых офицеров вокруг полно, но спешить она не будет. Дом есть, денег еще надолго хватит, а там и отец-генерал подтянется. Так что она, таким образом, даже его задание успешно выполнит.

Вперед Галя смотрела с надеждой и оптимизмом.

Затащив в свое «убежище» последнюю канистру воды, я почувствовал себя дома. Странно, это уже третье мое жилище в комплексе Ушедших, но, за исключением самого момента переезда, разницы в них я не ощущаю. И еще более странен тот факт, что именно это заведомо временное «убежище» стало у меня ассоциироваться с домом. А никак не дом рядом с ашрамом, оставшийся на террасе внизу. Здесь возникало чувство защищенности, и что ты находишься именно там, где следует. Еще бы с бытовыми условиями ситуация лучше обстояла. А то — мыться под примитивным умывальником, а в туалет ходить на совершенство нано-технологий — биотуалет. Это я иронизирую, понятно.

Так или иначе, но я прекрасно выспался на надувном матрасе, удовлетворительно прошел полосу препятствий, а потом сел учить новое заклинание. Номер шестьдесят. «Передача моторики». Оказывается, если бы я был мастером кунг-фу или хотя бы верховой езды, с помощью заклинания мог бы научить этому любого неумеху. Относительно, конечно, но правильные движения (посадку) он бы запомнил. Жаль только, что сам ничего не умею. Не учить же кого-нибудь игре на фортепьяно, где я и сам отнюдь не виртуоз…

Так дни и потянулись. Есть силы — бью рекорды на полосе препятствий. В остальное время — зубрю и тренирую заклинания, благо было что. Новые бусины на браслете начинали светиться с интервалами в несколько дней, а в промежутках шар с заклинаниями записи звуков в каменные яйца — всегда в моем распоряжении. Ибо нот (точнее, четвертьтонов), как я уже отмечал, в заклинаниях используется много. Целых девяносто шесть. В полтора раза больше, чем бусин в браслете.

Не знаю, сколько бы времени мне на это потребовалось, но заклинанием номер шестьдесят два оказалось «абсолютная память». Если его наложить на себя, то в течение пяти минут запоминаешь абсолютно все, на чем сосредотачиваешь внимание. То есть заклинание разучивается с первого раза. Что же такое полезное заклинание в самом конце оказалось?!

Да, перед «абсолютной памятью» была еще «передача знаний». Аналогично «передаче моторики», но тут я уже часть своих знаний передать могу. Например, языку научить. Или содержанием книги поделиться. Только осознать и понять полученное должен уже сам реципиент.

Последними двумя заклинаниями были «закрепление сути» и «расцвет сил». Первое из них позволяло закрепить навсегда (на генетическом уровне?) изменения, которые маг внес в живой организм. А вот второе заклинание — именно то, о котором мечтали все руководители Ордена и их спонсоры. Это не просто «полное восстановление» организма, а восстановление его в возрасте, когда у данного человека был пик физических возможностей. То есть омоложение до возраста двадцать пять — тридцать пять лет, в зависимости от индивидуальных особенностей. Короче — возвращение молодости. Слов нет. Меня же теперь точно в каком-нибудь сейфе, а скорее, бункере, спрячут, чтобы такое сокровище от чужих жадных лап уберечь. Как-то сразу расхотелось выходить из своего «убежища», где я хотя бы чувствую себя, если не полностью свободным, то хотя бы хозяином.

Вместе с тем, присутствовала и гордость за себя. Получается, я первый, кто сумел выучить все заклинания браслета, хотя и начал учить самым последним. Или после меня кто-то еще успел инициироваться? Неважно. Главное, я первый, а кто последний — чисто праздный интерес. Конечно, мне повезло, что готовился я в комплексе Ушедших, можно сказать, по их программе. По крайней мере, как я ее понял. Но ведь я на этот комплекс не просто наткнулся, я его искал. Анализируя информацию о местах находок артефактов, а потом и рельефа местности. Кстати, о том, что и у Черного Камня есть комплекс, я предположил до того, как туда ехал. В общем, я — молодец.

Поглаживание «чувства собственной гениальности» — занятие приятное, но малопродуктивное. Тем более о том, что я не полный дурак и неплохой археолог, я знал уже давно. Впрочем, никого иного, кто бы мог меня похвалить, в комплексе не наблюдалось, вот и пришлось обойтись собственными силами.

