Глава 12

– Миямиль! Вставай скорее, а то мы опоздаем!

Я сонно приоткрыла глаза и, узрев уже одетую, причесанную и отвратительно бодрую сестрицу, малодушно попыталась спрятаться под подушку.

– Мия!

Мою защитницу от суровой реальности отобрали и кинули в кресло.

– Ами, – со вздохом села я, сжав пальцами занывшие виски. – Ох… что же вчера было?

– Вот и меня это интересует, – опустилась рядом со мной на постель двойняшка. – Мия, я тебя прождала до часа ночи, потом отрубилась! Ты где была, бессовестная?!

– Кажется, я с кем-то пила… – напрягла память, стараясь выудить что-то из заполненной туманом головы. Выудила. Зрелище залитой кровью мостовой и трупов стражников и Всадников Смерти. К горлу опять подкатила тошнота.

– И с кем ты изволила пьянствовать? – вскинула бровь Амириль.

Перед моим внутренним взором встало резкое лицо с синими глазами, и мне захотелось выпить еще.

Я вчера умудрилась напиться с Мастером Пыткой. Мамочкина скалочка…

Хорошо хоть почти ничего не помню. Отчетливо только до момента дегустации гоблинской самогонки, а потом все как в тумане, притом чем дальше – тем больше.

Наверное, это к лучшему.

– Ами… а может, не будем углубляться в эту тему? – подняла на блондиночку умоляющий взгляд и, наткнувшись на ее скептический, отважилась напомнить: – Я же про шута не вспоминаю.

– Ну ладно, – продолжила сверлить меня голубым взором старшенькая. – Только если тебя вновь одолеет желание напиться, то возьми меня с собой, ладно?

– Зачем? – удивилась я.

– Ну, если я не могу пресечь безобразие, то просто обязана в нем поучаствовать, – подмигнула мне сестричка и, подавшись вперед, чмокнула меня в щеку. – Мия, я не имею морального права тебе что-либо запрещать, но я все равно волнуюсь. Поэтому предпочту составлять тебе компанию!

– Ты лучшая, – подалась вперед я, обнимая ее в ответ.

– Я знаю, – тихо рассмеялась Ами и, отстранившись, расправила немного смятые мною кружева на платье. – Вставай давай, Мия, нам на занятия совсем скоро.

– Угу, – кивнула я, наблюдая, как двойняшка выходит из моей комнаты.

Сама я решила посвятить пять минут самокопанию и определению линии поведения с Хином.

Надо признать, из-за того, что я почти ничего не помнила, было сложно сделать какие-то выводы.

Только… почему-то я твердо знала, что он в курсе того, что я все забыла.

А значит, все еще проще, чем мне думалось.

Этого все равно что и не было!

Я потянулась, а потом села, скрестив ноги и закрыв глаза. Сейчас надо увести воспоминания еще дальше и сделать их почти недоступными. Малодушно? Дальновидно!

1. Мне не стоило видеть того, что случилось в том переулке.

2. Мне будет легче жить, если я не буду помнить о том, что за этим последовало.

Особенно в свете того, что мне с Мастером еще встречаться не просто в неформальной обстановке, а на его территории.

А лишние волнения мне не нужны. Так же, как и лишние знания. Ведь все, что связано с Мастерами, по определению не может нести покой.

Когда я закончила, то голова была кристально ясная и о вчерашнем мало что напоминало.

Довольная, соскочила с постели и быстро начала одеваться и собираться.

Я сидела на занятии в Зеленой Академии, самом престижном учебном заведении Малахита. Чтобы сюда попасть, я приложила очень много сил и старания! Не спала ночами, тренировалась, зубрила материал! Я попала. И вот теперь сидела в аудитории и самым бессовестным образом старалась не уснуть!

Было стыдно. Перед собой. Преподавателя-призрака, который заунывно вещал что-то за кафедрой, было не жаль. Жаль было себя. Потому что такой ценный предмет, как «История», сдавать все равно было надо, а стало быть, тратить потом драгоценное время на поиск и запоминание того, что сейчас нам нудно говорил учитель Модар:

– Таким образом, нетрудно предположить и получить этому историческое подтверждение, что крупный вооруженный конфликт между Янтарем и Малахитом был вызван…

Дальше опять последовал невнятный бубнеж, и мой проснувшийся было интерес снова ушел в несознанку, так и не обогатившись ценными сведениями о причинах международного конфликта прошлого столетия.

Я украдкой зевнула и окинула взглядом студентов в соседних рядах. Мой сонный настрой, судя по всему, разделяли практически все, а некоторые вообще неприкрыто спали. Поймала взгляд Лейдира и смущенно улыбнулась в ответ на его кивок. Отвернулась и попыталась было внимать преподавателю. Призрак подлетел к карте и стал показывать на ней схемы наступления сторон. Видимо, этим и воспользовался дроу, так как передо мной с легким хлопком появился снежно-белый лист в красивых вензельных завитушках цвета молодой зелени по краям. Я с интересом его осмотрела, и тут же изумленно ахнула, когда на бумаге стали проступать буквы.

