На сей день нам предстоит войти во святая святых Земли Святой. Мы направляемся к Голгофе и Живоносному Гробу Господню. Сюда устремлялись паломники всех времен. Сюда устремлялись средневековые рыцари-крестоносцы. Сюда устремлено сердце всякого христианина. Ибо отсюда наше спасение, здесь средина Земли. Здесь бьется пульс планеты.

Итак, мы едем в Иерусалим. В первую очередь направляемся в Русскую Духовную Миссию в Иерусалиме, а потом и в Иерусалимскую Патриархию. Блаженнейший Патриарх Диодор был болен, поэтому в Патриаршем Тронном зале нас принимал его ближайший помощник митрополит Василий, благословил каждого из нас красным пасхальным яйцом. При обмене подарками я тоже подарил искусной работы енисейских мастеров деревянное пасхальное яйцо с изображениями наших трех енисейских храмов: Успенского, Спасского и Воскресенского. Так что образы наших енисейских святынь остались там, в Иерусалимской Патриархии!

И вот мы наконец у древнего Иерусалима, расположенного на вершинах пяти гор. Вот они, величественные стены иерусалимские. Неоднократно разрушавшиеся и восстанавливавшиеся, они запечатлели в себе все века и тысячелетия. Давид, Соломон, Неемия, римляне, византийцы, арабы, крестоносцы, турки… Ныне стены иерусалимские в том виде, как они были отстроены в XVI веке при султане Сулеймане Великолепном. Проходим мимо них. Прикасаюсь к священным камням, прикасаюсь к векам и тысячелетиям, прикасаюсь ко Святому Граду…

Входим чрез Яффские врата. Нас встречает величественная цитадель, именуемая башней Давида. Построена она царем Иродом Великим в конце I века до Р.Х. Построена, видимо, на месте более древней — Давидовой. Ныне эта башня — символ города. Мы в городе Давидовом! Узкими иерусалимскими улочками устремляемся ко Гробу Господню. Многоцветье, шумная торговля, многолюдье — порой едва пробираемся. Нас предупреждают, чтобы мы ни с кем не начинали торговаться и не задерживались. Но нас это все и не отвлекает. Трепетно ожидает сердце священную встречу! Наконец перед взором нашим — замкнутая площадь, а на противоположной ее стороне — храм Гроба Господня! Он велик и объемлет собою и Голгофу, и Живоносный Гроб.

Вот здесь, здесь все свершилось!

Трое врат. Двое из них заложены. Крайние справа — врата Марии Египетской. Через них некогда не могла пройти по грехам своим Мария из Египта. Но, раскаявшись, милостью Божией Матери вошла все-таки этими вратами. Чрез них уже в VII веке император Ираклий, отвоевав Животворящий Крест Господень у персов, в царском венце и порфире пытался внести его в храм, но был остановлен ангелом. И только совлачившись царских одеяний, в простой одежде он внес Крест на Голгофу. Ныне эти врата замурованы.

Открыты крайние слева врата. С левой стороны этих врат три колонны. Центральная лопнула. Хорошо видна довольно большая трещина. Удивительно ее происхождение. Со времен императора Адриана (117–138 гг.) Голгофа и Гроб Господень были засыпаны землей. На этом месте было воздвигнуто языческое капище. В IV веке святая царица Елена нашла это место и, расчистив его, построила храм Воскресения Христова. С тех пор и поныне ежегодно в Великую Субботу пред Пасхой в священной Кувуклии, во Гробе Господнем, сходит Благодатный огонь от Господа.

В начале службы городскими властями проверяется Гроб, чтобы там не было ничего горящего. Затем за Благодатным огнем входит православный Иерусалимский Патриарх. Его перед этим разоблачают до подрясника и осматривают, чтобы ничего воспламеняющегося не было и у него. С пучком из тридцати трех свечей заходит он во Гроб. Его затворяют. Начинается молитва. А далее в разные годы по-разному — через десять, двадцать минут, через час или два — от Бога сходит Благодатный огонь, возжигая свечи в руке Патриарха. Сначала огонь голубоватый и не жжет. Потом уже разгорается обычным пламенем. Патриарх выходит, и при всеобщем духовном ликовании от его свечей возжигают свои свечи все остальные. Огненные реки расходящихся со свечами людей растекаются от Гроба Господня по улицам города. Пожара при этом еще не было никогда.

