Давно стемнело. Огромный парк казался Домбровскому исполненным тревоги. Какая-то неполадка в освещении. Стоило подуть ветру – в этот вечер объявлено штормовое предупреждение, правда не в западной, в южной части Подмосковья, – ветви начинали колыхаться, шумела листва, фонари тут же гасли. Сначала один ряд, потом второй. Поочередно погружались во мрак круглая площадка перед входом в усадьбу, дальняя клумба, аллеи парка, извилистая дорога, что вела к воротам. Затем некоторые фонари вспыхивали. Словно нарочно, чтобы дать погаснуть следующим.

Медленно откусив кончик сигары «Коиба Эсплендидос», Домбровский чиркнул спичкой. Головка с треском вспыхнула. Тут же потухла, не выдержав порыва ветра. Михаил чертыхнулся, отбросил обгоревшую спичку в сторону. Сигары, повинуясь прихоти, которую сам себе не мог объяснить, в последнее время поджигал только спичками.

В усадьбе что-то происходило. Двадцать минут назад лимузин Кёлера подкатил к колоннаде. Михаил наблюдал из окна комнаты во флигеле. До этого смотрел телевизор. Кроме экрана маленькое помещение освещено тусклым бра на стене. Домбровский погасил его.

Прошло меньше минуты – обычно он заставлял ждать себя подолгу – к машине торопливым шагом вышел Кёлер, забрался на заднее сиденье. На переднее вскочил начальник службы безопасности. Кортеж из лимузина и автомобилей охраны тронулся…

Через пять минут Михаил, натянув на себя недавно купленные джинсы, вышел погулять в парк. Нервируя его, беспорядочно вспыхивали и гасли фонари. Последние дни Кёлер как будто позабыл о помощнике. Домбровский продолжал добросовестно возиться с ценными бумагами, принадлежавшими жене друга. Прежде тот часто вызывал его для разговоров в кабинет. Теперь этого не происходило.

Михаил безвылазно находился в усадьбе. Не хотелось в город. Предчувствие говорило: основные события вот-вот развернутся здесь…

Лимузин вернулся обратно стремительно. Домбровский подумал: его друг забыл что-то, повернул авто назад. Лишь время спустя узнал – дело не в этом…

…Михаил стоял в комнате возле пылавшего камина. Кёлер нервно прохаживался от стены к стене. Шторы задернуты не до конца. За окном все так же тревожно вспыхивали и гасли фонари.

– Что, черт возьми, за главный электрик?!. – выругался хозяин усадьбы. – Никак не может наладить… Надо сказать, чтобы нашли другого. – Следом, повернувшись к Домбровскому, сбивчиво: – Миша, теперь, когда ты все знаешь… Они пропадают. Через несколько дней после того, как…

– Кто? – не верил ушам Домбровский.

– Мои крепостные крестьяне.