Аскольд вернулся к варягам, которые, насытившись щедрыми угощениями полян, разбили лагерь и выставили людей с оружием в руках, чтобы те защищали их сон. К вину и хмельному мёду, который прислали поляне варягам, никто не притронулся.

Дир обнял Аскольда, и они вместе сели на землю. Оба посмотрели на небо, в котором сияло Ночное Светило. Аскольд достал нож и стал рисовать подробную карту города.

– Брат, они явно боятся нас, – тихо проговорил Аскольд, – и посему пытаются столкнуть с какими-то хазарами, которым они платят дань и у которых служат мужи и юноши из их родов.

– И что ты ответил им? – поинтересовался Дир.

– Я обещал им помощь и притворился, что мы не очень разумны. Мне сильно не понравилось, что они вели разговоры между собой на непонятном мне языке. А ещё мне показалось, что та дева, что приходила сюда, и есть на самом деле их настоящий правитель. Она безостановочно мне улыбалась, словно я её дитя, но я понял, что она, словно змея, пыталась заворожить своим взором, а потом ужалить.

Дир выслушал брата и кивнул.

– Что думаешь, нападём на город сегодня ночью? – спросил Дир у брата.

– Думаю, что сначала лучше разбить хазар, чтобы, когда мы займём этот город Кия, так звать старшего из братьев, нам не пришлось отражать набег их господ. К тому же они обещали помочь и ударить вместе с нами по своим заклятым врагам.

– Если они будут сражаться с хазарами так, как бились с нами, то, может, нам их помощь и не нужна.

– Брат, мне показалось, что они не собираются нам помогать, им просто хочется, чтобы мы вступили в борьбу с каким-то сильным местным племенем. Притворимся, что мы поверили им, только не будем ждать, когда они упредят хазар, а нагрянем на них неожиданно. Прямо сегодня отплывём, и, как я понял, к утру мы будем возле их лагеря. Пусть они испугаются, увидев, как стремительны наши драконы и как мы отважны в бою. Думаю, что вскорости Киев станет нашим. Если они вступили в переговоры с нами до того, как мы в полной мере показали себя, то что будет, когда мы овеем своё имя славой?

Дир посмотрел на звёзды и весело рассмеялся. Его смех подхватил Аскольд, и оба брата хлопнули друг друга по спине.

– Поднимай дружину – пора навестить хазар. Вино и мёд оставим здесь.

Варяги быстро погрузились на свои драконы и под покровом ночи покинули Киев, или Самватас, хотя второе название они не произносили. Для них этот город носил имя старшего из братьев, им правивших.

Поляне не обманули. Действительно, немного вниз по течению и впрямь находилась не то крепость, не то укреплённый лагерь. Варяги выпрыгнули на берег в первых лучах солнца и быстро двинулись к укреплениям, которые предназначались скорее не для того, чтобы защититься от реальной угрозы, а чтобы обозначить границы лагеря. На окрестных полях паслись табуны коней, и охранявшие их пастухи вместе со своими псами первыми увидели быстро двигающихся, возникших ниоткуда норманнов.

Пастухи и представить себе не могли, откуда здесь появились эти неведомые люди, которые, сжав щиты, бегом направились к лагерю. Никто не поспешил внутрь и не стал поднимать тревогу.

В лагере не было даже ворот, которые запирались бы, и когда варяги обрушились на него, то в одно мгновение всё пришло в смятение. В загонах, словно скот, находились люди, которые, по всей видимости, были рабами. Когда хазары поняли, что на них дерзнули напасть, и постарались оказать сопротивление, было уже поздно, так как удар викингов сокрушил их. Десятки воинов пытались в панике одеть доспехи, но находили смерть раньше, чем успевали вооружиться.

– Óдин! – разносилось по лагерю, и в лучах восходящего солнца выстроилась непобедимая стена щитов. Спастись бегством смогли немногие. Когда Аскольд и Дир приказали своим людям собрать добычу и освободить рабов, то те смотрели на варягов как на богов.

– Кто вы? – спросил Аскольд у освобождённых людей.