А трещина на колонне у входа в храм появилась в XVIII веке, когда впервые за многие века за Благодатным огнем вошел не православный Патриарх, а опередивший его армянский святитель. Православные вместе со своим Патриархом были оттеснены, остались во дворе на площади и молились. Но огонь в тот год в Кувуклии не сошел. Он появился в другом месте, из этой колонны.

Она лопнула на глазах у собравшихся, и из нее вырвался Благодатный огонь. С тех пор никто из святителей никогда не посягал более на право получения Благодатного огня. Так ежегодно на Пасху по юлианскому календарю происходит это чудо Божие, как перстом указующее вместившему в себя все религии Иерусалиму, что спасение — от Живоносного Гроба воскресшего Христа. Благодатный огонь, некогда сошедший при Моисее, а потом при Соломоне, вновь воспламенившийся при Неемии и ежедневно поддерживаемый священниками в Иерусалимском храме, теперь уже много веков сам зажигается ежегодно на Пасху в Живоносном Гробе Господнем. Ветхий Завет сменился Новым. Во тьме этого мира светит свет воскресшего Христа-Мессии. А Благодатный огонь, даруемый только православному патриарху, являет также особую милость Божию именно к православию.

Мы подходим к храму. Подходим к вратам его, к колонне. Прикладываемся к благодатной трещине, вкладываем в нее свои руки. Так делают миллионы паломников. А трещина все еще чернеет гарью!

Входим в храм. Сумрачно. Сразу же у входа первым встречает нас Камень Помазания. Это довольно большая каменная плита, на которую был положен снятый с Креста Христос и помазан Иосифом и Никодимом смирной и алоем. Над камнем горит множество лампад. Мы преклоняем колена и целуем сей священный Камень, возлагаем на него для освящения свои кресты, четки, иконы.

Каждый думает и молится о чем-то очень важном, исходящем из глубины его души. Мы встречаемся со Христом бездыханным, принявшим за нас смерть. А от Камня исходит дивное благоухание. Оно ощущалось и позднее, каждый раз, как только мы подходили к нему. Многие свидетельствуют, что Камень теплый, как бы живой, дающий жизнь.

Вот и Голгофа. Это довольно крутой холм высотой метра три. Он весь обрамлен храмовой постройкой. Так хранятся на Святой Земле практически все святыни: храмы как бы обрамляют их. Поднимаемся с правой стороны холма по лестнице, ведущей на Голгофу. Какие бы мысли, смятения ни были в душе — они отступают. Ведь здесь шел, поднимался Сам Спаситель с Крестом, вот здесь обрываются последние Его шаги… Тело невольно содрогается от рыданий. Душат слезы. Уже не раз здесь побывавший владыка Антоний потом тоже сказал: «Не могу, слезы…» Хочешь, не хочешь — рыдаешь вместе с женами, следовавшими за Христом. Далее лестница поворачивает — и мы наверху.

Открытый престол. За ним Распятие с предстоящими Богородицей и Иоанном Богословом. Самого Креста, на котором был распят Христос, нет. Он давно уже разобран на части и разошелся по всему миру. А под престолом то место, где стоял Крест. «Кресту Твоему покланяемся, Владыко…» — возглашает архиерей, и, воспевая вместе с ним, мы все кланяемся трижды до земли. Только встав на колени, можно войти под престол. Там круглое отверстие — место Креста. В него опускаю руку, и она касается камня…

Здесь, на нем, стоял Крест! Здесь текла Кровь Христова! Слезы, молитва… И что-то необъяснимое. Опускаю туда же свой священнический крест, четки, другие святыни. Рядом священник на коленах надолго прильнул к ножке престола.

Молчание. Молитва. Слезы.

Встреча со Христом на Его Голгофе!

Еще не пришедши в себя, спускаемся с другой стороны по лестнице вниз с Голгофского холма. И уже совсем по-другому смотрим на Камень Помазания. Как будто сами вместе с Иосифом и Никодимом принесли сюда бездыханного Христа.