Теперь можно и делами заняться. Ведь, по логике, мне должны открыться для исследования новые секции.

Первый же заход окончился полным обломом. Между колонн все та же надпись «Только для суров», и меня опять пускает только к выходу с временным разрешением старшего упсура. Это что же такое?! Я же все заклинания выучил! Почему комплекс не признает меня суром? Потому, что экзамен не сдал?

Полез обшаривать весь комплекс на предмет открытия новых территорий. Долго искать не пришлось. Прямо на стене «лаборатории», где я осваивал азы ремесла ликхаха или писца, то есть учился записывать звуки в каменные яйца, на которых потом можно сыграть заклинания, как на ксилофоне, появился новый арочный проход.

За ним оказалась небольшая комната, чуть не половину которой занимал артефакт, очень похожий на тот, что снабдил меня симбиотом и браслетом. Такая же плита-постамент на полу, нависающая плита с выемкой для головы и плита с углублениями для рук на стене. Размер немного другой, плита-постамент ниже и по бокам пара дополнительных каменных тумб появилась, но так, очень похоже.

Что это? Меня допустили до экзамена? А это «экзаменатор»? Не проверишь, не узнаешь. Но почему-то я был в этом уверен.

Страха не было. Волнения, как ни странно, тоже. Все предложенные мне заклинания я выучил крепко, любую мелодию могу сыграть быстро и без ошибок. Более того, благодаря полосам препятствий я и цвета, которыми обозначались эти заклинания, выучил назубок. Так что к экзамену готов.

Было, разве что, легкое беспокойство. Вдруг артефакт совсем для другого предназначен, а я так спокойно сую в него руки и голову? Но раз мне открылась эта комната, значит по программе Ушедших мне надо именно сюда и это — часть программы моего обучения.

По размеру артефакт мне снова подошел. Руки и голова поместились в выемках, как влитые. Меня снова парализовало. Но если у портала никто со мной общаться не пытался, то теперь в мозгу прозвучало: «Желаете пройти испытание?»

Испытание? Почему не экзамен? Звучит как-то менее определенно. Испытывать можно по-разному, например на живучесть. Но выражаю мысленно согласие.

Моя голова была целиком зафиксирована в верхней плите, так что я, скорее, не увидел, а почувствовал, что ярко засветилась тумба слева от меня. Больше никаких ощущений. Разве что умиротворение, как и в прошлый раз. Сколько прошло времени не знаю, в состоянии, в котором я пребывал, счет времени был потерян полностью. Наконец в мозгу прозвучало: «Успешно. Присвоена квалификация книш-ликхака.»

Меня укололо в лоб. Больно. В прошлый раз в основание черепа и в руку кололи, теперь куда-то в район точки «бинди» (между бровей, чуть выше). Ничего, в прошлый раз ничего страшного со мной не случилось, не думаю, что в этот раз будет по-другому.

Термина книш-ликхака я раньше не слышал, но, сразу понял, что это означает «писец первой (низшей) ступени». Неожиданно мелькнула мысль: ведь язык Ушедших я знаю с момента, когда засветилась первая бусина. Почему же я на нем ни разу не пытался говорить? Хотя, с кем? С хануманами? С другими магами меня не знакомили, а больше никто этот язык здесь не знает. Наверное.

В голове, тем временем, снова прозвучало: «Желаете продолжить обучение?»

Да! Учиться я всегда рад. Особенно новому и неизведанному, как магия. Так что мой ответ был не просто утвердительным, но и громким, если такое можно сказать про мысли.

«Требуется проверка на наличие квалификации кирата.»

«Метка отсутствует.»

«Желаете пройти испытание?»

Ура! А то я уже испугался, что сейчас меня забракуют, и придется сначала в Сурдиват тащиться. А оттуда не факт, что выпустят. Конечно, желаю!

На сей раз засветилась правая тумба. Получается, этот комплекс универсальный? Две специальности проверить может?

В отличие от первого раза, чувство умиротворенности я не испытывал. Голову словно обручем сдавило. Терпимо. Постарался расслабиться.

Наконец прозвучало: «Успешно. Присвоена квалификация кирата». И еще один укол в точку «бинди».

Так, а зачем меня колоть было? Метку о сданных экзаменах ставили? Почему бы нет. Ушедшие были те еще затейники. Надо будет посмотреть, не вырос ли у меня на лбу рог?

