В три часа ночи в вестибюле гостиницы вдруг стало пусто. Пять минут назад у менеджера, сидевшего за стойкой, возникло ощущение, будто сейчас не ночь, а самый разгар дня: вертушка в дверях не переставала крутиться… Перед подъездом одно за другим останавливались такси. Служащие гостиницы, одетые в красочную униформу, подкатывали тележки к багажникам автомобилей. Увесистые чемоданы, кожаные дорожные сумки складывались друг на друга – сотрудники ночной смены с достоинством катили груз в сторону лифта. На полпути останавливались, ждали, когда менеджер объявит, какой номер отводится очередному постояльцу.

Ночью было как никогда много измученных пассажиров, прибывших поздними неудобными рейсами.

Не успевали гостиничные служащие закатить тележки с вещами в лифт, вестибюль, как по команде, заполнялся сильно подвыпившими постояльцами – еще минуту назад они сидели, навалившись локтями на стойку гостиничного бара. Одновременно с улицы появлялись не менее «трезвые» гости Петербурга. Видимо, только недавно вспомнили, где остановились и что пора ложиться спать.

Менеджер, который сейчас стоял за стойкой, работал в гостинице недавно. Еще не устал удивляться, как бурно и бессонно некоторые люди проводят ночи в его городе.

Мысленно представлял себя одним из них. Только не в Петербурге, а в какой-нибудь европейской столице… Тишина, воцарившаяся в лобби, заставила очнуться от грез. В роскошных интерьерах он был теперь один. Даже носильщики исчезли.

Минута, другая, третья… Его стала пугать эта пустота. «Три часа ночи! – попытался он себя успокоить. – Должны они когда-нибудь угомониться».

Обычно в холле дежурил, стараясь не мозолить никому глаза, сотрудник службы безопасности. Вместо формы носил костюм, но на фоне иностранных бизнесменов – те составляли большинство клиентов гостиницы – разумеется, выделялся.

Его тоже нет!.. Менеджер мог поклясться: несколько минут назад секьюрити стоял в углу у лифта.

Вертушка начала поворачиваться… Толкавший ее, очевидно, имел привычку делать все обстоятельно, не торопясь. Человек еще был на улице, но менеджер, с необъяснимым страхом взиравший на вход, отлично различал его темный силуэт.