Воровато оглядевшись и заметив проказливую усмешку Лейдира, нерешительно ответила тем же. Потом заметила на тетради дроу такой же листик, как и у меня.

Эм… а правильно ли все это?

То, что мы сейчас… общаемся не как лидер и, по сути, подчиненная.

Улыбка пропала с губ Лейдира, и он, склонившись, начал что-то быстро писать. Я опустила глаза на лист и невольно улыбнулась, а потом смущенно прикусила нижнюю губу.

Вот зараза самоуверенная!

Я решительно взяла свою перьевую ручку и вывела строчкой ниже:

Таким встречным вопросом дроу меня совершенно ошарашил.

Я несколько секунд удивленно смотрела на лист, потом не выдержала и повернулась к темному. Тот же невинно глядел на учителя и на первый взгляд, кроме учебы и в высшей степени любопытных маневров армии Малахита, его ничто не интересовало.

А я сидела и думала. Недолго. Меньше минуты. А потом решительно ответила:

«Великолепно! Я очень рад, – тут же появился ответ. – Где и когда?»

Во мне не ко времени проснулось кокетство:

Ответа сразу не последовало, зато этот поганец, пользуясь тем, что сидит выше меня, перегнулся вперед и, касаясь кончика длинного уха дыханием, почти неслышно проговорил:

– Как пожелает моя леди.

Я едва не подпрыгнула от этого непредусмотрительного действия и сразу же неосознанно сползла пониже. Демоны, надо сказать, чтобы уши не трогал! И вообще, это сейчас было неприлично! И его не извиняет то, что все эмоции, которые дроу сейчас пробудил, – это отдернуть голову. У меня сейчас на любые прикосновения к ушкам такой эффект! А если бы я была… в физическом плане зрелая?! Возбуждение?!

«Ты некрасиво играешь!» – решительно написала на «связном» и поставила такую сильную точку, что едва бумагу не пропорола.

«Нет, – с легким сожалением ответила я. – У меня завтра сложные занятия и надо подготовиться».

Я ничего не ответила, просто спрятала листик между страниц тетрадки и продолжила записывать лекцию учителя, но с уже гораздо большим оживлением, чем пять минут назад.

Меня только что пригласили на свидание!!!

И кто?! Лейдир! Лидер группы, один из лучших учеников Пути, красивый, умный, сильный! И – меня! Не Амириль, красавицу и умницу, за которой меня почти не замечали! А мелкую, скромную, рыжую лепрегномочку!

Лепрегномочку…

Я разом помрачнела. Мастер Пытка, а вернее – моя триумфальная пощечина, за которую я так и не «расплатилась», все еще карающим мечом висела над головой. Занятие закончилось, и мы дружно вышли в коридор. Дверь передо мной придержал один из сокурсников-нагов из Малахита, и я благодарно ему улыбнулась. Он только кивнул, вернул улыбку и скользнул к своей группе. Как-то у нас все забавно повелось. С первого дня мы ходим вместе с аквамаринцами, хотя, казалось бы, именно с этим сектором у Охры долго были напряженные отношения. Нет, с остальными сокурсниками все тоже было ровно, просто… с ребятами из Аквамарина мы обедали, ходили по коридорам, даже проводили время в перерывах между лекциями.

И тому было еще одно объяснение. Аналогичная нашей стычка с местными произошла и у них. И так как пятерки не посещали совершенно все лекции вместе, то было проще договориться и все же ходить смешанными группами, чем поодиночке. Безопаснее.

Вот и сейчас мы вместе с лепреконом и феечкой неторопливо двигались по одному из коридоров Академии, беседуя как раз на тему столкновений с местными.

У нас всех были разные лекции, но в одной башне.

– Дин, – повернулась я к лепрекону. – А от вас-то что они хотели?

Но вместо лепрекона ответила мне неизменно болтливая фейка:

– Они ничего и не хотели, просто… словесно поиграли. Гадостей наговорили, но настолько завуалированных, что предъявить им нечего.

– Как я слышал, сначала число аквамаринцев и охрийцев было меньше. А потому провели дополнительный набор, и тех ребят из Малахита, которых хотели включить в наш поток, оставили на прежнем… уровне. Среди них были и дети влиятельных родителей. Подозреваю, что именно они мутят воду. Наверное, очень уязвляет то, что брали студентов– иностранцев простого происхождения, а не их. Притом не помогали ни взятки, ни шантаж. После нескольких исключений из Академии с «волчьим билетом» все члены комиссии отбора стали очень-очень честными и принципиальными.

– Тогда все ясно, – фыркнула Амириль и, чуть заметно поморщившись, поправила на плече очень даже увесистую сумку.

Таридин это заметил и едва заметно поклонился:

– Леди Амириль, позволите вам помочь?

