Я оказалась права. По окну шли морозные узоры. Сегодня стекло покрывала толстая корка льда с причудливыми узорами. И на этих узорах словно вытаяли буквы «Ты почти моя…». Почему-то я точно знала — эта надпись намекает на наш визит в склеп, если бы парни все же сдвинули крышку гробницы, я была бы его…

Я, сглотнув, попятилась. Стало так страшно, что первой мыслью было мчаться из комнаты куда глаза глядят. Но потом подумала, что если так развлекается Эльвира… то не стоит ее радовать раньше времени. А ведь я серьезно подозревала, что запугивание — ее рук дело и не стоит слишком сильно верить в легенды. Иначе так и до помешательства дойти недалеко. Поразмыслив подобным образом, я мужественно подошла к окну и, ощущая холод, исходящий от стекла, задернула шторы. Сейчас я действовала по принципу «не видишь — не бредишь».

Но успокоиться оказалось крайне сложно. Сначала я сообразила, что про гробницу Эльвира не знала, и кинулась к двери, но потом вспомнила про сидящего в ее компании Фокса и поняла — он вполне мог нас сдать. Даже более того, я почти была уверена, что он рассказал Эльвире о том, чем мы занимались днем. У нее было время переосмыслить и организовать очередную гадость.

Я посидела, скрестив руки на коленях, и постаралась унять противную дрожь. Встала, поставила чайник и насыпала заварку прямо в кружку. Было неуютно, страшно и одиноко. Сейчас, наверное, я была бы рада даже Бэтт на соседней кровати. Одиночество напрягало, особенно в данный момент. Светлая идея спровоцировать Эльвиру начала казаться опрометчивой. Вот зачем я полезла? Теперь страшно, а я совсем одна.

Я пыталась сражаться с собой, уговорить, что ничего ужасного не происходит — это все чьи-то глупые проделки, но все же сдалась, так и не сумев побороть предательское волнение. Выругалась и кинулась к выходу, браня себя за слабохарактерность. Но сидеть ночью одна я не хотела категорически. Решила найти или Винтера, или лорда Рэмола. Того, кто первым попадется на моем пути, тому и сделаю неприличное предложение — провести ночь в засаде в моей комнате. Вообще лорд Рэмол был предпочтительнее, я в его силы верила больше, чем в силы Винтера. Все же Винтер студент, и ему дозволено меньше. Хотя амулет был и у Рэмола, я в очередной раз удивилась, не понимая зачем?

У двери меня ждал неприятный сюрприз. Едва только я протянула руку к ручке, как она покрылась инеем. Я сначала даже не поняла, что происходит, попыталась ухватиться, но с криком отпрянула. Такого холода, пронизывающего до костей, я не испытывала ни разу в жизни. Пока я приходила в себя, иней начал подниматься по дверному полотну от пола и выше. Морозные узоры сплетались в причудливую вязь. Сначала это были просто хаотичные линии, но когда больше половины двери промерзло, я углядела подобие рисунка. Чтобы разобрать, что это, пришлось отступить дальше. С двери на меня смотрел оскаленный череп. В его глазницах блестел голубоватый лед, похожий на два вставленных топаза. Ужасающе красиво.

Подходить к двери расхотелось совсем, изображение пугало, и я догадывалась — это только начало. Я, осознавая, что без своей магии мне не обойтись, ухватилась за цепочку и попыталась стянуть амулет, но не смогла. Голова закружилась, и комната перед глазами поплыла, а я, пошатнувшись, упала. Потеряла сознание на минуту, вряд ли больше, а когда открыла глаза, то обнаружила, что единственный источник света в комнате — это сияющие неестественным синим огнем глаза черепа. Света они давали немало, но все вокруг казалось мертвенно-бледным и еще более пугающим.

Я встала на четвереньки и, стуча зубами, отползла к стене. Было не только до дрожи страшно, но и холодно. Изо рта вырывались облачка пара, а ноги заледенели, и температура воздуха все опускалась. Если ничего не изменится, я рискую в лучшем случае обморозиться, в худшем — замерзнуть насмерть. Так себе перспективки!

Не вставая, я стянула плед с кровати и закуталась. Ненадолго стало лучше, но потом температура продолжила понижаться, а с черепом начали происходить странные изменения. Он словно таял, стекал по двери тонкими струйками, которые тут же подмерзали, придавая черепу еще более жуткое выражение. Только два светящихся глаза остались на месте, вся остальная картина сползла вниз и растеклась по сторонам. Сейчас дверь напоминала машину, попавшую под ледяной дождь.