А вот Место Оплакивания. Здесь стояли три Марии. Здесь стояла Матерь Господа, когда распинали Ее Сына. Это место означено полусферической сенью на столпах. Здесь Божественно скорбела Богородица о Сыне, взирая на Него. Здесь оружие прошло чрез Ее душу и сбылось Симеоново предсказание³¹. Это место не столь близко к Голгофе, как оно представляется по изображениям Распятия Христова. На самом деле Дева Мария, Мария Клеопова и Мария Магдалина стояли не на Голгофском холме, а внизу, на некотором расстоянии. И в Евангелии говорится, что там были также и смотрели издали многие женщины… (). Отсюда, с Места Оплакивания, наблюдали они за всем происходящим.

Но был момент, когда Дева Мария оказалась у Креста на Голгофе. Это место тоже означено алтарем Stabat Mater (начальные слова гимна «Stabat Mater Dolorosa» — «Стояла скорбящая Мать»). Миновав Место Оплакивания, идем к пещере Гроба Господня. Теперь эта пещера превращена в мраморную часовню (Кувуклию). Здесь — величайшая святыня мира! Отсюда воссияло миру Христово Воскресение! Здесь — вечная Пасха. Голгофа и Гроб рядом, как и в Евангелии сказано: потому что гроб был близко (). Под Голгофой начинался сад скальной гробной пещеры Иосифа Аримафейского.

Кувуклия имеет два придела, составляющие две части Гробной пещеры. Первый придел — часовня Ангела, сидевшего на отваленном гробном камне и возвестившего, что Христос воскрес из мертвых. Часть этого камня вставлена в мраморную вазу на престоле. Со страхом Божиим, благоговейно проходим этот придел. Далее — дверь самого Гроба, некогда заваленная камнем. Она ниже среднего роста человека. Входя, целуешь изображение креста над нею, нагибаешься — и ты во Святая Святых! Во Гробной пещере Господа! Полтора метра ширины. Два метра длины. Высота выше человеческого роста.

Продоль каменное Ложе, где тридневно почивало мертвое тело Спасителя. И где воскрес Он из мертвых. Гроб пуст. Он воскрес! Здесь совершилась Пасха! Под мраморной плитой хранится Камень с могилы Иисуса. Над надгробной плитой — три иконы Воскресения, исполненные по греческим, латинским и армянским канонам. Пещера освещена горящими свечами. Эта плита является евхаристическим престолом православных греков, католиков и армян. Ежедневно ими совершаются здесь три Божественные литургии.

И вот я во Гробе Господнем… Земное поклонение. Глава приклонена ко святому гробному Ложу. Безмолвие. Молитва. Достигнут предел возможного в этой жизни…

Я потрясен. Как некогда потрясен был римский полководец Помпей, войдя во Святая Святых древнего Иерусалимского храма. Что только он ни слышал о нем — о Святом Святых, в которое только единожды в год входил один человек — иудейский первосвященник! Говорили, что там находится золотое изображение ослиной головы; другие уверяли, что там прячут человека, обреченного на заклание. Ожидалось увидеть что-то прекрасное или что-то ужасное. И как изумлен был Помпей, когда по праву победителя вступив туда, он увидел, что там… нет ничего! Там было пусто. Там только незримо обитало Божественное Присутствие — Шехина… Гроб Христа тоже пуст. Но там — Воскресение! Там Божественный Источник Воскресения для всех смертных!

Поминаем своих близких. Прикладываем святыни. В потрясении, молча, не отворачивая лица от святого Ложа, не смея обернуться к нему спиной, выходим из пещеры. Так положено. Нельзя поворачиваться спиною ко святому Ложу. Вновь целуем крест над входом и тихо выходим.

Свершилось!

Воскрес Христос. И я, недостойный, грешный, своими глазами видел, своими руками осязал, своими устами целовал место, где это свершилось!

Тебе, Победителю смерти, — слава!

Пред Тобою да умолкнет мое сердце!

Безмолвно, медленно удаляемся мы от священной Кувуклии.

Под высоким главным куполом храма — каменная чаша. Нам говорят, что это Пуп Земли. И я в этом нисколько не сомневаюсь. Я совершенно точно знаю, что это истинно и именно так. Царь наш, содела спасение посреди земли! (). Здесь — центр Земли, Космоса, всего Божественного мироздания. Отсюда начало будущему веку и новому Иерусалиму.