– Мы родились свободными людьми, – сказал один из них на языке, куда более похожем на славянский, чем тот, на котором говорила Лыбедь, – но в наши земли пришли хазары и взяли нас в плен. Также наши родовые вожди выбирают людей и отдают их в рабство. Когда мы шли сюда, то думали, что мы будем воинами Хазарского кагана, а становились рабами.

– Меня зовут Аскольд, а это мой брат Дир. Отныне вы свободны! Соберите тела мёртвых, их надо предать огню, иначе боги покарают нас и страшные болезни пойдут по этой земле.

К полудню стало известно, сколько хазарских воинов было побито. Оказалось, что всего их пало более тысячи человек. В ходе сражения Аскольд не потерял и шестерых воинов, с десяток человек получили ранения. Добыча, которую они с братом взяли в лагере хазар, вызвала бы зависть даже у Рагнара Кожаные Штаны.

– Мне нравится воевать с хазарами! – весело проговорил Аскольд. – Они очень богаты, и победы над ними столь легки!

Дир в это время осматривал лагерь. Когда он услышал слова брата, то подошёл к нему и сказал:

– Не спеши радоваться, брат, так как в этот раз, когда мы напали, нас здесь никто не ждал. Я осмотрел лагерь и хочу тебе сказать – хазары настолько могущественны, что даже помыслить не могли, что кто-то дерзнёт на них обрушиться. Этот лагерь явно предназначен вовсе не для того, чтобы отбиваться, а для того, чтобы собирать дань. Всё то, что мы нашли здесь, – это то, что приносят сюда жители окрестных родов. Эти рабы – часть дани, брат! Только представь, что за народ нам будет противостоять.

Аскольд в ответ лишь рассмеялся.

– Тем лучше, Дир! Мы не будем здесь скучать по дороге к Царю Городов. Для наших топоров найдётся дело, которое покроет нас славой.

Варяги, погрузив добычу на корабли, в тот же день вернулись к Киеву, куда также пришли вести о том, что норманны ранним утром обрушились на хазарский лагерь и разграбили его.

Кий, Щек, Хорив и сестра их Лыбедь не знали, что им делать. Принёсший им весть человек спасал свою жизнь бегством, и именно он рассказал им об этом налёте.

– Они появились словно из-под земли, словно богатыри из моря, и обрушились на лагерь. Никто не понял, что это значит. Они предали там всё огню и мечу, освободив при этом всех рабов, которых хазары везли в Царьград и Херсон, чтобы продать.

Когда этот испуганный человек покинул правителей Самватаса и те остались наедине, то Щек спросил у сестры:

– Лыбедь, я вижу, что ты напугана. В чём твой страх, сестра? Мы закроемся в городе и будем ждать, когда конница хазар придёт и сметёт этого норманна.

– Я боюсь не этого, брат, а того, что мы перестанем быть любимы народом, которым правим. Ведь до этого никто не ведал о том, что юноши, которых мы отправляем в Хазарию, на самом деле не служат там ратниками, а попадают в рабство.

– Разве стоит об этом печалиться? – спросил Кий. – Кто поверит беглым рабам?

– Их родичи. И одно дело – когда сбегал один или два таких человека и мы сами ловили их. Теперь освобождено много людей, и теперь их голос мы услышим и здесь.

Все задумались. Тогда слово взял Хорив.

– Лыбедь, ты прекрасная дева, а этот дикарь, пришедший из земли древлян, – отважный воин. Может, если ты вступишь с ним в брак, то тогда мы сможем сказать своему народу, что мы, прознав про беззаконие, которое творили хазары, послали твоего супруга освободить сынов нашего народа.

Все замолчали, обдумывая предложение Хорива. Тут их размышления прервал ратник, который вбежал к ним в комнату.

– Драконы у Самватаса! Они вернулись и уже захватили пристань! Прикажи мне взять ратников и опрокинуть этих псов обратно в Днепр!

– Нет, – проговорил Кий, – закрыть ворота! Особое внимание мы должны обратить на ту часть стены, которая подгнила. Надо было бы починить её, но не думаю, что эти мореходы приметили наше слабое место. Едва ли они хоть когда-нибудь сталкивались с по-настоящему подготовленным городом. Думаю, мы здесь в безопасности, а вскоре сюда придут хазары, и тогда норманнам придётся заплатить кровью за свою храбрость и удаль.