– Можно и не на «вы», – открыто улыбнулась лепрекону сестра.

– Хорошо, – едва заметно улыбнулся тот и протянул вперед руку, в которую сестренка вложила ремень сумки. Дин удивленно посмотрел на нее и осторожно спросил: – Если это не будет наглостью с моей стороны, то хотелось бы задать вопрос.

– Слушаю, – благосклонно взглянула на сокурсника девушка, и я спрятала улыбку.

– Если я правильно помню, то на сумке заклятия безразмерности и облегчения веса… почему же она такая увесистая?

– Потому что у меня сегодня работа с камнями, – спокойно ответила Амириль. – А учитывая, что и драгоценности, и инструменты не особенно любят, когда на них воздействуют другие чары, в моей сумке есть отделение, на которое действие заклятий не распространяется.

– Спасибо. Очень интересно.

– Пожалуйста, – невозмутимо отозвалась двойняшка, и они с аквамаринцем неторопливо двинулись вперед, все так же ровно и со сдержанным интересом беседуя на отвлеченные темы.

Мы с фейкой Лилиан понимающе переглянулись и двинулись следом за сладкой парочкой.

Все же… лепреконы есть лепреконы. Из исключений я пока встречала только Хельжина Аспида. Остальные же безукоризненно вежливые и изъясняются высоким слогом, пока не пройден определенный этап межличностных взаимоотношений. Амириль легкая и беспечная лишь в кругу семьи и с немногочисленными друзьями. Должно быть, я не ошибусь, если охарактеризую Таридина Дишеля так же.

После занятия, когда мы снова объединились с нашим потоком на истории, ко мне подошла Нира и, смущенно потупившись, сказала:

– Мия, я потеряла амулет, недавно подаренный тобой, – она запустила руку в волосы и, нервно передернув плечами, виновато взглянула на меня: – Прости, я понимаю, что ты и так занята, но все же… Нет ли возможности его отыскать?

– Есть, – наморщила лоб я. – Где ты его носила? Мне нужна вещь или участок кожи, который длительное время был в контакте с камнем. И где ты примерно потеряла его?

– Дома потеряла, – развела руками кошка.

– Тогда давай заскочим в библиотеку и пойдем домой, – предложила я, поправляя на плече сумку и рассеянно оглядывая просторный коридор.

Архитектура и внутренняя отделка Зеленой Академии потрясала.

Сейчас мы шли по Древесному крылу, и свое название оно заслужило тем, что стеновые панели, лепнина на потолке, паркет – все набрано из живого материала. Было еще мраморное крыло, небесное, прозванное так за то, что там находилось очень много галерей, у которых крыши были стеклянными, и там же под большим куполом располагалась оранжерея. Были еще западное и восточное крыло центрального здания, и одно, самое загадочное. Черное крыло.

В центре Зеленой Академии возвышалась высоким шпилем Облачная башня. Такая высокая, что, казалось, касается небосвода. Собственно, именно с часами на ней, которые было видно почти из любого уголка учебного комплекса, мы и сверяли свои карманные. Облачную же, в свою очередь, выставляли по огромной, поистине монументальной Часовой башне, находившейся в центре Изумрудного города. Далековато от нас.

До библиотеки долго топать не пришлось – сокровищница знаний находилась в подвалах под Древесным крылом, только надо было выйти и обогнуть здание.

Когда мы неторопливо двигались по дорожке, я невольно взглянула на параллельное нам черное крыло. В его подвалах находилась аудитория, в которой нам преподавали криминалистику, а в верхних залах располагались лаборатории и экспериментальные помещения. Там… по слухам, и адепты пропадают! Особенно в последнее время. Нет, конечно, это лишь глупые россказни, но все равно жутковато.

Мы с Нирой забрали необходимую литературу и пошли к себе в особняк.

Уже там я узнала, что вещичку девушка носила в кармане вместе с медальоном, который я и попросила для работы с поиском. Так… ищем слепок ауры. Амулет силен, он должен был оставить какие-то следы на предмете, рядом с которым провел много времени.

Ага… там много «нитей» витает. Ведь только у наших ребят как минимум четыре амулета похожего действия, что оставляют в энергетическом поле следы от своих перемещений. А значит, надо присматриваться лучше. Он должен сиять. Надо найти…

Я встала и, немного постояв, двинулась направо… и почти сразу налетела на стенку. Да, магическое сверкание камня как-то затмило для меня такую малость, как физические препятствия.

Дальше было проще, я уже не так «погружалась» и следила и за материальным миром. Мы поднялись на второй этаж, и я застыла в коридоре, не в силах понять, в чем дело. Вроде вот он, впереди сверкает, на полу лежать должен. Но ничего не было.

Из комнаты почти неслышно вышел вампир и, склонив голову, осторожно поинтересовался причиной нашей острой заинтересованности в старой, скрипучей половице.