Сажусь на скамью в огромном храме. Рядом сидят епископ, игумен. Все сидим в некоем изнеможении, будто после какого-то огромного труда. Надо перевести дух.

Игумен: «Устали, владыко?»

Епископ: «Какая усталость?! Нет! — слезы…»

Кто-то, может быть, читая эти строки, скажет: уж очень много чувственности.

Да нет! Не чувственности — чувства! Весь внутренний человек всем умом, всем помышлением, всею силою и всею крепостию — со Христом, с происшедшим здесь. Душа при этом умирена (мирствует), а совесть обличается в грехах, повергается в покаяние, но и исцеляется тут же бальзамом Божественной Любви. Нет, этого не описать…

Потом мы еще вернемся сюда, в храм Гроба Господня. А пока — мчимся на нашем автобусе в Вифлеем. Иерусалим, почти не прерываясь, переходит в Вифлеем (по-еврейски Бейт Лехем, значит Дом Хлеба). Некогда их разделяло 18 километров, а теперь разросшиеся города сливаются. Пересекаем границу Арабской автономии. И из высококультурной израильской столицы въезжаем в многоцветье арабской жизни. Странно, но чувствуется даже что-то от советского образа жизни — всюду, достаточно беспорядочно и неуместно, расклеены портреты улыбающегося вождя Ясира Арафата. Но мы уже в городе Рождества Христова.

Потом, кстати, мы признаемся друг другу, что так нельзя или, точнее, невозможно сразу соединить и Иерусалим, и Вифлеем. Пережитое при первой встрече с Голгофой и Гробом Господним уже не оставляет сил на восприятие Рождества Христова. Это как если бы после пасхальной ночной службы кто-нибудь предложил: а теперь давайте отслужим Рождество Христово. Не вместить сердцу человеческому то и другое в один день. Но что поделаешь, таковы условия нашего паломничества. И мы должны были и старались вместить невместимое.

Хочется, чтобы и вы, благоговейные читатели, простили нас и последовали сейчас с нами в Вифлеем — город Давидов, город Рождества Иисуса Христа.

().

Вот он, Вифлеем, город Давидов, город Рождества Иисуса Христа!

Подъезжаем к величественной базилике Рождества Христова и, к нашему удивлению, видим, что улица, ведущая к храму, украшена искусственными елками и елочными игрушками. Оказывается, европейский рождественский обычай пришел и сюда. Наш экскурсовод Элла уже шестой год живет в Израиле. Все, говорит, здесь хорошо, но скучает она без зимнего Нового года, без елки и игрушек. Поэтому в новогодние зимние дни уезжает она со своими детьми сюда, в Вифлеем. Рождество рядом с зимним Новым годом (иудеи же отмечают его в сентябре) и здесь единственное место, где можно увидеть елку с игрушками. А вообще-то в Израиле можно увидеть все. Все народы мира привносят сюда свое. И невольно думаешь о Небесном Иерусалиме, ворота которого не будут запираться… И принесут в него славу и честь народов (Откр. 21: 25–26). Каждый народ придет со своим даром.

А вот и базилика Рождества Христова. Как и храм Гроба Господня, этот храм был построен в IV веке царицей Еленой, но, в отличие от храма Гроба Господня, храм Рождества не разрушали. Кстати, это единственный во Святой Земле храм, на протяжении всех веков ни единого раза не подвергавшийся разрушению. Он особенно храним Промыслом Божиим. Однажды, например, он уцелел таким образом. Когда персы, разрушившие в VII веке при царе Хозрое многие христианские святыни, взяли город и вошли в этот храм, то увидели большое изображение поклонения волхвов. Один из волхвов был персидский царь в персидских одеяниях. И персы решили, что раз здесь почитается персидский царь, значит, храм должно оставить неприкосновенным.

В этом храме был коронован герой Средневековья, английский король, легендарный рыцарь-крестоносец Ричард Львиное Сердце. Другой легендарный рыцарь-крестоносец, император Фридрих Барбаросса, в том же Третьем крестовом походе таинственно исчез, не дойдя до Святого Града Иерусалима. Одни говорили, что он утонул, а другие — что он так и не вкусил смерти.