Когда, превозмогая ужас, я подползла ближе, от черепа осталось только мокрое пятно на коврике перед дверью, но радовалась я рано. Прихлопа у двери не было. Все, даже самые узкие щели, включая замочную скважину, заполнил лед. Сама дверь будто заключена в ледяную глыбу, сросшуюся со стеной. Я отчетливо поняла — мне не выйти из комнаты. Подскочила и кинулась к окну. Меня даже надпись на стекле больше не пугала. Я боялась, что его тоже не откроешь. Подозрения подтвердились. Меня замуровали в собственной комнате, я не могла сбежать. А если вдруг лед заполнил все-все щели, то, наверное, и дышать скоро будет невозможно.

Пока лихорадочно соображала, что предпринять дальше, хваталась дрожащими пальцами за цепочку амулета на груди, лужа на полу начала кристаллизироваться и светлеть. По ней полз иней, когда воды не осталось совсем, от ледяных кристалликов начал медленно подниматься едва заметный дымок, сгущаясь и образуя высокую фигуру. Я всхлипнула и, прямо как и была, на заднице, поползла к стене, бормоча себе под нос: «Меня просто пугают, просто пугают, вот и все!!!»

Но для обычных пугалок было слишком страшно и холодно. Иней покрывал стены комнаты и застыл на шторах, сделав их жесткими, а у меня уже стучали от холода зубы, и на ресницах, кажется, появился иней.

Хотелось орать и рыдать, и я, наверное, билась бы в истерике, если бы не понимала — это все бесполезно. Слезы не изменят ничего — ужас не закончится, пока я не умру или тот, кто его затеял, не решит, что с меня хватит. Ну… или лорд Рэмол не заметит, что его защиту кто-то сломал, но пока он не спешил мне на помощь. Я была тут одна наедине с собственными страхами и ужасом, оживающим из ледяной лужицы.

Ледяной дымок становился все плотнее, постепенно складываясь в ужасающую фигуру. Длинные светлые патлы, оскаленный жуткий череп и балахон, который развевался, словно от легкого ветра.

Я готова была поспорить, что вижу перед собой призрака. Ужасного, ледяного призрака, от вида которого тряслись поджилки, а все знания по самообороне испарились из головы. Как от этого можно защититься? Что можно противопоставить существу, которое уже умерло? Температура в комнате упала еще на несколько градусов, и я, уже не таясь, всхлипывала. По щекам текли слезы и, кажется, замерзали прямо на коже. Призрак был слишком реальным, путающим, я уже не верила, что Эльвира способна на подобное. К тому же надпись на стекле слишком явно свидетельствовала о том, что писавший ее знал о том, что я подбиралась к гробнице. Значит… по мою душу пришел сам Дух зимы?

Эти мысли почему-то отрезвили. Я, собравшись с духом, начала стягивать с себя цепочку с амулетом, сдерживающим магию. Сделать это оказалось не так-то просто. Руки дрожали, и защитная магия академии не давала избавиться от мерцающего в такт сердцу амулета. Она словно сковывала движения, затормаживала, мне казалось, что руку кто-то удерживает. И зачем мне кастелянша говорила — не снимать амулет? Я и не могла его снять даже при желании! А призрачная фигура с каждым моим судорожным вздохом становилась все ближе и ближе.

— Ты разбудила меня, Избранница. — Неживой голос звучал у меня в голове, заставляя практически цепенеть от страха и рвать цепочку на шее все сильнее. Я уже не обращала внимания на то, что по шее течет кровь. Это было совершенно не важно. — Ты скоро будешь моей… — шептал призрак, склоняясь ниже. — Моей невестой. Я очень давно ждал тебя… иди же ко мне…

Он протянул костлявые руки, намереваясь то ли поднять меня с пола, то ли обнять. Это напугало до такой степени, что я заорала, сильнее рванула цепочку и все же сорвала амулет, изодрав шею. Потекла липкая струйка крови. Я машинально размазала ее рукой и со всего размаха шарахнула в ледяного призрака высвободившейся магией, но огненный шар пошел сквозь Духа зимы, не причинив ему вреда, и врезался в дверь. По льду пошли с хрустом трещины, а потом тонкая блокирующая выход ледяная корка начала таять. Я прямо на четвереньках бросилась к двери, огибая Духа зимы, который следовал за мной по пятам. Вскочила на ноги и со всхлипами потянулась к ручке, надеясь, что она больше не ледяная. Но дернуть не успела, дверь с хлопком открылась прямо на меня, едва не припечатав по лбу.