Хм…

– А тут полы не заменили еще? Но щелей почти нет…

– Это уже нет, – хмыкнул Сент. – Мы с Лейдом вчера подбили немного.

– Тут? – ткнула я пальцем в место, которое сверкало для меня близостью камня. Правда, постоянно отвлекал свет амулета, который носил Винсент.

– Нет, дальше, – помотал головой парень. – Но они могли сдвинуться.

– Нужна монтировка, – подскочила я и повернулась к кошке. – Нира, он должен быть тут. Наверное, ты обронила…

Я задумалась. У нас же спальни на другой стороне. Что блондинка делала тут?

Я была настолько глупа, наивна и бестактна, что это озвучила.

Нира покраснела как маков цвет, а вампир как-то очень довольно заулыбался и решительно привлек к себе девушку, целуя в висок.

– Мия, спасибо, мы все достанем, – посмотрел на меня брюнет, и я, понятливо кивнув, сбежала сначала в гостиную, а потом и к себе.

Проклятый Свет, ну как же можно быть такой… тупой?!

Но на самобичевание времени не было! Надо было больше читать, учиться и вообще приносить пищу своим мозгам, дабы потом быть полезной обществу! А общество ценит тех, кто ему полезен, в звонком эквиваленте!

А какой гном равнодушен к деньгам? Правильно, равнодушного к финансам гнома найти так же сложно, как и безразличного к драгоценностям лепрекона! А драгоценности – это тоже деньги! Потому обе стороны моей натуры в этом вопросе пребывали в полной гармонии и согласии.

Деньги – это культурная жизнь, это хорошее белье, это необходимые материалы, это независимость!

Короче, денег хотелось.

Надо поговорить с мастером-гномом и узнать, как столичная община гномов относится к полукровкам. Вернее, как к ним относится ее глава. Если все ровно и спокойно, то можно и заглянуть. Артефакторы – редкие птицы. Особенно такие артефакторы, как я. И нет, это не я такая особенная. Это спасибо генам.

Они дают возможность поиска, и еще я могу творить под клиента, а не клепать штамповки.

Но сейчас иное… сейчас история, мифология, морфология и лингвистика!

Ну и криминалистика!

Мастер все же принес учебное пособие, которое оказалось очень интересным и содержало немало любопытного.

Так что я допоздна корпела над учебниками, спать уползла, когда уже не просто глаза слипались, а начало казаться, что огонь в камине становится то красным, то синим. Когда заметила голубые язычки в третий раз, то покачала головой и решительно захлопнула учебник.

Хотя мифология – это как раз и было интересно. Особенно легенда о проклятой стихии, которую я не так давно читала.

Стихий ровно восемь, и они разумны. Свет отвечает за менталистику, да и вообще за все, что связано с магией разума. Но чистый разум опасен едва ли не больше эмоциональной неуравновешенности, притом для всех, в том числе и для Хранителей и простых магов. Если логика застит глаза, если существо перестает видеть чаши весов, на которых покоятся «цель» и «средство»… его убивают. Убивают его же коллеги. И не важно, кто это: простой маг, Хранитель или даже всемогущая стихия.

Но что, если слишком разумным становится феникс? Тот, кто стал воплощением стихии Света. Как убить феникса? Можно. Сложно, но можно. Феникс воскресает лишь три раза. Четвертого в запасе нет. Потому четвертая смерть будет последней.

Есть легенда, что Свет стал превращаться в абсолютный разум, но остальные его не убили, а заточили в какой-то мир.

Странные сказки. Страшные сказки.

Я попыталась представить, что такое чистый разум, но не смогла.

Ладно! Мне это и не надо! Мне спать надо!

Лельер Хинсар устало приземлился в любимое кресло и, смежив веки, потер виски. Устал…

Опять вскрытия, вдобавок с палачами что-то непонятное творится. Заболевают один за другим, притом какая-то дурацкая простуда! Даже прицепиться не к чему. Разве что к подозрительности и тому, что… ну железные же мужики были! Болели редко, они маги и врачи, в конце-то концов. И плевать, что в основном патологоанатомы!

Собственно, по такой скромной причине, как недостаток кадров и сложное время, у Мастера прибавилось работы. А еще Академия… почти каждый день Академия! Притом Мия вовсе не каждый раз в поле зрения, и сдвигов в отношениях никаких! Как смотрела испуганно, так и смотрит! Где вся бравада?! Она так бодро ему по лицу засветила в первую встречу! Хин даже порадовался, что в кои-то веки его не боятся. И на тебе! Эта туда же!

И все бы ничего… найди новую, соврати в виде шута и не парься. Но он уже заинтересовался. Да и нравилась ему эта рыжая умненькая девочка, очень нравилась, теплая была, нежная. Янтарная леди.

Хочется увидеть.

Не отказывать же себе в такой малости?

Телепортатор из самого Мастера был не особо хороший, но координаты ему это «ловить» не мешало, как и наполнять силой специальные камни. Да, это было несколько дольше, чем создавать переход самому, но не менее действенно и, на взгляд Леля, гораздо проще.