Входим в храм Рождества Христова. Изнутри он величествен и несколько пустоват. С обеих сторон ряды мощных коринфских колонн. В одном месте на полу можно даже увидеть фрагмент древнего, времен царицы Елены, мозаичного покрытия. В левом приделе идет служба. Вслушиваюсь. Служит кто-то из христиан Востока (может, эфиопы, арабы?). Их молитвенные протяжные напевы переносят нас куда-то в бескрайние просторы далеких арабских пустынь или эфиопских гор, от которых возносится душа этих христиан к Сущему над всеми Богу, пославшему Своего Единородного Сына в мир сей.

Скажу честно, не знай я, что нахожусь в христианском храме, подумал бы: не мечеть ли здесь и не молится ли мулла?.. Древностью Востока веет и от армянских молитвословий. А в греческой службе слышны уже истоки наших славянских напевов. Да, велик Бог, от всех народов снискавший Себе поклонение, и многолик мир, славящий Единого. А в правом приделе — длинная очередь людей. Она — к Вертепу, к пещере, в которой родился Христос. Мы становимся в очередь и медленно продвигаемся. Так в Ветхом Завете поколениями в тысячелетиях приближалось человечество к благословенному Дню Рождения Спасителя, обетованного Мессии.

Наконец мы перед Вертепом! Вот он — грот. Видно скальное углубление. В него как бы вставлен алтарь — невысокий открытый престол. Под престолом — четырнадцатиконечная серебряная звезда с отверстием в центре. Над звездою горят пятнадцать лампад — символы различных христианских общин. Четырнадцать концов звезды, не указывают ли они на триаду четырнадцати родов от Авраама до Христа-Мессии? Над этим местом остановилась на небе Вифлеемская звезда. На серебряной звезде латинская надпись: Нис de Virgine Mariajesus Christus natus est — I7l7. С благоговейным трепетом, после пения тропаря Рождества Христова, склоняюсь на святом месте. В отверстии посреди звезды достаю рукою каменную основу пещеры. Опускаю в нее свой крест и святыни. Здесь! Здесь, Господи, Ты явился в мир! Благословенна ночь Рождества Твоего!

Через четыре года весь мир будет праздновать двухтысячелетие происшедшего на месте сем чуда Рождества Христова. А мне как-то подумалось: что значит праздновать юбилей Рождества Христова? Ведь на христианских праздниках мы не память творим священному событию, а вновь таинственно и духовно переживаем его и участвуем в нем. Рождество Христово вечно ново. Оно никогда не уходит в историю.

Кроме Грота Рождества Христова есть еще Алтарь Яслей. Это место, куда после рождения был положен Богомладенец. А вот Алтарь Волхвов. Здесь они поклонялись Христу, принося Ему дары злата, смирны и дивана. Как чудно! Ведь пол год а назад в величественном Кёльнском соборе далекой Германии я поклонялся мощам сих трех волхвов. Волею Божией оказались они на немецкой земле. А теперь я здесь, где они поклонялись Христу-Младенцу. Господи, сколько у Тебя милости ко мне, а со мной и ко всем моим родным и близким, которых Ты дал мне!

По выходе из храма подходим к Усыпальнице Вифлеемских младенцев, убитых царем Иродом. Но она закрыта. Мы было повернули обратно, но решили вернуться и пропеть величание Вифлеемским младенцам-мученикам. И вот (в который раз!) при пении величания врата Усыпальницы отверзаются, и нас приглашают войти. Опять милость Божия! Опускаемся в грот. Там внизу захоронение. Видно множество костей. Но, кроме младенческих, много и взрослых. Судя по всему, здесь было некое общее захоронение.

Находясь близ рождественского Вертепа, думаю о блаженном Иерониме. Ведь именно здесь, в одной из пещер, он подвизался 35 лет своей жизни. Здесь он осуществил свой бессмертный труд перевода всего Священного Писания на латинский язык (Vulgata). Недалеко за Гротом Рождества ему воздвигнут памятник.

И вот мы покидаем Вифлеем. Где-то в стороне остается Поле пастухов, где Ангел возвестил им рождение Христа, а на небе воспели воинства Небесные: Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение (). Это место священно и для иудеев: именно на этом поле произошла встреча Вооза и Руфи — праматери царя Давида.

Время уже к вечеру. Мы едем в Горняя. Там русская женская обитель, где подвизаются и две наши красноярские монахини из Свято-Благовещенского монастыря.