Сначала в комнату влетел лорд Рэмол и заключил меня в объятия, чуть позже ворвался встревоженный Винтер. Вспыхнул свет, и я обнаружила, что лед исчез. Весь, кроме надписи на окне.

— Что произошло? — спросил меня лорд Рэмол, осторожно поглаживая по волосам в попытке успокоить. — Ты в крови. Без амулета, и кто-то совершенно бесцеремонно обошелся с моей защитой!

Слезы душили, и я могла только рыдать, уткнувшись ему в плечо, говорить не получалось. Меня трясло то ли от холода, то ли от переполняющих эмоций. А лорд Рэмол был живым и теплым. Он связывал меня с реальностью, поэтому я и прижималась к нему все сильнее и сильнее, пытаясь вернуться из кошмара в реальность.

— Это Эльвира, — произнес Винтер. Я даже вздрогнула от неожиданности. — В триста семнадцатой были они с Брюсом. Хозяева комнаты отсутствовали. Я постучал, Эльвира открыла… Притом ни тот ни другой там не живут! Это может означать только одно: они специально попросили хозяев освободить комнату, чтобы изводить Диану.

— Все ясно. — Лорд Рэмол отстранился от меня и передал в руки Винтеру. Стало обидно. — Успокой ее!

— Это сделала Эльвира… все же это сделала она, тварь… — со злостью прошипела я и снова всхлипнула. Винтер с готовностью привлек меня ближе. Но мне было не так уютно, как в объятиях светловолосого куратора. Или, может быть, я просто была слишком зла?

— Я разберусь с Эльвирой, — ответил Рэмол и ушел, а я осталась с Винтером, чувствуя, что меня постепенно отпускает. Даже руки нагрелись. Винтер увлек меня в комнату и там усадил на кровать. Но я уже совсем пришла в себя, и мне не хотелось торчать тут, пока где-то происходит интересное.

— Пошли, — сказала я после того, как парень обработал мою рану перекисью.

— Куда? — поинтересовался он, кажется, немного удивившись.

— Я хочу видеть, как лорд Рэмол уводит эту тварь. Мне важно видеть…

Не помню, когда я в последний раз была столь же кровожадной.

— Думаешь, это Эльвира убила Бэтт? — поинтересовался Винтер, послушно поднимаясь.

— Если учесть, что она творила со мной… — Я сглотнула, ненароком снова вернувшись в минуты кошмара. — Верю, что она способна на убийство. Показывай, куда идти, — сменила я тему, чувствуя, что еще немного — и мы пропустим все самое интересное.

До комнаты мы добраться не успели. Лорд Рэмол уже тащил по коридору упирающуюся Эльвиру.

— Вы думаете, это я ее убила? — вопила она. — Я не трогала Бэтти! Зачем мне?

— И меня ты не трогала? — со злостью спросила я, шагнув девице наперерез. Лорд Рэмол взглянул на меня неприязненно. Я помешала, но мне было без разницы. Меня чуть не свели с ума забавы ради.

— Тебя… — Она задумалась, но потом поняла, что отпираться в этом случае бесполезно и ответила. — Тебя да. Мы хотели тебя проучить… но Бэтт! Бэтт я не трогала!

— Конечно, — очень тихо сказал лорд Рэмол ей на ухо. — За неудачную, повлекшую легкий вред здоровью шутку тебя ожидает выговор и несерьезное наказание, а вот последствия в случае убийства будут более плачевными. Так ведь?

Эльвира всхлипнула, осознав, что ей не верят, а лорд Рэмол скомандовал, обращаясь уже к Брюсу:

— И ты, мачо, не отставай. Какой смысл бегать? Отсюда не убежишь, и вы это знаете. А если хотите проверить… велкам, я провожу вас до ворот. Лично. Там, в тумане межмирья, вас уже ждут… — Он сделал паузу. — Вечно голодные псы. Даже кости собирать не придется. Вы просто исчезнете навсегда.

