Она слышала резкий запах крепкой сигареты, которую курил один из тех двоих. Курильщик – на пассажирском месте. Перегородка, отделявшая грузовое отделение пикапа от мест водителя и пассажира, не доходила до верха. В лучах призрачного света – проникал в автомобиль с ночной автострады – видно: справа в отделение к Фицджеральд начинает заползать густое облачко дыма. Каждый раз, когда говоривший попрыгунчик замолкал – делал затяжку и выпускал дым изо рта, – белые клубы множились. С перегородки вниз, в грузовое отделение к Фицджеральд, свешивался белый саван с капюшоном и маской. Ткань легла так, что перед лицом Эллы были отверстия для глаз, обведенные жирными черными кругами. Слова курившего не оставляли сомнений:

– На Рублевке и так говорят только о нас!.. После сегодняшней ночи разговоры захлестнут остальную Москву. Акции произведены в нескольких местах.

– Я устал, – наконец подал голос водитель.

Машину дернуло. По тому, как голову и тело стало вжимать в стенки, Фицджеральд поняла: они резко поворачивают.

– Поаккуратней! – заметил тот, что курил.

– Некогда осторожничать. Эта падаль может придти в себя. Ты слышал, по-моему, она стонала…

– Не страшно. Уже подъезжаем. На крайняк, дадим ей по башке еще…

– Не хочу, чтобы видела лица. Пусть этот с ней разбирается. Загоним фургон во двор – и все.

– Надо было связать ее, если так боишься. – Пассажир выпустил особенно большой клуб дыма. У Эллы запершило в горле.

Водитель хрипло рассмеялся.

– Когда бы стал вязать? Хотел, чтобы мы попались?! Или ты забыл про махмутовских головорезов?

Пикап опять дернулся. Тело Фицджеральд поползло по гладкому полу грузового отделения. Опять резко заворачивали куда-то… Затем ее потащило к задней двери – автомобиль резко набрал скорость. В переднем отделении воцарилась напряженная тишина. Клубы дыма, которые вползали в щель между крышей и перегородкой, стали гуще и наступали один за другим без всякого перерыва. Человек на пассажирском сиденье беспрерывно затягивался своей сигаретой.

Пикап клюнул носом – Элла едва не ударилась головой о металл, – они резко затормозили.

Жалобный визг тормозов растаял в ночи, шум мотора стих. Водитель два раза коротко нажал на клаксон. Послышался лязг отворяемых ворот.