А пока мы едем, взору нашему вновь открывается краса Иерусалима. Сей горний град — чудо Божие. Удивительный народ евреи. Сколько восторга и сколько ненависти к себе они вызывали в веках. К сколь высоким достижениям и ко сколь недобрым делам они причастны. Ведь и Христос от них, и антихрист придет тоже от них. И вот уже скоро будет 50 лет, как собраны они на Обетованной Земле, на земле Израиля, после девятнадцати веков рассеяния! Небывалый, беспримерный в истории случай: они восстановили у себя язык Адама, иврит, на котором сами все эти века не разговаривали. Они восстанавливают библейский Израиль. Народ собран единой идеей и единым делом.

…А Христос-Мессия, пришедший спасти их, отвергнут.

Они все еще ждут своего мессию. И это ожидание сильно чувствуется во всем. Во всем — подъем и обновление. Но кому же достанется то, что они ныне созидают? И этот прекрасный, дивный и святой город Иерусалим — неужели достанется только ему, антихристу? Всё — антихристу, и на этом всё. И нововзвращенный сад «Неот Кедумим», и всё, всё — только ему? Не хочется в это верить, но именно так думают иные православные. И не потому ли не находят благодати здесь, на Святой Земле? И возвращаются отсюда с какими-то тяжелыми ощущениями, будто прикоснулись к чему-то чуждому и враждебному. Или остаются пустыми. Некоторые даже говорят, что в Святой Земле уже нет благодати, и ездить сюда не надо.

А моя душа здесь, на Святой Земле, радуется и ликует, временами тревожится. Одновременно — ощущение Евангелия и Апокалипсиса. Так кому же это все? Неужели только ему, антихристу? Тому «иному», который придет во имя свое и которого примут иудеи как мессию? Вот богооткровенные размышления об этом еврея от евреев и апостола, просветившего многие народы, святого Павла, который обращается к христианам из язычников:

().

Да, в Израиле все еще ожесточение. Христос все еще не узнан. Израиль живет ожиданием мессии. Не уразумев Истинного, он примет ложного. Да, есть и сборище сатанинское () — те, посвященные в тайны антихриста, которые сознательно трудятся по водворению царства диавола на Земле. Однако многие в Израиле примут ложного мессию именно потому, что поверят в него как в Истинного. Философ Владимир Соловьев говорит о времени, когда христиане увидят «с изумлением, что душа Израиля в глубине своей живет не расчетами и вожделениями Маммона (хотя внешне это часто именно так. — Г.Ф.), а силой сердечного чувства — упованием и гневом своей вековечной Мессианской веры» («Краткая повесть об антихристе»). Каждое утро верующий иудей во время молитвы произносит: «Я верую полною верою в пришествие мессии, и если бы даже оно замедлило, я все-таки верую в его пришествие…» И это происходит из века в век.

Антихрист, ложный мессия, придет. Израиль его примет. Он восстановит Иерусалимский храм. Он станет устанавливать всемирное владычество диавола под видом Царствия Божия. Но сюда же явятся и пророки Илия и Енох. И совершится диво дивное! Природная маслина расцветет после того, как все дикие ветви уже будут привиты. Все языческие народы будут приведены ко Христу, полное число язычников войдет в Его Царство. И тогда обман антихриста откроется. «Дело в том, что евреи, считавшие императора (антихриста. — Г.Ф.) кровным и совершенным израильтянином, случайно обнаружили, что он даже не обрезан» («Краткая повесть об антихристе»). То есть он окажется обманщиком не только с христианской точки зрения, но и с иудейской. Он оскорбит их ветхозаветные чувства, ибо он не только не Мессия, но даже и не правоверный иудей. И тогда, не через проповедь благовестников от языческих народов, не через Рим, Константинополь или Москву, а через своих собственных пророков Илию и Еноха обратятся евреи к Иисусу из Назарета.