Через минуту в комнате Миямиль сгустились тени, и из них шагнул светловолосый мужчина в свободных штанах и распахнутом халате, обнажающем вполне рельефный, вопреки внешней худобе Хина, торс. Ну и да, белые тапки на ногах. Куда ж без них?

Лель осторожно приблизился к постели и с улыбкой взглянул на раскинувшуюся на простынях рыженькую. Красивая…

Лельер отметил, что сорочка сползает, сильно обнажая верхнюю часть груди, и на девушке наверняка нет белья. Он отвернулся, подойдя к камину, и посмотрел на заползшую на полешко сине-черную ящерку.

– Свободен.

Джар вспыхнул, растворяясь в синем огне, и спустя секунду Лель остался наедине со своим янтарным искушением.

Так! Посмотрел, пооблизывался, и домой, спать! Завтра занятие, там и можно начинать предпринимать какие-то шаги.

Слишком порывисто развернувшись, Лель нечаянно смахнул рукавом халата стопку тетрадей со стола на пол и, со вздохом присев, начал их собирать.

Поднимая последнюю, заметил, как из нее выскользнул белоснежный лист, кольнувший подушечки пальцев остаточной магией. Знакомой такой. Почерком знакомой. Так работают темные эльфы. Дроу.

А в окружении золотой девочки дроу только один. Которому почему-то хочется пообрывать загребущие руки по самые острые уши!

А когда Мастер, не удержав в узде любопытство, снял простенькую запретку и прочитал короткую переписку, желание оторвать наглому прохвосту хоть что-нибудь стало почти нестерпимым!

Свидание, значит. Завтра, в шесть вечера.

Посмотрим, ой посмотрим.

В синем взгляде, брошенном на безмятежно спящую лепрегномочку, уже не было нежности, царившей там недавно.

Лель скрестил руки на груди и почти неслышно сказал:

– Моя женщина. Мои вещи. Мои друзья. Я собственник в любом из этих направлений, господа.

Тени снова взметнулись, принимая в свои объятия феникса, и через мгновение ничего, кроме разве что чуть более ярко горящего камина да слишком ровной стопки тетрадей, не напоминало о том, что тут кто-то был.

И, разумеется, этому «кому-то» было глубоко все равно, что его предполагаемая женщина в святом неведении о том, что она уже чья-то. А незадачливый соперник не знает, кому решил перейти дорогу. Такие мелочи, право слово!

Вопреки обыкновению, утро у господина Хинсара началось неплохо. Будильник выполнил свою функцию и даже уцелел после этого подвига. Душ тоже вел себя примерно, и любимый балахон был на месте. Впрочем, его все равно пришлось оставить, так как сегодня в расписании Мастера значилось: «Охмурение рыжей лепрегномки – 1 шт.».

А для этого нужно быть немного в ином образе! Мы ведь не хотим, дабы прекрасная дама свалилась в обморок? Она и так постоянно к этому близка.

Как же было просто в облике шута! Ему спускалась и эксцентричность, и форма одежды, и слова. Да и вообще, он был, что называется, «милашкой». А девочки на таких ведутся с гораздо большим удовольствием, чем на худых мрачных типов, окутанных жуткими слухами.

Спустя минуту выбор остановился на классическом костюме-тройке. Жилет, брюки, и картину завершал камзол темно-стального цвета. На шею был повязан черный шелковый платок, сколотый булавкой с белым бриллиантом, а из шкафа извлечена трость с набалдашником в виде головы хищной птицы.

Мужчина застыл перед зеркалом, пытаясь сообразить, что в нем, красивом, не так. Ну, кроме все же не особо привлекательной морды лица.

– Зато я обаятельный… наверное, – задумчиво сообщил бывший шут в пространство и, дойдя взглядом до своих ступней, так же ровно продолжил: – Особенно в этих белых тапках.

Положение было немедленно исправлено, и вот Мастер покинул свой дом, прогулочным шагом направляясь к департаменту. Надо узнать, что с палачами.

В департаменте начальство не порадовали.

Расположившись в своем кабинете, Лель настроил большое зеркало и, задумчиво глядя на дрожащую поверхность, размышлял о том, что сейчас скажет.

Смерть так и не ответил, чем вызвал вспышку раздражения белого Мастера, и, порывисто вскочив, тот освободил энергию из телепортационного камня и вышел неподалеку от Зеленой Академии. Надо немного пройтись и подумать, все равно занятия скоро. Лель достал часы и невесело улыбнулся. Скоро… через полтора часа. И ему нечем заняться! Ему впервые за долгие годы нечем заняться. Вернее, для всего, чем он может заняться, это слишком короткий срок. Толку идти в лабораторию? Что он успеет?

Нет, в дознавательской Лельер Хинсар успел бы много…

Мрачная улыбка тут же сменилась досадливой гримасой.