Между тем меня укололо и в руку. Теперь левую, но примерно в то же место, что у портала правую кололи. Новый браслет?

На меня стала накатывать эйфория, и я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Жизнь прекрасна! Я продолжаю осваивать магию! Интересно, что за новый курс мне выдали?

На землю меня спустил снова прозвучавший в голове голос: «Выдан второй курс обучения упсура. Для лучшего освоения материала рекомендуется перейти в комплекс Суркартарам.»

И меня отпустило.

Высвободив голову и руки из камня я, первым делом, кинул взгляд на запястье левой руки. Есть! Браслет, очень похожий на тот, что у меня на правой руке.

Н-да… Браслета на правой руке не было. Лишили меня этого украшения, а я даже не заметил когда. Ведь все бусины сберег, ни одну больше двух раз не запускал. Обидно. Привык я к нему. И теперь, в случае чего, соответствие цветов и заклинаний больше не проверить. Буду надеяться, что я все крепко выучил. С «абсолютной памятью» я один раз их все повторил. Как чувствовал!

Зато у меня теперь новый браслет — на левой руке. Почти такой же, но если на первом бусины были выдержаны в сине-зелено-желтой тональности, то на новом был явный крен в сторону красного. Ничего. Выучу.

Единственное, обидно, что суром меня артефакт не признал. Только упсуром, окончившим первый курс и получившим две квалификации — мага-целителя и писца начального уровня. Сколько всего освоить придется, чтобы суром стать? Будем работать.

Так. А куда меня послали? В Суркартарам? Это где, интересно? На карте я такого города не помню. И в информации, поступившей с первым браслетом, только о Сурдивате говорилось. Неужели все-таки придется туда идти? В поисках информации о Суркартараме?

Спрыгнув с нижней плиты артефакта (здесь лесенки не было), я еще раз окинул взглядом комнату и увидел еще один проход, открывшийся в противоположной стене.

Заглянул внутрь. Комната снова небольшая. Посредине плоский круг, обрамленный каменным бортиком. Портал?! Вот это открытие!

Несомненно, портал, только какой-то маленький. Круг всего метра три диаметром, машина сюда не влезет. К тому же полуметровый бортик вокруг. Перешагнуть легко, а машину тоже на руках надо поднимать.

Какие я глупости говорю! Как сюда машину, вообще, прикатить? Через все эти проходы и, наконец, полосу препятствий. Тут самому бы пройти, с собой даже тачку не протащишь.

Сразу на камень портала я становиться не стал, хотя некоторые камни бортика стали призывно помигивать. Но сам вопрос, идти или нет, не стоял. Однозначно, идти! С той стороны портала что-то совершенно новое и неизведанное. К тому же именно туда направляет артефакт Ушедших для продолжения обучения. Да я никогда не прощу себе, если упущу такую возможность!

Другое дело, что идти надо, хотя бы минимально подготовившись. По идее, портал должен работать в обе стороны, но с Земли Лишних переход обратно на Землю доступен редко и хаотично. Так что там вполне можно застрять на некоторый, возможно немаленький срок.

Но, по большому счету, да хоть навсегда. Что меня тут держит? У меня даже на Земле никого близкого не осталось, о ком я бы скучал. А здесь, в Запорталье? Семьи нет, друзей нет, а вот людей, которые мне категорически неприятны, в избытке. Причем со многими из них придется взаимодействовать, а многие и моими начальниками будут, если я тут останусь. Даже дома нет, разве что это временное убежище с надувным матрасом вместо кровати. Так я матрас с собой могу взять. Не лучше ли начать с чистого листа?

Все-таки, а почему так получается, что мне не о ком жалеть ни на Земле, ни в Запроталье? Прямо как Чайльд Гарольду лорда Байрона. Я усмехнулся. Вот уж с кем ничего общего не имею. Тот был пресыщен бездельем и роскошью, а я… Я просто для всех здесь чужой. Думаю по-другому, ценности у меня другие. И найти людей с близкими мне взглядами на жизнь в Запорталье было априори нереально. Не те люди сюда бегут. В принципе, я это понимал, и шел сюда не друзей искать, а интересную работу. Даже не работу, а ДЕЛО. И ведь нашел. Сумасшедший пласт совершенно неизученной культуры Ушедших. И магия. Нечто совершенно новое, изучение которого мне на всю жизнь хватит, даже если эта жизнь будет очень долгой. Как много нового и интересного я уже узнал на этом пути, и как много открытий меня еще ждет! Не об этом ли я мечтал?