Об этом говорят святые отцы, толкуя Священное Писание. Об этом говорит блаженный : «Илия придет… как предтеча второго пришествия и возвратит к вере во Христа всех евреев, которые окажутся послушными, приводя как бы к отеческому наследию их, отпавших от Него» («Толкование на Евангелие от Матфея»). Святой : «Будут же посланы Энох и Илия Фесвитянин, и они обратят сердца отцов к детям, то есть Синагогу — к Господу нашему Иисусу Христу и к проповеди апостолов» («Точное изложение православной веры», кн. IV, гл. 26). И тогда Господь восстановит царство Израилю, будет Крещение Израиля, как было Крещение Руси, Болгарии и других народов и стран.

Братья Иосифа замыслили зло и хотели убить его. За двадцать сребреников продали его в рабство. Но тем самым возвели его в правителя Египта и через него спасли себя от голода. Зло обернулось добром и спасением. Аман готовил виселицу Мардохею, а драгоценные одежды и колесницу — себе. Иудеям был назначен день их истребления. Но Господь сделал так, что Аман облачил в приготовленные для себя одежды Мардохея, призвал весь город почтить его, а сам повис на виселице, приготовленной им для Мардохея. Назначенный же им день избиения стал днем славы Израиля. Об этой истории повествуется в Книге Есфирь. Человек полагает, а Бог располагает.

Сегодня ко Христу, к Иисусу из Назарета, ожесточение в Израиле. Но оно отчасти. Оно пройдет! Обман ложного мессии откроется, и они примут Истинного! Проданный за сребреники, ими распятый — воцарится и их же спасет, подобно Иосифу, спасшему предавших его братьев. И, как в истории Есфири, все обернется наоборот. Что готовилось земному владыке и лжемессии, достанется Небесному и Истинному. Кого хотели убить — прославится. А желавший славы во имя свое будет поруган навечно. И Господь восстановит царство Израилю, Царство вечное.

Если русские старцы (преподобный , святитель Феофан Полтавский и другие) говорили о восстановлении святого царства на краткое время в России, то нет ничего невозможного и в том, что в последнее время Господь восстановит и святой Израиль… И будет в тот день, остаток Израиля и спасшиеся из дома Иакова… возложат упование на Господа Святого Израилева, чистосердечно. Остаток обратится, остаток Иакова — к Богу сильному (), — предсказывал пророк Исаия.

Ведь если бы Израиль так и достался антихристу, то хотя бы на этом (да еще каком!) участке победил диавол. Первенец Божий оказался бы не Богу принесенным, а погублен, как в Египте… Но нет! Победит Господь! Он начал со времен Авраама и Моисея спасать Израиля — и не бросит, но довершит. Спасет! Весь Израиль (в остатке) спасется.

…Восстанавливается библейский Израиль.

Кому?

Ему! Мессии! Иисусу из Назарета, Христу Истинному!

Тем временем мы подъезжаем к Горняя. Сначала нас встречает маленький город на холме — Эйн Карем (в переводе — Винный источник). С 1961 года он в черте Иерусалима. Из окна автобуса мы видим храм святого Иоанна Крестителя. Он построен на месте дома праведных Захарии и Елисаветы. Там родился Предтеча и Креститель Христа Иоанн. Мы выходим из автобуса и пешком направляемся в Горняя. Это сюда спешила Дева Мария после Благовещения архангела Гавриила.

Встав же Мария. во дни сии, с поспешностию пошла в нагорную страну [в Горняя, — слав.], в город Иудин.

().

Здесь была дивная встреча двух матерей. Когда взыграл младенец в утробе Елисаветиной при встрече с Пречистой Девой, имущей уже во чреве Христа, то «взыграла» и природа. Из земли стал бить источник воды. На месте источника воздвигнута церковь Посещения, или церковь Магнификата, ныне принадлежащая францисканцам. На сорок одном языке написано величание, произнесенное Пречистой Девой: «Величит душа Моя Господа и возрадовался дух Мой о Бозе Спасе Моем…»

А вода из чистого источника течет и поныне. Кто жаждет, иди ко Мне и пей (Ии. 7: 37), говорит Христос. С какою радостию мы испили из него!

Подъем в Нагорную страну. Вот и наша Горненская обитель. Вновь уголок России. Мы снова, как дома, все так же. Слава Богу за все! В храме этой обители мы видели Камень Иоанна Крестителя, на котором он стоял, когда произносил свою первую проповедь; с которого он призывал к покаянию, ибо приблизилось Царство Небесное. Эту близость Царства Божия ощущает здесь сердце паломника.