— Мы пойдем сами, — сглотнув, ответил Брюс и посмотрел на меня с ненавистью. А я порадовалась, что все закончилось. Что-то подсказывало мне: если эти двое избегут наказания, меня будет ждать месть. Причем более изощренная, чем та, которая едва не угробила меня сегодня. Они так этого не оставят. От подобных мыслей стало нехорошо. Страшно представить, на что еще способны эти двое.

Но я старалась не думать о плохом, проводила парочку и лорда Рэмола взглядом и шепнула себе — все хорошо. Все закончилось.

Винтер проводил меня в комнату и долго топтался у двери. Он явно хотел уточнить все детали произошедшего, а я не жаждала ничего с ним обсуждать. Вообще ни с кем говорить не хотелось, поэтому выпроводила парня и осталась одна в комнате. Сначала обошла ее крутом, снова задернула шторы на окне, с которого так и не исчезла ледяная надпись — она единственная напоминала о том, что в моей комнате творились аномалии. Не было ни льда, ни инея на стенах, ни лужицы на полу. Это заставило поверить в то, что все действительно закончилось, и я отправилась в ванную комнату. Впервые с того момента, как оказалась в академии, я принимала не душ, а погрузилась полностью в пену, закрыла глаза и позволила себе расслабиться. Запах мяты и апельсина заставил отрешиться от этого дня, и я даже задремала, чувствуя, как успокаиваюсь и окончательно отогреваюсь. О событиях, произошедших всего час назад, напоминала только доставляющая неудобство царапина на шее — след от амулета, сорванного в попытке избавиться от Духа зимы, к счастью, иллюзорного.

Я уже собралась вылезать из слегка остывшей воды, когда раздался стук в дверь. Сначала не хотела открывать, но стук был настойчивым и повторился снова. Я накинула на себя махровый халат до пят и пошла к двери. Замерла, подумала, но потом решила не параноить и открыла. В конце концов, амулета на мне нет, если там кто-то, кого я видеть не желаю, успею шарахнуть огненным сгустком. Палить все, что попадется под руки, у меня получалось хорошо. Лучше, чем не лезть в неприятности.

Но за дверью оказался лорд Рэмол. Он стоял как-то странно, спрятав руки за спиной. Я недоуменно на него покосилась и отступила, пропуская.

— Конечно, это непедагогично, — начал он, едва оказался у меня в комнате. — Но мне показалось, что тебе это необходимо.

Он продемонстрировал мне бутылку вина и два бокала. Сказать, что я изумилась, значит не сказать ничего. Я даже не сразу смогла подобрать слова.

— Даже так… — вымолвила спустя какое-то время.

— Не расценивай превратно, — отозвался он, улыбнувшись как-то по-особенному, и это свело на нет его слова. Нельзя было не расценивать превратно слова мужчины, который умел так улыбаться. — Это лучше, чем медикаментозные успокоительные, — тем временем продолжил лорд Рэмол. — А мне еще нужно выяснить, что тут произошло. Ты сможешь со мной поговорить?

— Даже сыр на тарелочке разложу… — отозвалась я, словно завороженная. Все происходящее сейчас очень сильно напоминало свидание. И от этого мне было особенно волнительно.

— Сыр? — Лорд Рэмол казался удивленным. А я фыркнула. Слишком уж забавной была у него физиономия. Растерянный лорд куратор — редкое зрелище.

— А что вас смущает? — поинтересовалась я и прошла к небольшому холодильнику у стены. — Я сегодня взяла из столовой. Думала, вечером пойду на тренировку, не хотелось ночью от голода страдать.

— А ты очень предусмотрительная девушка, — усмехнулся он и по-хозяйски расположился в единственном кресле.

— Я — ведьма. Мы предусмотрительные и осторожные.

— По поводу осторожности я бы поспорил. Эльвира сказала, что ты спровоцировала ссору.

Отпираться я не считала нужным, поэтому только поставила на столик блюдечко с сыром и порезанные апельсины и кивнула.

— Вы сказали, что почувствуете вмешательство в свою охранную систему, и я посчитала, что спровоцировать Эльвиру — хорошая идея.

— Но когда мы пришли в комнату, ты была на грани истерики. Похоже, сильно испугалась. Неужели оно того стоило?

— Ну да… я пожалела о том, что спровоцировала эту сумасшедшую. Мне было страшно. Все происходящее здесь было очень уж реально.