Но кто же его туда пустит?!

Да сколько можно?! Какие бы подозрения ни были, чего бы они ни опасались, это не причина фактически изолировать от дел одного из ведущих деятелей! Посадили в «песочницу» – читай, в Академию, дали «игрушки» – читай, студентов, поманили «морковкой» – здравствуй, Миямиль! Ну да, еще такой факультатив, как вскрытия. Это его! Пытку! Вот интересно, а кто сейчас занимается допросами?

Бесит, раздражает… непонятно.

Или все только из-за того, что его стадия «затишье перед бурей» растянулась слишком надолго?! Этому есть объяснения!

И он не чувствует той темной удушающей волны, предшествующей приступам безумия, сейчас все нормально! Серебрянка мертва, в этом нет никаких сомнений, потому Лель успокоился. Мечта последних лет – собственноручно зарезать поганую дрянь – сбылась, потому Мастер Хин и на самом деле белый и пушистый! И даже почти не притворяется!

За невеселыми мыслями он подошел к Академии и, зайдя в вестибюль, приготовился к такой привычной и даже приятной реакции: страх, опасения, все шарахаются по углам! Красота!

Неожиданности последовали сразу. Вот прямо-таки с ходу. Попавшаяся на пути студентка-нага из его потока не удрала с визгом, а потупилась и, кокетливо стрельнув глазками, заправила за ухо прядку волос.

Лель уставился на нее едва ли не квадратными глазами.

Девушка улыбнулась и с каким-то странным придыханием пожелала доброго утра.

– Девушка, у вас болезнь дыхательных путей? – с некоторой опаской осведомился Мастер.

Нет, если бы Хин сейчас пребывал в облике шута, то диагноз был бы однозначным и, разумеется, не таким. Но сейчас-то он Пытка!

Нага почему-то обиделась, вздернула нос и уползла к подвальным лестницам. Лельер пожал плечами и двинулся дальше.

Это «дальше» тоже отличилось непредсказуемостью.

Адепты его групп отличались почтительностью, уважением и крайней доброжелательностью. Остальные все еще стремились мимикрировать под окружающую обстановку, но уже не с таким рвением, как в его первый визит.

Чудеса!

Чудеса, правда, долго не продлились: прямо под ноги Мастеру с потолка шлепнулся какой-то полуобернувшийся вампир и, подняв глаза на ласково улыбающегося ему педагога, с тихим писком улетучился за кадку с развесистым фикусом.

Душевное состояние Лельера вернулось в норму!

– С-с-солнечного дня, – о-о-очень вежливо донеслось из-за куста.

– И вам не испариться! – издевательски пожелал в ответ феникс и в уже гораздо более приподнятом настроении пошел дальше.

Странное все же творится. Или это потому, что он все эти полторы недели появлялся непосредственно перед занятием и уже в кабинете? Да и с учениками сталкивался только на лекциях. Но Хину не нужно было, чтобы его боялись до писка, ему было необходимо, чтобы юные дарования усваивали ценные знания. А испуг плохо влияет на мозговую активность! Ну и, конечно, по максимуму обаятельным мужчина был в группе Миямиль. Кстати, кажется, нага была оттуда. Ага, то есть результат есть!

В учительской Лельера ждало сразу несколько сюрпризов. Первые два – это его коллеги по нынешнему «цеху», преподавательницы зельеварения и целительства. Они улыбались. И как-то очень плотоядно посматривали. Лель пришел к выводу, что с очарованием в светлом образе Пытки малость перестарался.

Сюрприз номер два заключался в пожилом гноме-завхозе. Когда тот к нему подсел, то Лельер сразу насторожился, но вообразить причины, по которым мог понадобиться, сразу не смог.

Гном начал издалека.

– Какая хорошая погода!

За окном как раз послышался свист и улюлюканье, а следом мимо преподавательских окон пролетел дымящийся вампир. Да, открытый полуденный солнечный свет для чистокровных вреден.

– Замечательная погода, – подтвердил Лель, задумчиво разглядывая парк сквозь легкий дымок.

Гном с тоской посмотрел туда же и обратился к эльфийке-целительнице:

– Леди Вианэль, предполагаю, что внизу найдется для вас работа.

– Думаете? – лениво осведомилась эльфа, отрываясь от полирования ногтей. – По моим прикидкам, если учесть время суток и градус наклона солнечных лучей, то работа найдется для дворников. Непременно с метелочкой и совком, ими пепел сподручней убирать.

– Вампир высший. Так что по моим прикидкам на данный момент нужен целитель. Впрочем, дворника все равно надо позвать, наверняка как минимум волосы точно испарились, – покачала головой элегантная вампирша-зельевар, не отрывая взгляда от страниц какой-то занимательной книги. Когда она немного ее приподняла, Мастер увидел на обложке изображение пары, страстно сплетенной в объятиях. Несколько секунд не мог понять, что же в картинке его насторожило. Когда понял, то едва не сплюнул. Пара была мужская.