Аскольд и Дир не препятствовали местным жителям бежать внутрь города и не спешили, догнав их, ворваться внутрь.

– Думаешь, они уже знают о нашем успехе?

– Судя по приёму, да! Мы только подплыли к пристани, которая и предназначена для того, чтобы друзья могли поставить свои суда, а они все бросились врассыпную, – ответил Аскольд, – думаю, через пару часов они придут на переговоры. Но пока мы не сделали ничего плохого, напротив, одни сокрушили тот лагерь, который по договорённости должны были захватить вместе с ними.

Дир рассмеялся и хлопнул брата по плечу. Ведь и вправду получалось так нелепо. Вместо того чтобы встретить их как победителей, в Киеве закрыли ворота и, по всей видимости, готовились принять бой.

– Думаешь, куда побегут рабы? – спросил Аскольд у Дира, а после сам ответил: – Они побегут по домам и расскажут, что их продавали, словно скот. Они не были никогда ратниками на службе у этого племени хазар, а всегда были лишь их рабами.

– А не думаешь ли ты, что Кий ждёт именно этих хазар, чтобы те сокрушили нас? Думаю, что они не заставят себя ждать.

– Тогда мы к тому моменту должны уже оказаться в Киеве, а Кий и его братья с их сестрицей повержены!

Оба брата неспешно принялись осматривать корабли, которые стояли на пристани. Они были похожи на те, на которых плавали славянские торговые люди в Поморье.

– Они торгуют по этим рекам, Аскольд, и говорю тебе: настанет день, и этот город будет очень лакомым кусочком. Тем путём, что мы проделали, начнут пользоваться и другие. Это будет новая дорога на Царь Городов! По ней станут торговать, и города, которые будут расположены на ней, станут богатыми.

Аскольд рассмеялся над словами брата. О чём тот говорит? Как может так стать, что город, который находится так далеко от моря, станет торговым! Видно, он шутит. Этот путь, которым они шли, не может стать торговым, но по нему можно будет провести дружину и обрушиться на Царь Городов, это точно. Видно, слова Олега были и вправду вещими, и просто Рагнар не туда ведёт своих драконов, поэтому ему никогда не достигнуть Царь Городов.

– Уж не подумываешь ли ты, Дир, как и Рюрик, сесть здесь конунгом?

– Обсудим это после, Аскольд! Сейчас нам нужно ещё закрепиться здесь.

– Ну, я думаю, что наши противники не столь опасны. Они не умеют сражаться и побеждать.

– Зато, побеждая, мы перестаём ценить это, а то, что перестаёшь ценить, боги быстро у тебя отнимают, – сказал Дир, – не спеши похваляться до срока.

Аскольд кивнул головой, понимая, что брат прав. Они оба сели невдалеке от причалившего корабля и направили свой взгляд в ту сторону, где должен был находиться Царь Городов.

Аскольд указал топором в ту сторону и показал на город.

– Может, ты и прав, брат, и нам стоит занять этот город. Тогда он станет тем местом, где мы сможем, собравшись вместе, вновь и вновь обрушиваться на Царь Городов, разоряя его.

Дир кивнул и указал топором в сторону, где находилась Ладога, а после начертил топором на земле.

– Смотри, это Ладога, здесь много меха, это Киев, здесь его уже меньше, а там Царь Городов, и, наверно, там его вообще нет. Если торговые люди узнают про этот путь, то здесь всё оживёт! По пути, что мы проделали, построят города, там, где мы потопили наш первый дракон, построят город, чтобы было удобно переносить и чинить суда. Независимо от того, какое решение мы примем сегодня, судьба этого места определена!

Аскольд задумался. Если Дир прав, то они не просто открыли новый путь на Царь Городов, но, возможно, начертили будущее государство. Выходит, конец света и впрямь не здесь. Наверное, в Царе Городов и есть начало света, а от него есть множество дорог. И они находятся на одной из них.