Рискованно? В то, что с другой стороны портала ядовитая атмосфера, дно моря или иные несовместимые с жизнью условия, я не верю. Конечно, Ушедшие исчезли уже довольно давно, но несколько тысячелетий в планетарных масштабах — пустяк. В то время, когда в моем нынешнем месте пребывания активно готовили упсуров, условия жизни за этим маленьким порталом наверняка несильно отличались от здешних. В конце концов, климат в Запорталье близок к земному, разве что здесь немного теплее. И то не факт. В Африке тоже снег не выпадает, разве что на Килиманджаро.

Так что опасность могут представлять только люди и иные представители разумных (если есть) и животного мира. Но я же маг, и мою «застывшую ауру» даже пули не пробивают. Нужно только быть внимательным, не подставляться и, уверен, с возможными проблемами я справлюсь.

Добравшись до убежища я, первым делом, достал небольшое зеркало из своего походного несессера. Что у меня там на лбу? Что-то есть. И даже слегка светится. Не татушка, а небольшая блямба, вроде маленького круглого щита, сантиметрового диаметра. Потрогал пальцем. Он вполне материален и выступает вперед на пару миллиметров. Щит разделен на две части. Не прямой чертой, а, вроде, как «инь» и «ян» рисуют. Одна часть ярко-зеленая, другая — бледно-розовая. Не слишком красиво сочетаются, но не я его наносил. Мне теперь что, всю жизнь этим знаком на лбу сиять? Демонстрировать всем окружающим свою квалификацию? В том, что зеленая часть означает кират, а розовая книш-ликхах, я не сомневался. Или эту блямбу только маги видеть могут? Как браслет?

Неприятно только, что все придется тащить на себе. С помощью симбиота и прохождений полосы препятствия я заметно окреп, но даже на мотоцикл можно нагрузить больше, чем я смогу нести. Все должно поместиться в один рюкзак, благо он у меня есть. Так что брать? Обязательно — средства личной гигиены, на этом нельзя экономить. Планшет с зарядкой от солнца, единственный теперь мой электронный прибор, он же фотоаппарат.

Белье, одежду — тут особо выбирать нечего, что есть в убежище чистого, фактически, все и возьму. Флягу для воды, котелок, миску, кружку, ложку с вилкой. Надувной матрас со спальником. Уже много. Из инструмента есть только топорик и швейцарский нож. Даже с пилой, но такого размера, что ею разве что веточки тонкие пилить. Жалко, много всякого походного, в смысле — экспедиционного, у меня с собой было, но все в гостинице в сундуке осталось. Но, хотя бы не надо мучиться, что оставить.

Из оружия — только мой револьверчик со всеми имеющимися патронами, все равно, в убежище ничего другого нет. Магией обойдусь. Две газовых зажигалки, добывать огонь магией я не умею. Еду — сколько влезет. Каменные яйца Ушедших? Тяжелые они, зараза! Возьму несколько «пустых», чтобы на заклинания «малого исцеления» или «идеального самочувствия». Просто в качестве ценности на продажу, обмен или подарок. Надеюсь, мир в который я отправляюсь заселен разумными?

И золото. Все, что есть. Не оставлю я его тут, лучше там потеряю. Если все-таки вернусь, у меня еще миллион в чеках есть. Зато туда я отправляюсь почти с таким же количеством золота, чем сюда переходил. Условно богатым переселенцем. Вещей меньше, транспорта нет, нести тяжело, но сам я стал крепче, обрел магические способности и, вообще, смотрю вперед с оптимизмом. И предвкушением.

Будучи груженым, как верблюд (или ишак, кому как больше нравится), я все-таки умудрился пройти полосу препятствий. С первого раза! Упорные тренировки дали свои плоды.

Проходы к артефакту и порталу так и остались для меня открытыми. Вошел. Мелькнувшее было сомнение, а правильно ли я поступаю, прогнал прочь, как неконструктивное. Шаг через бортик, еще два, и я в центре каменного круга.

Камни начали наливаться светом. Все ярче и ярче. Наконец, вспышка!

— Ну, здравствуй, новый мир!