Вампирша подняла глаза от «литературы», словно невзначай облизнула алые губки и, демонстративно не глядя на Пытку, с сетованием, что сегодня «Та-а-ак жарко!», расстегнула несколько пуговок на строгой черной блузке. Блузка и так была туго натянута на красивом бюсте, потому стоило пуговкам сдать позиции, как открылась соблазнительная ложбинка. С интересом глядя на полные белоснежные холмики, которые так выгодно оттенял черный шелк, Мастер машинально кивнул. И уже потом вспомнил, что он, теоретически, кому-то верен. Инстинкты вкрадчиво сообщили, что в данный момент хозяин ответственен только перед своей совестью, а с ней они как-нибудь договорятся!

Женщина тем временем лукаво сверкнула темными глазами и потянулась, закрепляя успех. Лель непреклонно отвернулся и тут же получил возможность оценить стройность стана и аромат спелых яблок, исходящий от целительницы, которая не просто прошла слишком близко, но еще и споткнуться обо что-то умудрилась. Пришлось подхватывать и устраивать на коленях. Не без удовольствия, разумеется. Удовольствию способствовало то, что сообразительная остроухая едва заметно ерзала. Вернее, посторонним незаметно, а ему очень даже ощутимо!

Оказывается, Зеленая Академия не такое уж и плохое место!

– Ох, простите, я такая неловкая, – выдохнула аквамаринская дева ему на ухо, прижимаясь тонким станом. В отличие от коллеги-зельевара, роскошными формами она похвастаться не могла, но брала гибкостью и нежностью. – И мне… пора?

– Пора, пора, – иронично согласилась вампирша. – У тебя там студент на солнышке испаряется.

– Думаю, что его уже затащили в помещение, – отмахнулась голубоглазая эльфа.

– И все же вам лучше поторопиться, – лучезарно улыбнулся Лель, тактично спихивая женщину с колен. Инстинкты разочарованно взвыли.

– Конечно, – кивнула дева, и красивой летящей походкой вышла из учительской.

Вампирша положила книжку на столик, и, мельком отметив название «Голубое пламя», феникс ощутил приступ дурноты. Бывают же извращенцы!

Раздалось истошное покашливание гнома, и Лель внезапно осознал, что, по всей видимости, оно уже не первое.

– Я вас слушаю!

– Отлично, – мрачно пробормотал бородатый, и тут же, радостно улыбнувшись, начал сначала. – Погода, говорю, хорошая!

Наглядно иллюстрируя это заявление, мимо окна просвистело еще одно тело, на сей раз в зеленой мантии зельевара.

– Аспиранты полетели, – флегматично прокомментировала их куратор и, снова сцапав книжку красными наманикюренными коготками, пробормотала: – Видать, к дождю-с…

– И не говори, – вздохнул завхоз, неодобрительно глядя на улицу. – Сейчас водники пойдут?

– Смотря кто запускает, – не согласилась вампирша. – Может, и огневики.

– А что это такое? – не выдержал наконец Мастер, понимая, что теперь очевидно, по какой причине студенты настолько быстро адаптировались. Удостоверились, что не так страшен демон, как его малюют. Ну да, с таким-то остальным преподавательским составом…

– Судя по всему, стычка факультетов, – с тоской вздохнул гном, и тут же скорбно поведал: – Знали бы вы, какие мы несем убытки!

Ага… слыша это от гнома, можно быстро и понятно перевести: «Дай денег!»

– И? – нахмурился Мастер. Денег просто так и непонятно на что давать не хотелось.

Видимо, неодобрение было выражено как-то очень сильно, или он случайно ослабил контроль над силой, и она стала ментально ощутима, но завхоз как-то сжался и нерешительно проговорил:

– Погода нынче…

– Просто замечательная, – закончил за него блондин, и все присутствующие уставились на окно. Оно разочаровало.

– Все же огневики и водники договорились! – с некоторым удивлением проговорила вампирша и продолжила шокировать Хина своим неординарным педагогическим подходом: – Странно, но похвально! А вот моим и воздушникам незачет, однако, незачет. Не видать автомата!

С этими словами примечательная дама встала, демонстративно поправила ворот, и, не выдержав такого обращения, разошлась еще одна пуговка, открыв краешек алого кружева. Лелю стало грустно-грустно. От собственной принципиальности. Но он вспомнил «Голубое пламя» и решил не рисковать.

– Даяна Торн, – протянула ему руку женщина, поправляя каштановую прядь волос. – Нас представляли еще на первой встрече, но вряд ли вы запомнили.

– Как можно забыть, – нейтрально отозвался Пытка и, поднявшись, коснулся прохладных пальцев поцелуем. – Мастер Хин, к вашим услугам.

– Просто Хин? И ничего иного, кроме имени и статуса? – улыбнулась вамп.