Слово за слово я рассказала, что именно случилось тут в комнате. И от подробностей меня снова начало потряхивать. Руки мелко дрожали.

— Это было так похоже на правду, что я практически поверила в отправившегося на мои поиски Духа зимы… Его «послание» до сих пор на стекле… Они предусмотрели все. Холод… звук… визуализация. Да, им удалось меня напугать до поседения. Я почти поверила в легенду.

— Буквы не исчезли? А Эльвира сильная, чертовка. Все должно было исчезнуть, — сказал лорд Рэмол и начал вставать, но я махнула рукой.

— Наплевать. Можете не убирать пока. Мне не мешает. Я просто задернула шторы, чтобы не видеть. Это не страшнее, чем череп, стекающий по двери, или пытающийся обнять меня Дух зимы.

— А ты знаешь, что в основном ты обязана своими кошмарами не Эльвире, а Брюсу? — поинтересовался лорд Рэмол. — Эльвира обеспечивала спецэффекты — иней на дверной ручке, понижение температуры, заиндевевшие стены. Все, что тебя пугало, — это Брюс.

— Иллюзия? Но он не иллюзионист.

— Он менталист…

— Этот мерзавец вызвал у меня галлюцинации?

Лорд Рэмол пожал плечами, а я со злостью опустошила бокал. Стало понятно, почему моя магия не повредила призрачной фигуре. Я швырялась огнем в глюков, и невероятная удача, что попала в ледяное заклинание Эльвиры, иначе бы спалила свою комнату.

— Ну и что за моральные уроды учатся в академии? — Вопрос был риторическим, и мой собеседник отвечать на него не стал, поэтому я задала следующий. Более конкретный. — Это они убили Бэтт? Да?

— Ну мотивов у этой парочки было предостаточно, — согласился лорд Рэмол. — Сейчас, пока я говорил с ними, всплыли еще некоторые подробности их отношений с Бэтт. Она незадолго до смерти узнала об измене. Но сказать с уверенностью, что убили именно они, сейчас нельзя. В убийстве эти двое не признаются так легко, как в розыгрыше. Слишком уж серьезные последствия.

— Розыгрыш? Это был розыгрыш? — Я и подумать не могла, что это определение так меня возмутит. — Если бы вы не успели вовремя, в лучшем случае я заработала бы переохлаждение!

— Только доказать мы этого не сможем, но у меня есть все основания держать их под стражей до выяснения обстоятельств. А это не так уж и плохо. Если они виноваты, я сумею это доказать.

— То есть в ближайшее время я могу спать спокойно?

— Именно. Я советую пользоваться этой возможностью. День был слишком длинным.

Лорд Рэмол поднялся и, оставив на моем столике бокалы и вино, направился к двери. Я задумчиво посмотрела ему вслед. Не отвела взгляда даже тогда, когда дверь захлопнулась.

В голову полезли разные мысли, которым я была не очень рада, поэтому усилием воли решила, что сегодня я заслужила спокойно спать и не думать ни о ком и ни о чем. Наполнила себе еще бокал вина, неторопливо выпила, стараясь избавиться от всех мыслей, и отправилась спать, а проснулась от жуткого вопля в коридоре. Он раздался с самого утра, буквально за несколько минут до того, как прозвонил старый будильник (я думала, что он принадлежал Бэтт), но, оказывается, агрегат прилагался к комнате в общежитии.

В душу закрались тревожные предчувствия, и я, накинув халат, выбежала в коридор. Кричали снова на нашем этаже.

— Элис убили! — всхлипывала худенькая первокурсница, которая выскочила из комнаты прямо в смешной пижаме с совами. Я мимо нее бросилась к распахнутой двери, прекрасно помня, что произошло в прошлый раз. Не успеешь проскочить, потом не пустят, но я и так знала, что увижу. На кровати со скрещенными на груди руками лежала красивая черноволосая девушка. На ее ресницах застыл иней, и она была мертва.

— Снова… — пробормотал лорд Рэмол, который неизвестно как оказался за моей спиной.

Я чувствовала, как пол уходит из-под ног. Сейчас я поняла две вещи. Первая — это не могла сделать сидящая под охраной Эльвира, вторая — обе жертвы, и неизвестная мне Элис, и скандальная Бэтти, чем-то были похожи на меня. Бледнокожие и черноволосые… Интересно, это заметила только я?