– Просто Мастер Хин, – спокойно поправил ее Лельер. – Можно Белый Мастер.

– Было приятно познакомиться, – тут же все поняла она и после короткого обмена любезностями грациозно вышла.

Мастер и гном остались наедине.

Лель вскинул серо-стальную бровь и вежливо подтолкнул:

– Погода сегодня замечательная!

– Ну да, – смущенно потупился бородатый.

– Летная! – продолжил описывать все прелести этого дня Хин.

– К дождю-с, – грустно согласился гном, и оба мужчины посмотрели на небо, которое начинало затягиваться тучами.

– М-да… – потрясенно откликнулся Пытка. – Итак?

Гном выпрямился, принял достойную позу и обстоятельно начал:

– Как знаете, со времени постройки нашего славного заведения прошло уже…

На этом этапе Лель отключил восприятие наружное и решил, что отсюда надо бежать. Но… кто бы что ни говорил, хамить кому-то без причины Хину было не свойственно. Лелю – да, пожалуйста, и то, как правило, только тем, кто этого заслуживал. А вот Мастер был существом по возможности сдержанным и ответственным. С некоторых, и не сказать чтобы особо давних, пор. Потому посылать почтенного гнома по его многоуважаемой матушке так сразу не стал.

Гном же вещал! О том, сколько лет Академии и что ремонта она не видывала едва ли не со своего основания! И что запускать такой грандиозный памятник архитектуры было бы непозволительным вандализмом! После шел перечень заслуг как самого «памятника», так и его выпускников. Лель даже невольно заслушался бархатными переливами голоса бородатого.

После заслуг снова грянула слезливая песня о том, как плохо приходится Зеленой в данный период. Лель осмотрел помещение, вспомнил, что уже видел, и позволил себе не поверить. Нет, разумеется, в таком огромном хозяйстве, как это, конечно же, найдутся недочеты, но наверняка все не так плохо, как описывают.

Когда блондин это выдал, лицо гнома приобрело цвет белоснежной простыни, и на нем появилось поистине скорбное выражение.

– Так это сейчас, господин Мастер! Это сейчас все хорошо! Осень! Но вы бы видели, как хорошо себя тут чувствует плесень весной! Как покрывает иней закоулки коридоров в студеную зимнюю пору!

Лель опять отключил мозг. Хотя бы потому, что в плесени разбирался неплохо и мог сразу сказать, что она не могла сюда заявляться «с вещичками» только по весне, а на все остальное время любезно сваливать в неведомые дали, вместе со следами своего пребывания. Со студеной зимней порой было сложнее. Из-за слишком вытянутого эллипса вращения планеты зимы тут и правда были морозные, а лето слишком жаркое… Но что-то подсказывало Лельеру, что иней был (если был) исключительно в неотапливаемых помещениях!

Но пора бы напомнить почтенному завхозу о государственном финансировании!

В записях Шадира-казначея на содержание этого «памятника» выделялось немало!

– Так вы сравните! – От избытка чувств у гнома даже борода задрожала. – Сравните площадь комплекса, представьте, сколько нужно на стипендии и зарплаты педагогам! А на детали-то, на мелкие, но такие важные детали, почти ничего не остается!

– И что вы от меня хотите? – Хин упрямо не понимал намеки и символ «спонсор!» в глазах гнома.

– Ничего! – «честно» ответил представитель славного подгорного племени. – Всего лишь провести вам маленькую экскурсию, а после, может, и вы чего… захотите.

– Как-нибудь обязательно проведете! – не менее «честно» пообещал Хинсар, подскакивая с кресла. – А сейчас – прошу прощения, но у меня занятия.

Мастер подхватил прислоненную трость и стремительно вышел из учительской.

Интересно, а с чего это такие кардинальные перемены? Что дамы, что завхоз. Последний так вообще обнаглел настолько, что денег полез просить. Хотя… гномам ради денег и идеи ничего не страшно! А уж если эти две цели слились, так вообще проще сразу дать, если это в твоих силах. В данном случае имеют место два варианта. Или гном настолько предан делу Академии, или часто путает средства на ее содержание со средствами на содержание свое.

Впрочем, Лель к таким ворам относился нормально. Лишь бы вверенный тебе объект не нес ущерба, остальное не важно.

Да и вообще… героическое поведение гнома, наверное, стоит наградить!

Да и вел он себя финансово правильно. Если в поле зрения появляется возможный спонсор, то упустить его просто непростительная глупость.

Но вот женщины… это странно. Разве что поспорили между собой. Да и в Академии Лельер не ставил целью никого пугать.

Тут он скорее развлекался и, как ни странно, отдыхал душой.

Ну ладно! Это все лирика! А у нас впереди… Интересности.

Поправив упавшую на глаза прядь волос, Пытка усмехнулся и, перехватив трость поудобнее, начал стремительно спускаться по лестнице в подвал.

Рыжая девочка…

Он невольно улыбнулся.

– Да, уже скоро.